– Ага, – говорю. – Только попугай при этом куда-то делся. Одна прожженная дырка осталась. Он улетел, что ли? Ты его, наверное, покормить забыла.
– Подумаешь, – фыркает Светка. – Ну, не получилось. И на Солнце бывают пятна.
– Пятна у меня на лице появились, – разъярилась я, – когда Петя свой любимый галстук увидел!
– Ну ладно, мам, – просит Светка. – Иди салаты крошить, а то гости скоро придут.
– Увидишь Барсика, – строго сказала я, – пришлешь его ко мне на кухню салаты дегустировать.
И пошла хозяйствовать. А чего еще делать? Мягкая я сердцем. Стою опять на кухне, настроение какое-то паршивое. И за окном – минус и снега. Апрель, называется. Еще за Петушка немного волнуюсь. Он в гараж с утра пошел, и это по такой погоде. Впрочем, чего волноваться? Что еще мужикам в гараже делать, как не выпивать? Так что не замерзнет. У нас с ним тоже утром чуть скандал не случился. Я его попросила не слишком в гараже нарезываться, так как к Светке гости должны прийти. А Петя так возмутился, стал орать, дескать, когда это он нарезывался в гараже? Я ему сдуру и брякнула, что всегда и нарезывается. Короче, обиделся Петр Степанович, пошел в гараж и так дверью хлопнул, что Барсик с пианины прямо в ведро с грязной водой спланировал во сне. Его потом стирать пришлось, чтобы перед гостями стыдно не было.
Короче, набузолила я салаты, Светка себя наштукатурила до такого состояния, что под тяжестью макияжа еле ходит, накрыли мы с ней стол (это только так называется – «накрыли»; мать носилась с тарелками, а принцесса Светлана полчаса ходила вокруг стола и искала – куда бы засохшую розу приткнуть, как она сказала – для эстетизму) и сели ждать гостей. Я у нее поинтересовалась – а кого мы, собственно, ждем. Оказалось, что должны подойти пять мальчиков, три девочки и какой-то «Череп».
– А это что за зверь? – интересуюсь я. – И какого он пола, если не относится ни к мальчикам, ни к девочкам?
– «Череп», – отвечает Светка, – это крутой байкер из соседней школы. Очень колоритный чувак.
– Золотарем, что ли, работает, – интересуюсь я, – раз калоритный? А ты его приглашать не боишься? Вдруг амбре весь праздник испортит?
– Да ну тебя, мама! – злится Светка. – Что за серость? Он – колоритный! От слова «колор», что значит цвет.
– Светка! – пугаюсь я. – А ты не зря негра к нам в дом пригласила? Черт его знает, как Петя на него отреагирует. Он же из гаража придет под сильным газом. Ты ж понимаешь.
– Какой, нафиг, негр! – орет Светка. – Обычный евразиец!
– Еврей? – спрашиваю я. – А-а-а. Ну тогда – не страшно. Петя евреев уважает, потому что они портвейн не пьют и похмельем по утрам не страдают. У него на заводе есть один рабочий – потомственный еврей. Так Петя говорит, что на весь завод по утрам только он один и работает, пока остальные пивом оттягиваются.
– Мама! – говорит Светка. – Ну сколько можно? «Череп» – обычный парень. Может быть он еврей, хотя по нему этого и не скажешь, но самое главное, что он – байкер!
– Понятно, – говорю. – Байкой торгует. Коммивояжер. Уважаю.
– Все, мам, – отвечает Светка. – Закончили обсуждение моих гостей. Сама все увидишь.
Ну, закончили, так закончили. Я пошла курей в духовку запихивать, а Светка занялась украшением ведер с салатом.
Через полчасика раздался звонок в дверь. Светка побежала открывать, а я в конце коридора затаилась и заняла наблюдательный пост. Сначала пришли двое ребят и одна девушка. Врать не буду, одеты очень прилично, у ребят волосы аккуратно в хвосты собраны, у девушки такая стрижечка аккуратная. Так что мое материнское сердце немного успокоилось. Пошла я на кухню дополнительные закуски настругивать, а Светка гостей у себя в комнате Андрюшей Губиным стала развлекать.
Прошло минут пятнадцать, вдруг эта девушка ко мне на кухню заваливает, просит ватку и крем для снятия макияжа. Я на нее посмотрела – боже мой! Тушь вокруг глаз расплылась, по щекам борозды от слез, короче, не человек, а какая-то ходячая трагедия. Я даже испугалась.
