– Я прошу вас сделать выбор без моего участия, – твердо произнес он и отошел от монитора.
– Но тогда и рекламаций не должно быть, – улыбнулась женщина. – Согласны?
Он кивнул – у него вдруг перехватило горло, и он не мог вымолвить ни слова. И руки задрожали. Наверное, обсуждение, вот так, запросто, собственного – нет, не собственного! – лица, которое ему подарит эта женщина, все же стало потрясением для него.
– Тогда я сделаю вам такое лицо, которое мне самой понравится, – предупредила доктор и тут же поправила себя:
– С учетом моих возможностей и строения вашей костной системы.
Игорь кивнул. Ирина Эдуардовна подошла к нему и сказала, положив руку ему на плечо:
– Поднимите, пожалуйста, лицо. Я должна хорошенько осмотреть его.
Голос ее звучал мягко, но строго. Она взяла Игоря за голову и медленно повернула к свету. Солнце ударило ему в глаза, и он, ослепленный, закрыл их.
Пальцы у Ирины Эдуардовны оказались теплыми, мягкими и при этом очень твердыми. Настоящие руки хирурга.
Она ощупывала лицо Игоря, трогала шрамы. Это продолжалось довольно долго.
Она как будто на ощупь изучала лицо Игоря. От прикосновений доктора на него внезапно накатило ощущение покоя и безмятежности.
– Хорошо, – кивнула Ирина Эдуардовна, вновь садясь в кресло. – Можно попробовать что-нибудь сделать. Но вы так и не хотите рассказать, что с вами случилось и отчего так изуродовано ваше лицо?
– Нет, – ответил он сдержанно. – Это будет вам неинтересно. Так, некоторые личные проблемы. А что, я очень безобразен?
– Вы разве не видели себя в зеркале? – удивилась доктор.
– Видел, конечно, – ответил он. – Просто хотелось знать, как это смотрится со стороны.
– Ну, меня лучше об этом не спрашивать. Мне часто приходится видеть обезображенные лица, и я не в состоянии сравнивать. Но помните – вы доверились мне.
– Я помню, – кивнул Игорь. – И вполне доверяю вашему вкусу.
– Тогда надо договориться о цене, – деловито произнесла доктор. – Мне сказали, что вы имеете возможность заплатить необходимую сумму.
– Сколько стоит операция? – прямо спросил он.
– В больнице, конечно, было бы дешевле, – начала она. – Но там вокруг больные, другие врачи, и я не смогу сделать вас невидимкой. Вы ведь не хотите лишних разговоров и внимания к вашей персоне?
– Конечно, нет, – пожал плечами Игорь. – Все желательно сделать так, чтобы не было свидетелей.
– Ну да, – согласилась Ирина Эдуардовна. И тут же тихо, как бы невзначай добавила:
– Вы же не преступник и ни в чем не виноваты. И вас никто не ищет.
Она все-таки не верила ему и, похоже, не сомневалась, что Игорь – преступник, скрывающийся от правосудия.
– Мне придется все делать дома, – сказала доктор. – Для этого я должна буду принести сюда все необходимое – инструменты, медикаменты, приборы.
– Какие приборы? – не понял Игорь.
– Уж не думаете ли вы, что я стану делать операцию под местным наркозом? – удивилась Ирина Эдуардовна. – Это весьма длительная и болезненная операция. А для общего наркоза нужно все, что требуется по законам анестезиологии. Это же не местный наркоз, и я не зуб вам собираюсь вырывать. Кроме того, мне совсем не хочется, чтобы вы умерли во время операции от сердечной недостаточности.
– Так сколько же вы хотите? – спросил наконец Игорь.
– Пять… – четко ответила женщина и крепко сжала губы. По выражению ее лица Игорь понял, что цена окончательная и уступать Ирина Эдуардовна не намерена.
– Пять чего? – на всякий случай уточнил Игорь.
– Пять тысяч евро. – Доктор прямо смотрела ему в глаза. – На Западе это обошлось бы вам в десять тысяч, а то и больше.
– Мы же не на Западе, – парировал Игорь.
– Это вы не на Западе, – мгновенно нашлась она. – А я на Западе, так что пять тысяч евро хотела бы получить до начала операции.
Сумма была несколько большей, чем та, на которую рассчитывал Игорь, но у него имелись такие деньги. Да и не торговаться же в его положении! Тем более что, по словам Леммика, Ирина Эдуардовна – единственный специалист по челюстно-лицевой хирургии в Таллине, которому можно доверять.
