Пошутив так, Помфри посмотрела на мальчика и произнесла:
— Ну, Северус, увы, придётся тебе некоторое время обходиться без шоколада и жареных сосисок, но это ненадолго, потом снова сможешь есть всё, что угодно.
— Не очень то и хотелось, — буркнул Северус, у которого не было привычки к поеданию сладостей. В их семье ей неоткуда было взяться.
— Возможно, — продолжила медиведьма, — потом зелья придётся, на всякий случай, пить раз в год, курсом.
— Ну, вот и отлично, — обрадовалась Минни, — значит, так и решим. Скажи мне, эти зелья, они у тебя есть?
— Кое-что есть, остальное надо заказывать, попробуй поговорить со Слагхорном или обратись за ними в Мунго.
— Ладно, мы решим этот вопрос, давай рекомендации.
— А можно мне узнать состав зелий? — рискнул влезть в разговор Северус. Желание узнать что-то новое заставляло его забывать о своей антипатии к людям.
— Я напишу названия зелий, а вот их состав тебе придётся узнавать из книг или спросив своего декана, — сказала Помфри. — Список и рекомендации я передам завтра твоей крёстной.
— Северус, тебя проводить до факультетской гостиной? — спросила мальчика Минерва, когда мальчик собрался уходить.
— Нет, спасибо, я ещё хотел заглянуть в библиотеку, мне староста показал, где она находится.
— Ну, хорошо, иди, — сказала Минни. — А, нет, стой! Как ты смотришь на то, чтобы в субботу зайти ко мне на чашку чая?
Мальчик задумался, а потом ответил:
— Хорошо, я приду.
— Так я жду тебя к пяти часам, — улыбнулась крестнику Минерва.
========== Глава 19 ==========
Как только за Северусом закрылась дверь, Минерва наложила на неё «Полог тишины» и обратилась к Помфри.
— Поппи, ты сможешь уделить мне ещё некоторое время? Мне нужно обсудить пару вопросов.
— Да, конечно, я слушаю тебя, Минерва.
— Скажи мне, ты не выявила у Северуса каких-либо шрамов или, скажем, старых, залеченных переломов?
— Минерва, что заставляет тебя задавать такие вопросы?
— Понимаешь, отец мальчика магл, как ты уже могла догадаться. И он плохо относится к жене и ребёнку, потому что они волшебники. Вот я и хочу узнать, не применял ли он к моему крестнику жестокие методы воспитания. Дело в том, что в силу обстоятельств, я стала крёстной совсем недавно и почти ничего не знаю о мальчике.
— Нет, Минерва, никаких переломов, а шрамов я могла и не увидеть. Если его мать ведьма, она легко уберёт последствия от магловских методов наказания. Хотя меня удивляет твоя постановка вопроса. Неужели ты думаешь, что мать, владеющая магией, позволит бить своего ребёнка?
— Вот это я и хочу выяснить, — задумчиво проговорила Минни. — Ну ладно, с этим вопросом разобрались, а теперь я хочу поговорить о нашей с тобой головной боли в лице мистера Люпина…
Мадам Помфри тяжко вздохнула:
— Честно говоря, Альбус взвалил на себя и на нас слишком большую ответственность. Принять в школу оборотня! Я, конечно, прослежу за фазами луны, и отведу его в тот домик, который построили для него, и помогу ему с восстановлением, но сам факт… Это опасно!
— Вот я и хотела уточнить, когда в этом месяце полнолуние, а также хочу, чтобы мы с тобой осмотрели помещение, где будет находиться мальчик, чтобы убедиться не только в том, что он не сможет выйти, но и в том, что никто не сможет войти туда или его выпустить.
— Ты полагаешь, что кто-то может пойти на такой безумный поступок?
— Поппи, не забывай, мы находимся в школе, полной малолетних волшебников, любому из которых может прийти в голову что угодно. Кто-то может попытаться полезть куда не надо из любопытства, а кто-нибудь решит, что выпустить оборотня — неплохая шутка, а ещё кому-нибудь в голову может прийти мысль отомстить врагу, и все они даже не подумают о последствиях.
— Да, ты права, надо проверить хижину и заставить директора усилить меры безопасности, если это будет нужно. Есть ещё какие-нибудь вопросы, которые ты хотела обсудить со мной?
