Весь последующий день Васьков провел в своем рабочем кабинете. Он еще раз внимательно изучил ксерокопию посмертного письма Мухина, которую вчера передал ему Мохов. Просмотрел отчет лейтенанта Мосинцева, который занимался розыском родственных связей Мухина. Установить удалось только его родного брата, младшего. Разница в возрасте полтора года. Как и покойный, одинок. Жена, со слов соседей, ушла от него года четыре назад. Детей, также как и у старшего брата, тоже нет. Проживает в частном секторе в небольшом домике. Работает водителем-дальнобойщиком на одном из автопредприятий города. Иногда к нему приходил, похожий на него человек. Соседям он объяснял, что это его старший брат. Правда, опять же, со слов соседей, старший брат выглядел гораздо моложе младшего. В отличие от младшего, у которого всегда была неопрятная одежда, а на лице недельная щетина, старший был всегда чисто выбрит, и безукоризненно одет.
Внимательно изучив все отчеты, представленные сотрудниками, результаты проведенных экспертиз, он сразу же приступил к написанию обобщенной справки для прокуратуры. Анализируя лежащие перед ними материалы, Васьков все больше убеждался в появлении в этих делах новых неясных вопросов. Но это была уже прерогатива прокуратуры, которая взяла в свое производство оба этих дела.
Поставив машину на стоянку, Павел направился к своему дому. У подъезда, на удивление, была только одна баба Катя.
- Добрый вечер, Пашенька. А я вот все думаю, и чего это Паши так долго нет с работы? Как остался один, так работы прибавилось? - язвительно улыбнулась она. - И хитро стрельнув в него своим острым взглядом, молодо хохотнула: "Или загулял где, на стороне?".
- Ага, с тобой тут загуляешь, - беззлобно огрызнулся Павел, - стоишь тут на стреме…. попробуй, загуляй…
- Да ладно уж. На стреме, на стреме, - сделав вид, что оскорбилась, пробурчала баба Катя, - уж и пошутить нельзя. По мне, так гуляй, пока гуляется. И вдруг, по - молодому рассмеявшись, прокричала ему вслед, - гуляй, Паша, пока еще гуляется. А то доживешь до моих лет, и вспомнить нечего будет…. А так, хоть воспоминания останутся.
- И много их у тебя? - приостанавливаясь, улыбнулся Павел.
- Кого? - насторожилась баба Катя.
- Воспоминаний этих.
- Аа-аа-а, - махнула рукой в его сторону, погрустневшая вдруг старушка. - Много, Пашенька, много…
- С грехами, или без? - продолжал улыбаться Павел.
- Да ну тебя, - как-то сразу засуетилась баба Катя, поправляя на голове темно-синего сатина платок, - седой, лысый, а туда же…. Ты мне вот что лучше скажи. Бабы болтают, где-то в нашем дворе мужик вены порезал…. Не слыхал?
- Не слышал, баба Катя, - слукавил Павел, и скрылся в подъезде.
В прихожей Паве сразу подошел к телефону, перемотал пленку и включил звук.
Первый звонок был от Вити Лустенко. Поздоровавшись, он попросил завтрашний вечер не занимать. Обещал перезвонить после восемнадцати.
Вторым звонок был от Васькова. Тот тоже был предельно краток:
- Александрыч, к восемнадцати буду у тебя дома. Есть разговор.
И все. Звонков больше не было.
На улице Васьков пришел в себя не сразу. Передача материалов в прокуратуре Мохову, дача пояснений по всем, казалось бы, совсем мелочным вопросам, а если быть точнее, их деталям, вымотали его основательно. А тут еще дернуло его усомниться в выдвинутой прокуратурой основной версии - самоубийстве Мухина…
У него еще продолжал звучать в ушах ехидный голос Мохова: "Был бы ты капитаном, майор, я бы тебе сказал, - эх, капитан, никогда не будешь ты майором. А поскольку ты уже майор, я бы тебе посоветовал, - не строй из себя умника…".
Остановившись в тени набухающего бутонами каштана, Васьков в сердцах выругался и, покосившись на окна прокуратуры, достал из кармана мобильник. Попытался связаться с Калинником. Но его телефон был в пределах недосягаемости. Тогда он позвонил ему домой на автоответчик, и передал, что сегодня в восемнадцать будет у того дома. Он знал, что у Павла сегодня короткий рабочий день, и был уверен, что к этому времени тот будет у себя.
