А влюбляться я начала очень рано. Первая влюбленность – это второй класс. На всю жизнь запомнила, его звали Саша. Он учился с нами ровно один год. Потом каждый год были новые и новые влюбленности, но самое сильное чувство появилось в 14 лет. Я не пользовалась особым успехом у мальчиков. Я пыталась не есть после семи, но меня хватало ровно на половину вечера. В школе на первом этаже рядом с раздевалкой висело длинное зеркало. И когда мы проходили мимо зеркала к классу, я никогда не смотрела в него. Мне не нравилось, как я выгляжу. Не нравился мой нос, не нравились мои зубы, мне не нравилась моя фигура. Я считала, что единственное, на что можно обратить внимание, – это мои глаза. Все остальное я отметала.
5
В 9-м классе у нас была производственная практика, и можно было выбрать себе профессию медсестры, продавца или машинистки. Так как я мечтала быть драматической актрисой, то подумала, что машинистка и медсестра мне не очень подходят, а продавец – то что надо. Я всю жизнь была зажатая, закомплексованная. А тут, думаю, научусь общаться с людьми. Помню свой первый день в «Детском мире», когда я улыбалась абсолютно всем. Мы работали всего по 4 часа, больше было нельзя. И через 4 часа я поняла, что уже не могу больше никому улыбаться. Видеть никого не могу. Я решила: улыбаться не надо, надо просто быть вежливой. А после 9-го класса я месяц работала в универмаге «ДЛТ» в отделе детской обуви. Не могу сказать, что мне это очень нравилось. Но там работала теща Андрея Заблудовского. Бит-квартет «Секрет» тогда гремел на всю страну, и мы на нее смотрели как на что-то святое.
А в 10-м классе у меня созрел план. Я решила поступить сначала в Институт культуры, там меня раскрепостят. И после этого – в театральный. На первом же экзамене мой план рухнул, меня не взяли на специальность «Организация массовых праздников». Я пришла с 12-струнной гитарой и благополучно получила «двойку». Мне казалось, что рухнула моя жизнь. А потом я пришла домой, подумала: ну и что? Год я отдохну, поработаю, успокоюсь, попробую на следующий год. И кто-то мне посоветовал Школу-студию при Петербургском Мюзик-холле. Мы сходили туда с мамой, хотя я уже была взрослой девушкой. И я поступила.
Однажды я задержалась на уроке, и вдруг заходят два молодых человека. Они пришли искать солистку для группы. Одного из них звали Коля – это был человек, впоследствии создавший группу «Летний сад» и ставший моим первым мужем и отцом моего старшего сына. Я села к ним в машину, меня подвезли до дома, мы договорились встретиться. А через пару дней ребята услышали, как я пою. Так и родилась группа «Летний сад». Это был декабрь 1989 года.
Виктор Бычков
Виктор Бычков родился в Ленинграде 4 сентября 1954 года. Окончил ЛГИТМиК. По распределению попал в Санкт-Петербургский академический театр имени Ленсовета, после этого работал в Санкт-Петербургском театре Комедии имени Н. П. Акимова и других театрах города. Однако широкую известность принесли актеру его работы в кино – «Особенности национальной охоты», «Особенности национальной рыбалки», «Операция „С Новым годом!”», а также в телесериалах «Улицы разбитых фонарей» и «Убойная сила».
1
Мама работала в совхозе «Выборжец». Там я и появился на свет. На четвертый день, как родила, мама пошла работать. Она бедно жила, выращивала огурцы и помидоры, а за все остальное надо было бороться. Перед обедом я залезал под каменную теплицу и в темноте собирал шампиньоны.
Тогда в стране было очень много китайцев. В Ленинграде им выделили территорию в Калининском районе, и они построили китайский дом – двухэтажный, с фонтаном и решеткой. Потом их выгнали и сделали там наше общежитие. У нас была кухня – на 42 хозяйки. Мы жили так: 7 человек в одной комнате – крестный, его жена, мой двоюродный брат, его сестра, парализованная бабушка, мама и я. Там было метров 15, и когда все укладывались спать, то пройти было нельзя. Я еще все время писался, что не нравилось жене крестного.
