Став обладателем огромного капитала, Томас Эдисон открыл мастерскую по производству и ремонту тиккеров. Скоро у него было уже пять мастерских, где работали 150 человек. Вскоре вместе с другом он основал собственную компанию Pope, Edison & Co. и за следующие пять лет получил несколько патентов на усовершенствованные модели телеграфа (в частности, на квадруплексный телеграф, позволявший передавать до четырех сообщений по одному проводу одновременно), а также на "электрическое перо" – прообраз современного электронного.
В эти же годы Эдисон женился. Первых двоих детей (всего их было трое), дочь и сына, он в шутку прозвал Точкой и Тире. А в 1876 году открыл собственную лабораторию в городке Менло-Парк в штате Нью-Джерси – первую в мире "фабрику изобретений", откуда они посыпались десятками, а затем и сотнями. Всего через несколько лет эта маленькая деревушка стала известна всему миру.
Звукосветотехник
В марте 1877 года механик, работавший у Эдисона, получил от шефа краткое техническое задание и чертежи неизвестного прибора. На полях одного из них была пометка, определявшая размер вознаграждения, – $18. Сроки изготовления прибора оговорены не были, но механик, хорошо знавший привычки хозяина, понял, что на раздумья нет ни секунды – прибор нужен Эдисону в ближайшие дни. Проработав без перерыва почти 30 часов, механик изготовил первый в мире аппарат, способный записывать и воспроизводить человеческий голос, – фонограф.
Испытания были проведены немедленно. Когда аппарат, шипя и скрипя, воспроизвел голос Эдисона, изобретатель и его ошеломленные сотрудники долго не могли прийти в себя. Раньше всех зрел план коммерческой раскрутки нового аппарата. Он отправился в Нью-Йорк, где первым делом запатентовал прибор, а затем продемонстрировал, как он действует, в редакции журнала Scientific American в присутствии нескольких журналистов из других изданий. На следующее утро о фонографе сообщили все ведущие газеты Америки.
В Менло-Парк хлынул поток посетителей. Желающих побывать в лаборатории Эдисона было столько, что руководству железной дороги пришлось пустить дополнительные поезда. Заплатив за вход, каждый экскурсант за дополнительную плату мог получить валик с записью своего голоса. Так Эдисон не только собрал деньги, необходимые для организации серийного производства фонографов, но и создал рынок для их сбыта.
Фонографы приносили Эдисону стабильный годовой доход в несколько сот тысяч долларов. Но еще большую прибыль получали пиратские студии звукозаписи: они, в отличие от предприятий по производству фонографов, не платили изобретателю за использование патента. Примерно такая же судьба постигла другое изобретение Эдисона – лампу накаливания. Не помогли даже огромные затраты на защиту авторских прав. С 1885 по 1901 год Эдисон потратил на судебные издержки по защите патентов на отдельные элементы системы электрического освещения более $2 млн. Судебные дела были возбуждены против двухсот человек.
До лампочки
К 40 годам Эдисона знала не только Америка, но и весь мир. Помимо фонографа, он создал электровоз, щелочную аккумуляторную батарею и первые говорящие куклы, изобрел оригинальный способ обогащения железной руды и предсказал грядущую эру железобетонного строительства – и это не считая сотен самых разных усовершенствований уже существовавших приборов.
Но настоящим триумфом "чародея из Менло-Парка", как прозвали Эдисона американские газетчики, стала все же электрическая лампа накаливания, произведшая переворот в жизни людей конца XIX века. Причем революцию вызвало скорее не само появление лампы в 1879 году, а разработанная Эдисоном система производства и потребления электроэнергии, рассчитанная на городской район и даже на целый город. В качестве эксперимента и одновременно в рекламных целях Эдисон электрифицировал квартал нью-йоркской улицы Перл-стрит в нижнем Манхэттене, где располагалось несколько финансовых учреждений и редакций газет. Первоначально было зажжено 400 ламп, но к концу года число клиентов компании превысило полтысячи, а количество установленных ламп – 10 тыс.
Электричество еще не успело превратиться в привычную деталь быта, и организованные компаниями Эдисона иллюминации, приуроченные к различным торжествам, будь то парижская Электрическая выставка 1881 года или церемония коронации царя в Москве, неизменно вызывали триумф. Эдисон выполнил заявленную сверхзадачу: сделать электрическую лампочку столь дешевой и простой в употреблении, что зажигать свечи по сравнению с этим стало роскошью.