– Что, – говорю, – случилось? Тебя Светка обидела или кто-то из ребят?
– Что вы! – отвечает. – Я просто всегда плачу, когда слышу Андрюшу Губина.
Вот это номер! Надо же, какая чувствительная. У меня, впрочем, тоже всегда сердце жалостливо щемит, когда я этого Губина у Светки на плакатах вижу. Его бы в деревню, на парное молочко и здоровые питания. Глядишь, на человека стал бы похож.
Отмыли мы эту бедолагу, она убежала к Светке заново штукатуриться после ущерба, нанесенного Губиным, тут и остальные гости подошли. Все-таки зря я ворчу на современную молодежь. Такие приятные ребята. Даже цветы не забыли. Светке принесли фикус и гортензию, а мне подарили калы. В смысле – цветы такие. Название у них неприличное, а цветы – вполне даже ничего. Я чуть не прослезилась, когда вдруг вспомнила, что мне Петушок последний раз цветы дарил года два назад на восьмое марта, да и то все окончилось не очень хорошо: так получилось, что ко мне сосед пришел за солью, а в этот момент Петя с цветами и заявился. Нет, вы не подумайте ничего плохого. Я вообще – женщина крайне верная. Это просто Петюнчик мой очень ревнивый. Ладно еще, если бы он купил какие-нибудь ромашки, соседа тогда даже в больницу не пришлось класть, просто йодом помазали бы и все дела. Но Петушка угораздило на розы разориться, так что сосед провалялся все две недели, а я ему тоннами апельсины и яблоки в больницу таскала, чтобы он в суд не подавал.
Слышу, звонок в дверь раздается, а Светка ничего не слышит из-за своей музыки. Пошла я сама гостей встречать, открываю дверь, а там – тот самый коммивояжер. Ну и видок у него! Весь в коже с заклепками, на голове – платок по-бабьи повязан, в ухе – серьга.
– А-а-а-а, – говорю. – Так вы – цыган! Здрассте! Меня зовут Анжелика Пантелеймоновна.
– Приветствую, – отвечает. – Ничего я не цыган. Меня Череп зовут.
– Очень приятно, – говорю. – А что, сейчас модно такие имена давать? Раньше были всякие Октябрины и Даздраспермы, а теперь черепа в ход пошли. У вас, случайно, сестренки по имени Берцовая Кость нету?
– Сестренка есть, – отвечает коммивояжер. – Только ее зовут Пивная Бочка. Толстая она очень из-за своей кока-колы. Я ей говорил, чтобы здоровье не сажала и переходила на пиво, а ей – по-барабану. Идиотка. Чего с нее взять?
– Что, – интересуюсь, – прям так родители и назвали – Пивной Бочкой?
– При чем тут олды? – удивляется Череп. – Разве они могут нормальное имя дать? Это у нас кликухи такие.
– А почему вас Черепом окрестили? – интересуюсь я. – Вы анатомией интересуетесь?
Тут коммивояжер снимает свой платок и демонстрирует совершенно лысую голову.
– Вот в честь этого и назвали! – хвастается он.
– А вы к армии готовитесь или просто чернобыльский ликвидатор?
– Ни то, мамаша, ни другое. Я – байкер. А у нас это принято, чтобы время на мытье башки не тратить. Заодно и прохладнее летом, – объясняет коммивояжер.
– Понимаю, – говорю я. – Сплошные разъезды, дороги, пыль, да грязь. Я вашу профессию уважаю. Она нужная и полезная людям.
– Приятно слышать, – говорит Череп. – А мне Светка говорила, что ее мамаша не въезжает. А тут вдруг – такое приятное взаимопонимание.
– Я с молодежью всегда язык нахожу, – хвастаюсь. – Потому что молода душой.
– Почему только душой? – комплиментит Череп. – Вы и телом – просто не ходи купаться.
Какой симпатичный молодой человек оказался. Редкой души. Я настолько растрогалась, что даже ему личные Петины тапочки дала. А чего? Для хорошего человека не жалко.
Наконец, наслушались они своего Губина, наплакались, гости поднялись и пошли в гостиную за стол. Я туда салатов наметала, поставила две бутылки шампанского и ситро «Буратино». Светка недовольно говорит:
– Мам! Ну ты чего? Зачем эту химию кошмарную пить. Давай лучше «Кока-колу».
– От твоей кока-колы, – отвечаю, – дети рождаются дурные. Лучше пейте отечественные напитки. Мы, между прочим, только квас и пили, а ты – вон какая прынцесса получилась.