Окно в комнате было одно, и мне было интересно, что там на улице делалось. Мама приходила и говорила: у него вся задница в каких-то уколах. Оказывается, жена крестного ставила на окно иголки, чтобы я не садился. Но мне было так интересно! Я садился на иголки и смотрел в окно. Там был общий туалет на улице, ребята ходили на ходулях, какие-то драки, курицы, свиньи… Даже мой крестный держал в сарае свинью. Помню, он решил сделать домашнюю колбасу и на печку-голландку повесил сушиться свиные кишки. А я был маленький, но эту кишку достал и проглотил. Бабушка больная спала, а мне кишку и не вынуть, и дальше не заглотить. Так и стоял. Мама пришла, выдернула ее, такая свобода наступила!
И в горе, и в праздники мы все вместе были, хотя поводов для ругани оказывалось достаточно: кто-то, например, поставит бак с бельем на плиту и в щи мыльную воду прольет… Но все равно все жили вместе. Я родился, и мама влезла в долги. Потом я уже пошел в ПТУ, работал на заводе и приносил какие-то деньги. В 1968 году она пришла домой и плачет. Я говорю: «А что такое?» Она отвечает: «Все, ты стал взрослым». Мама только в 1968 году отдала все долги.
2
Я был веселый, смешной, влипал во всякие истории, но верил в меня только один человек – это моя мама. Когда мне было очень плохо, она не утешала меня, а просто гладила и говорила одну лишь фразу: «Ты хороший, и ты это знаешь». Однажды в рыбном магазине я нашел деньги. Огромный рубль, тогда еще были старые деньги. И мама говорит: «Иди покупай». Я побежал, купил мороженое за 90 копеек и 10 коробков спичек, они по копейке стоили.
Первой моей игрушкой был заводной автобус с ключиком, его мне купила мама за 4 рубля. Это был предел мечтаний. Он был маленький, красивый, как настоящий. Я с ним нигде не расставался – и спал с ним, и ел, и гулял… А туалет у нас был такой, где надо «орлом» сидеть. Я как-то сидел и случайно уронил туда ключик. Видел, как он погибает, но достать не мог – глубоко. А потом я видел, как наш сосед там же заначку потерял, 28 рублей, – это бутылка водки была. Он надел сапоги и полез в это дерьмо. Я тогда маме сказал (и она очень смеялась): «Когда я стану большим, то обязательно куплю себе болотные сапоги и достану ключик, чтобы заводить автобус».
В четвертом классе я влюбился в отличницу. Когда она получала четверку, то ревела и переписывала задание. Я тогда каждый день мыл руки по много раз, заставил маму купить мне белые носки, которые сам стирал, и какой-то желтый крем в баночке за 28 копеек – мазать руки. Причесывался. Я сел к ней за парту, чистенький, хорошенький, и мне поставили четверку. Если бы я сидел один, я бы радовался этому, но из-за того, что она рядом плакала, я тоже стал плакать. Мы переписали задание, и нам поставили пятерки. Целую неделю я получал пятерки. Мама не могла нарадоваться. Но все кончилось печально. Белые носки я порвал, постригся налысо и вернулся из отличников в мужское братство.
3
Я ходил в разные кружки: то выпиливания лобзиком, то выжигания машинкой, то шахматы, то шашки, борьба такая, борьба сякая. Искал себя. Однажды я увидел объявление: производится набор в секцию баскетбола на Зимнем стадионе. Я пришел и говорю: «Я хотел бы записаться». А я всегда был высокого роста! Тренер говорит: «Такие парни нам нужны». Месяц я занимался. Странность была в том, что мячик нам давали не баскетбольный, а волейбольный. Думаю: наверное, не купили еще. Через месяц была какая-то товарищеская встреча. Сетку повесили и стали играть в волейбол. Мы даже выиграли. Потом сидим в раздевалке, я говорю: «А когда мы будем бросать мяч в кольца? Я же записывался в баскетбольную секцию». Тренер говорит: «Ты мне так понравился, и в волейболе тебе цены не будет». Но я ушел.
