– Лизонька, солнышко, вы уже проснулись? – Велес плюхнулся в кресло напротив. Закинул ногу на ногу, лучезарно улыбнулся. – А я пришёл, смотрю, вы сладко спите, вот и пошёл погулять. Осмотреть, так сказать, достопримечательности, сего унылого местечка.
– Лёшенька, ты прости, Лёшенька, я же… – Усилием воли задавив гнев во взгляде прелестных глаз, тонко заверещала Лиза, тут же сделав попытку метнуться к нему в ноги.
– Не могли бы вы, прелестное юное и на редкость тупое создание, принести мне, чего-нибудь выпить? Если конечно, вам не трудно и желательно, в темпе вальса.
Лиза поперхнулась своим лепетом. Секунду пребывала в ступоре. Затем покорно двинулась к вместительному бару из резного дерева – роскошь, которую своим гениям Велес позволял в обязательном порядке.
Миг и тонкие ручки Лизы протянули ему стакан виски. При этом девушка так сильно наклонилась, что грудь едва не выпала из декольте ему на лицо. Велес взял стакан, поднял глаза. Девушка обольстительно улыбалась. Учитывая некоторую припухлость челюстного аппарата и лёгкие болевые ощущения, неизменно возникающие при попытках улыбаться после неслабого тыка в лицевой отсек – улыбка её теперь выглядела не совсем приятно.
– Спасибо, звёздочка моя. – Велес изобразил на лице чуть ошеломлённое удивление. – Лизонька, девочка моя, ты знаешь, вот никогда не замечал, какая у тебя уродливая улыбка.
Девушка скривилась, словно вампир, со всего размаху напоровшийся на осиновый кол. Вернулась в своё кресло. Оттуда зло уставилась на спокойное лицо босса. Тот долго молчал.
– Лёша я…
– Ты. – Кивнул он. – Именно ты, девочка, попала, как и не снилось тому несчастному сталкеру.
– Лёша…
– Ещё раз назовёшь меня Лёшей, – Велес ободряюще улыбнулся. – подарю тебя солдатикам с Кордона. Тебе, может, даже понравится.
– Алексей Николаевич, тебя на куски порежет. – Прошипела отчего-то нынче совсем не красивая Лиза.
– Араб? – Велес отхлебнул немного алкоголя. – Нет, ну вы Лизонька, точно дура.
– Да ты…
– Пасть захлопни. – Он снова улыбнулся ей, будто любимой девушке. Лиза посмотрела в его волчьи глаза, видимо по ошибке, размещённые природой на этом добром улыбающемся лице. Почему-то, неприятно защемило сердце и где-то в животе стало пусто, холодно. – Понимаете ли, юная гениальная дурочка, вы приносите организации, своими удивительными исследованиями, бешеные деньги. Да, это факт. Но задайтесь вопросом Лиза, каким образом ваша работа приносит нам всем ощутимую прибыль? Как к вам попадает рабочий материал? Куда и каким образом реализуются ваши разработки? Кто занимается этим нелёгким, каторжным трудом?
Он помолчал, ожидая ответа от неё, и может быть, прозрения.
– Велес. – Тихо-тихо сказала Лиза, начиная понимать.
– Вот именно девочка моя. – Он, вдруг тяжко вздохнул, поник плечами. – Всю эту нелегкую, чудовищную работу, возложили на мои хрупкие, нежные плечи. Я глубоко несчастен, регулярно мучаюсь жесточайшими угрызениями совести, от всех тех ужасов, что мне приходится творить по долгу службы, самоотверженно теряю здоровье и… – Он немного оживился и с интересом спросил, указывая себе в область живота. – Кстати, не знаешь, что тут находится? Болит, знаешь ли, жутко так, по утрам особенно.
– Желудок там. – Хмыкнув, сказала Лиза.
– Да? – Велес сделал круглые глаза. – Надо же! А я думал это совесть.
– Велес, я же не знала, что ты придёшь именно сейчас…
– Ты поняла? – Лиза мило хлопнула глазками. Может, и поняла, но Велес счёл нужным пояснить. – Меня заменить не кем. Мной могут пожертвовать, если в том будет сильная необходимость, но не заменить. Ты, хоть и прислал тебя Араб, материал возобновляемый.
– Я не материал. – Не очень уверенно сказала девушка.
– Слушай, красавица, может Араб тебя трахнул пару раз. Может, он в тебе внучку увидел. Но поверь мне красавица, если будет выгоднее кончить тебя, чем держать на работе, он ни минуты не сомневаясь, прикажет тебя кончить. Не веришь? Вспомни кто он.
Лиза съёжилась в кресле. Впервые, наверное, она поняла, что её жизнь целиком в руках этого страшного, казавшегося всегда таким милым, человека.
