Однако все еще окутанная тайной "Саут импрувмент компани" приводила в ярость нефтепромышленников. Местная питтсбургская газета предостерегала, что "в результате останется всего лишь один покупатель нефти на весь Нефтяной район", в то время как тайтусвильская газета сообщала, что это не менее чем попытка "задушить Тайтусвиль". В конце февраля разъяренная трехтысячная толпа, с транспарантами в руках, собралась в Оперном театре Тайтусвиля, чтобы осудить "Саут импрувмент компани". Так было положено начало тому, что впоследствии будут называть "Нефтяной войной". Железнодорожные компании, Рокфеллер и другие переработчики - все стали непримиримыми врагами. Нефтедобытчики маршировали от города к городу, разоблачая "монстра" и "сорок воров". Теперь, объединенные борьбой с монополией, они бойкотировали переработчиков и железные дороги. В результате перерабатывающие заводы "Стандард" в Кливленде, которые обычно нанимали до 1200 рабочих, получали сырой нефти столь мало, что работы хватало только на семьдесят человек. Но у Рокфеллера не было абсолютно никаких сомнений по поводу того, что он делал. "Легко писать газетные статьи, но у нас есть другие дела, - говорил он жене во время Нефтяной войны. - У нас все получится, и не обращай внимания на то, что пишут газеты". Когда война еще продолжалась, в письме к жене он изложил один из своих неизменных принципов: "Это не в компетенции общественности - влиять на наши частные контракты". Тем не менее к апрелю 1872 года и железные дороги, и переработчики, включая Рокфеллера, решили, что пришло время отречься от "Саут импрувмент компани" и спасаться бегством. "Нефтяная война" завершилась победой нефтедобытчиков. Позже Рокфеллер скажет, что всегда ожидал провала "Саут импрувмент компани", но продолжал идти вперед по своим собственным соображениям. "Когда она потерпит неудачу, самое время будет сказать: "Теперь испытаем наш план"". Но Рокфеллер даже не стал ждать краха "Саут импрувмент компани". К весне 1872 года он уже захватил контроль над большей частью кливлендских перерабатывающих заводов и некоторыми важными перерабатывающими заводами в Нью-Йорке, что сделало его хозяином самой большой перерабатывающей группы в мире. Он был готов возглавить всю нефтяную промышленность.
Семидесятые годы были отмечены существенным ростом производства. Нефтедобытчики неоднократно пытались ограничить добычу, но безуспешно. Нефть вытекала из переполненных резервуаров, покрывая землю черной пленкой. Избыток становился настолько большим, и цены падали так низко, что сырую нефть уже некуда было девать - она стекала в реки и на соседние фермы. Был момент, когда цена упала до сорока восьми центов за баррель - на три цента ниже, чем домохозяйки в Нефтяном районе платили за питьевую воду.
Периодические попытки ограничить добычу неизменно проваливались. Бурильщики непрерывно открывали все новые и новые месторождения, которые подрывали всякую стабильность в отрасли. Более того, существовало слишком много нефтедобытчиков, и невозможно было ввести какие-либо разумные ограничения. По некоторым оценкам, в последней четверти девятнадцатого столетия в Нефтяном районе работало не менее шестнадцати тысяч добывающих предприятий. Многие из нефтедобытчиков раньше были спекулянтами, другие фермерами, и большинство из них, каким бы ни было их прошлое, были индивидуалистами в высшей степени и вряд ли смотрели далеко вперед или думали об общем благе, даже если рабочий план у них сам по себе и присутствовал. Рокфеллер с его гипертрофированной любовью к порядку с отвращением взирал на хаос и беспорядок в рядах нефтедобытчиков. "Нефтяной район, - говорил он позже с едким сарказмом, - был минным полем для переработчиков".
"ВОЙНА ИЛИ МИР"
Целью смелого и вызывающего плана Рокфеллера было, по его словам, положить конец "этой убийственной политике, не приносящей прибыли" и "сделать нефтяной бизнес надежным и прибыльным" - под его контролем. Рокфеллер был и стратегом, и главнокомандующим, приказывающим своим лейтенантам действовать тихо и быстро и обдумывать свои действия. Неудивительно, что его брат Вильям описывал отношения с другими переработчиками в терминах "война или мир".
"Стандард" начнет с попытки выкупить в каждом районе ведущие перерабатывающие заводы и фирмы. Рокфеллер и его коллеги будут вежливо, уважительно и льстиво обхаживать свои намеченные жертвы. Они будут демонстрировать, насколько прибыльна "Стандард ойл" по сравнению с другими переработчиками, для многих из которых наступили тяжелые времена. Даже сам Рокфеллер для убедительности будет использовать весь свой большой талант для обольщения. Если все это не даст результата, "Стандард" станет наступать на пятки упорному конкуренту, вызывая у него "чувство тошноты", как выражался Рокфеллер, заставит его "хорошенько попотеть". "Стандард" станет снижать цены на рынке, вынуждая соперника работать в убыток. Бывало, что "Стандард" инсценировала "нехватку баррелей", дабы оказать давление на непокорных переработчиков.
