Да, насчет фамилии Кауфман...
Отцом американской водородной бомбы, который всячески препятствовал её рождению, считают еврея д-ра Оппенгеймера. В молодости он увлекался коммунизмом и молоденькой еврейкой-коммунисткой по фамилии тоже Кауфман. Затем коммунистка Кауфман разочаровалась не то в коммунизме, не то в Оппенгеймере и решила подражать древним римлянам: села в ванну, вскрыла себе вены и так покончила жизнь самоубийством.
С одной стороны,судья-убийца Кауфман, а с другой стороны, самоубийца - и тоже Кауфман.
Самым главным атомным шпионом был Клаус Фукс, что по-немецки означает "лиса". Эта лиса в свое время сбежала из Германии от Гитлера. Но тут я вспоминаю еще одну лису по фамилии Фукс.
В 1945 году, когда я был оккупационным офицером в Берлине, наши шоферы раздобыли где-то несколько толстых книг и показывают картинки нашим секретаршам. Те сначала прыскают от смеха, потом краснеют, плюются и убегают.
Оказывается, это знаменитая "История нравов" Фукса. Роскошное издание в нескольких томах, в переплетах из свиной кожи, великолепная бумага с массой иллюстраций. Но под видом истории нравов это была самая безнравственная замаскированная порнография. Самая грязная книга в Германии. Кроме увлечения порнографией, эта лиса Фукс был еще одним из вождей немецких социалистов.
Возникает вопрос: не был ли глава атомных шпионов Фукс каким-либо родственником социал-порнографа Фукса? И какая связь между шпионажем, порнографией и социализмом? Думаете, никакой? А почему это знатный диссидент Анатолий Кузнецов-Анатоль, автор нашумевшей книги "Бабий яр", впервые попал под суд вовсе не за политику, а за порнографию?
Так или иначе, но в результате атомного шпионажа в США начался маккартизм. А поскольку почти все атомные шпионы, красненькие и левенькие, попутчики и сочувствующие, были евреями, то Мак-Карти сразу же начали обвинять в антисемитизме. Виноваты, дескать, не шпионы, а Мак-Карти.
Но главными помощниками сенатора Мак-Карти, его правой и левой руками, были два еврея - Давид Шайн и Рой Коен-Коган. Опять та же самая история: одни евреи клюют других евреев. Но кто же в этом виноват?
Американская пресса сравнивала маккартизм со средневековой охотой на ведьм, а Мак-Карти изображали как великого инквизитора Торквемаду.
Сенатор Мак-Карти женился поздно, в возрасте около 45 лет. Вскоре они с женой взяли приемного ребенка, удочерили дочку. Это указывает, что у инквизитора Мак-Карти было кое-что общее с теми ведьмами, за которыми он охотился. С той только разницей, что Мак-Карти был честным человеком. Ведь средневековая инквизиция состояла-то из монахов, францисканцев и доминиканцев.
Но это своего рода закономерность. Легендарный начальник ФБР Эдгар Гувер, который заправлял ФБР в течение 47 лет, всю свою жизнь был старым холостяком, то есть как бы монахом в миру. Когда Гувер умер, он завещал все свое состояние, около 500.000 долларов, своему ближайшему приятелю и человеку № 2 в ФБР Клайду Толсону. А потом родной брат последнего Хиллари Толсон утверждал в суде, что Клайд был психически больным.
Специалисты говорят, что большинство тяжелых преступников, уголовных и политических, это люди психически ненормальные. Но и начальник ФБР, главный охотник за преступниками, тоже какой-то чудак. Но честный чудак.
В 1953 году эмиссары Мак-Карги - его архангелы Давид Шайн и Рой Коэн-Коган - прилетели в Германию для чистки американской военной администрации. Чистили по спискам, и головы летели на самых верхах. В числе прочих вычистили и американского генерального консула в Мюнхене, то есть самого главного американца в Баварии.
Тогда я был президентом ЦОПЭ, и однажды у меня на столе зазвонил телефон:
- Мистер Климов? Это говорит мистер Д1., бывший генеральный консул США в Мюнхене. Мне рекомендовали вас наши общие друзья...
"Знаю я этих друзей, - думаю я. - Или из ЦРУ, или из ФБР".
- Мистер Климов, дело в том, что сейчас у меня много свободного времени и я решил писать книгу о Берлине в 1945 году...
