Мы остановились перед дверью. Я прислушался. За дверью шорохов не было. Я надавил на хлипкую дверь рукой. Она не поддалась.
- Что-то есть, - сказал я.
За дверью слышалось какое-то шуршание.
- Ну-ка, - я отступил на шаг и двинул ногой по двери. Ох, люблю я это дело - выбивание дверей. Ощущаешь себя терминатором, которого ничего не удержит. Дверь вылетела. Куда ей против меня?
Тютя лежал в прихожей. И скреб рукой по полу, размазывая собственную кровь.
- Они… - прохрипел он.
Он дернулся. И прохрипел послабее:
- Они!.. Быстрее!
Один пролет лестницы можно преодолеть в два прыжка. Кто не пробовал - попробуйте. Это нетрудно, когда очень хочется кого-то догнать. Можно даже и в один прыжок, если себя не жалко. А чего оперу себя жалеть?
Я выскочил из подъезда. Выглядел я, наверное, устрашающе. Глаза по полтиннику, в руке пистолет Макарова. На бабок, которые о чем-то ворковали на скамеечке, во всяком случае впечатление я произвел. И на Князя тоже. Он курил, прислонившись к скамейке. Заметив меня, выплюнул сигарету, подался вперед с естественным вопросом:
- Что?
- Кто выходил сейчас? - крикнул я.
- Два лба. Вон, - кивнул на выруливающую со двора белую "Ауди".
- В машину! Они пришили Тютю! - Я распахнул дверцу и метко воткнул ключ в замок зажигания. - Арнольд - займись Тютей, - крикнул я ему, вылетевшему из подъезда.
Арнольд кивнул, по дурной привычке отмолотив языком что-то вроде - "там уже все сделано до меня".
Я рванул машину с места на второй скорости - только кошки из-под колес разлетелись в стороны.
- Давай жми, - Князь передернул затвор пистолета.
А то мы без него не знаем. На дороге "Ауди" ушла далеко вперед и маячила где-то у светофора.
- Ну же! - хлопнул по панели ладонью Галицын.
Из моего драндулета я и так выжимал сколько мог. Я надавил на кнопку сигнала. Выжал газ. Мы бешеным мулом пролетели на красный свет.
Сперва те, в "Ауди", не усекли, что к ним прицепились.
А усекли, когда выехали на шоссе - прямое, ведущее из города.
- Ну же! - ерзал Князь.
Дальше все было просто. У "Ауди" мотор - не моему чета. У моей лошадки и в лучшие времена движок тянул лениво.
- Уходят! - ярился Галицын.
- Считай, ушли, - я сбросил скорость. - По "02" надо звонить. Номер засек?
- Да, - Князь протянул пачку сигарет с записанным номером.
Это только в кино из полицейской машины связь с дежурным и всеми постами. С моей рации можно только за километр связаться точно с такой же рацией.
Оповестив по телефону-автомату дежурного, мы вернулись на Конноармейскую. Я поднялся на этаж. "Скорой" еще не было.
- Клиент скорее мертв, чем жив, - сообщил Арнольд. - Чем его? - спросил я. - Финарем. Вон лежит.
- Князь, ты лбов этих опознаешь? - повернулся я к Галицыну.
- Лбы как лбы. Точнее, один - лоб. Второй - мелкий… Узнаю.
- Найдем мы их, - заверил с неубывающим оптимизмом Арнольд. - Дурак, - нагнулся он над трупом Тюти. - Лучше бы ты тогда от нас не бегал…
Совсем без проблем жить скучно. А когда их перебор - жить становится тяжко. Еще один труп по этому делу. Правда, у нас за него голова не должна болеть. Тютей должен заниматься убойный отдел да опера из отделения. Но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это убийство - звено в цепочке, которую мы тянем. Тянем-потянем, вытянуть не можем. Ох, нелегкая это работа - из болота тащить бегемота…
- А может быть, этот? - спросил Женя Рыжов - опер из убойного отдела, тыкая пальцем в очередную фотографию.
- Нет, - покачал головой Галицын.
