Израиль уже завязал прямые отношения с миллионом арабов, жителей завоеванных территорий. С самого начала израильское правительство запланировало осуществление радикальных мероприятий с целью решения проблемы беженцев, сосредоточенных в лагерях на прежних границах Израиля. На Западном берегу обосновались со времен войны 1948 года 300 тысяч беженцев и 315 тысяч беженцев прозябали в нищете в районе полосы Газы. Имелись веские причины для того, чтобы в первую очередь приступить к решению проблемы беженцев. Начиная с 1948 года, арабские страны пытались использовать беженцев в качестве политического оружия в борьбе с Израилем, чтобы не дать миру забыть об арабских притязаниях на Палестину. Они направляли все свои усилия не на решение этой проблемы, но на сохранение очага ненависти и террора на израильских границах. Решив проблему беженцев, израильское правительство нанесло бы политическое поражение враждебным арабским странам, продемонстрировало бы свою благожелательность к арабскому народу и оправдало бы в глазах мира удержание завоеванных территорий в условиях отсутствия мирного договора.
Существовала разница в положении жителей Газы и Западного берега. Все египетские правительства относились к беженцам в Газе, почти как к узникам концентрационных лагерей, тогда как Иордания, население которой не превышало 1/10 населения Египта, в какой-то мере пыталась помочь несчастным жертвам войны обжиться на новых местах и включиться в экономическую жизнь страны. Беженцы в Газе не могли поддерживать контакт с Египтом и не имели даже той ограниченной свободы, которой пользовались граждане этой страны. Въезд в Каир был разрешен только по пропускам, а пропуск было трудно получить. Этих 315 тысячам всячески препятствовали в поисках работы или в стремлении покинуть пределы страны. Их поддерживал специальный фонд ООН, т.е. фактически Соединенные Штаты, которые являются самым крупным жертвователем в фонды ООН. В отличие от беженцев в Иордании, в Газе было запрещено беженцам эмигрировать в другие страны, хотя в некоторых из них, например, в Ираке, имелся спрос на рабочую силу. Чтобы превратить беженцев в орудие чужой воли, их низвели до положения политически бесправной группы.
На Западном берегу беженцы жили в лучших условиях. Поскольку Иордания разрешала им эмигрировать, 100 тысяч из них покинули лагеря в поисках работы в странах Персидского залива и, чаще всего, в Саудовской Аравии. Ежегодно они посылали свои денежные сбережения родственникам. Генерал Герцог, который после войны был отозван из запаса и назначен губернатором Западного берега, отзывался о лагерях беженцев в этом районе, как о «более или менее обычных арабских деревнях с каменными или цементными постройками, дорогами, школами и центрами профессионального обучения».
100 тысяч арабов, бежавших в результате войны через Иордан на восток, распространяли слухи о зверствах, совершаемых израильскими захватчиками. Но Колин Легам писал 9 июля в газете «Обсервер»:
Несмотря на единичные случаи грабежа – грабили как арабы, так и евреи, – немногие оккупационные армии мира так хорошо вели себя и проявляли такое дружелюбие, как израильская армия. Эту оценку я слышал из уст всех мэров арабских городов Западного берега, с которыми я беседовал.
Бегство арабов объясняется их желанием оказаться подальше от опасностей войны и страхом перед свирепой оккупацией, как им внушали пропагандисты Аммана и Каира. В ряде случаев бежали, чтобы не лишиться пособий, выдаваемых Иорданией и другими арабскими государствами.
2 июля израильский кабинет объявил, что беженцам, которые перешли в Иорданию, будет разрешено вернуться. Некоторое разочарование вызвало израильское условие, что они должны будут сначала зарегистрироваться и подать ходатайство, в связи с чем дата откладывалась до 10 августа. Это заявление сделало безосновательным утверждение, будто Израиль содействовал бегству арабов и намеревался заселить Западный берег евреями.
Стремясь улучшить положение в лагерях, израильское правительство разрешило тем из 315 тысяч жителей полосы Газы, кто этого желал, переселиться на Западный берег, где у многих из них имелись родственники. Предложение Давида Бен-Гуриона о создании автономного арабского государства под израильским протекторатом на территории Западного берега получило поддержку в качестве другой альтернативы решения проблемы. Иорданские власти были весьма обеспокоены слухами о том, что израильские официальные лица приглашают арабов, бежавших с Западного берега, посетить родные места, чтобы представить им в соблазнительном свете, какого процветания достигла страна при израильтянах.