Минерва поняла намёк и поспешила уйти, поблагодарив Помфри за помощь. Её путь лежал в её кабинет, работу заместителя директора никто не отменял, так же, как и деканские обязанности. Оставалось только порадоваться, что пока у неё отсутствуют эссе на проверку, но и они были уже не за горами.
***
На следующий день за завтраком она получила обещанные Поппи рекомендации по лечению Северуса и увидела, что тот тоже изучает такой же листок. Перечисленные в нём зелья мало о чём ей говорили и она просто решила попросить Слагхорна об услуге, не бесплатно, конечно, заодно надеясь договориться, чтобы крестник ему помогал. А там, глядишь, и Гораций, возможно, разрешит Северусу пользоваться школьной лабораторией во внеурочное время.
— Что это ты изучаешь, Минерва? — вопрос Альбуса застал задумавшуюся МакГонагалл врасплох, но она и не собиралась скрывать письмо.
— Ничего особенного, Альбус, — улыбнувшись, ответила Минерва, — моему крестнику выписали несколько зелий для лечения, вот я и изучаю список.
— Я думаю, Гораций с удовольствием поможет тебе, ведь, если я не ошибаюсь, речь идёт об ученике его факультета, — хитро подмигнув прислушивающемуся к разговору зельевару, сказал Дамблдор. — А что с мальчиком?
— О, просто небольшие проблемы со здоровьем.
Слагхорну не очень хотелось варить зелья для мальчишки, но раз попросил сам директор, то отвертеться не представлялось возможным, но он решил, что обернёт ситуацию в свою пользу, тем более Минерва и так уже была ему обязана. И деньги за ингредиенты он с неё всё равно возьмёт.
— Минерва, обсудим это в удобное нам время, — согласился он.
МакГонагалл порадовалась, что хоть эта проблема решена, а уж потом, когда Северус сможет сам варить себе эти зелья, ей останется только проследить, чтобы он не забывал их принимать.
***
Вечером, после занятий она пригласила в свой кабинет Ремуса Люпина. Тот пришёл, уже явно опасаясь неприятностей.
— Добрый вечер, мистер Люпин, присаживайтесь, — улыбнулась она подопечному, указывая на стул. — Как ты понимаешь, я хотела бы поближе познакомиться с таким необычным учеником, оказавшемся на моём факультете. Твоё распределение, как я надеюсь, говорит о том, что ты честный и храбрый человек.
Мальчик удивлённо поднял на неё глаза. В них Минерва увидела благодарность, и поразилась, как мало надо некоторым детям, если простая похвала вызывает у них столько чувств.
— Я надеюсь, что ты будешь выполнять правила, которые озвучил тебе директор, и не станешь причиной ни своих, ни чужих проблем.
— Я постараюсь, профессор МакГонагалл, — проговорил Люпин. — Я знаю, что должен быть осторожен, исполнять всё, что скажет мадам Помфри и директор, а также никому не проговориться о своём… — мальчик замялся, пытаясь подобрать слово.
— О своём втором я, — подсказала Минерва, удивляясь странности формулировки правил.
«Интересно, это сам мальчик так понял просьбу или это было так оговорено директором? В этом случае обязательство исполнять все просьбы и требования директора может сыграть с ребёнком злую шутку.»
Минерва всё ещё не смогла определиться со своим отношением к Дамблдору.
— Да, так вот, что я хотела сказать… Я понимаю, что тебе тяжело мириться со своим состоянием, что ты хотел бы стать обычным ребёнком, но ты такой, какой ты есть. И я верю, что ты сильный и смелый мальчик и сможешь приручить своего зверя, сделать его союзником, а не пытаться запереть в клетке, боясь и не принимая его. Надо постараться принять себя таким, какой ты есть. Ты понимаешь меня? Ты сильный, ты сможешь.
Ремус смотрел на своего декана и думал, что он никогда не воспринимал зверя, живущего в нём, как друга. Папа и мама переживали за него, но он чувствовал, что они боятся, и сначала он злился и на себя, за то, что пугает родителей, и на Грейбека, который сделал его таким. И он боялся, что если в школе узнают его тайну, то он никогда не заведёт друзей. Профессор сказала, что он может подружиться с тем, кто живёт в нём, он бы хотел, но он не знал, как это сделать.