– Я буду готова через два дня, – сказала на прощание доктор. – Придете в среду с утра, часов в одиннадцать. Буду вас ждать. Кстати, предупредите друзей: вам придется задержаться тут минимум на сутки. После такой операции не следует сразу вставать. Так что пусть приедут за вами в четверг утром.
– Я вас не стесню? – спросил Игорь. Ему вообще-то не хотелось задерживаться здесь слишком долго.
– В том состоянии, в котором вы будете пребывать, никак не стесните, – лукаво ответила она.
– А когда я смогу показаться людям? – уточнил Игорь. Это был важный для него вопрос. Сколько можно сидеть в Таллине и стеснять Леммика?
– Недели через две мы снимем повязки, – прикинула Ирина Эдуардовна. – Но вам придется показаться мне еще через месяц. Раньше не надо, могут быть последствия и осложнения. Так что планируйте где-то, через месяц.
Они расстались. Игорь вышел на улицу. Ступеньки перед домом были из красного кирпича, на них уже лежал ранний октябрьский снежок, приятно поскрипывавший под ногами. Вокруг стало тихо. Только с шоссе, соединяющего Мустамяэ с центром, доносился шум проезжающих машин.
Леммик приехал минут через десять. За это время Игорь успел замерзнуть. У него еще не было теплой одежды, и он ходил в куртке Леммика.
Леммик, кстати, оказался хорошим парнем. Он не расспрашивал Игоря о подробностях, удовлетворившись тем, что Игорь рассказал ему при первой встрече.
В квартире у Леммика были телевизор и видеомагнитофон с набором порнографических фильмов. Но Игоря ничто не интересовало – он лежал целыми днями и глядел в потолок.
Леммик не возражал, что Игорь поселился у него. Пусть сидит и отвечает мужским голосом на частые женские звонки. Дамы будут довольны.
Перед тем как отвезти Игоря на операцию, Леммик спросил:
– Когда за тобой приехать? Услышав, что завтра в это же время, весело кивнул:
– Вот и отлично. Тогда на сегодняшний вечер я приглашу к себе Лизу.
Дни после операции были просто ужасны. Утром Леммик приехал за Игорем и отвез к себе домой. Идти Игорь почти не мог. Общий наркоз вообще нелегкое испытание для человека, а он к тому ясе не так давно перенес травму головы. Вот и сейчас виски будто стянуло обручем.
Леммик сделал попытку заговорить с Игорем, расспросить, как прошла операция, но тот едва мог отвечать. Леммик уложил его на диван и вышел из комнаты.
Начались долгие дни выздоровления.
О том, как прошла операция, Игорь ничего не знал и уж конечно не помнил.
Доктор, правда, сообщила: все прошло благополучно, и теперь следует подождать две-три недели, чтобы убедиться в этом. Игорь напряженно ждал.
Он вдруг вспомнил, что под наркозом видел странный сон. Как только закрыл глаза и провалился в небытие, к нему явилась Людмила. Даже во сне Игорь удивился этому. Он ведь не вспоминал о ней в течение многих месяцев.
Игорь действительно не думал о Людмиле, как бы вычеркнул ее из памяти. Да и зачем ему вспоминать о ней? Неверная жена, с которой он развелся, чтобы жениться на другой женщине. Женщине, которую любил и которая, оказывается, не любила его.
"Что ты хочешь?" – спросил он у Людмилы, но не услышал собственного голоса.
Видимо, Людмила не поняла или не услышала его, потому что ничего не ответила. Она приблизилась и с загадочной улыбкой взяла его за руку.
"Ты хочешь что-то сказать? – спросил Игорь, но и на этот раз бывшая жена промолчала. Хотя, странное дело, в тот момент Игорь не думал о ней как о бывшей. Ему казалось, что ничего не было и они с Людмилой по-прежнему женаты.
Людмила так и не произнесла ни слова, только держала его за руку и улыбалась, будто ободряя: "Не волнуйся, все будет хорошо".
Игорь хотел было сказать ей, что не волнуется, просто ему тяжело сейчас.
Но передумал.
Потом в течение суток Игорь несколько раз засыпал и просыпался, но неизменно в сновидениях его сопровождала Людмила.
Теперь, когда Игорь стал выздоравливать, а раны на лице заживать, он вспомнил о тех сновидениях.