Он сидел за столом и просматривал уже четвертый по счету альбом. Там были приятные, средней противности и просто отвратные морды представителей преступного мира нашего города. И Арнольд должен был высмотреть тех, кто выходил из подъезда дома на Конноармейской. Вообще опознавать мельком виденных людей по фотографиям - занятие малоперспективное. С недавнего времени начали создавать видеотеки преступных рож, но пока достаточно скудные.
- Этот похож, - сказал Арнольд, указывая на отъевшуюся ряху.
- Алексей Стахов, - кивнул Рыжов. - Провел год в сизо за наемное убийство. Освобожден за недоказанностью.
- Похож, но не он. Процедура продолжилась.
- И этот похож, - Арнольд ткнул в другую фотокарточку.
- Обвинялся в изнасиловании, - сказал Рыжов. - Освобожден за недоказанностью.
- Не он… А вот этот?
- Обвинялся в разбое. Освобожден за недоказанностью, - зачитывал данные Рыжов.
- Да что ж они все освобождены-то? - возмутился Галицын.
- Так дела расследуют. И так судят.
- И так подмазывают, - поддакнул я.
- А кому надо сажать бандита? - хмыкнул Рыжов. - Бандит - часть социально-экологической ниши. Как волк. Охраняется государством.
Ту "Ауди" мы установили. Она была зарегистрирована на вечно пьяного алкаша из пригорода. Он вообще не понимал, кто мы, что мы и о какой "Ауди" говорим. Получив от нас бутылку водки, он припомнил, что какой-то житель гор попросил оформить машину и доверенность. В нотариальной конторе установили, что машина по генеральной доверенности передана некоему жителю Ингушской Республики. Ох, эти доверенности. Одно время стало модным регистрировать иномарки на жителей районов, пострадавших от Чернобыля, - там для них дикие льготы. Потом подсчитали, что в одной такой радиоактивной деревне на старичков и старух приходится по пять-шесть иномарок, а на одну старуху был зарегистрирован спортивный "Мерседес" за две сотни тысяч долларов. Естественно, все машины эксплуатировались по доверенностям. Чудны дела в нашей стране.
- Он - не он, - покачал головой Галицын, разглядывая очередную морду. - Нет, не он…
Он пролистнул страницу и покачал головой:
- Тошнит от этих лиц.
- Прервемся, - кивнул Рыжов.
- Вот он, - вдруг неожиданно воскликнул Галицын.
Рожа, на которую он указал, еле влезала на карточку.
- Только волосы сейчас покороче, - сказал Князь.
- И как узнал? - спросил с сомнением Рыжов.
- Губа нижняя оттопырена. Глаза свинячьи… Точно, он.
- Долматов Евгений Павлович, - сказал Рыжов. - Срок за разбой. Обвинение в убийстве…
- Освобожден за недоказанностью, - поддакнул я.
- Угадал.
- Чего тут угадывать, - улыбнулся я. - Это система… Что на него есть?
- Долма. Старый мой знакомый, - сказал Рыжов. - Организовал налет на офис своего родного дяди. Сел. Потом работал на Армена…
- Армена грохнули.
- Во-во. Тогда война была Армена с татарами. Долма принимал участие в качестве мяса. Грохнул татарского бандита на стрелке. Отсидел в изоляторе. Дело развалилось.
- И чего сегодня делает?
- На кого-то опять "шестерит". Он по сути своей "шестерка". Сам ни на что не способен. Шкаф, одним словом.
- И чем ему Тютя помешал? - задумался Князь.
- Чем-то помешал… Ну что, поможешь нам его отрабатывать? - спросил Рыжов.
- А куда мы денемся, - произнес я.
Начали отрабатывать. За день перепахали информцентр УВД, банки данных, переговорили с руоповцами. Проехались по адресам Долмы. Его там не нашли.
Получалась интересная картина. Сейчас Долма был недреманным оком на дискотеке "Эльдорадо".
- Она под чьим крылышком? - спросил Рыжов.
- Малюты, - сказал я.
- Значит, Долма работает на Малюту.
- А вор в законе Малюта, по нашим данным, сейчас поставлен ворами на город заведовать наркотой. И чего получается? Что убрали Тютю по его заказу?