"Да, я тоже писал мой "Берлинский Кремль", когда мне было нечего делать, - думаю я. - Сидел безработным. И ни в какую страну меня эти консулы не пускали".
- Мистер Климов, тогда я был американским офицером, а вы были советским офицером, то есть союзным офицером. Вот я и хотел бы с вами поговорить...
"Когда ты, дядя, был генеральным консулом, - думаю я, - ты бы меня и на порог не пустил. И в Америку меня не пускают. А теперь вспомнил, что я "союзный офицер". Ну, что ж, друзья познаются в беде".
- Так вы можете меня принять, мистер Климов?- звучит по телефону.
- Да, конечно, - говорю я, - буду рад познакомиться.
Бывший генконсул США приехал ко мне в бюро в какой-то старой-престарой машине с продранным брезентовым верхом. На дворе снег, слякоть и холод, а он без пальто, без шляпы и в каком-то потрепанном кургузом пиджачке. И дрожит, как цуцик.
"И чего он придуряется? - подумал я. - Ведь у него в Баварии несколько баронских замков. А прикидывается под нищего".
Этакий маленький и сморщенный человечек, но быстрый и бегучий, как таракан. Если его поперли еврейские архангелы Мак-Карги, то это означает, что он красненький или гомо, или еврей. Или, может быть, и первое, и второе, и третье.
"Вот Мак-Карти и гоняет их, как тараканов",- подумал я.
Моя вторая встреча с бывшим генконсулом произошла во Вьетнаме в 1967 гиду. Тогда шла Вьетнамская война, я работал там на строительстве военного аэродрома и случайно нашел в библиотеке книгу мистера Ш., о которой он мне когда-то говорил.
Что-го вроде романизированных мемуаров. Автор, молоденький американский дипломат в Берлине 30-х годов, безумно влюблен в очаровательную еврейку из высшего немецкого общества. Но помимо дипломата за этой красавицей охотится еще и Гитлер. В конце концов, дипломат её спасает.
"Женат на еврейке. От нее и эти баронские замки, - подумал я, - Гитлер у неё эти замки отобрал и выгнал её в Америку. А при помощи генконсула она получила эти замки назад. Автор всячески подлизывается к евреям. А потом за это самое ему надавали по шее два еврея маккартиста - Шайн и Коен".
Вот и разберитесь в этой еврейской каше. Получается какая-то штука, которая кусает сама себя за хвост.
Глядя на все это, богословы качают головами и говорят, что дьявол склонен к самоуничтожению. А сатанисты говорят коротко: "В дьяволе - Бог!".
Если кто не вериг ни в Бога, ни в дьявола, тому можно напомнить Карла Маркса и первый закон марксистской диалектики - насчет единства и борьбы противоположностей как двигателей истории.
А отец психоанализа папеле Фрейд по этому поводу бормочет насчет комплексов разрушения и саморазрушения, которые дополняют друг друга, как родные братья.
Но вернемся к нашему старому Алексу, которому очень не нравится Мак-Карти и его охота на ведьм и ведьмаков. Тут не нужно быть великим психоаналитиком Фрейдом, чтобы сказать, что у данного человека нечистая совесть. Вот потому-то старый Алекс и покрывает молодого Алекса.
Хотя Славика и выгнали из ЦРУ, но им просто пожертвовали, как пешкой, чтобы спасти другие фигуры. Кстати, вскоре он устроился на работу гораздо лучше, чем в ЦРУ. Так что сначала я Славика женил, а потом еще и устроил на хорошую работу.
Но одновременно я чувствую, что из ЦРУ по всем каналам, через старого Алекса и молодого Алекса, исходит предостережение:
- Берегитесь Климова! Он за нашим братом охотится!
И некоторые люди начинают от меня шарахаться. Как от сенатора Мак-Карти. А я себе регистрирую и мотаю на ус.
Я только исполнил мой служебный долг, чтобы помочь ЦРУ разобраться в деле погибших парашютистов. Но они явно не хотят беспокоить покойников. И не хотят, чтобы я совал свой нос в это дело.
Что за чертовщина?
* * * * *
После революции частенько поговаривали о каких-то там жидо-масонских комиссарах. Институт комиссаров ввел еврей Троцкий. Потом во время Великой Чистки грузинский полуеврей Сталин в первую очередь стрелял троцкистов и комиссаров, назначенных Троцким. По тем же причинам четверть еврей Гитлер и полу еврей Гиммлер издали зловещий "Приказ о комиссарах", по которому комиссаров в плен не брали, а расстреливали их на месте.
