Особо бедствовали мошенники в 1991–1994 годах, когда инфляция сводила на нет все их завоевания. По оперативным данным МВД, наиболее крупные подпольные типографии фальшивомонетчиков располагаются на Кавказе и в Польше. На украинском карбованце и рубле специализировались чеченские, польские и белорусские блинопеки.
Воры и бандиты
С середины 80-х годов, когда кооперативы росли, как грибы, помимо государственного рэкета, контролировавшего доходы с помощью ОБХСС и фининспекции, появились боевики, выбивающие деньги на общак. Подобные криминальные группы существовали и ранее. Они в основном занимались цеховиками, владельцами подпольных производственных мощностей, выпускающих левую продукцию. Пик теневого цехового бизнеса пришелся на середину 70-х годов. Воровская братия быстро находила эти минизаводы и облагала их данью. Вся выгода рэкета заключалась в том, что потерпевший лишь за редким исключением заявлял в милицию. Так как процесс вымогательства носил хаотичный характер и нередко из-за воровского аппетита заканчивался кровью, осенью 1979 года в Кисловодске состоялась крупнейшая по масштабам сходка воров в законе и акул теневого бизнеса. Именно в Кисловодске обоюдными усилиями установили единую таксу: десять процентов с прибыли подпольного цеха. В свою очередь, воровской мир предоставлял теневикам свои услуги.
С возникновением частного капитала в поле зрения воров в законе очутились председатели кооперативов и директора малых предприятий, пытавшиеся поначалу платить лишь государственным чиновникам. Но очень скоро большинство из них заимели вторую бухгалтерию. Вскоре туда была включена и статья расходов на братву. Процесс слияния бизнеса с преступностью шел обычным порядком. Предприниматель и эмиссар законников быстро находили общий язык. Формула была проста: или ты платишь, или перестаешь заниматься бизнесом. Первые предпочитали первое.
Вскоре у воров возникли серьезные конкуренты — бандиты.
Законников, пытавшихся сохранить монополию на рэкет, стал оттеснять от кормушки молодой клан рэкетиров, вышедших из спортзалов и колоний, где сидели за разбои. Бандитам было начихать на воровские законы и мораль, а также на порядок, царивший в рэкете. Они вторгались на чужую территорию, бомбили всех подряд и не останавливались перед убийством. Бандиты стремились работать не головой, а руками. Проблему решали тем, что устраняли ее причину, то есть человека. За стол переговоров они садились редко: зачем терять время, когда можно нанять киллера или самому взять автомат. Если раньше для рэкета искали нечистоплотную фирму, то теперь вычисляют лишь новое предприятие. Не успеет магазин, киоск или колбасный цех отметить месячник своего существования, как в дверях вырастают угрюмые «шкафы». После «Здрасьте» у них идет: «Кому платите?».
Волну отстрелов, которая пошла по России и Украине, приписывают именно бандитам. Многие из них преуспели настолько, что стали криминальными авторитетами, а некоторые даже «крестными отцами». Война между ворами и бандитами длилась недолго. Законники подвинулись. Им пришлось считаться с бандитами: автомат уравнял шансы.
Организованная преступность не терпит анархии. Как и всякая структура, она стремится к порядку и стабильности в своих рядах. Кровавые междоусобицы ей не выгодны экономически. Любая война — это, прежде всего, расходы. Уголовный мир, имеющий своих людей во всех органах государственной власти, скрупулезно контролирует свой и чужой бизнес. До полного согласия между ворами и бандитами далеко. Законники считают бандитов дебилами и называют отмороженными. Новые воры уважают такой эффективный инструмент в своей работе, как физическую ликвидацию, но пользуются им осторожно. По воровскому закону насилие должно применяться лишь в крайнем случае — когда задета честь вора или его жизни угрожает прямая опасность, а также в случае измены. Воры не любят оружия, бандиты окружают себя целым арсеналом, даже бронетехникой.