В одной схватке, "пытаясь наступить противнику на пятки", Генри Флеглер давал инструкции: "Если вы считаете, что с конкурента стекает недостаточно пота, закутайте его в шерстяные одеяла. Я скорее лишусь большого количества денег, чем уступлю ему тогда хоть пинту нефти".
Люди из "Стандард", действуя секретно, работали через фирмы, которые казались независимыми внешнему миру, но в действительности были частью "Стандард групп". Многие переработчики даже не догадывались, что их местные соперники, понижающие цены и оказывающие на них давление, был и на самом деле частью растущей империи Рокфеллера. На всех этапах кампании люди из "Стандард" использовали секретные коды при общении - сама "Стандард ойл" именовалась "Угрюмцем". Рокфеллер никогда не сомневался в надежной секретности своих операций. "Так оно и есть! - сказал он однажды. - Но интересно, разве генерал Антанты приказом о наступлении присылает духовой оркестр, предупреждая неприятеля о том, что скоро начинается атака".
К 1879 году война была фактически окончена. "Стандард ойл" праздновала триумф. Она контролировала 90 процентов американских перерабатывающих мощностей, а также трубопроводы и систему хранилищ в нефтяных регионах и доминировала в перевозках. Рокфеллер встретил победу бесстрастно. Он не держал ни на кого зла. В самом деле, некоторые из побежденных были введены во внутренние советы управленческого аппарата "Стандард" и стали союзниками на разнообразных стадиях кампании. Но когда "Стандард ойл" заняла командные позиции в конце семидесятых годов, ей был брошен неожиданный вызов.
НОВЫЕ УГРОЗЫ
В самом конце семидесятых годов, именно в тот момент, когда Рокфеллер думал, что объединение уже закончено, производители из Пенсильвании сделали последнюю попытку вырваться из удушающих объятий "Стандард" с помощью рискованного эксперимента - впервые в мире они опробовали трубопровод большой длины. У проекта, названного "Прибрежный трубопровод" не существовало прецедентов, и не было уверенности в том, что все это технически выполнимо. Нефть должна была перемещаться в восточном направлении на 110 миль от Нефтяного района до Пенсильвании и к Редингской железной дороге. Строительству трубопровода сопутствовали быстрота и секретность. Создавались даже фальшивые карты, неправильно указывающие направление трубопровода для того, чтобы избавиться от "Стандард". Многие до самого последнего момента сомневались в том, что трубопровод будет работать. Тем не менее к маю 1879 года по нему потекла нефть. Это стало весомым технологическим достижением, сопоставимым со строительством Бруклинского моста четырьмя годами ранее, и открыло новый этап в истории нефти. Трубопровод отныне станет основным конкурентом железной дороги в области транспортировки на дальние расстояния.
Однако в итоге многочисленные разоблачения оказали влияние на общественное мнение, нанесли серьезный ущерб компани, и последствия этого скандала сказывались еще долго. Завеса тайны была сорвана, публика оскорбилась тем, что увидела. Все обвинения против "Стандард" впервые были собраны и представлены общественности в серии редакционных материалов Генри Ллойда для "Чикаго Трибьюн", а затем в статье, озаглавленной "История великой монополии", которая была опубликована в журнале "Атлантик монели" в 1881 году. Интерес читателей был так велик, что тираж допечатывался семь раз. Ллойд утверждал, что "Стандард ойл компани" сделала все возможное, чтобы законодательные власти Пенсильвании не захотели вдаваться в суть дела. Все же статья не оказала непосредственного влияния на бизнес "Стандард". То, что сделал Ллойд, было первым серьезным разоблачением "Стандард ойл", но далеко не последним. Мистическая фигура Джона Д. Рокфеллера не могла больше оставаться в тени. Теперь в Нефтяном районе матери будут пугать своих непослушных детей: "Если будешь плохо себя вести, тебя заберет Рокфеллер". Полная победа "Прибрежного трубопровода" - и свершившийся в результате этого переворот в области транспортировки - не только застала врасплох "Стандард", но и означала, что контроль последней над отраслью вновь может быть утерян. У нефтедобытчиков появилась альтернатива. "Стандард ойл" вступила в сражение, построив за короткий срок четыре длинных трубопровода из Нефтяного района до Кливленда, Нью-Йорка, Филадельфии и Буффало. В течение двух лет "Стандард" приобрела пакет акций "Прибрежного трубопровода" и заключила с новой трубопроводной компанией соглашения об объединенных доставках, целью которых было ограничение конкуренции. Тем не менее "Прибрежный трубопровод" сохранял определенную независимость в действиях. Объединение нефтеперерабатывающей отрасли завершилось, развитие этих трубопроводов обозначило следующую важную стадию в интеграции нефтяной индустрии под эгидой "Стандард". Частично исключая "Прибрежный трубопровод", "Стандард" контролировала почти каждый дюйм трубопровода, входящего и выходящего из Нефтяного района.