– Лиза, давай помолимся. – Внезапно произнёс Велес, ласково, почти по-отечески.
– А? – Ошеломлённо хлопая глазками, спросила девушка. – Что?
– Помолимся. Ты веришь в Бога?
– Я? Да…, наверное.
– Тогда давай молиться! – С жаром воскликнул Велес.
– З-зачем? – Вообще, что этот вежливый парень немного псих, она не сомневалась с первого дня их знакомства, но, видать, она недооценила верхнюю планку этого: «немного».
– Ну, как же? – Очень натурально удивился Велес. – Ты веришь ведь в Бога. Значит, веришь и в Рай и в Ад. А ты крошка, должен сказать, была очень плохой девочкой. Что же ждёт тебя там, за гранью, милая моя?
– Я помирать не собираюсь. – Неосмотрительно надменно рекла Лиза.
– Это ты, кстати, зря. Что не собираешься, значит. – Проявляя всей имевшейся в наличии поверхностью лица, крайнюю степень тревоги и озабоченности за девушку, проговорил Велес. – Вот мы с тобой сейчас помолимся за спасение твоей грешной души, потом я тебя аккуратно пристрелю, и ты отправишься на встречу с Богом. Глядишь, и наши молитвы будут услышаны. А там может и в Рай тебя пустят. Если, конечно, нужному ангелу дашь.
– Ап…Ап…Ап… – Шлёпала красивыми губками Лиза. По пухлым щёчкам поползли две дорожки слёз.
– Ну, прекрати, что ты как маленькая? – Вновь ласково улыбнулся Велес, доставая из-за пояса пистолет. – Это совсем не больно.
Лиза тоненько пискнула и, подтянув под себя ноги, сжалась в глубине кресла, в нервно вздрагивающий комок. Велес перестал улыбаться, убрал оружие и невинно хмыкнул.
– Какая вы всё-таки впечатлительная девушка Лизонька, уже и пошутить нельзя.
– Я тебя…, ненавижу. – Визгливо отозвался учёный с шикарными ногами.
– Молодец. Верно, мыслишь. Я твой босс, а не ёб…ь. Любить меня ненужно. – Велес допил виски. – Прекрасная роза моих снов, Лиза, прелестный ангелочек…, да не бледней ты так, это комплимент, без всяких намёков. Будь добра плесни усталому несчастному дяде Велесу, ещё пару сотен грамм какого-нибудь не очень крепкого алкоголя. Здоровье, знаешь ли, уже не то, дышу-то на ладом.
Лиза в этот раз с трудом добралась до бара. Стакан протянула с приличного удаления от несчастного, усталого, нынче чего-то малость нервного босса.
– Благодарю покорно. – Хлебнул. – Не хочешь?
– Нет…, спасибо. – Лиза уныло смотрела на свои округлые коленки.
– Лиза, если однажды меня снова поприветствует не твоя сексапильная фигурка, а грязный вонючий вурдалак, я тебя точно на Кордон подарю. Усвоила?
– Да.
– А теперь ты расскажешь, что дал эксперимент. После, наведёшь порядок в арсенале: да, на кой ты стволы на кусочки разнесла? Ладно, проехали. Потом, собираешь манатки и валишь в отпуск. На Канары, к папуасам ради новых сексуальных отношений – мне до фонаря. С тобой едет Гусь, как телохранитель. И что б месяц я тебя здесь не видел.
– Отпуск? – Лиза, кажется, даже не поверила в услышанное. Нет, отпуска у них были, у учёных у бандитов. Конечно, как и всем людям, им иногда требовался длительный отдых. Просто, она уже не рассчитывала выбраться отсюда живой, не то, что на отдых. – Я сбегу.
– Ох, какая идиотка. – Велес поскрёб подбородок пальцами левой руки. – Если собираешься бежать, говорить об этом мне, знаешь солнышко, совсем не стоило.
Личико Лизы в отчаянии сморщилось, и она разревелась, осознав свою ошибку.
– Беги. – Сказал босс безразличным тоном. – Хоть в Зимбабве.
– А? – Рыдания утихли, заплаканное личико недоверчиво смотрело на босса.
– Говорю, куда хочешь, беги. Тебе даже Гуся валить не надо, он тебя останавливать не будет. Просто предупреди его, что сваливаешь, что бы нам кипишь не поднимать.
– Н-не понимаю.