Та же самая схема, что в деле атомных комиссаров президента-масона Трумэна, атомных шпионов и Мак-Карти: сатана и антихрист кусают друг друга за хвост.
А наш знаменитый философ Бердяев ничего этого не видит и, как слепой, проповедует союз сатаны и антихриста, в результате чего придет царство князя мира сего, то есть библейского дьявола. За это Бердяева величают лучшим русским философом 20-го века.
Но вернемся от теории к практике. Таким вот типичным, извините за выражение, жидо-масонским комиссаром был мой комиссар Алёша. В молодости он учился один год в университете в Риге, на финансовом факультете, собирался стать банкиром. Но его призвали в латышскую армию, где он был рядовым солдатом. А потом всю жизнь, без образования и профессии, он крутился и вертелся на ролях комиссара.
Это был представительный мужчина, роста выше среднего и приятной внешности, но, если присмотреться, то немножко сладенький. Любит сладко поесть и мягко поспать, гурман и сибарит. Склонен к полноте и кожа без единого волосика, как у женщины. Но поскольку Алёша был гомо активного типа, то характер у него был активный, мужской. И даже немножко больше - переходил в истеричность.
Сначала еврей Алёша помогал немцам освобождаться от евреев. Потом, работая в гестапо, он помогал русским освобождаться от большевиков. А теперь, работая в ЦРУ, он помогал американцам освобождаться от коммунистов. А заодно, я думаю, он помогал советской разведке освобождаться от американских парашютистов.
Когда создавалось ЦОПЭ, я предложил, чтобы наш журнал назывался "Родина". Патриотическое начало. Ведь только это спасло СССР во время войны. Но мой комиссар Алёша настоял на другом названии - "Свобода". Свобода, дескать, важнее, чем родина.
В этом журнале "Свобода" постоянно трубили, что "мы избрали свободу". Но, в действительности, большинство членов ЦОПЭ, кто из офицеров, сбежали на Запад из-за немок. Например, мой вице-президент майор Дзюба и его сумасшедшая жена Сюзанна.
Моим вторым вице-президентом был Игорь Кронзас, девичья фамилия Михеев, псевдоним Матросов. Подсунул его на это место мой комиссар Алёша, как обычно, соврав, что это приказ из Вашингтона. Но и Кронзас тоже "избрал свободу" вместе с немкой. С той только разницей, что эта немка вскоре вернулась в советскую зону и работает там актрисой в киногородке Бабельсберге около Берлина. Сыграла свою роль - и вернулась. Похоже, что Кронзас не сбежал, а его забросили.
В советской зоне Кронзас работал в Совинформбюро, которое тесно связано с советской разведкой. Потом Кронзас вдруг очутился в американской разведке Джи-2, рядом с Алёшей. Алёша гомо, а Кронзас полугомо. И Алёша пристраивает его на вербовку парашютистов, которые потом все погибли. При явно подозрительных обстоятельствах.
Алёша любил разыгрывать из себя этакого добрячка, либерала и гуманиста. Но его добро было направлено, как правило, на плохих людей. В точности, как те гнилые либералы в Верховном Суде США, которые больше беспокоятся о преступниках, чем о жертвах их преступлений.
После истории с парашютистами Кронзас нервничал и дико пьянствовал. В результате, управляя казенной машиной в пьяном виде, он наехал на велосипедиста, покалечил его и попал за это на 3 месяца в тюрьму. А мой комиссар Алёша на собрании актива ЦОПЭ завел свою обычную волынку:
- Нужно помочь Кронзасу, показать наше товарищеское отношение к нему...
Пьяница и бездельник Кронзас надоел всем в ЦОПЭ хуже горькой редьки. Но Алёша взывал к нашей гуманности:
-Давайте пустим подписной лист, соберем деньги и будем носить Игорю передачи в тюрьму...
- Послушай, Алёша, - говорю я. - А почему бы тебе не пожалеть того велосипедиста, которого Игорь искалечил? Твоя доброта какая-то фальшивая. В общем, если хочешь носить Игорю передачи в тюрьму, то ходи туда сам. Кроме того, после возвращения из тюрьмы, я возьму Кронзаса назад на работу только при одном условии.
- Что это еще за условие? - насторожился Алёша.