Известный на Урале бандит, выходец с Кавказа по кличке Казбек, лишился жизни из-за того, что был горяч и не умел держать себя в руках. Во время очередного рэкетирского наезда на свердловского бизнесмена Казбек едва не изнасиловал его жену. Предприниматель сразу же доложил о выходке законнику по кличке Антип. Мол, плачу браткам исправно, но о другом с ними я не договаривался. Вор в законе явился к Казбеку за объяснением, но горячий рэкетир попросту послал вора. Антип был последним, кто видел Казбека живым.
Один из криминальных авторитетов Москвы Сергей Мамсуров, который не имел воровского звания и слегка перекрывал кислород ворам, сам страдал от уголовного беспредела. Незадолго до кончины Мамсуров сказал: «Отмороженные бомбят всех подряд, думая, что власть можно добыть кровью. Они хотят получить все сразу, притом немедленно. Дебилы опасны тем, что их поступки нельзя прогнозировать». Мансур также не любил и законников, многих считал недалекими и закомплексованными (сам Мамсуров имел высшее экономическое образование, увлекался философией и даже писал стихи). Об одном из них, Валере Длугаче по кличке Глобус, которого убили в собственном «Мерседесе», Мансур отзывался так: «Кто он такой был? Тракторист из Нижегородской губернии, который бомбил всех подряд, который, не имея ни грамма ума, возомнил, что он всех круче, что он уже крестный отец».
Сергей Мамсуров возглавлял охранную фирму «Секьюрити Форд» и, по данным московской милиции, рэкетировал рыночную торговлю. При аресте у его боевиков изъяли автоматы, пистолеты, гранаты и взрывчатку. Когда пришли за самим Мансуром, он застрелился.
Что же касается Глобуса, то его не любили сами воры. Он действительно слыл беспределыциком: мог бесцеремонно влезть на чужую территорию, обложить данью первую попавшуюся фирму, забросать гранатами чужой офис. Длугача короновали кавказские воры, так называемые пиковые. Они же и предъявили ему блатную санкцию. Один из воров дал Глобусу пощечину, когда тот пришел на сходку пьяным, да еще в компании с дамами. Длугача ликвидировал снайпер, поджидавший его у дискотеки «У ЛИС'Са». Многие считают, что смерть вора заказал кто-то из воров.
В случае непоняток вор в законе ищет не самих бандитов, а того, кто за ними стоит. Нередко за бандитом стоит такой же бандит. Структура рэкета везде одинаковая, но получатели разные. В Москве, скажем, доминируют воры в законе, в Санкт-Петербурге — бандиты.
Еще труднее ворам и бандитам ужиться в зонах. Колоний и тюрем бандиты боятся, ибо там власть почти всегда воровская. Лидеру достаточно подозвать шестерку или быка и отдать приказ. После этого с боксером-рэкетиром может приключиться какая-то хворь. Мышечная масса и навыки рукопашного боя здесь ему не помощники: зона действует тихой сапой. Во сне спортсмены сваливаются с верхних нар и, почему-то, всегда на голову; или во время смены на них вдруг падает ведро с цементом. После этого бандит ведет себя правильно, если остается жив.
Но есть зоны, где бандиты создали свои группировки, призванные противостоять воровской власти. В основном, это колонии строгого режима. Если на особом режиме сидят рецидивисты, которые мощным здоровьем никогда не отличались, то на строгий попадают рэкетиры, гоп-стопники, разбойники и лица, осужденные за чистый бандитизм. Профессия вынуждает их быть богатыми, но здоровыми. Такие группировки добывают власть силой. Сегодня воровской авторитет держится на полувековых традициях, бандитский — на животном страхе.
Бандитов в зоне называют бойцами и спортсменами. Особо крутые сразу попадают в отрицали, плюя на работу и режим, некоторые, желая досрочно освободиться, могут даже стать активистами, что, однако, не мешает им втихомолку поколачивать зэков. Бойцы занимают в отряде круговую оборону и даже выставляют ночной пост, чтобы воровские быки не перекололи их заточками.
Такая картина наблюдается в российских и украинских колониях. На Кавказе и в Средней Азии власть полностью принадлежит ворам. Сотрудники МВД России исследовали тамошние лагеря и признали, что за законниками идут 90-100 процентов осужденных.
