И тут водитель увидел в неверном свете фар лежащее поперек дороги здоровенное еловое бревно. Он не первый год жил в тайге и знал, что обычно деревья такого калибра просто так на дорогу не падают. То есть такое случается зимой – или после сильного ветра. Но, вообще-то, ели в карельской тайге умирают стоя. Не к добру это. К тому же эта лесина как-то очень грамотно упала. Лесовозу на такой дороге практически невозможно развернуться. А на тягунке, да еще и на повороте – вообще туши свет, сливай бензин. Снова, что ли, вернулись старые времена? Несколько лет назад, когда разные там крутые бандиты еще не сумели договориться между собой, в лесу творилось черт-те что. Нападения на лесовозы были обычным делом. Но потом появился Ишмуратов, который очень жесткими методами навел порядок. Теперь в районе был один хозяин. Бандит? Ну и черт с ним, что бандит. Это пусть милиция разбирается, ментам за это деньги платят. А шоферюге какое дело? Сел да поехал…
Водитель правой рукой достал монтировку, а левой потянулся к телефону, собираясь сообщить своему непосредственному начальству о возникшей внештатной ситуации.
Внезапно шофер увидел стоящего на дороге человека в камуфляже и маске-"омоновке". На шофера был направлен ствол карабина "Сайга". Чуть дальше виднелись еще два темных силуэта.
– Бросай все, что в руках! Ну! – требовательно прозвучало из-под первой маски. – Эта штука, знаешь, она череп на раз сносит.
Шофер отнюдь не был склонен проявлять особый героизм. Монтировка, звякнув, грохнулась на пол кабины, туда же упал и телефон.
– А теперь вылезай! Только без резких движений! Быстро!
Водитель начал вылезать из кабины. Неизвестно, чем бы все это кончилось. Шофер был, конечно, не идиотом, чтобы рисковать башкой ради чужого добра. Но так уж сложилось, что нога в кирзовом сапоге скользнула по мокрой подножке. Работяга с грохотом рухнул вниз и тут же возле второй стоящей фигуры мелькнул огонь и бахнул пистолетный выстрел. Тело шофера, обмякнув, осело на землю.
– Идиот! – заорал тот, что с "Сайгой".
– Да я машинально…
– Машинально! Да ладно, все равно пришлось бы кончить его рано или поздно. Хрен с ним, с этим козлом. Работаем.
– А те, на делянке?.. Могут прибежать на выстрел.
– До нее десять километров. К тому же мотор все заглушил. Да и тем, кто там сидит, здоровья, что ли, не жалко? Никуда они не рыпнутся. Делаем, что надо, и отваливаем!
Из темноты появились еще трое. Они быстро принялись за дело. Двое достали из рюкзаков канистры и стали поливать машину и лес в кузове.
– Ша! Еще машина идет! – подал голос третий, занявший пост с обрезом наперевес возле конца прицепа с лесом.
Человек с "Сайгой" прислушался.
– Это легковуха или микроавтобус. С боковой дороги, с заброшенной делянки. Ха! Так ведь это наверняка те журналюги, о которых нас предупреждали. Добрались все-таки. Что ж, все складывается прекрасно. У нас карабин, обрез и "макар". Давайте-ка вон в те кустики. Они тормознут, выйдут глянуть, тут-то мы их и сделаем.
– Ты… Зачем? – подал голос тот, который застрелил шофера.
– Вот тебе только спрашивать. Кровь на тебе. Они слишком близко к нам подобрались. Нам передавали – если с ними что случится, никто плакать не будет, – объяснил главарь. – Нам даже повезло. Так что нечего! Занимайте места и не промахивайтесь.
* * *
Сборы не заняли много времени. По просьбе Сергея "Фольксваген" подъехал к его дому. Там он прихватил свою "Сайгу" с оптическим прицелом и заодно звякнул Ишмуратову.
– Расул Тенгизович, они явно что-то знают, но темнят. Я к ним вписался в качестве проводника. Свожу их на брошенную делянку, дам интервью со скрытой мордой. Вроде как лесник.
