Надеюсь, что это издание моей книги о российской мафии, в которое помимо материалов предыдущих изданий вошли отдельные факты и суждения, опубликованные в моих прежних книгах, будет интересным не только для широкой читающей аудитории, но и для будущих юристов, которым, увы, суждено неизбежно столкнуться с проблемой организованной преступности.
Сожалею, что пять лет, прошедшие с момента выхода в свет предыдущего издания, вряд ли позволяют говорить об ощутимых успехах в борьбе с организованной преступностью в нашей стране. С другой стороны, мне бы не хотелось, чтобы у читателя создалось впечатление, что несколько тысяч членов организованных групп и преступных сообществ каждый год добровольно "усаживаются" на скамью подсудимых.
Начало новой кампании по выборам в Государственную Думу Федерального Собрания России 2003 г. показывает, что как и прежде обязательным пунктом программы всех без исключения кандидатов в депутаты было и остается обещание найти эффективные меры борьбы с преступностью и с ее самой опасной частью - организованной преступностью. Ранее мне неоднократно доводилось разрабатывать различные проекты и концепции борьбы с преступностью в нашей стране и в отдельных регионах. Всякий раз я и мои коллеги надеялись, что в случае победы предвыборные обещания удастся воплотить в жизнь. Увы, но наши надежды обычно не сбывались. Больше от отсутствия единой политической воли, меньше от безденежья. В любом случае профессионалы обязаны извлекать уроки и принимать на себя часть ответственности за неудачи в противодействии организованной преступности.
Перелистывая архивные материалы, вновь и вновь мысленно возвращаюсь к декабрю 1992 г., когда по настоянию многих народных депутатов РФ - членов возглавляемого мною в то время Комитета, нами готовилось предложение включить в повестку VII Съезда народных депутатов России вопрос о состоянии законности, борьбы с преступностью и коррупцией. Члены Комитета вместе с экспертами из числа ведущих практиков и крупных ученых-правоведов готовились к серьезному, конструктивному обсуждению проблемы и формулировали предложения по кардинальному изменению подхода Правительства к деятельности правоохранительных органов, которые бы создавали новую идеологическую, правовую и материальную основы борьбы с преступностью в условиях либерализации экономики.
С грустью констатирую, что этот архиважный для России вопрос был скомкан и вместо обстоятельного анализа ситуации прозвучали дежурные доклады "силовиков", в которых они отчитались о мифических успехах и титанических трудностях, испытываемых их ведомствами (с последними утверждениями тяжело было не согласиться). Именно в этот период была сформирована ущербная для страны практика взаимоотношений исполнительной и законодательной ветвей власти: каждый новый руководитель начинал свою деятельность со вскрытия недостатков в работе предшественника и активного запугивания парламента растущей криминальной угрозой, и все лишь для того, чтобы получить максимальное бюджетное ассигнование. А через год - два нужно уже было показывать успехи (хотя бы на бумаге) либо передавать должность новому руководителю.
Плодами этой тактики стали возросшие взаимное недоверие между законодателями и правоохранительными структурами, утрата правоохранительной системой положительной динамики развития, наконец, уверование Запада в то, что в России построено криминально-синдикалистское государство, о чем стали постоянно говорить не только СМИ, но и сами политики.
Во время работы над вторым изданием книги у меня, естественно, не могло не возникнуть желания подвести некий итог десятилетию, прошедшему со времени того знаменитого Съезда и ответить хотя бы самому себе на два вопроса: что изменилось за это время в российской организованной преступности и противостоящей ей системе и что делать дальше.
Первая Федеральная программа РФ по усилению борьбы с преступностью на 1994–1995 гг. была принята лишь в середине 1994 г. Для ее финансирования была утверждена сумма в 4 раза меньше запрашиваемой, да и та не была получена в полном объеме. Вы когда-нибудь видели плавающей четвертушку корабля? Другая особенность этой (кстати, лучшей по сравнению со всеми последующими) Программы состояла в том, что в ней, к сожалению, не определялись конкретные размеры финансирования отдельных мероприятий.
Примерно в это же время был создан Координационный совет государств - участников СНГ по борьбе с организованной преступностью, а в 1997 г. была принята Межгосударственная программа по борьбе с организованной преступностью на период до 2000 г. Эта программа не только усвоила недостатки национальных программ, но и "добавила" свои: терминологическую неадекватность, декларативность, отсутствие ясной концепции.