А еще я любил кино. Ходил в кинематограф лет с двенадцати. В час ночи выходил из кинотеатра, уже не работало метро, и я с Васильевского острова шел домой через весь город. Ночами работали столовые, где кормили путейных рабочих. Я заходил в эти столовые перекусить, раньше на столах был хлеб с горчицей, за него денег не брали. И я мог еще чаю попросить, мне бесплатно иногда давали.
4
Когда я служил в армии, то ленинградцев называли «блокадниками». Это было обидно. Но потом я понял, что это говорило о героическом прошлом города. Моя мама жила в блокаду, бабушка, крестный. В доме всегда были какие-то запасы – спички, соль, самая дешевая крупа.
Самое первое мое путешествие было в кафе «Лягушатник». Там я попробовал алкогольный коктейль. Это было что-то запредельное. Он стоил рубль тридцать три. Немыслимые деньги! А «Сайгон» – это было избранное место: если нигде не делали двойной кофе, то в этом кафе, если тебя знали, можно было сделать четверной. Простой кофе – это когда буфетчица к старому кофе добавляла маленькую ложку нового. Двойной кофе – половина старого на половину нового. А четверной – это когда тебе заваривали кофе только из свежемолотых зерен. Кофе был дешевый, конечно. В детстве я никогда его не пил. А поступив в институт, стал пить по много раз в день.
5
Школа была восьмилетней, считалось, что молодые должны получить главным образом профтехобразование. Передо мной встал выбор – куда идти. Я говорю: «Я хочу быть шофером». Мама мне сказала: «Витя, иди в оптики, они ходят в белых халатах». И я пошел в ПТУ учиться на оптика. Выдали мне желтый халат, а не белый, и в первый же день я увидел объявление: «Производится набор в театральную студию при ДК Профтехобразования». Три или четыре раза в неделю я ходил в эту студию. Мог бы на танцы пойти или с друзьями портвейн пить в подворотне, а я шел в студию. Однажды мы репетировали спектакль «Старые друзья», и там была такая сцена. Девочка говорит мальчику: «Если ты меня любишь, то сходи на Аничков мост и поцелуй коня». Как-то мы шли мимо, и кто-то спросил: «А ты сам можешь его поцеловать?» Я залез и поцеловал в уста эту лошадь. Ко мне бросилась милиция, но я успел убежать.
Потом я экстерном сдал экзамены на аттестат зрелости и тут же пошел в театральный институт, но в первый раз не поступил. Для меня это была трагедия. Я и не должен был поступить. Одна преподавательница очень долго смеялась над моей фразой, я сказал так: «Салтыков-Щедрин не только любимый автор Владимира Ильича Ленина, но и мой». Ее развеселило, что я поставил себя выше Ленина. Еще она сказала: «Витя, как можно сделать в сочинении 32 ошибки?» Но я-то ей не рассказал, что до этого моя будущая сокурсница проверила сочинение и вычеркнула мне 25 ошибок.
Анне Вески
Анне Тынисовна Вески родилась 27 февраля 1956 года в городе Рапла в Эстонии. Окончила музыкальную школу по классу фортепиано и Таллинский политехнический институт. Затем училась в Эстрадной студии при Эстонской филармонии и выступала с группами «Витамин», «Мьюзик Сейф» и Тынисом Мяги. Сольную карьеру начала в 1984 году. В 1994 году на Международном музыкальном фестивале в Сопоте получила сразу две первые премии. Заслуженная артистка Эстонии.
1
Рапла – мой родной город, это недалеко от Таллина. Мама с папой были простыми людьми. Папа всю жизнь работал на автобазе – прошел путь от слесаря до водителя автобуса. А мама – в магазине «Парфюмерия-кож-галантерея». Быть дочкой продавца магазина в советское время – это что-то! Японский зонтик легко менялся на финскую обувь. И я всегда одевалась хорошо. То, что доставалось из-под прилавка, по-другому и носилось, это был предмет гордости. У меня были коричневые сапоги-чулки, я пошла в них в школу. Мне казалось, что я на крыльях лечу. И вдруг встречаю вторую девушку в таких же сапогах. Я была очень расстроена.