– Валяй. Рассказывай про наши темные дела. Нам-то что. Пусть снимают. От этого у нас не убудет.
Когда Казак появился с карабином в руках, Алена округлила глаза.
– А… Это зачем?
– Девушка, лесник в лес без винтаря не ходит. Здесь закон – тайга, прокурор медведь. Вы еще не поняли, во что ввязались?
Судя по лицу девушки, она только сейчас стала что-то понимать. Впрочем, не особенно. Опасность, с которой никогда не сталкивался, всегда кажется нереальной. А Сергей долгое время провел в местах, где без автомата на плече на улицу не выходили. Там и теперь у каждого уважающего себя хозяина на стене висит "Калашников". Поэтому некоторые вещи он, что называется, задницей чувствовал. Так вот, данный орган ему подсказывал, что прогулка с этими ребятами может обернуться чем угодно.
– Сергей, давай на "ты", у нас все журналисты между собой на "ты", обращаются.
– Почему бы и нет? А ты где финскому выучилась?
– Я в детстве лето постоянно проводила в Агала-тово, это под Питером. Там до сих пор живет много финнов. Прикольно. Знаешь, идут бабки на рынок. По виду – вроде как русские, а говорят по-фински. Вот моя бабушка – она как раз из них. Заставляла меня учить финский. Я упиралась, отбивалась руками и ногами. А теперь спасибо ей говорю. Финляндия-то – вон она, рядом. Журналисту всегда неплохо знать язык соседей. А ты откуда знаешь финский? Язык-то не самый простой.
– А я в армии выучил. Я здесь же, в Карелии, служил, только много севернее. Там нас не сказать чтобы заставляли учить, но это приветствовалось. Да и что зимой делать? Кругом тайга и никакой культуры. Не все же самогон пьянствовать. Вот в итоге и выучил. Тем более под это дело даже освобождали от нарядов. Знаешь, лучше уж язык учить, чем сортиры драить.
– Ты что, в пограничниках служил?
– Не совсем. АПГ это называется. Автономная поисковая группа. Ты про коммандос слыхала? Вот это я и есть.
– Серьезно?
– Не совсем, конечно. Но что-то вроде. Вот стоят погранцы на страже нашей Родины, а мы в тайге за ними. Если кто прошел через границу и пограничники хлебальником прощелкали – тут наш черед наступает. Ну, еще беглых зэков ловили.
– И не стыдно?
– А чего мне стыдиться? Ты знаешь, что такое несколько беглых оголодавших зэков? По сравнению с ними медведь-шатун отдыхает Они никого не щадят. Здесь-то лагерей немного, а там, дальше на север, если слух пойдет по округе, что кто-то с зоны рванул на волю, так с темнотой из дома люди боятся выходить. А уж из населенных пунктов и днем никто носа не кажет.
– После службы так дальше в лес и потянуло?
– А что я еще умею? Лес знаю, по лесу бродить не боюсь.
Болтая с девушкой, Казак не забывал показывать Иокки, куда ехать. Сначала машина перла по довольно приличному шоссе, затем повернули на дорогу, которая за асфальтированную может сойти только в России. Алена все льнула к окну, время от времени издавая восхищенный писк при виде окружающих пейзажей. Финны, как и положено по традиции представителям их национальности, солидно молчали. Впрочем, их подобными красотами не удивишь – у них точно такие же. Сергею по роду его работы довольно часто приходилось бывать в Финляндии, насмотрелся.
– Я на Карельском перешейке детство провела, – вещала Алена, – но теперь вижу, что там – это просто детский сад. Да и заплевано там все садоводами.
А дальше началось невезение. До делянки, на которую Сергей собирался проводить гостей, добраться оказалось невозможно. Дорога была в таком состоянии, будто по ней прошло стадо диких танков. Впрочем, возможно, так оно и было – где-то невдалеке располагалась танковая часть. Вот бронированные машины и погуляли. Пришлось пилить в другое место, гораздо дальше. Пока добрались, пока Сергей перед камерой с чувством говорил о гибнущих лесных богатствах, стало смеркаться. А тут еще начался дождь. И это бы ладно. Иокки, возможно, был хорошим водителем, но не знал специфики наших дорог, раздолбанных лесовозами и прочей тяжелой лесозаготовительной техникой. Да и автобус "Фольксваген" – не самая подходящая машина для таких путешествий. Здесь нужен внедорожник. Это как в анекдоте. Поехал европеец в Россию на машине. Когда вернулся, его друзья спрашивают:
– Слушай, говорят в России ужасные дороги.