– Подумаешь, – фыркает Череп. – У нас есть одна байкерская семья, так они лет десять уже кока-колу хлещут. Родили сынка, так он – гений! В свои пять лет развит – не по годам. С папашей на мотоцикле рассекает, стихи декламирует. Вот такие! – Череп приосанился и зачитал:
Я поймал в песке жука.
Без наживки, без крючка.
И теперь моя рука,
Все в дерьме того жука.
– А? Каково?
– Кошмар полный, – говорю я. – Какие это стихи? Профанация одна.
– Ну и что? – спорит Череп. – Он заговорил, между прочим, в один год. И первое слово – знаете какое произнес? «Харлей Девидсон»!
– А слова «папа» и «мама» он до сих пор не выучил? – язвительно спрашиваю я.
– Конечно – нет! – радуется Череп. – Он мамашу называет «Косуха», а батюшку – «Пень». Это их байкерские клички.
– Во, довели молодежь, – расстроилась я. – Точно говорю – все от вашей «Кока-Колы».
– Ладно, хватит! – говорит Светка. – Мы на день рождения собрались или детское воспитание обсуждать. Разливайте шампанское. Кто скажет тост?
– Ну, не буду вам мешать, – говорю я и присаживаюсь на стул.
Череп достал откуда-то из бездонных карманов бутылку водки и набухал себе стакан.
– Але, Череп, – всполошилась я. – А не рано в таком возрасте крепкий алкоголь употреблять?
– Чем раньше, тем лучше, – отвечает коммивояжер. – Чем раньше начнешь, тем быстрее привыкнешь.
– А… Ну, ладно, – успокоилась я. – Тогда и мне рюмочку налейте. Надо же за здоровье дочки выпить.
Набухали мне рюмку, тут встает один из пареньков и произносит тост:
– Ну, Светка, это… Штоп ваще оно у тебя все было! Спонсор, там, богатый. Чтобы в школе химичка сильно не доставала своей ангидридной валентностью, чтобы с олдами все было – хип-хоп. Опять же, здоровья тебе, Светка, и полного отсутствия всяких неправильных заболеваний. Помни, что безопасный секс – надежда поколения!
– Хороший тост, – говорю. – Только ты про наркотики зря не сказал. Наркотики – страшный вред.
– Во-во! – говорит Череп. – Ни в коем случае нельзя употреблять всякую синтетику. Нас что дедушка Ленин учил? Пионер, береги природу, мать твою! И не жди от нее милостей, потому что взять их – наша задача как молодого поколения. Вот я, к примеру, только природой и лечусь. Травками всякими, грибочками… Анжелика Пантелеймоновна, не хотите попробовать натуральный природный продукт – сушеный порошок одного очень ценного грибочка? Настроение поднимает, благотворно на здоровье действует.
С этими словами Череп достал кисет и высыпал на стол немного темного порошка.
– А что с ним делать-то? – спрашиваю я. – В воде разбалтывать?
– Можно и в воде, – отвечает Череп. – А можно просто нюхать как табак.
– Ну, давайте попробую, – говорю. – Я люблю народными средствами лечиться.
Он показал как это делается, дал мне на салфетке две щепоточки, я их и занюхала. Довольно противно, кстати, но раз для здоровья полезно…
А молодежь, между тем, веселится вовсю. Врубили какую-то дикую музыку, салаты бороздят – как Колумб всякие океаны. Периодически кто-то тосты говорит, но как они слова разбирают – не пойму. Ребята начали потихоньку из череповой бутыли себе водку в шампанское доливать. Ну, думаю, пускай пьют. Лишь бы не наркотики. А эти грибочки, кстати, действительно – хорошее средства. У меня в голове все сразу как-то ясно стало. Весь мир – в розовом цвете. И хорошо так. Настроение – блеск. Даже эта музыка почему-то нравиться стала. Надо будет у Черепа спросить – что за грибочки-то. Может я ими Петушка своего полечу. Смотрю – а на шкафу какое-то животное сидит. Типа грифона. Во, думаю, дела! Что это такое? Я же убиралась сегодня с утра. Взяла мандарины из миски и стала ими в птицу кидаться, чтобы согнать. А то эта тварь мне всю шкафу своими когтями издерет.
Светка как разоралась: – Мама! Зачем ты мандаринами в шкаф кидаешься?