Итак, оставался только один способ сдерживать этого гиганта, и такую возможность давали политическая система и суды. В конце семидесятых годов нефтедобытчики из Нефтяного района предприняли серию судебных атак против дискриминационных тарифов в Пенсильвании. Они обличали "самонадеянный контроль "Стандард ойл компани" над нефтяным бизнесом", подвергали компанию суровой критике, называя ее "автократом" и "шайкой воров", и требовали вынести обвинительный приговор ее руководителям, "вступившим в преступный сговор". Тем временем законодательные слушания по железным дорогам в штате Нью-Йорк сосредоточились на системе скидок "Стандард ойл". Расследования и судебные дела в двух штатах стали первым публичным обсуждением деятельности "Стандард", ее широты и размаха, а также манипуляций со скидками и "уступками". Большое жюри Пенсильвании предъявило Рокфеллеру, Флеглеру и нескольким их компаньонам обвинение в сговоре с целью создания монополии и в неуважении к конкурентам. Были предприняты энергичные попытки "сдать" Рокфеллера властям Пенсильвании. Встревоженный Рокфеллер вытребовал у губернатора Нью-Йорка обещание не выдавать ордер на арест, и эти попытки в конце концов провалились.
ТРЕСТ
В то время как судьи и общественное мнение удерживались на почтительном расстоянии, в обширной империи Рокфеллера был создан особый внутренний порядок. Прежде всего не было четких юридических оснований объединения разнообразных перерабатывающих заводов по всей стране. Таким образом, Рокфеллер под присягой с чистой совестью мог позже сказать, что "Стандард ойл" сама по себе не владела всем множеством компаний и не контролировала их, как это утверждалось. Один из управляющих группы объяснял комиссии законодательных властей штата Нью-Йорк, что отношения среди 90 процентов перерабатывающих предприятий в стране построены на "доброй воле" и для того, чтобы работать "в гармонии". А другой уверял ту же самую комиссию, что его собственная фирма не имеет никакого отношения к "Стандард ойл", и что только он сам имеет в ней дивиденды. Это и был ключ к построению организации. Только держатели акций "Стандард ойл", а не сама компания как таковая владели акциями других фирм. Сами по себе корпорации по закону не имели права владеть акциями других корпораций. Акции держались в доверительном управлении, но не в интересах "Стандард ойл", а в интересах акционеров этой корпорации.
Юридическая концепция "треста" была усовершенствована и формализована Трастовым соглашением "Стандард ойл", которое было подписано 2 января 1882 года. Это было ответом на судебные разбирательства и политические атаки конца семидесятых - начала восьмидесятых. Кроме того, существовала и причина личного характера: Рокфеллера и его партнеров стали посещать мысли о смерти. Их начали заботить вопросы наследования, и они пришли к заключению, что смерть одного из них при существующей системе компании может привести к неразберихе, спорам, судебным процессам, злобе и горечи. Трест сделает вопросы собственности ясными и определенными, не оставив места будущим дебатам. При подготовке Трастового соглашения "каждый фут трубопровода был перемерен, каждый кирпичик оценен". Был учрежден попечительский совет, и в руки попечителей переданы акции всех фирм, контролируемых "Стандард ойл". Трест в свою очередь выпустил 700 000 акций, из которых 191700 принадлежали Рокфеллеру, 60 000 - Флеглеру. Попечители управляли акциями отдельных компаний для соблюдения интересов 41 владельца акций треста "Стандард ойл" и были облечены полномочиями "присматривать" за 14 предприятиями, находящимися в полном владении, и за 26 - в частичном. В их ответственность входил подбор директоров и управляющих, которыми они могли становиться и сами. Это был первый великий "трест", и он был совершенно законен. Но именно в этих событиях коренится причина того, что слово "трест", формально созданный для защиты вдов и сирот, стал ассоциироваться с ущемлением прав и ненавистью. Тем временем конторы "Стандард ойл" возникли в каждом штате, их задачей стал контроль над предприятиями, которые там находились. Трастовое соглашение сделало возможным основание центрального офиса для координации и упорядочения действий различных юридических сил. Это стало насущной задачей в связи с растущими масштабами бизнеса. Трест дал Рокфеллеру и его коллегам "щит законности и административную гибкость", в которых они "так нуждались для более эффективного управления, и это стало его основной характеристикой".