– Ну, не знаю. Дорог я там не видел, но на джипе проехать можно…
В общем, в какой-то очередной болотистой низинке машину повело, и она благополучно съехала с дороги в грязь. И только тогда Сергей понял авантюрность этой поездки. Дело в том, что нормальный водитель в этих краях без лопаты и топора не ездит. Казак так привык к этому, что как-то и не подумал, что люди приехали из другой страны, к тому же, судя по их виду, отнюдь не из финской глухомани. Нужного инструмента у них, понятное дело, не имелось. В общем, пришлось изрядно повозиться, прежде чем машину удалось вытащить на дорогу. К чести фиников, они не жаловались, а воспринимали все это как приключение. Иокки даже зафиксировал кое-что на камеру.
– Это украсит наш фильм, – хладнокровно заявил он, стряхивая со своих кроссовок грязь.
В общем, выбирались из передряги уже ночью.
Около двенадцати машина подходила к развилке, где дорога на старую делянку вливалась в другую – перед крутым тягунком.
Дальний свет выхватил стоящий впереди лесовоз.
– Но вот, господа, вы искали приключений. Кажется, вы их нашли, – бросил Казак.
Зря он так сказал. Не учел психологии журналистов. Не успел он и глазом моргнуть, как оба финна выскочили из "Фольксвагена" и двинулись к МАЗу.
– Назад! – заорал Сергей, запоздало сообразив, что кричит на русском.
Но было уже поздно. Слева и справа начали стрелять. Били почти в упор, так что Олаф тут же повалился на землю. Иокки же бросился вперед, оказавшись прямо в свете фар. Раздались еще два выстрела. Финн споткнулся и начал медленно оседать. Казак, передернув затвор, ударил прикладом в стекло.
– На пол, дура! – крикнул он Алене, которая даже не сообразила, что произошло – сидела, открыв рот.
Он высунул ствол в окно и сделал выстрел наугад. Ему ответили, но его позиция была лучше – теперь этим, из засады, приходилось стрелять против света. Он еще два раза выстрелил. Потом рухнул на пол, прополз к двери, открыл ее и вывалился наружу. В лесу послышался топот бегущих ног. Видимо, нападавшие не ожидали, что по ним откроют ответный огонь. Казак метнулся в лес. По лицу хлестнула еловая ветка. Впереди, шагах в десяти, он увидел смутную тень и выстрелил навскидку. Человек, словно его толкнули, повалился набок. Сергей бросился дальше сквозь густой ельник. Снова выстрелил в смутную тень, потом еще… Раздался вскрик, но шаги продолжали удаляться. Казак снова рванул вперед, но вдруг остановился как вкопанный. Он сказал правду Алене – в самом деле в армии он служил лесным охотником. В лесу он чувствовал себя как дома. Сергей мог бы даже в беспросветном ельнике погоняться за этими ублюдками – и кого-нибудь бы точно догнал. Но в машине оставалась девушка. Кто знает, что она может выкинуть – и кто еще шатается по тайге? К тому же отступали нападающие не как глупые лоси, а очень даже грамотно. Тоже не были лохами. Поэтому Казак вернулся к машинам.
Первым делом он заглянул в автобус. Алена сидела на полу и находилась в ступоре. Ладно хоть не побежит никуда. Он пошел на дорогу и осмотрел финнов. Оба были мертвей мертвых. Олафа, судя по всему, настиг заряд дроби. А Иокки… В виске виднелась аккуратная дырка. Метко, гады, стреляли. Хоть и с близкого расстояния, а все равно. Так влепить не каждый сможет.