Вот, дурочка, не понимает, что ли, что мебелю надо беречь. Смотрю, а Череп тоже в шкаф кидается, только апельсинами. Я ему говорю:
– Але! Череп! Ты чего на тяжелую артиллерию перешел? Так весь шкаф разобьешь! Я этого грифона сейчас мандаринами сгоню.
– Какими мандаринами! – возмущается Череп. – Бегемота одними мандаринами не возьмешь. Тут ядреный фрукт нужен!
– Ты уже совсем допился своей водкой, – отвечаю. – Не можешь грифона от бегемота отличить. Бегемот на мой шкаф и не влезет вовсе.
– Так он же – небольшой, – говорит Череп. – С комнатную собачку и розовый в крапинку.
Во, думаю, алкаш. Не стала я с ним спорить. Чего с пьяным спорить?
А компания все веселится. Затеяли они в детскую игру играть. В жмурки. Завязывают одному мальчику глаза, он потом бегает по всей комнате и их ловит. Вот как он, думаю, ухитряется здесь по комнате бегать, когда зверья всякого набежало – ужас. Главное, я половину и не знаю – как называется. Наверное в зоопарке был какой-то прорыв животных. Или в цирке. Хотя пахнет хорошо: кокосом или абрикосом. Смотрю, ребята уже совсем в детский сад превратились. Натыкается этот парень с завязанными глазами на девочку, хватает ее и падает с ней на пол. Во цирк! Лучше бы во что-нибудь умное поиграли. Кроссворды, там, шахматы.
Тут слышу – входная дверь бабахнула как Аврора в свою революционную ночь. В двери появляется разъяренный Петушок, рядом с которым семенит маленькая белая собачка, и орет: – ГДЕ МОИ ТАПКИ? Потом опускает глаза и видит, что в его тапках сидит Череп. Опять как заорет:
– Почему в моих тапках сидит этот лысый кожаный чемодан?
– Вовсе я не чемодан, – обиделся Череп. – Я – байкер.
– Байкой, что ли, торгуешь? – уже спокойнее спросил Петя.
– Петь! – пытаюсь я разговор перевести. – А откуда эта маленькая белая собачка взялась? Из гаража, что ли?
– Какая собачка? – удивился Петя. – Ты чего, Анжела, наклюкалась уже?
– Сам ты наклюкался! – возмутилась я. – Полрюмки всего выпила. Вон же, собачка, у твоих ног вертится.
– Мда-а-а, – поразился Петя. – Наши ребята в искусстве подделки водки добились потрясающих результатов. Это же надо – какие глюки пошли с одной рюмки!
Странный он какой-то. Залил себе глаза в гараже настолько, что уже собачку не видит, а сам меня обвиняет.
Дальнейшее я помню как в тумане. Наверное, водка все-таки какая-то не такая попалась. Помню, как кормила олененка колбасой, как Петя воевал с огромным крокодилом. Или это они с Черепом изображали бой под станицей «Лозовая»? Не помню уже. Короче, хороший день рождения получился. Все остались довольны. А я так и заснула на диване рядом с маленькой белой собачкой, положив ноги на тюленя.
19 июня: В квартире у нас – полный раздрай и взрыв бадьи с картошкой в сумасшедшем доме. Впрочем, вы не пугайтесь. Ничего особенного не происходит. Это мы таким образом на дачу собираемся. Я-то думала, что как всегда поеду одна: огород вскапывать, пропалывать и поливать. Потому что Светка вообще никогда на эти мероприятия не выезжает, предпочитая валяться на пляже, Петюнчик по выходным подрабатывает в гараже: чью-то машину красит почти третий год. Красит он там или квасит – точно понять нельзя, потому что по возвращении он на все вопросы отвечает только «Ы-ы-ых» и горестно так машет рукой.
Однако вчера выяснилось, что гараж закрывается на сдачу бутылок, поэтому Петя вдруг воспылал дружескими чувствами к даче и заявил, что мы должны поехать туда всей семьей, как следует поработать, а вечерком сделать шашлык и погулять вволю. Его настолько эта идея воодушевила, что он даже предложил Светке взять пару своих, как он выразился, «хахалей», чтобы они помогли на огороде и продегустировали Петин, собственноручно выгнанный, самогон. Светка, как ни странно, отказываться не стала (вероятно потому, что она от этого пляжа уже просто на последнюю могиканку похожа – такая красная) и заявила, что возьмет Андрея, Валеру и Черепа. Петюнчик сказал, что места на всех не хватит, но Светка объяснила, что Череп поедет на своей байке.