- Зачем? - спросил Рыжов.
- Малюта сейчас прибирает к рукам наркоторговцев или уничтожает конкурентов. Может, Тютя не отстегивал ему денег. Или работал на него, но недостаточно честно. Но Долма и сам мог с Тютей что-то не поделить… А мог халтурку на мокруху взять. Все могло быть. Версий можно настругать целый флот. Главное, по какой реке они поплывут.
- Будем брать Долму - так говаривал майор Пронин, - потер руки Галицын.
- Инспектор Лосев, - возразил Рыжов. - Где его искать? Бандиты на съемных хатах живут.
- Надо с людьми перетрещать, - сказал Галицын. - Где-то он должен появляться.
- Пап, - подошел ко мне мой драгоценный Вовка, когда я пораньше - всего часов в восемь вечера - добрался до дома. - А налкоманом холошо быть?
- Кем?
- Налкоманом.
- Очень плохо.
- А Мишка сказал, что холошо. Что он выластет и тозе будет налкоманом. Как его папка.
- Боже ты мой, - вздохнул я и взял мое чадо на руки. - Ладно, Мишка будет наркоманом, как его папка. А ты, как твой папа, будешь бороться с наркоманами. Идет?
- Идет.
Я протянул Вовке ладонь, и он хлопнул своей ладошкой по ней. Во новости. Уже в детском саду покоя нет. Вдруг волной пролился по телу страх. Я представил, как мой Вовка, когда подрастет, вгонит в вену адскую жидкость - раствор героина… Нет, не бывать этому! Никогда! Мой Вовка никогда не пойдет на это. Ну а у скольких вот таких сегодняшних малышей кто-то уже заранее перечеркнул будущее, скольким суждено закончить жизнь на игле? От этих мыслей рука тянулась к пистолету.
- Ты же мужчина, Вовка, - я притянул его голову к своей груди. - Ты будешь солдатом, как и твой отец, правда?
- Плавда. Только генелалом, - поправил он.
- Это ты молодец. Лучше, конечно, быть генералом… Я пока не "генелал", поэтому мой рабочий день начался с бумажной волокиты, вызовов к начальству. Потом приперся безумный майор из нашего штаба и начал требовать какие-то планы. Ну и, наконец, позвонил телефон и послышался голос агента Рока:
- Я за конфетами приеду. Карл Карлович мне обещал.
- Рок, что у тебя за язык?! - воскликнул я.
- Сейчас буду на работе.
Я повесил трубку и сказал:
- Агент Рок звонил. Сказал, что на работе будет.
- А где он работает? - не понял Галицын.
- Как где? Он говорит, что у нас.
- Ое-ей, - покачал головой Асеев. - Нахлебаемся мы с ним.
Сперва Рок, приходя к нам, открытым текстом требовал дозу. Учитывая, что в нашем кабинете время от времени какие-то доброжелатели - то ли чекисты, то ли наши нелюбимые братья из службы собственной безопасности - устанавливают микрофоны, за эти слова он пару раз получил от Арнольда по морде. И теперь начал именовать "чеки" конфетами.
В кабинете - сумасшедший дом.
- Что за бардак? Где бумага с перечнем запрещенных веществ? Здесь лежала! - орет Асеев.
- Нет, - разводит руками Арнольд.
- Ничего не найдешь.
- А ты забыл, с кем работаешь в отделе?
- С идиотами!
- Ну так что ты хочешь? - удовлетворенно кивает Арнольд.
Рок появился как штык. Щелкнул каблуками и заявил:
- Прибыл.
Он как-то незаметно стал деталью нашего интерьера, как тумбочка у двери. Без него даже становилось скучно. Ежедневно он выдавал что-то новое. И сегодняшний день исключением не стал. Рок, закинув ногу на ногу, уселся напротив неопохмелившегося Арнольда, внимательно оглядел его и вдруг осведомился:
- Арнольд, а ты сам не колешься?
- Ты совсем охренел, дефект ходячий?! - с готовностью порохом вспыхнул Арнольд.
- А чего особенного спросил? - обиделся Рок. - Чтобы бороться с чем-то, надо это знать.