В «бандитских» зонах воры на прямые стычки с бойцами не идут и вступают в холодную войну. Бандитов, которых воры считают дебилами, стали просто подставлять. Умный вор зашлет к отмороженному провокатора, который подкинет ему наркотики или порнооткрытки и тайком настучит администрации. Боец попадает в ШИЗО, и провокатор принимается за другого. На дебилов ищут компромат, пускают слух, что их пахан — педераст, и прочее. Лагерный опыт почти всегда побеждает. Но именно «почти». Были случаи, когда бандиты подстерегали законника и насиловали, то есть опускали. После такой позорной процедуры вор терял всякое уважение даже среди шестерок.
В 1993 году в одном донбасском ИТК строгого режима сидел боец Клюев по кличке Крюк. Он принадлежал к бандитам старой закваски, далеким от рэкета, киднеппинга и заказного убийства. Крюк всего этого просто не застал. Последний срок Крюк получил за два года до начала перестройки. Половину жизни он прожил в колониях разных режимов и дислокаций. Исправительно-трудовую биографию начал ковать в шестнадцать лет. В 1975 году Клюев слыл мастером «гоп-стопа». Несмотря на юный шестнадцатилетний возраст, он носил пиджак 54 размера при росте 182 сантиметра. С такими габаритами можно было без труда чистить прохожих еще до наступления глубокой ночи. До первого судебного приговора акселерат Клюев ухитрился ограбить 12 человек в рекордные сроки — три дня. Взяли Серегу в ресторане, где он кутил в развеселой компании. Рассказывают, что, увидев милицию, Крюк заказал для стражей порядка «Шампанского». Бандит грабил всех подряд: магазины, сберкассы, цеховиков, завмагов. Его видели то в Ростове, то в Сочи, то в Кишиневе. Крюк почти всегда работал один.
В 1981 году бандита арестовали. При задержании Крюк открыл стрельбу, но обошлось без жертв. Спустя два года, он получил от правосудия на «полную катушку». Мокрухи в его похождениях не нашли и налетчику дали 15 лет строгого режима с полной конфискацией. В зоне Клюев стал отрицалой, что называется, в полном объеме: он презирал и кумов и воров. Ни одним из них он не подчинялся. Рассказывают, что однажды он отдубасил трех воровских быков и сел за это в ШИЗО. Затем что-то произошло. Отсидев две трети срока Крюк совершает побег. По одной из версий бандит спасался от законников, которые приговорили его к смерти. Некоторые утверждают, что Крюка опустили. Он сбежал через вентиляционные системы.
На свободе Крюк прожил три месяца. Спецназ вычислил бандита в лесопосадке, где он ожидал своего человека с деньгами и фальшивым паспортом. Взять живым беглеца не удалось. Увидев камуфлированных бойцов, Клюев начал палить из пистолета и даже ухитрился ранить двоих. Затем бросился бежать и попытался захватить заложников на автобусной остановке. Лишь девятая пуля покончила с ним навсегда.
Ликвидаторы
Есть человек — есть проблемы, нет человека — проблем нет. Сколько стоит ликвидировать человека, однозначно никто не ответит: прайс-листа нет. Среди бандитов бытует мнение, что подобных расценок вообще не существует: торгуйся и договоришься. Сумма зависит от статуса «объекта» и класса исполнения заказа. Почти всегда они взаимосвязаны. Профессия и должность будущей жертвы особой роли не играют. Для исполнителя важна степень ее защищенности, для заказчика — сохранение инкогнито. Заказчик меньше опасается государственной Фемиды, чем расследования, которое будет проводить криминальный мир. Последний ведет разбирательство по каждому факту преждевременной кончины уголовного авторитета, тем более вора в законе. Он сам кладет на весы все «за» и «против» и сам выносит свой приговор, по своим кодексам. Он тоже не терпит анархии.
Осенью 1995 года бывший начальник разведки гвардейского корпуса полковник Николай С. заплатил ликвидатору из Волгограда 30 тысяч долларов, чтобы тот убрал челябинского бизнесмена, державшего сеть магазинов. Получив деньги, исполнитель отправился на Урал, отыскал жертву и… рассказал ей все. Затем сказал: «Заплатишь столько же — будешь жить». На следующий день гостя из Волгограда задержали. Был арестован и полковник. При обыске на его квартире изъяли снайперскую винтовку и АКМ.