Почему именно Людмила приходила к нему, чтобы успокоить, утешить, помочь перенести страдания. Может, это не случайно? И у него вдруг возникло чувство вины перед ней. После происшедшего выходило так, что Людмила тоже невинная жертва, как и он. Ведь она изменила ему лишь потому, что он связался с Наташей.
Теперь это было очевидно.
За несколько лет совместной жизни жена никогда не давала повода усомниться в ее супружеской верности.
Нет, во всем виноват только он. Видел, что жена страдает, и спокойно наблюдал мучения самого близкого человека. Как же очерствело его сердце!
Не было у Игоря и сомнений в том, что Наташа специально все подстроила так, чтобы подтолкнуть Людмилу к измене.
"Судя по всему, Наташа была как-то связана с тем мужиком, которого я тогда застал в квартире с Людмилой, – подумал Игорь. – Ведь именно она привела меня туда, чтобы уличить Людмилу. Надо будет по приезде в Петербург первым делом разыскать Людмилу, попросить у нее прощения".
Но захочет ли Людмила теперь простить его? После всего, что было? Сможет ли она простить?
К тому же Игорь не знал, как она теперь живет. С кем? Может, встретила другого человека и полюбила его?
Неожиданно для себя Игорь вдруг почувствовал укол ревности. Неужели Людмила может влюбиться в другого? До недавнего времени Игорь даже не задумывался об этом – настолько бывшая жена была ему безразлична. А теперь?..
О-о, теперь все изменилось.
Все дни, что Игорь лежал после операции, он думал о бывшей жене. Сейчас, когда пришла убежденность в ее невиновности, он стал тосковать о ней и мечтать о встрече. Хотя он ни на минуту не забывал о плане мести, ему теперь нравилось строить план жизни – новой жизни. Теперь Игорь знал, что ему делать, для чего жить…
Выздоровление, однако, шло медленно.
Во время очередной перевязки Ирина Эдуардовна, внимательно глядя на то, как зарастают швы, на то, что происходит с кожей лица, сообщила, что "выход в свет" откладывается:
– Я хочу, чтобы мое произведение было совершенным. А значит, не будем торопиться.
Он терпеливо ждал, продолжая валяться на диване в квартире Леммика и изнывая от тоски. Находиться безвыходно в квартире – довольно скучно. А в положении Игоря бездействие давалось особенно тяжело. Ему не терпелось поехать в Петербург и приступить к осуществлению своего плана.
Надо сказать, что конкретного плана у него еще не было, он ведь не знал, что там происходит. В Питере ли Миша с Наташей, например? Может быть, они все распродали и уехали за границу?
Игорь хотел не просто отомстить, а сделать так, чтобы подонки поняли, кто и за что им мстит. Проще всего было бы нанять киллера, который выждал бы удобный момент и застрелил обоих в подъезде. Но Игоря это не устраивало. Он решил действовать без посторонней помощи. Хотел посмотреть в глаза предавших его людей и увидеть в них страх. Головные боли измучили Игоря – врачи говорили, что это последствия сотрясения мозга. Вообще, Игорь опасался, что его организм уже не сможет полностью восстановиться после пережитого. Но вот настал день, когда доктор удовлетворенно объявила:
– Завтра мы сможем снять повязки, и вы наконец увидите свое новое лицо.
Она произнесла это торжественно, гордясь результатом своей работы.
В тот день Игорь нервничал с самого утра, никак не мог дождаться вечера.
Ирина Эдуардовна днем работала в больнице и обычно приезжала домой поздно.
Волнение постепенно усиливалось и стало совсем нестерпимым, когда он уже сидел в кресле, а женщина начала разматывать бинты.
– Ну вот, – сказала она наконец, – теперь я удовлетворена. Сделала то, что хотела.
Ирина Эдуардовна дала Игорю большое зеркало, и он впервые смог увидеть свое новое лицо.
– Только не падайте в обморок, – весело проговорила доктор, явно довольная результатом.
Игорь взглянул и замер.
Он и прежде был довольно симпатичным молодым человеком, но представшее его взору лицо было хоть и незнакомым, но каким-то располагающим.
Мужчине даже неприлично быть таким красавцем. Тонкие черты лица, римский профиль, благородная форма носа и подбородка. Ни дать ни взять – юный патриций.
Зачем ему такая внешность? Он не собирается покорять женские сердца.
– Ну как? спросила Ирина Эдуардовна. – Что вы об этом скажете? Вам нравится этот мужчина?