- Ну а чтобы с убийствами бороться, надо кого-то грохнуть? - с угрозой осведомился Арнольд.
- Ну…
- Где работа, Рок? - завопил Арнольд. - Где?! Зря, что ли, тебе документ выдали?
- Я навожу справки.
- Где обещанное оружие?
- Где транснациональные связи наркомафии? - со смешком добавил Галицын.
- Я работаю в этом направлении.
- А где справка о сращивании наркокапиталов и банковских капиталов? - не отставал Арнольд.
- Я уже кое-что нащупал, - на полном серьезе ответил Рок, и Галицын в углу издал булькающий звук, давясь от смеха.
- Развеселились, - заворчал я. - Рок, ты на дискотеке "Эльдорадо" часто бываешь?
- Бываю иногда. Там наркоты - завались.
- Слышал о таком - Долме? - спросил я.
- Что-то слышал, - Рок задумался, потом, как компьютер, выдал:
- А он из бандитов, кто дискотеку прикрывает.
- И часто он там бывает?
- Два раза в неделю точно. Сегодня будет.
- Почему?
- Присматривает. И бабки они сегодня там подбивают. До утра он там будет.
- Он с барыг тамошних процент стрижет? - наседал я.
- Да.
- Сам получает?
- У него "шестерок" там полно. Он там старший.
- Большой человек?
- Большой, - кивнул Рок.
- Точно сегодня будет? - настаивал я.
- Да точно, точно… Дайте конфетку, а то горло сухое…
- Сладенького захотелось? - угрюмо спросил Арнольд.
- Ага.
- Вот тварь, - Арнольд полез на шкаф и выудил оттуда "чек". Сунул его в карман Року. - Последний. Дальше - только за работу.
Я вытащил из Рока все, что тот знает о дискотеке. То, что "Эльдорадо" - наркоманский притон, нам и без него известно. Раза три мы там устраивали большие шмоны и загружали обдолбавшимися наркотой несовершеннолетками омоновские автобусы. Теперь, похоже, пришло время разобраться с этим культурно-массовым объектом серьезно.
- Все? - спросил Рок.
- Пока да, - сказал я.
- Я сейчас приду, - он как-то боком вышел из кабинета.
- Отрываться пошел, - отметил Арнольд.
- Он три дня назад уборщицу напугал, - поведал Князь. - Она заходит в туалет убираться, а там на полу Рок сидит, глаза навыкате.
- Нашел место, - возмутился Асеев. - Вы его вообще распустили! Обнаглел, сволочь!
- Да, пора его на место ставить. - согласился я. - Чего с "Эльдорадо" делать будем?
- Если Долматов не лег на дно, то будет сегодня там. Значит, надо его брать, - сказал Асеев.
- Как предлагаешь? - спросил я.
- Возьмем Рыжова с его ребятами. Взвод ОМОНа на всякий случай. И тряхнем дискотеку по полной программе.
- Там же сориентироваться надо, - сказал Галицын. - Присмотреться. Опознать Долму этого.
- Верно, - кивнул я. - Так что на вечер у нас пляски.
- Нас там сразу распознают, - с досадой произнес Арнольд.
- Не распознают в полутьме, - отмахнулся я. - Надо только одеться помаскараднее.
- Тебе, Терентий, можно и не маскироваться, - гыкнул Арнольд. - Ты маленький, тебя не заметят.
- Да, белого слона они и не заметят, - согласился я.
Мою весомую фигуру на дискотеке не заметить будет трудно. Но и ребят одних в этот клоповник не отпустишь. Ничего, замаскируемся.
- Я на доклад к Романову, - сказал я.
Выслушав доклад о ситуации и наших планах на вечер, Романов, подумав, кивнул:
- Идет…
И отправился докладывать начальнику службы криминальной милиции Управления. Вскоре все утрясли - и с УМОНом, и с "убивцами" - операми из убойного отдела.
- По домам, - велел я, вернувшись от Романова. - Сбор в девять часов в кабинете. И приоденьтесь как-нибудь по-панковски. Там клиентов наших - полбиблиотеки.
- Не боись, братан, прикид будет в поряде, - сделал Арнольд пальцы веером.