Летом 1996 года руководителя крупного пермского банка убрали за 50 миллионов рублей. Сумма небольшая, если учесть, что работали два киллера. По пять тысяч долларов на каждого. Для банкира маловато. Но он практически не имел охраны и личных телохранителей. Заказ исполняли украинские наемники, прошедшие предварительную школу в Чечне. Кстати, один из чинов ФСБ, давая интервью, однажды заметил, что самой высокой репутацией среди наемных убийц пользуются именно украинские и прибалтийские. Вопреки сложившимся традициям киллеров арестовали. Под тяжестью предъявленных улик они рассказали о сумме «контракта» и даже о заказчике. Но тот лишь пожимал плечами и твердил, что это — «чудовищная провокация».
Убрать обычного человека по бытовым мотивам (месть, виды на жилплощадь и прочее) — пара пустяков. Здесь и впрямь расценок нет: при желании можно вложиться и в ящик водки. Если, конечно, заказчик настолько богат, чтобы оплачивать дешевые убийства. Донецкий киллер, отзывавшийся на кличку Струк, первую свою жертву — женщину из Авдеевки — убрал всего за 500 долларов. Он выстрелил ей в голову из пистолета. Струк был наемник среднего класса, притом серийный. После четвертого убийства его арестовали и быстро установили заказчиков. Убийство жительницы Авдеевки заказала ее знакомая, решив таким образом уладить квартирный вопрос за 500 долларов. Она получила 10 лет, киллер — исключительную меру наказания.
Исполнитель обычно старается работать без дополнительных жертв и осложнений. Анализ отстрелов показывает, что у каждого ликвидатора есть свои методы «работы», но есть и некоторые правила, которые высококлассный киллер пытается выполнять всегда. Вот некоторые из них.
Стремятся убрать лишь «объект» и избегают побочных жертв. Свидетель устраняется в исключительном случае. Одно и то же оружие используется как можно реже. Пистолет, карабин или автомат оставляется на месте убийства, какими бы дорогими они ни были. Применяется, как правило, ворованный автотранспорт. После совершения убийства его бросают или сжигают где-нибудь за городом. Прежде чем сказать «да», ликвидатор наведет справки об «объекте»: он не возьмется за то, что может испортить.
Бизнесмен чаще всего боится обращаться за помощью к бандитам. Те могут запросто донести о его намерениях намеченной жертве и тут же слупить с нее деньги за убийство его самого. А могут просто взять гонорар якобы для киллера и сказать потом, что тот погиб или «засветился». Предпринимательская элита всеми этими поисковыми процедурами не занимается. Она может поручить подобное дело своему сотруднику, который имеет соответствующие связи. Скажем, начальнику охраны, которому обычно доверяют, как самому себе. (Ну, может, чуть поменьше). У того всегда есть что сказать, у кого спросить и что посоветовать. Некоторые уголовные авторитеты даже не прибегают к услугам киллера, а собственноручно ликвидируют конкурента.
Так кто же все-таки выбирает профессию киллера? Именно профессию, а не случайно подвернувшуюся работенку. Трудный вопрос. Монографий на эту тему нет. Разговорчивому носителю какой-либо конкретной информации об обычаях, связях, конспиративных квартирах, методах контактов и т. п. самому может угрожать преждевременная кончина. Специалист, который в силу своей работы раскрывает убийства с признаками заказного, рискнул условно разделить киллеров по классу и способу исполнения заказа.
Киллер, который чаще всего попадается или погибает, как правило, ранее судимый (драка, разбой, грабеж). Большими умственными способностями он не наделен. Психика травмирована то ли армией, то ли колонией. Пользуется оружием, купленным у проверенного продавца. Процессу убийства уделяет намного больше внимания, чем отходу. Самое любимое оружие — автомат: особой меткости не нужно. Ликвидирует авторитетов средней защищенности и работает на заказчика, который о последствиях не беспокоится и сильно тратиться не желает.