– А чего тут понимать Лизонька? Вот Франкенштейн однажды из отпуска своего не вернулся. Два месяца его не было. Мы нашли его конечно, Организация при желании может из-под земли достать и с того света. – Лиза вытерла слёзы: она всё поняла. – Ты зря делаешь умное лицо, девочка моя. Тебе не идёт. Нашли, просто, что бы его какой недоносок не пришил случайно в подъезде. Вы Лиза – гениальные учёные, материал, конечно, возобновляемый, но жутко дорогой, потому как редкий. Силой никто тебя возвращать не будет. Знаешь почему? Вот, головой машешь, не знаешь. А зачем тогда умное лицо делаешь? На третий месяц, наш Франкенштейн сам сюда приехал. Помятый, слегка сытый и белый от страха. Умолял простить его и принять обратно под наше жёсткое, но мудрое руководство. А знаешь почему? Наш Франкенштейн, скинув тяжкое бремя власти жестоких, беспринципных подонков, прикидывающихся агнцами в пучках белой шерсти, стал старшим научным сотрудником НИИ. Тридцать кусков в месяц, оплачиваемый отпуск, государственное, со всех сторон коммунальное жильё, медицинская страховка. В общем, шикарная жизнь. Правда? Ты у нас уже долго. Сможешь теперь так жить?
Личико Лизы вытянулось. Глаза слегка остекленели.
– Особнячок твой, машина, Феррари, кажется? Придётся тебе детка, забыть все эти блага подлого капиталистического мира. Кушать осторожненько, прикидывая, а хватит ли тебе на хлебушек, в следующий месяц, если ты сегодня покушаешь вот этих вкусненьких омаров.
– Я могу ведь сделать какое-нибудь открытие…, или продать уже сделанное.
– Вот за, продать уже сделанное, детка, тебя посадят. Ваши изделия, юная леди, патентуются быстрее, чем заканчиваются испытания. А если мусора окажутся, по обыкновению ленивы от чрезмерной безнаказанности и обжорства, организация постарается, что бы у них на столах оказались все материалы по нарушению закона, в рот ему дышло. Если и тогда доблестные милиционеры, не потрудятся отработать своё жалование, им ещё и доказательную базу предоставят. Ты сядешь, а там, детка, Организация – бог и царь. Тебя не убьют, нет, что ты. Ты просто станешь носить новоё имя: Подлизка, например. Сокамерниц тебе подберут, загляденье! По уродливее, да постарше, что бы значит, молодку глупую на путь истинный наставлять. Будешь ты у них любимой подружкой. Станешь классным спецом по вылизыванию. А они будут приглядывать, очень внимательно, что бы ты глупышка, с собой однажды не покончила, что бы и дальше приносила удовольствие честным зэка. Организация не прощает, если её кидают на деньги, за это она мстит жестоко и беспощадно. При подходящих обстоятельствах, Лизонька, тебе могут простить даже убийство какого-нибудь из Больших боссов, но финансовые потери – это всегда смертный приговор, для виновника этих потерь. И смерть в этом случае всегда мучительна: она может затянуться на полвека за решёткой, где ты будешь умирать постепенно. Твоя гордость, самоуважение, мечты, желанья, а в самом конце умрёт твоё тело, но только, когда оно уже будет пусто и мертво изнутри. Понимаешь? А насчёт: сделать открытие? Ты сама-то в это веришь? Что у тебя будет в ср…ном НИИ? Думаешь, там будет дядя Велес, которому скажешь: босс, зомби из Зоны надо бы и пару живых людей, на опыты. Нет, крошка, не будет там таких дядей. А если, что и получится у тебя, случайно повезёт, твоей работой попользуется старый пи…р из Лиги, в кривых очках и с поседевшей дряблой жопой, что иногда будет тебя трахать.
Лиза шмыгнула носом, вытерла слёзы, помолчала немного, потом весьма уныло и с тем же печально-обречённым выражением лица, выложила результаты своего странного, до дрожи в коленях странного, эксперимента. Настоящий зомби, сожрал пустоголового, но совершенно нормального живого человека. Потом сложился пополам и выложил на пол всё съеденное. А после стал передвигаться странно медленно, будто траванувшись мясом Серёжи-маньяка. Конечно, ещё требовались исследования тканей обоих зомби и полупереваренных останков мяса господина Погань, что бы говорить уверенно, но уже сейчас, Лиза смогла высказать некоторые предположения, возможно, весьма близкие к истинному положению дел. Она считала, что излучение сгенерированное совместными усилиями её и Велеса, то самое, что позволило превратить Серёжу в зомби, имело кардинальные отличая. Непросто неучтённые детали, либо различия в мощности, по сравнению с загадочным источник, излучающим из Центра Зоны, но явилось фундаментально иным. Они создали излучение, отличающееся от излучения Выбросов, в самых его основах. Совершенно иной, новый тип излучения. Не только не родственный Зоне, но, похоже, смертельно опасный для всех биологических организмов, чью природу уже изменил Выброс. Так что, покойный сталкер, действительно отравился. А если бы не сблеванул, то и вовсе умер бы – во второй раз, соответственно. Из предположений Лизы выходило, что полученный вид излучения, нужно не дорабатывать, доводя до полного соответствия с излучением Выброса, а вовсе начинать работу по этому вопросу сызнова.
