Значит, отец оказался на моей стороне кабины, хотя его кресло было наискосок. Бросился ли он спасать меня или его просто швырнуло сюда?
– Норман, что нам теперь делать? – крикнула Сандра.
Новая волна тумана накрыла меня, но быстро отступила. Я видел сгорбленные, как у поникшей марионетки, плечи Сандры. Спутанные волосы прилипли к сгустку крови в ране на лбу. Она что-то говорила, а я снова повернулся к телу отца, пытаясь понять, каким образом он оказался за моим сиденьем. Его руки лежали на бедрах, кисти покоились на коленях.
– О боже, Норман, – выдохнула Сандра.
– Может, его просто оглушило? – предположил я.
– Нет. Нет, он мертв.
Я отказывался верить в это. Не может быть. Ведь мы с отцом – команда и он – Супермен. Сандра рыдала. Ее правое плечо было неестественно ниже ключицы, и я понял, что оно вывихнуто. Да и сама она, по-видимому, свихнулась и наверняка ошибалась насчет отца. Сандра закрыла лицо здоровой рукой и плакала навзрыд, как сумасшедшая.
Глава 6
Ник пришел домой поздно…
…и мама подала на ужин мою любимую курицу с медом. Сама она ела на диване, мы с Санни – на полу, а Ник – в своем кресле-качалке, прихлебывая вино из кувшина. Я чувствовал себя умником: ведь я сказал маме, что упал и поцарапал руки, возвращаясь с прогулки к ручью. Легкость, с какой она поверила в мое объяснение, почему-то придала мне смелости. И после ужина, когда Ник заставил нас смотреть специальный выпуск новостей об уотергейтском деле, я решился бросить ему вызов.
– Я хочу знать, что за грязные факты они собрали за все эти годы, – заметил Ник.
– О господи, – сказала мама. – А нам точно это надо?
– Еще бы не надо!
Тут я подскочил к телевизору, переключил канал и оглянулся на Ника.
– Норман, включи обратно, иначе я сейчас начну играть этого Чи-коп-ски.
– Правильно – «Чайковский», – заметила мама.
Судя по безразличному выражению лица, Ника нисколько не позабавила мамина реплика. Его волнистые волосы вздыбились надо лбом и в сочетании с усталыми, тусклыми глазами придавали ему немного неряшливый вид.
– Переключи обратно, – велел он.
– Не переключу, – сказал я.
Ник наклонился вперед и одним движением поднялся с кресла. Отхлебнул вина.
– Чи-коп-ски!
Выйдя из ванной, я увидел, что мама и Ник стоят лицом к лицу.
– Ты слишком остро на все реагируешь, – бросила мама в его покрытое испариной лицо.
– Чушь собачья! – ответил он и прошел мимо нее в ванную. Прежде чем Ник открыл рот, я понял, что попался.
– Он опять не спустил за собой воду! – рявкнул Ник. – Джан, это уже в десятый раз как минимум.
Ник вышел из ванной и подозвал меня.
– Тебе придется вымыть унитаз. Только так тебя и можно научить.
Мама встала между мной и Ником.
– Отойди в сторону, черт тебя подери, – сказал он, буравя ее тяжелым взглядом.
Она не двинулась с места и лишь покачала головой.
Я скользнул в ванную.
– Это всегда начинается с ранних лет, – заметил Ник. – Ты врешь по мелочам, хитришь по мелочам. А потом вдруг – раз, и это уже твой образ мыслей. Вся твоя сущность.
– Ник, – возразила мама, – ты врал по-черному, когда был маленьким. Поэтому тебя и вышибали из всех школ, и в средних, и в старших классах, и из военных школ тоже. Так что не надо делать вид, будто это проблема Нормана.
Ник качнулся в дверном проеме, как загнанный в угол зверь. Он был на волосок от того, чтобы взорваться. «Мамочка, только ничего не делай и не говори», – мысленно попросил я.
Мама переступила с ноги на ногу.
– Ты уверен в своей правоте, потому что пьян и обкурен, – бросила она. – Но на самом деле ты не прав.
Слова «
* * *