Одной из наших побед можно считать учреждение постановлением Правительства РФ от 17 ноября 1994 г. Государственного фонда борьбы с преступностью, средства которого в основном формируются за счет имущества, конфискованного по вступившим в законную силу приговорам судов. Однако, настаивая на создании такого фонда, я не предполагал, что он превратится в одну из самых закрытых финансовых структур, о деятельности которой население и рядовые сотрудники правоохранительных органов до сих пор практически ничего не знают.
Уже две редакции выдержал Федеральный закон "Об оружии" (1993, 1996 гг.).
В апреле 1995 г. был принят Федеральный закон "О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов".
13 июня 1996 г. (за несколько дней до своих выборов) Президент РФ Б. Ельцин подписал новый Уголовный кодекс Российской Федерации (официальный проект которого был одобрен моими коллегами еще в 1993 г.), а 18 декабря того же года - новый Уголовно-исполнительный кодекс.
Казалось бы, есть чем гордиться. Однако невольно вспоминаешь народное изречение: "дорога ложка к обеду". Все эти документы должны были быть приняты еще в 1993 г., но, как помнят мои читатели, весь этот год прошел под знаком противостояния законодательной и исполнительной ветвей власти, кульминацией которого стал расстрел в октябре 1993 г. из танковых орудий здания российского Парламента. До сих пор "синдром слабого Парламента" не изжит. Возможно, от этого наследия удастся избавиться во время выборов депутатов нижней палаты в декабре 2003 г.
Следствием "синдрома слабого Парламента" (пусть простят меня коллеги) является то, что за десять лет так и не приняты законы о борьбе с организованной преступностью, с коррупцией, об экспертизе законодательных и иных правовых актов, о лоббировании и многие другие.
"Правовое здание" борьбы с организованной преступностью и коррупцией в нашей стране в начале третьего тысячелетия продолжает оставаться недостроенным. Наивно видеть в этом лишь происки коррумпированных чиновников.
Сегодня ставка сделана на экономические инструменты борьбы с организованной преступностью и коррупцией. Наверное, это правильно. Однако если ограничиться лишь экономическим "выдавливанием" мафии, то ныне живущим не суждено увидеть Россию ни правовым, ни гражданским государством. Небольшое число людей, придумавших, как ограбить всю страну и легализовать свои доходы, вовсе не спешат вкладывать деньги в образование, науку, культуру. А коррумпированные чиновники "ничтоже сумняшеся" предпочитают устраивать своих детей в престижные вузы, на "хлебные" места в госструктуры и транснациональные компании для продолжения "отцовских традиций".
Правоохранительную систему России сегодня "съедает" одна из самых опасных форм коррупции - предательство. "Оборотни в погонах" - это не название детектива, а реальность.
Есть ли разумный выход из этой ситуации? Наверное, есть. Но для начала необходимо не просто трезво оценить степень проникновения мафии в разные сферы социальной жизни (в том числе в государственный аппарат), но и изменить основы их формирования так, чтобы организованная преступность и коррупция в них не приживались. Без этого мы обречены каждый раз с самого начала учить "букварь" свободы и демократии.
Глава 1. Пришествие мафии
"Никто не знает, где кончается мафия и начинается государство. Мафия функционирует не как враг государства, а как само государство".
Фердинанд Камон, итальянский писатель
Эхо зловещего слова
Что знаем мы о мафии? Почти ничего, если не брать в расчет обывательские пересуды о событиях, выходящих за рамки здравого смысла и законов. Слово "мафия", произносимое в самых различных ситуациях, со всевозможными оттенками - от шепота до крика, - сегодня, пожалуй, самое распространенное в России. Свет потушили - мафия виновата. Балкон обвалился - мафия. Автопром погибает - причина, конечно, в мафии. Слово стало настолько популярным, что мы употребляем его к месту и не к месту.
Ну а если всерьез, то этот пришедший к нам из-за рубежа термин связан с профессионально грамотными, зачастую совершаемыми вызывающе нагло тягчайшими преступлениями, в раскрытии которых неоднократно приходилось участвовать автору этих строк. Умный и очень жестокий противник. Исключительно опасный тип преступников, и не только потому, что высокопрофессионален, великолепно технически оснащен и располагает связями в "верхах", но еще и потому - это самое главное - что мощно вооружен нашими не работающими, а точнее работающими на нее законами.