Велес слушал и кивал головой, ин чем не выдавая своего огорчения или несогласия с предположениями учёной леди. Несогласия просто не было, а огорчение… Впрочем, оно было не сильным – недолгое изучение Серёжи, после превращения его в зомби, уже успело его самого натолкнуть на такие мысли. Серёжа, скотина, настоящим зомби так и не стал. Если ему резали кожу – он кричал. Зомби Зоны, даже с порванной глоткой никакой боли не чувствовали и нормально функционировали, даже имея необратимые повреждения внутренних органов.
Что ж, исследования в направлении генерации излучения Выброса, придётся начинать с самого начала – они двинулись по неверному пути. А жаль. Излучение Зоны – обладало высоким мутагенным воздействием и ещё миллионом самых чудесных свойств. А ведь казалось так близко подошли! Уже в шаге от управляемых мутаций посредством простого, компактного, весом всего в пару тысяч тонн, излучателя. Увы, облом. А такие перспективы открывались: коровы весом со слона и растущие до максимума веса за три месяца; новые виды животных; нечувствительные к боли и супер сильные солдаты для Организации; уничтожение, путём превращения в зомби, населения целого континента, Выбросом устроенным с орбитального спутника; создание новых чрезвычайно красивых видов цветов, на которых Организация сможет сделать миллионы… Увы, фиг вам, что называется…
После, Лиза рассказала о растении в арсенале. Оказывается это фиолетовое не известно что, выросло из маленького семечка, обнаруженного в кармане покойного сталкера. Причём выросло за одну ночь. Взяв с Лизы клятвенное обещание больше не уродовать арсенал, Велес отбыл курсом к лифту. Девушка осталась собирать манатки.
Когда двери лифта закрылись за его спиной, Велес, вновь, с улыбкой на лице, подумал, что только сумасшедший сможет отыскать вход в лифт, здесь. Нормальный человек не догадается искать в таком месте…, кстати, пожалуй, месте уж слишком вонючем и пыльном. Ну, а как иначе? Конспирация.
Велес, осторожно шагая, внимательно глядя себе под ноги, миновал пятиметровый коридор, стены коего, в царящем здесь полумраке, проглядывались весьма смутно. Собственно, их самих в основном-то и не было видно. Обе стены плотно заставлены различным хламом: сломанные швабры, целые швабры, вёдра, лопаты для уборки снега – одна даже штыковая, какой-то старый рваный матрас, полуразломанный шкаф, непонятного происхождения доски. Всего понемногу и всё покрыто толстым слоем пыли. Незахламлены были только потолок, дверной проём и одна стена во всём этом помещении.
– Красота. – Сказал Велес, добравшись до покосившейся, ободранной двери. Толкнул. С тихим печальным скрипом дверь отворилась. На пороге, Велес обернулся и посмотрел на единственную чистую от хлама стену. Бетонная, окрашенная, судя по виду поблекшей и облупившейся краски, веке примерно в пятнадцатом. – Чудесно.
Кто бы мог подумать, что эта монолитная стена, толщиной не менее двух метров, на деле, вход в гигантскую подземную лабораторию? Да только такой псих…, то есть, э-э-э, как бы, только такой умный, воспитанный человек как Велес. Да и кому взбредёт в голову, что под этим зданием может в принципе существовать и функционировать лаборатория, занимающаяся исследованиями, во всём мире строго запрещенными и даже теми, для которых ещё не придумано запрещающих законов? Вход, к тому же, был ещё и сенсорным. Сия монолитная стена открывалась, только уловив соответствующие излучения биополя. Закодированное в понятной компьютеру форме и введённое заранее через единственный терминал, с которого это можно было сделать. По-умолчанию, так сказать, уникальный открывающий механизм, работал только на один биокод, тот, что излучала аура (биополе – суть, то же самое, только по научному) Велеса. Для остальных код на вход-выход требовалось вводить каждый раз заново. И что самое интересное, пожалуй, даже гениально-идиотское, единственный для этого пригодный терминал располагался рядом и, зная, что именно делать, ввести его мог даже десятилетний ребёнок. А располагался терминал в пяти шагах по коридору, вот за той красивой белой дверью. Комната, официально считающаяся комнатой отдыха для охраны и расположенная по сему здесь – в самой заброшенной части здания.