— Я постараюсь, профессор, — всё же согласился он, не желая расстраивать одного из тех редких людей, которые знали о нём и не боялись.
— Ну, вот и хорошо, — Минерва улыбнулась мальчику, — а теперь скажи мне, Ремус, как ты смотришь на то, чтобы попить чаю с имбирным печеньем?
========== Глава 20 ==========
Сентябрь закончился, октябрь, с его дождями и туманами, вступил в свои права. Минерва втянулась в рутину школьных дел, ученики, эссе, уроки, педсоветы. Расслабиться и осмотреться было некогда. Отдушиной были субботние чаепития с крестником, во время которых они обсуждали или что-то из учебной программы, или Северус просто делился впечатлениями от работы под руководством Горация.
Зельевар выпросил у Минервы рукопись Виндиктуса Виридиана, которую заметил у Снейпа и с удивлением узнал, что этот раритет принадлежит Минерве. Та, на просьбу уступить его, сначала фыркнула как кошка, но когда Слагхорн сказал, что согласится заниматься с мальчиком дополнительно, немного поломавшись, уступила.
Все остались довольны. У Горация имелась рукопись, у Северуса доступ к любимым склянкам и котлам, а Минерва просто радовалась за своего крестника. А рукопись… ну, что рукопись… Копию-то она сделала, а в «выручай-комнате» имелась ещё парочка пергаментов того же автора.
Слагхорн же не подавал вида, но всё же был доволен, что ему подвернулся ещё один из тех, кого в будущем, возможно, ждала отличная карьера, и Гораций собирался через пару лет добавить эту жемчужину в свою коллекцию. Северуса ждал «Клуб Слизней».
Минерва ещё в первые дни сентября отправила Эйлин письмо, где подробно описала момент распределения Северуса, а также интересовалась, не в родстве ли они с Малфоями, но ответа на этот вопрос пока не получила. Староста взял над мальчиком негласное шефство и Минни не знала, радоваться этому или опасаться.
Несколько раз прилетали совы от матери. МакГонагалл всё труднее было отговариваться занятостью и она решила навестить родителей, к тому же надо было посоветоваться с отцом по поводу обряда крещения. Был ещё один вопрос, который ей хотелось бы обсудить.
Наблюдение за будущими Мародёрами утвердило её в мысли, что дети, как она и подозревала, были избалованы до безобразия и не привыкли ни в чём получать отказа.
Северуса они обходили стороной. Видимо, новость о том, что слизеринец является крестником МакГонагалл, быстро распространившись, достигла и их ушей. Похоже, почувствовать на себе гнев собственного декана им не хотелось.
Но Минерва понимала, что это спокойствие обманчиво. Дети ещё просто не освоились, им ещё не стало скучно и потому они пока не задирались. На её уроках они неплохо себя вели, а трансфигурация, следует признать, давалась Поттеру лучше всех. Возможно то, что в их роду были артефакторы, являлось правдой, а придание вещам новой формы и содержания было у них в крови.
Она начала замечать, что всё чаще видит возле двух друзей Петтигрю. Тот садился рядом во время обеда, старался занять парту поближе к ним. Минерва понимала, что видит становление Мародёров, но ничего не могла с этим поделать, дети пока не нарушали правил.
Северус на её уроках старался сесть рядом с Лили, а в одно из чаепитий спросил, не может ли она прийти с ним вместе. И Минерва подумала, а почему бы нет? Надо пригласить не только Лили, но и Люпина, и того маленького мальчика, мантию которого она сушила, и который оказался в Хаффлпаффе. Его звали Эдмунд Берн, он был маглорождённый и ему плохо давалась трансфигурация.
Минни посчитала, что это неплохая мысль. У Слагхорна был его «Клуб Слизней», у Флитвика жабий хор, и кроме того, он совместно с Айзеком Беретом, нынешним учителем ЗОТИ, проводил занятия Дуэльного клуба. И только у неё и Помоны не было никакого, так сказать, кружка по интересам. Решено, она создаст свой клуб, да и подруге посоветует подумать над тем же. Хогвартсу не помешает клуб садоводов-любителей.
И чем больше детей будет занято в разных клубах по интересам, тем меньше времени у них будет на шалости и пакости.