А закончилась "электрическая эпопея" Эдисона победой над главным конкурентом – компанией Westinghouse, а также слиянием в 1892 году двух компаний, Edison General Electric с Thomson-Houston, в результате которого образовался всем известный гигант General Electric.
Фабрика изобретений
Среди тысячи с лишним изобретений Эдисона едва ли не главным стало то, на которое на первых порах обращали мало внимания, да и о патенте здесь речи быть не могло. Его лаборатория в Менло-Парке стала первым в истории центром, предназначенным для крупных научно-исследовательских работ, прообразом того, что позже назовут "мозговым центром" (буквально – "котлом мыслей", think tank).
Создать свой научно-исследовательский комплекс Эдисон смог после первого финансового успеха – изобретения квадруплексного телеграфа в 1874 году. Заказы сыпались один за другим, и благодаря заключенному спустя два года выгоднейшему контракту с компанией Western Union изобретатель смог купить солидный участок земли в Нью-Джерси и нанять сотни талантливых умов и рук со всей страны.
"Фабрика изобретений" представляла собой комплекс фабричных цехов, лабораторий, офисов и научно-технической библиотеки, хранившей всю доступную на тот момент справочную литературу по различным областям знаний. Эдисон повторял, что предпочитает иметь под рукой все необходимое, так же как и то, что может оказаться необходимым потом, – сколько бы это ни стоило.
В лаборатории не просто вместе работали – там вместе жили. Никакого нормированного рабочего дня не было в принципе, а когда работа заходила в тупик и силы сотрудников были на пределе, босс объявлял отбой. Оборудование и чертежи сдвигали в сторону, вместо них на столах появлялись крекеры, ветчина, сыр, газировка и пиво. Эдисон частенько лично садился за находившийся тут же небольшой орган, и начинался общий "отходняк" с пением и танцами. Отдохнув, все снова принимались за работу, нередко, правда, засыпая на рабочем месте.
"Чародей из Менло-Парка" первым же внедрил практику подробного анкетирования нанимаемых сотрудников. Причем среди вопросов могли встретиться и такие: кто такой Плутарх и где находится Волга? Эдисон считал, что изобретателю прежде всего необходим широкий кругозор и незашоренность мышления, и если надо было выбрать из пары "узкий специалист или дилетант с воображением", часто выбор падал на последнего. Гений изобретательства, сам не имевший формального образования и в ряде областей демонстрировавший поразительное невежество (он, к примеру, так и не освоил высшей математики), Томас Эдисон прекрасно усвоил парадоксальную истину: чтобы изобрести что-то действительно невероятное, порой лучше не знать, что специалисты считают это невозможным.
При этом эффективность методики, созданной Эдисоном, все же была не такой высокой, как может показаться с первого взгляда на список патентов "чародея" и его учеников. Во всех биографиях Эдисона приводится цитата его коллеги и конкурента Никола Теслы, который, что скрывать, завидовал если не изобретательскому таланту Эдисона (сам Тесла тоже сделал в электротехнике немало), то по крайней мере его железной деловой хватке: "Если бы Эдисону пришлось найти иголку в стоге сена, он не стал бы терять время на то, чтобы определить ее наиболее вероятное местонахождение. Напротив, он немедленно, с лихорадочным прилежанием пчелы начал бы осматривать соломинку за соломинкой, пока не отыскал бы искомое".
Ключевым словом здесь является "прилежание". Работоспособность Эдисона была действительно фантастической: разменяв шестой десяток, этот трудоголик мог работать по 16-19 часов в сутки, а затем сократил свой рабочий день "по возрасту" на полтора часа. Среди самых популярных высказываний Эдисона есть и такое: "Своими успехами я обязан тому, что никогда не держал на рабочем месте часов". Если разделить его 1093 патента на 60 лет созидательной деятельности, то получается примерно полтора патента в месяц.
Неутомимая энергия шефа заражала подчиненных, хотя выдерживать такой темп удавалось не всем. Но и спустя много лет сотрудники Эдисона вспоминали о времени, проведенном в Менло-Парке, как о лучшем в жизни.