Держа карабин наготове и избегая попадать в свет фар, он приблизился к кабине МАЗа – и наткнулся еще на один труп. Это был убитый шофер. Дела… Соблюдая все меры предосторожности, Сергей прокрался к месту, где свалился один из нападавших. Тот тоже был мертв.
– Что за черт! Все выстрелы на поражение, – ругнулся Серей и вернулся к машине.
Оставалось брать мобильник и набирать номер Князева.
– Это Казак. У нас тут война началась. На нас напали. Финны убиты. Еще убит шофер лесовоза. Я одного из нападавших пристрелил, остальные ушли. Девка, которая с ними, жива, в шоке.
– Ну ты обрадовал. У нас Кондрат сидит, у него там тоже песни и пляски. Ты где?
– Развилка у дороги на делянку, где бригада Панкратова.
– Сиди и не рыпайся. Двигаем к тебе. Если вдруг менты приедут раньше, хватай девку – и в лес…
Сергей вернулся в автобус. Алена перебралась на сиденье. Лицо у нее было застывшее, как маска.
– Что… с ними?
– Что? Мертвые они! Совсем. Вы искали чрезвычайных происшествий – вы их нашли. Нет, блин, ну это ж надо! Всякие тут дела случались, но чтобы так вот, внаглую, лупить журналистов… Влияние цивилизованной Европы, чтоб ее.
Подбородок у Алены задрожал, с ней начиналась истерика. Казак подавил ее в зародыше древним народным средством – хорошей пощечиной.
– Слушай, подруга. Плакать будешь потом. А пока что имеет смысл позаботиться о собственном здоровье. Знаешь, кого мы сейчас ждем? Моих друзей. Бандитов.
– Каких бандитов? – тупо пробормотала девушка.
– Самых обыкновенных. Тех, которые здесь все держат. Так вот, у них может возникнуть к тебе ряд очень неприятных вопросов. Я предлагаю ответить на них мне. Тогда со своими друзьями я, возможно, договорюсь, чтобы у тебя в жизни не случилось определенных неприятностей. Все поняла?
Казак говорил резко и жестко. Журналистка подняла на него глаза:
– А ты ведь не лесник…
– Об этом после. А пока лучше отвечай на вопросы. Итак, эти двое, они и в самом деле журналисты?
– Да. Стрингеры.
– Не понял.
– Ну, так называют тех журналистов, кто не работает на конкретную компанию или издание, а делает материалы сам по себе. И потом продает тем, кто купит. В общем, эдакие вольные стрелки. Сюда они приехали по заказу одного немецкого телеканала. – Заговорив о знакомом деле, девушка слегка ожила. Казак продолжил:
– Вот мы и перешли к самому главному. Пора открывать ваши профессиональные секреты. Этим ребятам они все равно уже больше не пригодятся. Они уже ничего не снимут и ничего не напишут. А у тебя пока еще есть шанс. Так вот, кого вы здесь искали? Что вам известно?
– Они мне рассказали не все. Скрытные. У журналистов так принято – не делиться информацией. Ведь информация – это наш главный капитал. Но точно я знаю, что они искали тут террористов.
Казак присвистнул. Он ожидал услышать что угодно, только не это. В самом деле, что делать террористам в глухом таежном районе? Сергею в свое время много приходилось общаться с теми, кто стали потом чеченскими бандитами. Это были своеобразные ребята, но уж точно – не дураки. В любом случае – "свободная Ичкерия" и глухой район, расположенный на границе с Финляндией – вещи, весьма далекие друг от друга. Поэтому Сергей спросил недоверчиво:
– Это каких же террористов? Чеченов, что ли?
– Нет, не чеченцев. "Зеленых".
– Не понял. Зеленые – это от цвета знамени пророка? То есть все-таки какие-то мусульмане?
Это было уже тепло. Ишмуратов – по национальности азербайджанец, хотя давным-давно забыл дорогу на родину предков и прочно обосновался в Карелии. Но кто их там знает. Гарем, калым, газават – поди их пойми. Сергею пришлось провести несколько очень веселых месяцев на Кавказе, так что он отлично знал: Кавказ – дело тонкое. Могли за Ишмуратовым тянуться какие-нибудь хвосты.