Игорь молчал. Он был в замешательстве. Он хорошо помнил, как выглядел до катастрофы, а сейчас на него из зеркала смотрел совсем незнакомый человек.
Разве что глаза остались прежними.
– Вы раньше выглядели лучше? – испуганно спросила доктор.
– Конечно, нет, – ответил сдавленным голосом Игорь. – Лучше быть невозможно. Это лицо, то есть мое лицо… Такие лица вообще нечасто встречаются.
– Да… – согласилась Ирина Эдуардовна. – В юности я занималась изобразительным искусством. Ну не профессионально, а так, для души. И постаралась использовать свои способности.
– То есть? – поднял на нее глаза Игорь.
– Я постаралась соединить в вашем лице черты, привлекающие меня в мужчинах. Поэтому можете считать, что так выглядит мой идеал.
– Я не ожидал, что стану таким красавчиком. Этого вовсе не требовалось, я бы удовлетворился более обыкновенной внешностью.
– В моей профессии нужно быть немного художником, – поделилась своими мыслями доктор. – Иметь фантазию, изобретательность. Не всегда это возможно, но вот с вами получилось. Что вы так смущаетесь? Вам что, не нравится быть красивым?
– Нравится, – в первый раз попробовал улыбнуться Игорь. К вставленным во время операции искусственным зубам он уже успел привыкнуть, но не знал, что будет с новой кожей при улыбке.
Все нормально, только возле ушей ощущалось легкое покалывание. Поймав его взгляд, Ирина Эдуардовна догадливо кивнула:
– Это бывает. Не волнуйтесь, пройдет. Кожа растянется, и все будет хорошо, не обращайте внимания.
– Ну спасибо вам, – поблагодарил доктора Игорь и сделал попытку подняться с кресла, но тут женщина остановила его:
– Если не возражаете, предлагаю это отметить. В конце концов, это ведь не только ваш праздник, но и мой. Я радуюсь хорошо сделанной работе. Пойдемте… – Она повела Игоря в гостиную. – У нас будет маленький праздник. И позвоните вашему другу, пусть не спешит. Вы же не хотите сразу убежать от меня?
В гостиной горел камин, стоял диван с двумя креслами. Там же был и телефон. Игорь набрал номер.
– Так когда за тобой заехать? – спросил Лем-мик.
– Ну попозже, – неуверенным голосом произнес Игорь. Откуда он мог знать, как долго может продлиться "праздник"? – Я тебе еще позвоню, а вообще-то можешь за мной не приезжать. Я вполне могу доехать на такси.
– Ну ты молодец, – восхитился Леммик. – Желаю тебе удачного вечера. Но к утру-то ты хоть появишься?
– Я приеду не позже десяти вечера, – твердо сказал Игорь и, смущенный недвусмысленными намеками Леммика, повесил трубку. Вечно этому развратнику лезут в голову пошлые мысли.
Гостиная была большая и, в отличие от верхней, деловой комнаты, где они с доктором обычно встречались, очень уютная.
Пол застелен толстым ковром, каминная полка украшена изящными безделушками, а на стенах висели хорошего качества картины с видами Таллина.
Наверное, хозяйка рисовала. Она же упомянула, что в юности занималась живописью.
Тем временем дверь открылась, и Игорь обомлел. Ирина Эдуардовна выглядела совершенно потрясающе.
Как же одежда и макияж могут изменить женщину! Во время прошлых посещений Игорь видел Ирину Эдуардовну в джинсах, в-свитере или безрукавке. Однажды, когда Игорь пришел на перевязку, а она только что вернулась из больницы, на ней была длинная коричневая юбка из плотной материи.
Теперь Ирина Эдуардовна была в длинном серебристом платье с глубоким вырезом на груди и открытой спиной. Волосы были уложены, тонкие запястья украшали браслеты из серебра.
Перед собой она катила сервировочный столик, на котором стояла бутылка шампанского, бутылка виски и несколько тарелочек.
Ирина Эдуардовна остановила столик у дивана, на котором сидел Игорь, и объявила:
– У нас должен быть настоящий праздник! Вы были очень терпеливы, а я оказалась настоящим художником.
Она сняла с каминной полки две свечи в тяжелых бронзовых подсвечниках.
– Я думаю, так будет гораздо приятнее, – вкрадчиво сказала она, зажигая свечи и гася электрическое освещение. Комната утратила очертания, на стенах задрожали тени.