Все это касалось юридической стороны дела. Но каковы были практические проблемы управления новой структурой? Как интегрировать в новый трест такое количество независимых предпринимателей и так много предприятий, производящих керосин, топливо и еще около трех сотен сопутствующих продуктов? Была разработана система управления и координации с помощью комитетов. Возникли Комитет внутренней торговли, Экспортный комитет, Комитет по производству, Комитет по персоналу, Комитет по трубопроводам и прочие. Ежедневные отчеты текли в эти комитеты со всей страны. На вершине всей этой громады был Исполнительный комитет, состоящий из руководителей верхнего звена, который определял общую политику и направления. Исполнительный комитет не так часто выпускал распоряжения, чаще это были запросы, предложения и рекомендации. Но никто не сомневался в том, что власть и контроль принадлежат именно ему. Намек на отношения между штаб-квартирой и подразделениями на местах встречается в одном из писем Рокфеллера: "Вы, джентльмены, будучи ближе к конкретным делам, имеете больше возможности судить о сути дела, но избавьте нас от таких вещей, которые мешают нам контролировать политику".
Основная стратегия, которой руководствовалась "Стандард" в семидесятых годах, стала еще более ясной и определенной в восьмидесятых - быть производителем с самой низкой себестоимостью. Это требовало эффективности действий, контроля над ценами, стремления к масштабности, постоянного внимания к технологиям, непрерывных усилий по расширению рынков. Деятельность по переработке нефти была объединена ради эффективности. К середине восьмидесятых годов всего лишь три предприятия "Стандард" - в Кливленде, Филадельфии и Байоне, штат Нью-Джерси - давали почти четверть всех мировых поставок керосина. "Стандард" никогда не упускала из вида вопросы стоимости, которая подчас высчитывалась до третьей цифры после запятой. "Это всегда было моим первым правилом в делах - все считать", - сказал однажды Рокфеллер. Используя свои превосходные коммуникации, "Стандард" всегда имела преимущества и игралана расширении в Нефтяном районе, Кливленде, Нью-Йорке и Филадельфии так же, как и в Антверпене или еще где-то в Европе. Компания также использовала уникальную корпоративную систему расследований и шпионажа для сбора сведений о конкурентах и состоянии рынка. Она вела картотеку, содержащую сведения практически о каждом покупателе нефти в стране, она отражала, куда пошел каждый баррель, поставляемый независимыми дилерами и где покупает керосин каждый бакалейщик от Мэна до Калифорнии.
В основе менеджмента Рокфеллера всегда лежала одна главная идея; он верил в нефть, и его вера была нерушима. Любое падение цены на сырую нефть было для него не поводом к беспокойству, но удобным случаем для покупки. "Надеюсь, что если сырая нефть вновь пойдет вниз… никакая статистика или другая информация не заставит наш Исполнительный комитет… отказаться от покупки", - инструктировал он в 1884 году. "Мы, в отличие от других людей, должны пытаться действовать, а не нервничать, когда рынок ложится на дно". А потом добавил: "Мы, несомненно, сделаем большую ошибку, не купив нефть".
Высшее руководство осуществляли Рокфеллер, его брат Вильям, Генри Флеглер и еще два человека, и в целом под их контролем было четыре седьмых всего капитала. Но в руководство входила также и дюжина других людей. Фактически все они были волевые, настойчивые индивидуалисты, удачливые предприниматели, в прошлом - конкуренты Рокфеллера. "Это не самая простая задача - заставить решительных, сильных людей прийти к согласию", - говорил позже Рокфеллер. Единственным способом работать вместе было согласие. Различные варианты и проекты решений обсуждались и вызывали споры, но действия предпринимались лишь тогда, - и на этом настаивал Рокфеллер, - когда проблемы бывали рассмотрены со всех сторон, возможные случайности предусмотрены и, наконец, соглашение о правильном направлении действие было сформулировано. "Это, я полагаю, первостепенный вопрос любого бизнеса - с какой скоростью следует двигаться вперед, и мы делали это довольно быстро в те дни, разрастаясь и расширяясь во всех направлениях, - вспоминал Рокфеллер. - Мы постоянно сталкивались с новыми опасностями… Как же часто мы обсуждали эти трудные вопросы! Некоторые из нас хотели разом влезть в большие расходы, другие хотели сохранить их на умеренном уровне. Обычно мы приходили к компромиссу и в результате двигались не так быстро, как хотели наиболее прогрессивные, но и не так осторожно, как того хотелось наиболее консервативным". И добавлял, что они "всегда в конце голосовали тайно".