– Да нет, мусульмане тут ни при чем. Хотя кто их знает. Но мне, по крайней мере, про такое ничего не известно. "Зеленые" – в смысле экологи.
Тут Казак изумился еще больше. Он, понятное дело, не слишком много знал о "зеленых". Кроме разве что нескольких местных сумасшедших активистов, которые время от времени в петрозаводской прессе пытались поднять кампанию по поводу незаконной вырубки леса. Но на них особого внимания никто не обращал. Собака лает – ветер носит. Впрочем, самого активного из этих товарищей Ишмуратов недавно взял к себе на какую-то мелкую работу. Так у того всю боль за родную природу из головы как ветром выдуло. И по телевизору доводилось видеть всяких сумасшедших из "Гринпис", которые не дают китобоям зарабатывать их и без того нелегкие деньги. Но при чем тут террористы?
Между тем Алена, почти полностью оправившаяся от шока, увидев откровенное изумление на физиономии Сергея, прочла ему небольшую лекцию.
По ее словам, это движение началось в начале семидесятых, на волне всеобщего европейского сумасшествия под названием "молодежная революция". Побунтовав на баррикадах против проклятого буржуазного мира, молодые люди начали озираться вокруг и ломать голову: к чему бы далее приложить свои силы? Кое-кому из них пришло озарение: братцы, да ведь наша цивилизация губит окружающую среду! Это надо остановить! В общем, пошла мода на борьбу за экологию. В Европе появились соответствующие партии, а потом возникло и знаменитое движение "Гринпис" – то самое, которое мешает жить китобоям и атомщикам, с какой-то дури требуя закрытия атомных станций. Разумеется, большинство активистов со временем стали вполне респектабельными господами, заработав на борьбе за природу очень неплохие деньги. Но, как говаривал дедушка Ленин, дело их не пропало. Не так давно в Европе набрало силы движение антиглобалистов. В нем представлены очень разные люди, есть среди них и "зеленые" нового поколения. В том числе и такие, кто полагает: мирным путем ничего не добьешься. Остановить разрушение природы можно только насилием. В частности, прибегая и к террористическим методам.
– Вот посмотри.
Алена встала, направилась в глубь машины и, порывшись где-то, извлекла стильную кожаную сумку. Оттуда она достала то ли книгу, то ли альбом большого формата и протянула его Сергею.
На обложке было написано что-то, судя по всему, по-немецки. Казак не дружил с данным языком, но картинка говорила сама за себя. На обложке был изображен человек в комбинезоне, высоких ботинках, в маске-"омоновке", с большим гаечным ключом в руках. А на заднем плане – знакомая картинка – лесоповал и стоящий трелевочник.
– Оба на!
– Полистай, там еще интереснее.
Казак стал бегло листать журнал. Да, это было и в самом деле весьма интересно. Чем-то данное издание напоминало виденный им в армейской библиотеке карманный справочник "Спутник партизана" 1942 года издания. В том смысле, что сейчас он тоже держал в руках пособие по диверсионной войне. Казака в армии учили не только бегать по лесам за нарушителями границы и беглыми зэками. Фактически в армии он получил профессию егеря. То есть стал специалистом высшей квалификации по партизанской и антипартизанской войне. Так вот, судя по картинкам, составители книжки дело понимали туго. В качестве ликбеза для начинающего диверсанта издание было что надо.
– Серьезная книжка, – изрек Сергей, полистав ее.
– Вот и Олаф так говорил. А он служил в каких-то частях вроде твоих. И в этом деле разбирался.
– Вот жаль, не довелось поболтать с товарищем по оружию из другой страны. А то, как у нас в армии рассказывали, финские егеря во время войны были очень серьезными ребятами…
Сергей продолжал листать книжку. Ага. А вот уже совсем тепло. На одной из страниц был нарисован трелевочник. Жирные стрелки показывали места, куда лучше всего закладывать взрывчатку. А вот и подробная схема, как грамотно валить на дорогу деревья.
– И что, подобные издания в Финляндии свободно продаются?