- М-да, - сказал я, оглядев свое воинство. - Арнольд, в законченной тобой школе милиции твой вид не одобрили бы.
- По-моему, мне идет, - он разгладил на груди малиновый жилет, под которым ничего не было. Челка на его голове была обработана лаком и стояла наверх, как у панка. Да еще очки черные - так что на самого себя он был похож не слишком. В принципе избытком фантазии мы не блеснули. У всех - очки. Наколбасили с прической. У меня - кепка с пластмассовым козырьком, с Крита привез, где отдыхал в позапрошлом году.
У Галицына на груди висела толстая цепь.
- С унитаза? - Я провел по ней пальцем.
- Обижаешь. Помнишь, в прошлом году Шибзика с компанией брали, - сказал он.
- Ну.
- Их все.
В качестве трофея мы у Шибзика и его компании набрали несколько коробок амулетов, цепей и разного железа. Ребята были то ли панки, то ли сатанисты, то ли сектанты - они сами точно не знали.
- А мы не додумались поживиться, - сказал Арнольд.
- Там в шкафу есть еще, - кивнул на шкаф Галицын. Арнольд полез в шкаф и вытащил связку цепей и бляхи.
Он нацепил на руку цепь с шестиконечной звездой.
- Конгресс еврейских общин, - хмыкнул он.
Асеев пришел в белой рубашке. Правда, в тех же темных очках. - Тебе в таком виде только в тачке ждать, - сказал я ему - На подхвате. - Дискотеки, - Асеев поморщился, - ненавижу.
- Чего так? - заинтересовался Галицын.
- Часть культуры создана, чтобы человек рванулся ввысь, - назидательно занудил Асеев - штатный философ нашего отдела. - А часть - чтобы впал в тяжелый кайф, уде ел в иные пространства, но не вверх, а вниз. В преисподнюю. На дискотеках выдалбливают мозги, чтобы осталась скорлупа черепушки. Что, не так?
- Ну ты суров, - покачал головой Галицын. В дверь постучали. Вошел Рыжов с еще одним опером и капитаном из областного ОМОНа - эдаким колобком вширь больше, чем ввысь, с кувалдометром, соизмеримым с моим.
- Капитан Владимов, - козырнул омоновец. - Ну чего, кому сегодня наваляем?
- Наркоманам из дискотеки "Эльдорадо", - сказал я.
- Это по нам, - кивнул капитан. - Оформим по первому разряду.
Он провел пальцем по наручникам, висящим на поясе.
- Итак, дислокация, - я развернул ватманский лист на столе.
Началась подготовительная работа. Мы утрясали, кто где стоит, кто как действует, позывные рации, действия при обострении ситуации.
- Народу там полно, - сказал я. - Надо действовать аккуратнее. Все может в массовые беспорядки вылиться.
- В беспорядки, - кровожадно улыбнулся омоновец. - Не выльется, - пообещал он, постучав дубинкой по полу.
- А если нет там Долмы? - спросил Рыжов. - Снимаемся?
- Чтобы зря вечер не пропал, тряханем барыг, а затем и посетителей, - заявил я. - Там половина на экстэзи и героине сидит.
- Це дело, - еще шире улыбнулся капитан-омоновец.
Потом мы устроили знакомство с омоновцами. "Бульдогов" обязали очень внимательно посмотреть на каждого из Нашей группы, ибо под горячую омоновскую дубинку попасться да еще в таком прикиде - нечего делать.
К десяти вечера мы были на месте. Омоновский фургон выставился далече, дабы не мозолить глаза. Асеев устроился в "Жигулях" напротив кинотеатра вместе с опером-убойщиком. А мы двинули внутрь.
- Ох, узнают тебя, - покачал головой Арнольд. Я нацепил круглые черные очки - тоже боевой трофей, такие когда-то носил Паниковский и люди со слабым зрением, а теперь они считаются писком моды, поглубже надвинул козырек.
- Ну что, похож я на тучку? - процитировал я Винни-Пуха.
- Все равно ты похож на медведя, который летит на воздушном шаре, - махнул рукой Галицын.
- А, прорвемся, - сказал Арнольд.