Предприниматель vs. Изобретатель
Впрочем, такая фанатичная преданность своему делу, как это ни парадоксально, порой оборачивалась во вред Эдисону (по крайней мере, с коммерческой точки зрения). Главным врагом Эдисона-предпринимателя всегда был Эдисон-изобретатель. И финансовые потери от этого противостояния были огромны.
Однажды Эдисона спросили, какой доход он получил от своих бесчисленных изобретений. Он ответил: "Я бы с удовольствием сказал, если бы сам знал точно". Иногда Эдисон-изобретатель даже не знал, какие деньги есть у Эдисона-предпринимателя. Вот как он вел свою бухгалтерию. В стену было вбито два гвоздя: на левый Эдисон накалывал счета своих кредиторов, на правый – счета, которые должны были оплатить клиенты. Когда он взял на работу бухгалтера, тот снял бумаги с гвоздей и насчитал $3 тыс. прибыли. Вскоре в ящике стола была обнаружена еще одна пачка счетов. Баланс: $5 тыс. убытка. Новые поиски принесли $7 тыс. прибыли.
Любопытно и то, как Эдисон-изобретатель тратил деньги Эдисона-предпринимателя. Взять, к примеру, самый масштабный его проект – замену газового освещения американских городов электрическим. Чтобы создать лампу накаливания, способную гореть хотя бы несколько недель, он произвел около 6 тыс. опытов, потратил $300 тыс., принадлежавших его компании, но в конце концов вынужден был выложить на эксперименты еще $100 тыс. из собственного кармана. Результат, правда, превзошел самые смелые ожидания. 4 сентября 1881 года в три часа дня была пущена в ход первая в мире электрическая станция с шестью динамо-машинами системы Эдисона. Она позволила зажечь 13 тыс. лампочек, перевести на электрический привод 617 лифтов, 55 подъемных кранов и 2300 швейных машин. Акции Нью-Йоркской эдисоновской компании электрического освещения подскочили в цене до $3,5 тыс. при номинальной стоимости $100. Вскоре Эдисон открыл фабрику по производству ламп, и за четыре года их себестоимость снизилась с $1,2 до 22 центов. Продавались они по 40 центов, обеспечивая фабрике годовой оборот $1,85 млн. Прибыль же была такова, что акционеры получали дивиденды еженедельно.
Эдисон-предприниматель терял огромные суммы, когда Эдисон-изобретатель почти за бесценок продавал свои патенты. Так, например, во второй половине 1880-х годов компания Western Union обязалась платить изобретателю $150 в неделю в течение пяти лет за право монопольного использования любого его изобретения в области телефонной связи. И еще при жизни Эдисона эти патенты принесли Western Union миллионные доходы. Генри Форд, который был близким другом изобретателя, в своей книге "Эдисон, как я его знаю" отмечал, что если бы Эдисон сохранил авторские права на все свои патенты, то XX век он встретил бы в первой десятке богатейших людей Америки. Впрочем, Эдисон был далеко не беден. Он купил две усадьбы: одну во Флориде, другую в Вест-Орандже. Его шестеро детей получили образование в лучших частных учебных заведениях страны и были приняты в высшем обществе Америки и Европы.
Наверное, Эдисон-предприниматель и Эдисон-изобретатель примирились, лишь отойдя от активных дел. А продажа патентов на вакуумную упаковку кондитерских изделий, на винтовой патрон электролампы, на клавишный выключатель и на прочие подобные мелочи, которыми мы пользуемся и по сей день, обеспечила великому изобретателю и предпринимателю Эдисону спокойную и благополучную старость.
Искусство кино
Единственной сферой, где гений изобретательства потерпел в результате борьбы с конкурентами полное фиаско, оказалось кино, которое в начале прошлого века еще оставалось в большей мере техническим аттракционом, нежели искусством. Можно сказать, что Эдисона подвела жадность. Хотя это слово в его случае нуждается в пояснении. Личное состояние владельца тысячи с лишним патентов было, как это ни странно, не таким уж большим. В 1923 году газета The New York Times оценила, как бы мы сейчас сказали, капитализацию всех компаний Эдисона в огромную по тем временам сумму $15 млрд. Но на личные потребности владелец тратил крохи, поскольку всю прибыль вкладывал в дело. Он был равнодушен к роскоши, неприхотлив в еде, не имел дорогостоящих хобби, не употреблял алкоголя (хотя ценил хорошую сигару), крайне редко отдыхал – купленная вилла во Флориде почти все время пустовала.