Какие секторы нашей жизни уже сегодня оказались "под мафией"? Практически весь игорный бизнес - 90 процентов всех казино в ее руках. Почти вся проституция в России полностью контролируется мафией. В ее руках также и весь наркобизнес. Банковская система - в значительной степени. Торговля недвижимостью тоже в значительной степени идет под ее контролем. Все уголовные истории, связанные со скупкой квартир у обманутых пенсионеров, торговля произведениями искусства, бриллиантами Роскомдрагмета, антиквариатом, ростовщичество, выбивание долгов, новейшие войны в Чечне и Дагестане - это мафия. Во многом под контролем мафиозных структур находится и автомобильный бизнес - я имею в виду кражи автомашин и их перепродажу, контрабандный ввоз и реализацию автотранспорта, акцизных товаров и пр. Мафия "наложила лапу" и на распределение бюджетных средств, торговлю металлами, нефтепродуктами, всевозможным сырьем. Мафия везде, где есть большие деньги, где можно быстро обеспечить высокую прибыль. А вот там, где нужно вкладывать значительные средства в развитие производства, внедрять новые технологии, а потом долго ждать отдачи, - тут она не спешит со своими деньгами. Этим занимаются лишь очень богатые мафиози, стремящиеся добела отмыть свои деньги, которые не смогут потратить даже их правнуки. В том же, что денег у мафии действительно много, сомневаться не приходится. По данным недавно упраздненной Федеральной службы РФ по валютному и экспортному контролю, в 1999–2000 гг. вывоз наличными 2 млн долл. не был редким явлением.
При этом мафия продолжает активно вкладывать капиталы в российскую недвижимость. Мафиозными структурами уже скуплены наиболее престижные и перспективные территории, особенно в Подмосковье и на Черноморском побережье России и Украины. Земля обычно покупается гектарами. Не сомневаюсь, что с принятием нового Земельного кодекса России первыми "законными" собственниками стали члены преступных сообществ. К сожалению, нынешние барьеры на пути криминального присвоения последнего российского богатства легко преодолеваются с помощью коррупции.
Говоря о мафии, профессионалы обычно приводят множество фактов и доказательств, убедительно свидетельствующих о жестоких, изощренных способах получения ею неправедных доходов. Оперативные милицейские сводки и криминальная статистика полны цифр, вопиющих о вале преступности, накатившем на страну. Но при этом мало кто задумывается над последствиями различного толкования правоохранительными органами и судом таких терминов, как "организованная преступность", "коррупция", "теневая экономика", "бандитизм". Между тем, чтобы эффективно противостоять мафии, необходимо обстоятельно разобраться с ее истоками, вычленить характерные признаки и уяснить само понятие в полном объеме. Толь ко тогда можно выбрать адекватные методы, оптимальную стратегию и тактику борьбы с этим грозным и сложным, многоаспектным явлением.
О "генеалогическом древе" мафии
Споры о происхождении слова "мафия" среди - специалистов по борьбе с организованной преступностью не утихают уже не один десяток лет. История самого термина не лишена налета таинственности.
Десятого августа 1865 г. комиссар полиции поселка Карини, расположенного на острове Сицилия (Италия), сообщил своему шефу в Палермо об "уголовном преступлении мафиозо". После длительных раздумий начальник полиции решил, что в донесении упоминается член некой преступной организации и оперативно сообщил правительству о новом явлении в криминальном мире.
Как свидетельствуют историки, это было первое зафиксированное в официальных документах упоминание слова "мафия". Справедливости ради заметим, что двумя годами раньше именно в Палермо состоялась премьера спектакля Гаспаре Моске и Джузеппе Рицотто "Тюремные мафиози" - о похождениях группы плутов и жестоких преступников. Возможно, термин "мафия" пришел из искусства, будучи выдумкой авторов пьесы? А уже позднее, попав в служебные донесения, войдя в научный обиход и журналистику, стал общеизвестным… Один из словарей, изданных в Италии, в том же Палермо, трактует слово "мафия" как "хвастовство"; другие значения слова - "надменность", "дерзость".
Некоторые исследователи считают, что это слово произошло от названия арабского племени "maafir", поселившегося в Трапани (опять-таки на Сицилии) и первоначально означало "защита", "предосторожность". В арабском языке есть слово "marfa" - "укрытие", "тайник". Во французском - "mauvais", что означает "плохой", "злой".