Впервые за всю свою историю Израилю представился случай практически решить проблему беженцев. Если он сможет способствовать дальнейшему расколу в арабском мире, окружив себя дружественными арабскими государствами под своим протекторатом, он, несомненно, сделает это. Но это было бы сопряжено с огромными начальными расходами. Хотя специальный фонд ООН продолжает поддерживать беженцев, по подсчетам израильских правительственных экспертов, поддержание уровня жизни, который сложился на Западном берегу, обходилось бы Израилю ежемесячно в 2 миллиона фунтов стерлингов. Но уже через несколько лет Западный берег, применяя орошение, механизацию и израильскую техническую помощь, мог бы добиться экономической самостоятельности.
* * *
Арабскому миру в результате войны удалось достигнуть временного единства по двум вопросам. Во-первых, были прекращены поставки нефти в Великобританию и Соединенные Штаты и, во-вторых, было принято категорическое решение не вступать ни в какие переговоры с Израилем. Надежды на урегулирование постепенно увяли.
Как известно, Великобритания стала менее зависимой от поставок нефти через Суэцкий канал, чем в 1956 году. 12 июля «Таймс» впервые привел точные сведения о помехах, чинимых египтянами судоходству по каналу. Два египетских судна для перевоза паломников блокировали канал около Порт-Саида, т.е. его северный вход, два плавучих дока с грузом цемента – между Исмаилией и Большим Горьким озером, а небольшой танкер – южный вход. Для расчистки канала с помощью специальных судов, которые имелись в Порт-Саиде и Исмаилии, египтянам потребовалось бы – будь на то воля Насера – не более 48 часов. Несомненно, что суда, кроме самых крупных, могут и сейчас проходить через канал, если бы не запрет Насера. Важность канала для Великобритании иллюстрируется тем обстоятельством, что не менее 20 процентов английского импорта и экспорта проходит через канал. Все же этот путь не был главным для поставок нефти в Англию, ибо только 25 процентов ее шло через канал. Но блокада канала оказывает косвенное влияние на британские поставки. Во всем мире ощущается нехватка танкеров. Снабжение Европы теперь идет через Кейптаун, что означает удлинение пути с 6270 миль до 10710 миль. В результате возник огромный спрос на танкерные емкости при одновременном повышении расходов на фрахт. Это вредно отражается на платежном балансе и ведет к сокращению поставок в Европу. Помимо подорожания нефти, Великобритания столкнулась также с проблемой изыскания новых источников нефтеснабжения, ибо уже на второй день войны арабские страны прекратили продажу нефти Англии и Соединенным Штатам в качестве репрессии за мнимое участие в войне англо-американской авиации. Арабские страны, которые номинально сотрудничали в проведении этой политики, могли лишить Англию 67 процентов импортируемой ею нефти. Кувейт, Саудовская Аравия, Ливия, Ирак, Алжир, Абу Даби и Катар строго придерживались решений о блокаде.
Но бойкот был обоюдоострым оружием. Если Англии трудно было найти другие источники снабжения нефтью, то для арабов не легче было найти другие рынки сбыта. Саудовская Аравия, которая поставляет 20 процентов всей нефти, импортируемой Англией, объявила о бойкоте Англии и США 6 июня и возобновила поставки уже 14 июня. Радио Мекки объяснило, что бойкот утратил свою правовую основу, когда выяснялось, что английские и американские самолеты не участвовали в войне на стороне Израиля. Но антизападные настроения среди арабов продолжали быть очень сильными. Если бы Саудовская Аравия попыталась возобновить поставки нефти во время войны, то это вызвало бы контрмеры пронасеровски настроенных рабочих-нефтяников.