Но в чем изобретатель-бизнесмен не знал удержу, так это в стремлении "забить" все участки, до которых смог дотянуться. Это было вторым комплексом Эдисона: он не мог вынести существования пустых или чужих секторов на рынке.
В частности, увлекшись, как и многие изобретатели той поры, новомодным кино, Эдисон быстро создал и запатентовал одну из первых кинокамер – кинетоскоп. А заодно и кинопроизводство вместе с кинопрокатом. Кино тогда смотрели не на общем экране в кинозале, а в специальных помещениях вроде сегодняшних залов для видеоигр: каждый зритель подходил к своему аппарату со стеклянным глазком, бросал в прорезь пятицентовую монетку – "никель" (отсюда название первых кинотеатров в США – никельодеоны) и смотрел свое "кино".
Таким образом, в первые полтора десятилетия прошлого века все американское кино производилось и прокатывалось компанией Эдисона. А неожиданным результатом этой монополии, точнее – результатом борьбы с ней, стало создание Голливуда.
Эдисон, съевший собаку на патентных дрязгах, не смог усвоить одну премудрость: можно запатентовать какое угодно технологическое открытие, но не целую отрасль. И хотя в американском патентном законодательстве, где подробно перечислено все, на что патенты не выдаются (к примеру, на вновь открытые законы природы), отдельные отрасли индустрии развлечений не упомянуты, на практике с диктатом Эдисона в такой бурно развивавшейся сфере, как кино, никто мириться не собирался.
Недовольные Эдисоном режиссеры и продюсеры один за другим потянулись с Восточного побережья на Западное, в солнечную Калифорнию. Там всегда относились с прохладцей к вашингтонгским порядкам, частенько принимая собственные законы откровенно в пику федеральным, да и спасительная для всех нарушителей Мексика была, как говорится, под рукой. А кроме того – климат, природа, снимай не хочу!
Хотя Эдисон сражался с "пиратами" как лев, в 1915 году суд признал его деятельность в кинематографии скрытой формой монополии. И "чародей из Менло-Парка" вынужден был отступить. К тому времени работа по освоению пригорода Лос-Анджелеса – Голливуда – уже кипела вовсю.
Это было единственное поражение человека, который добивался в жизни всего, чего хотел. Правда, на склоне лет Эдисон написал в дневнике: "Пока человек не сможет продублировать обыкновенную зеленую травинку, Природа будет вечно насмехаться над его так называемым научным знанием". Но, хотя его безудержный оптимизм несколько поугас, закончил жизнь 85-летний изобретатель, не утратив привычного любопытства. Последнее, что Эдисон сказал перед тем, как впасть в кому, из которой больше не вышел, было: "Если есть загробная жизнь – хорошо. Если нет – тоже неплохо. Свою-то жизнь я прожил с удовольствием и сделал все, что смог".
Использованы также материалы статьи Владимира Гакова
"Эдисонов комплекс": "Коммерсантъ ДЕНЬГИ" № 6 (361) от 20.02.2002
13 story. Кирилл Новиков. ДЕНЬГИ № 3 (609) от 29.01.2007
Муцухито Мэйдзи. Император перестройки
140 лет назад, в 1867 году, на японский престол взошел император Муцухито, при котором ЯПОНИЯ ПРЕВРАТИЛАСЬ ИЗ ФЕОДАЛЬНОЙ СТРАНЫ В ДИНАМИЧНО РАЗВИВАЮЩУЮСЯ ПРОМЫШЛЕННУЮ ДЕРЖАВУ. Успех затеянных им реформ объяснялся, в частности, тем, что японцы с готовностью признали свою отсталость и не искали своего "особого пути" до тех пор, пока не усвоили чужой опыт. Первые последствия этого рывка самым неприятным для себя образом ощутили две крупнейшие мировые империи – Китайская и Российская, последовательно проиграв Японии в войнах. Не будет сильным преувеличением сказать, что и СЛЕДУЮЩИМ РЫВКОМ, совершенным во второй половине XX века, ЯПОНЦЫ ВО МНОГОМ ОБЯЗАНЫ ДОСТИЖЕНИЯМ ЭПОХИ МЭЙДЗИ.