- Только если Кронзас женится. У него сейчас опять очередная невеста, которой он обещал жениться и у которой он опять залез в долги. Мы уже вычитаем из его жалования долги двум его предыдущим невестам. И от жалования ничего не остается. Единственная возможность образумить его - это заставить жениться.
Актив ЦОПЭ единогласно проголосовал за мое предложение. Так злосчастного Дон-Жуана женили в административном порядке. Более подробно все это можно прочесть в "Легионе" /стр. 299-305/. А я не хочу повторяться. Все списано с жизни тютелька в тютельку.
Так, сначала меня изнасиловала сумасшедшая жена моего первого вице-президента. А потом я изнасиловал моего второго вице-президента. Эх, веселая была работа в ЦОПЭ! А мой комиссар Алёша на меня только дуется. Сначала я оженил его первого миньона Славика Печаткина. А потом оженил и его второго миньона Игоря Кронзаса. Никогда не пытайтесь осчастливить людей насильно. Будут только неприятности.
Сделаем логическую реконструкцию событий. Кронзас разъезжал по лагерям ди-пи, пьянствовал там с дипишками из членов НТС и вербовал их для заброски в СССР. Потом они поступали в какой-то лагерь, где их тренировал к парашютным прыжкам Богдан Русаков, занимавшийся этим же делом у немцев. За каждый день, проведенный в Советском Союзе, парашютистам обещали 100 долларов, что тогда было крупной суммой.
После гибели парашютистов, когда Богдана спешно отправили в Вашингтон, а Кронзаса просто выбросили на улицу, Кронзас так запил, что ему даже делали специальное медицинское обследование, подозревая, что он употребляет наркотики.
Кронзас знал, что в Вашингтоне идет следствие, нервничал, боялся и топил свой страх в алкоголе. Ему хотелось сбежать назад в советскую зону, к своим хозяевам. Но его не пускали, так как тогда засыплется его патрон Алёша.
Потом Кронзаса хотели незаметно отозвать назад под видом похищения меня и двух рыболовов - полковника Позднякова и Кронзаса. Но рыбка сорвалась с крючка.
Тогда Алёша покрывал Кронзаса. А теперь старый Алекс покрывает молодого Алекса. Так они и держатся друг за дружку, как бледные спирохеты. Та же самая история, что с Наташей Мейер-Мейерович. Там была цепочка женщин, а тут цепочка мужчин. Это видно даже и без микроскопа.
Хотя я мог бы быть ценным свидетелем по делу погибших парашютистов, но ЦРУ упорно не хочет беспокоить покойников. Почему?
* * * * *
Теперь возьмем под микроскоп Богдана Русакова, девичья фамилия Сагатов. По виду и по фамилии он полу татарин. А это уже плохой признак: среди таких полукровок людей с проблемами больше, чем у других.
В Мюнхене знают, что за Богданом мокрое дело. После войны власовцы сводили между собой какие-то счеты, и Богдан убил человека. Поэтому за ним охотится мюнхенская уголовная полиция. Даже ко мне в ЦОПЭ заходил полицейский комиссар Кастенхубер и наводил справки об этом убийстве. Уже одно это делает Богдана мишенью для шантажа со стороны советской разведки, которая прекрасно знает все, что творится в Мюнхене.
После гибели парашютистов Богдан вдруг запил в Вашингтоне точно так же, как Кронзас в Мюнхене. Кронзас допился до того, что покалечил машиной велосипедиста и попал в тюрьму. А Богдан, управляя машиной в пьяном виде, на большой скорости проскочил красный свет, врезался в другую машину, был арестован и по суду лишен прав на управление машиной.
Чего это они так нервничали? Говорят, что нечистая совесть это очень сильная штука.
В сентябре 1957 года в Нью-Йорке была конференция американского отдела ЦОПЭ, которым заправлял бывший летчик Петр Пирогов. Пригласили туда, как друга, и Богдана Русакова. Он приехал на день раньше и вечерком зашел ко мне.
Как полагается в таких случаях, я открыл бутылку водки и банку шпрот в масле. Богдан проглотил все шпроты, как голодный шакал, запил маслом из банки и облизнулся.
"Ага, масло пьешь, - думаю я. - Боишься опьянеть. Старый фокус".
Вскоре разговор коснулся Алёши. В качестве анекдота я рассказал, как Славик перепутал меня с Алёшей и молился на мои расстегнутые штаны.