У нас в саду были и картошка, и смородина, и все, что положено. Когда-то были даже овцы. Родился маленький ягненок, это было супер! Мама разбудила нас в 5 утра. Мы с удовольствием встали. Он был совсем маленьким. Уже стоял, уже бегал. Когда ягненок немного подрос, я все время с ним играла, он стал моим другом. Летом ходила с ним на пастбище, он бегал за мной как собачонка. Я так привыкла к нему и не поняла, что он вырос и стал бараном, у него рога выросли. Однажды он ударил меня, и я полетела на живот. Я испугалась, и наша дружба закончилась. А еще у нас был поросенок. Мама как-то кормила его, а руки у нее были скользкие. И обручальное кольцо упало к нему в миску. И он его съел. Мой бедный папа каждый день ходил искать кольцо туда, где… Он его нашел!
2
У нас был свой двухэтажный дом, каждую субботу мы должны были делать уборку. Я однажды вымыла все полы, включая лестницу с первого этажа на второй. Мама пришла домой: «У нас сегодня что, не убрано?» Она была в плохом настроении. И я мыла пол второй раз, проклиная все на свете.
Я хорошо вяжу крючком, могу шить. Мама все делала сама, поэтому и я научилась шить и крючком вязать. Как-то мама сама сделала ватное одеяло. А я где-то слышала, что вата хорошо горит, и решила это проверить. Взяла спички и зажгла эту вату. У нас была большая комната, она была разделена занавеской. Столик был близко к занавеске, и все это загорелось. Я заорала. Было лето, окно было открыто. Тут, слава богу, вошла мама, она схватила эту вату и выкинула в окно. В это время уже скатерть начала гореть. Получилось, что я чуть не сожгла наш дом. Ужас какой-то!
Детство моих родителей пришлось на то время, когда было принято праздновать Рождество. Они не могли от этого отказаться. В Рапле очень красивая церковь. Мама с папой потихоньку ходили туда, хотя в советское время это запрещалось. У ворот церкви стояли учителя, которые должны были записывать, кто пришел. Когда мы шли в церковь, мама оставляла все лампочки в доме включенными, иначе Новый год не узнал бы, как войти. А где-то в углу прятали маленькую елку, которую никто не должен был видеть до праздника.
3
Я жила на берегу реки, и это было самое замечательное место для прогулок. Зачем идти в центр города, когда есть река? И мы каждое лето катались по воде на шинах от грузовиков. Однажды я поранила ногу о старое ржавое ведро, которое валялось на дне. До сих пор есть шрамы.
В школе я хорошо училась. Я люблю (может, это от мамы), чтобы все было в порядке. У нас с мамой был уговор: пока у меня в школе все пятерки, я имею право до двенадцати ночи быть там, где хочу. Я послушный человек на самом деле. Я в двенадцать приходила домой и до трех ночи училась. Потому что я знала, что если у меня с оценками будет что-то не так, веселье закончится. По сочинениям всегда были «четверки». Я писала без ошибок, но содержание не соответствовало теме.
Еще в школе бывали классные вечера, а мальчики же винца хотят выпить. Получилось, что мальчики не одну бутылку выпили. Пошли они домой, мамы унюхали, и сразу – жалобу в школу. Директор: «Кто организовал?» Оказалось, что я. Я получила двойку по поведению. И ждала: что со мной будет? Я должна была идти к директору, но он был в командировке и возвращался только через неделю. За эту неделю школьная юбка начала с меня падать, так я похудела от переживаний, ожидая, когда во время урока откроется дверь – и меня вызовут к директору…
4
У нас была вечеринка, все мои подруги собрались летом у меня на веранде. Торт, чай, кофе. Это был 9-й класс. В этом возрасте девушки хотят попробовать все. Я тоже была маленькой хулиганкой. Мы выпили вина, закурили. И вот я чувствую, что дверь сейчас откроется, а сигарета у меня в руках. Передо мной был торт, и я засунула в него сигарету: «Мама, знаешь, мальчики курить попробовали, потом спать пошли…» И на этом наше хулиганство закончилось. Не знаю, поверила мама или нет, но она больше ничего не сказала.