«Надо подумать, чем будут заняты ученики, посещающие мой клуб. Хотя у Слагхорна они тоже не зелья варят. Просто посидеть, попить чайку, пообщаться, обсудить что-то из школьной программы. Потом может кто-то из старших подтянется, вон, пригласить Андромеду и Теда, всё им лишний повод побыть вместе. Может Малфой нос сунет, так сказать, из интереса.»
В камине горел огонь, Минерва, закутавшись в клетчатый плед и почти свернувшись клубком, устроилась перед ним и, глядя на языки пламени, разрабатывала планы, которые в шутку именовала наполеоновскими за их масштабность и сложность реализации.
В этих планах также фигурировали некие ученицы, которых следовало пригласить на посиделки, невзирая на факультеты, но предварительно убедившись в их уме и миловидности. Время ещё было, не на этот, так на следующий год, возможно, найдётся та, что составит конкуренцию рыжеволосой девчонке, и крестник не останется с разбитым сердцем.
Минерва тяжко вздохнула и приподнялась с дивана, чтобы налить чашку чая. Осень действовала угнетающе.
========== Глава 21 ==========
В первое воскресенье ноября Минерва, прихватив Северуса, для которого было получено персональное разрешение у директора на выход из Хогвартса, отправилась навестить родителей. Те были предупреждены и ожидали их к обеду.
Выйдя за ворота, она покрепче прижала к себе крестника и аппарировала. Очутившись на заднем дворе родительского дома, Минни привела в порядок и себя, и мальчика, ещё раз убедившись, что он хорошо выглядит в новом костюме и курточке.
Зайдя в дом, она попала прямо в объятия высокого мужчины, который тут же расцеловал опешившую от неожиданности Минерву.
— Ну, здравствуй, сестричка! Давно не виделись, засела в Хогвартсе и забыла о родственниках!
Тут Минни поняла, что это брат Малькольм и испугалась, понимая, что сейчас в доме, возможно, собралась вся семья. Оставалось надеяться, что память не подведёт, а новые жесты или манеру говорить спишут на естественные изменения.
— Здравствуй, Малькольм, познакомься с моим крестником, Северусом Снейпом, — сказала она, вытягивая мальчика из угла, в котором тот пережидал бурное приветствие родственника.
Брат глянул на него, тут же сделался серьёзным и спокойно, но приветливо проговорил:
— Добрый день, молодой человек. Добро пожаловать в дом моих родителей.
Северус поприветствовал его в ответ и взглянул на Минерву.
— Ну, что стоим в дверях, пойдём, я хочу увидеть остальных, — заговорила она и, приобняв крестника за плечи, отчего тот немного дёрнулся, но сдержался, прошла вместе с ним в гостиную.
Тут же Минерва убедилась в своих предположениях. Кроме отца, матери, братьев Малькольма и Роберта, откликавшегося, как она вспомнила, на Берти, чтобы не путать с отцом, также присутствовала жена Малькольма Агата, их дети Реджинальд и Миранда, и жена Берти Гардения с сыном Брюсом, который родился полгода назад.
«Если бы я знала, что будут все, я не взяла бы с собой Северуса, ему это явно не понравится. Ну, будем прорываться.»
Следующие пару часов, проведённые за семейным столом, были посвящены новостям, сплетням и обсуждению детей.
Её племянник, Реджи, через пару лет должен был отправиться в Хогвартс и его родители уже сейчас спорили, на какой факультет тот попадёт. Минерве не повезло сидеть рядом с Агатой и теперь та забрасывала её вопросами про нынешний Хогвартс и, постоянно уходя от темы, начинала вспоминать своих школьных подруг, ни одну из которых Минни не смогла вспомнить, так как училась Агата на Хаффлпаффе и была на три года младше.
Северус сидел по правую руку от неё и она краем уха слышала, что он односложно отвечает на вопросы сидящего рядом с ним Берти. Наконец обед закончился и Минерва спросила у Северуса:
— Ты побудешь немного без меня? Мне надо переговорить с отцом.
Крестник ничего ещё не успел ответить, как вмешалась мать Минни.
— Ты иди, дочка, поговори, а я посижу с Северусом. Ты же не откажешься послушать немного бредни старухи? — сказала она, обращаясь к мальчику.