Великобритания пострадала также в результате нигерийских событий, совпавших по времени с Шестидневной войной: пытаясь задушить мятежное государство Биафру, нигерийское правительство блокировало нефтеналивной порт в Бонни. Но английское правительство не утратило оптимизма. Оно возлагало надежды на три фактора: на наличие в стране больших запасов нефти, на существование неарабских источников снабжения горючим и на перспективу ослабления арабского бойкота. Несмотря на это, 4 июля палатой общин был одобрен законопроект о введении в случае необходимости рационирования горючего и об осуществлении государственного контроля за его расходованием. Стремясь прийти на помощь странам Европы, Соединенные Штаты начали поставлять им нефть из своих запасов. Но французское правительство кооперировало с арабами, заверив их, что не будет перепродавать закупаемую у них нефть Англии и Соединенным Штатам. Некоторые комментаторы предсказывали, что если Великобритания будет посажена на нефтяной рацион, Франция воспользуется любой национализацией британских или американских компаний, чтобы проникнуть в арабскую нефтедобывающую промышленность. Но до настоящего времени арабы не сделали такой попытки, и имеются признаки того, что поставки нефти вскоре возобновятся, по крайней мере из некоторых арабских стран.
* * *
Египет не ограничился давлением на Англию и Соединенные Штаты. Он пытался также создать плацдарм на восточном берегу Суэцкого канала в Синае, чтобы не допустить превращения канала в постоянную линию прекращения огня. Президент Алжира Бумедьен и президент Насер осуществляли тесные контакты с Москвой. Бумедьен, правительство которого упорно отказывалось признать прекращение огня, вел 12 июня переговоры с Косыгиным в Москве. 20 июня начальник советского генерального штаба прибыл во главе многочисленной военной делегации в Каир для обсуждения перевооружения египетской армии. Пока Косыгин был в Соединенных Штатах, Подгорный провел три дня (21-24 июня) в Каире.
После посещения Подгорным Белграда на пути в Каир югославская газета «Борба» сообщила, что русские займут весьма реалистическую позицию: они пришли к выводу, что нет шансов ликвидировать последствия израильской победы до тех пор, пока арабы не согласятся на переговоры, не признают факта существования Израиля и не сделают ему ряда уступок в вопросе его прав на прохождение судов. Сдержанный тон коммюнике, обнародованного при отъезде Подгорного из Каира, казалось, подтверждал справедливость этого мнения. Кроме того, египтяне начали прощупывать почву для возобновления американской помощи. За ночь до встречи в верхах в Глассборо египетский министр иностранных дел Махмуд Фавзи попросил Дина Раска о тайной встрече в гостинице «Уолдорф Астория», о чем впоследствии сообщила газета «Аль-Ахрам».
Король Иордании Хусейн предпринял турне по европейским столицам, пытаясь изменить судьбу своей страны. После выступления в Организации Объединенных Наций 26 июня, в котором он призвал к выводу израильских войск, он посетил президента Джонсона, Гарольда Вильсона, генерала де Голля и папу Павла VI. 20 июля он прибыл в Каир, где Насер приветствовал его еще одним, быть может, столь же зловещим поцелуем.
В продолжение следующей недели главы пяти арабских государств совещались в Каире. Словно желая продемонстрировать под занавес свою силу, с недельным визитом в Александрию и Порт-Саид прибыла флотилия из 13 русских кораблей, в числе которых были ракетоносцы. Ее командир адмирал Молодцов заявил, что его корабли готовы «отразить любую агрессию», Целью каирских переговоров между арабскими лидерами был созыв всеарабской конференции в верхах в полном составе и подготовка ее повестки дня. Именно на этом настаивал с самого начала король Хусейн. Но кроме иорданского короля Хусейна и президента Судана Эль-Азхари, остальные участники конференции принадлежали к просоветскому и экстремистскому лагерю арабских стран. Состоялись два тура переговоров. Насер, алжирский президент Бумедьен и Хусейн приняли участие только в первом. Когда в конце недели в Каир прибыли президент Ирака Ареф и президент Сирии Атасси, король Хусейн, смущенный таким скоплением экстремистов, улетел на своей «Каравелле» в Амман. Решение о созыве конференции всех арабских стран не было принято. Как писал 17 июля в «Гардиан» Гарольд Джексон, Хусейн был обескуражен результатами каирских переговоров:
Проведенные предварительные переговоры не только не удовлетворили его, но должны были возбудить в нем подозрение в том, что революционеры Египта, Сирии, Ирака и Алжира злоумышляют за его спиной.