Оригинальна версия венгерского ученого Габора Геллерти. Он трактует слово "мафия" как аббревиатуру лозунга "Morte alla Francia, Italia aneta!" ("Смерть Франции, вздохни Италия!"), родившегося во время антифранцузского восстания на Сицилии весной 1282 г., которое вошло в историю под названием "Сицилийская вечерня".
Пожалуй, с конца 60-х гг. XIX в. деяния мафиози связывают не просто с бандитскими нападениями. Главной чертой мафии стала организованность. Воздадим должное упомянутому выше начальнику палермской полиции Гуальтверо. Будучи "человеком со стороны", не сицилийцем по рождению, он тем не менее сумел глубоко вникнуть в сложные проблемы жизни острова. Именно он обратил внимание на то, что мафия - это социальное явление, жизненно важный элемент которого - связь с правящими кругами.
Со временем, не без усилий прессы, мафия предстала в общественном мнении подобием некой тайны, секты со строгой иерархией, планирующей и осуществляющей в национальных и международных масштабах преступные действия, сплоченной мистическими ритуалами и системой жестокого контроля, беспощадно обрушивающейся на всякого, кто нарушает ее законы или действует ей вопреки.
Однако если бы все было так и только так, то главари мафиозных банд и их подручные в конце концов оказывались бы в руках правосудия. Но в большинстве случаев этого не происходит. Мафия продолжает существовать. Почему? Потому что это глубоко укоренившееся во многих странах социальное явление представляет собой особый уклад жизни, уродливую разновидность власти.
Мафиози нельзя отождествлять с обыкновенными уголовниками, которых мафия часто использует для "грязной работы". В определенных обстоятельствах и сам мафиози действует как обычный уголовник, но его сознание и жизненный стиль отличаются своеобразием.
Известный сицилийский социограф и врач Джузеппе Питре писал: "Мафия - это обостренное самосознание, переоценка личной силы, уверенность в том, что он способен правильно решить все противоречия. Этим объясняется уверенность мафиози в своем превосходстве над другими или, что еще хуже, его самоуправство. Мафиози претендует на уважение, но и сам способен его проявить, если этого требует ситуация. Если его оскорбят, он не обратится в суд, не прибегнет к защите закона, потому что тем самым он подтвердит свою беспомощность и нарушит принцип круговой поруки… Мафиози, постоянно и методически нарушающий законность своими насильственными действиями, все же "достойный уважения" гражданин, который не живет, подобно бандиту… Его положение в обществе освящает укоренившаяся в людях на протяжении веков мораль, его общественный вес определяется в первую очередь тем, что своими действиями он удовлетворяет не только собственные потребности, но и берет под защиту своих единомышленников и в самых различных случаях играет роль "великого посредника". Вместе с тем он тщательно заботится о том, чтобы не находиться в постоянных конфликтах с власть имущими, и стремится, причем успешно, узаконить свое место в обществе. А это возможно, прежде всего, лишь при наличии "партии". С властью предержащей его тесно связывает определенная система отношений, которую он укрепляет постоянными вознаграждениями".
Это было написано сто лет назад. Но какая точная, емкая характеристика. И как отчетливо она проецируется на сегодняшнюю действительность!..
Однако мало кто в те далекие времена внял предупреждению Джузеппе Питре о том, что главари мафии все теснее смыкаются с государственной властью и все сильнее влияют на нее. И мафия в Италии, да и в других странах, постепенно заполняла "капилляры" государственного организма.
Многие преданные делу сотрудники полиции и юстиции Италии в борьбе с мафией терпели фиаско. Число ее жертв неуклонно растет, действия становятся все более наглыми. И это, по мнению итальянских юристов, закономерно. Ибо мафия - это целая система общественно-политических, хозяйственных и даже культурных связей, имеющая мощных покровителей.
Имя этой системы - "cosca" (семья). Пределы той или иной "семьи" невозможно очертить точно. Она не имеет границ, в ней пульсируют разные по силе связи, исходящие от постоянного ядра, словно магнит притягивающего к себе множество людей из своей деревни, города, провинции.
Часто влияние "семьи" простирается на соседние общины. Масштаб мафиозного сообщества определяется широтой и направленностью его интересов. В глазах же простого обывателя отцы мафии подчас предстают чуть ли не национальными героями. О них говорят с восторженным придыханием, их имена произносятся с таким же почтением, как имена звезд футбола или профессионального бокса.
Немудрено, что многие из "отцов" мафии приобретают признание местных властей. А иные даже удостаиваются государственных наград и высоких чинов.