Из всех непосредственных соседей Израиля Иордания больше всех была заинтересована в мире. Дед Хусейна король Абдалла был убит по подозрению в сговоре с евреями. Теперь же Хусейн, повелитель разоренной страны, оставшаяся территория которой была временно оккупирована 15-тысячной иракской армией, в чьей дружественности он сомневался, оказался единственным реалистом среди побежденных. Дух египетской политики был лучше всего сформулирован газетой «Аль-Ахрам»: «Битва продолжается, победа будет за нами». По завершении каирской встречи арабские лидеры пришли к соглашению в единственном пункте: «Никогда не вести переговоров с Израилем». 15 июля, когда в Аммане был сформирован новый кабинет, между Иорданией и Израилем, впервые после соглашения о прекращении огня, начались столкновения.
В то время как Хусейн нащупывал путь к урегулированию, Египет развернул пропагандистскую войну против Израиля, и на Суэцком канале, по которому проходила линия прекращения огня, произошел ряд инцидентов. Первое крупное столкновение имело место 1 июля, когда рота египетской пехоты пересекла в полдень канал в 10 милях южнее Порт-Саида. По мнению израильтян, египтяне решили прибегнуть к политике «свершившихся фактов». Вторая атака началась в 7 часов вечера минометным огнем египтян по израильским войскам в районе Кантары. Бой продолжался и на другой день, но египетские попытки форсировать канал оказались безуспешными. Неделю спустя, 8 июля, произошел воздушный бой, первый со времени прекращения огня. Четыре египетских МИГа вступили в бой с двумя израильскими «Миражами» около Кантары, и один египетский самолет был сбит. Израильская авиация была также введена в действие, чтобы подавить египетскую артиллерию в нескольких пунктах в районе Порт-Саида, у северного входа в канал. Артиллерийская дуэль через канал и небольшой морской бой неподалеку от Синайского побережья имели место 12 июля. В первом случае восемь израильских солдат были ранены. В результате морского боя эсминец «Эйлат» и торпедный катер потопили два египетских торпедных катера в 15 милях севернее синайского побережья, прямо под носом у русского флота. Воображение не изменило египтянам: они утверждали, что 14 июля сбили четыре израильских самолета над Суэцом и пятый над Порт-Тауфиком. Израильтяне же заявили, что все их самолеты вернулись на базы.
В течение суток бои распространились на другие участки канала. Появилась новая причина конфликта: судоходство. Когда наблюдатели ООН готовились занять свои позиции, генерал Даян информировал генерала Одда Вулля об израильской точке зрения. Линия прекращения огня, по мнению израильтян, проходила по середине канала. Даян настаивал на праве каждой стороны плавать в своих водах. 15 июля египетские танки и артиллерия открыли огонь из района Кабрита на Горьком озере и Эль-Фирдана, находящегося между Кантарой и Исмаилией. Израильская авиация подвергла бомбардировке египетские батареи в обоих пунктах. Один израильский самолет был сбит зенитным огнем, но пилот благополучно приземлился на парашюте на территории Синая. Израильтяне потеряли 7 человек убитыми и 22 были ранены.
* * *
17 июня Косыгин прибыл в Соединенные Штаты на сессию Генеральной Ассамблеи Объединенных Наций. На пути в США и обратно он останавливался в Париже, чтобы встретиться с генералом де Голлем. Однако в обоих случаях он не счел нужным побывать в Лондоне у Джорджа Брауна. На сессии Косыгин пытался провести резолюцию, в которой, помимо осуждения Израиля и требования вывести войска, содержался призыв к Совету Безопасности «принять безотлагательные эффективные меры по ликвидации всех последствий израильской агрессии». Это было то, чего Россия пыталась, хотя и безуспешно, достигнуть в Совете Безопасности во время войны. Косыгин заявил, что действия израильских захватчиков на оккупированных ими территориях напоминают ужасные преступления гитлеровской Германии. Когда после его выступления слово взял Эвен, чтобы опровергнуть советские обвинения, Косыгин и Громыко покинули зал заседания. Но эта советская резолюция, подобно всем другим предложениям об урегулировании, представленным на рассмотрение Генеральной Ассамблеи, была отвергнута.