Выехав с прокурорской стоянки на проезжую часть улицы, Васьков облегченно вздохнул и улыбнулся.
- И чего я гоношусь? - удивленно спросил он себя. - Действительно, что мне больше других надо? Ну, забрали дела, ну и хрен с ними…. Баба с возу, кобыле легче, - вспомнилась ему давно избитая, но всегда актуальная пословица, и неожиданно для себя поморщился, - свербящее чувство недовольства собой, не отпускало его.
Он ехал медленно и даже не заметил, как потемнело небо, и стал накрапывать дождь. Достал мобильник и позвонил в отдел. Трубку взял Томилин. Васьков предупредил, что едет по делам, и в случае необходимости, его можно будет разыскать по мобильной связи.
Дождь то усиливался, то затихал. Холодный ливень бил по ветровому стеклу машины, превращая его в темное, покрытое морщинами зеркало. Он осторожно притормозил у нужного подъезда и решительно вылез из машины. Прошелся взглядом по окнам квартиры своего друга и, вжав голову в плечи, вбежал в подъезд.
- Чаю, кофе? - улыбнулся Павел, встречая в прихожей промокшего Васькова.
- И то, и другое, - ответно улыбнулся тот и, сняв намокшие туфли, и сунув ноги в стоявшие у дверей свободные тапки, без приглашения прошагал в кухню.
- Ты знаешь, Миша, - обратился к другу Павел, когда они, устроившись за столом, осторожно прихлебывали горячий кофе. - Я почему-то не верю, что Мухин прирезал Петрова из-за прошлых обид. Увел, видите ли, его жену…. Ну и что? Да такие случаи, сплошь да рядом… Он, что, так любил ее?..
- Выходит, любил, Александрыч. Выходит, любил… - как бы про себя пробормотал Васьков…. - Томилин по прежнему месту жительства Мухина, опросил всех соседей. Скандалы, говорят, были офиногенные…. Вот так - то, Александрыч. - Васьков отодвинул от себя пустую кружку и потянулся за сигаретами.
- А что Петров - младший говорит по этому поводу, - Павел пододвинул пепельницу поближе к Васькову. - В этом доме, по крайне мере, ни я, ни соседи по подъезду, ни разу не видели, чтобы к старику приходила какая-нибудь дама. Уж кто-кто, а баба Катя, узнала бы первая.
Сын говорит, что они встречались где-то на стороне. Он и сам-то об этом узнал случайно. Как-то он приехал к отцу в гости и был дома один. А тут телефонный звонок.
- Понятно, - кашлянул Павел, туша недокуренную сигарету в пепельнице. - А как тогда с исчезнувшей тетрадью? Может, и не было никакой тетради?
- Я и сам так думал, но сын старика утверждает, что тетрадь была…. Он даже вспомнил, как сокрушался отец, когда после развала Союза, ни лаборатория, где он трудился, ни ученые, ни его исследования, стали, ни кому не нужны. Он даже хотел сжечь эту тетрадь, но что-то его тогда остановило…. Да и поведение Мохова меня сегодня насторожило…
- Чего это, вдруг? - спросил Павел, разливая остатки кофе, по кружкам.
- Понимаешь, попытался я намекнуть на эту тетрадь Мохову, так знаешь, как на это он отреагировал?
- Ну?
- Сказал, что я слишком умный, если бы я был капитаном, то хрен, когда ба стал майором…
- Да, Миша, похоже ты и прав. И тетрадь в этом деле играет, по-моему, не последнюю скрипку. Кто-то вспомнил про его исследования…. Кому-то они стали нужны. - Павел вздохнул, и задумчиво постучал пальцами по столу. Слушай, а какая все же рабочая версия, в этом деле?
- Какая? - усмехнулся Васьков. - Сейчас, когда появился Мухин, версия одна, - неприязненные отношения…. Ну и плюс грабеж…. У него в квартире нашли исчезнувшие в квартире покойного Петрова обручальные кольца.
Требовательный телефонный звонок прервал их беседу.
- Слушаю, - произнес в трубку Павел, и замолчал, слушая абонента. Через какое-то время ответил:
- Да, я понял. Хорошо, договорились. Да…. Он как раз у меня, - Павел скосил взгляд на Васькова. - Хорошо. Завтра…. Подожди, я его сейчас спрошу…
- Миша, - прикрыв рукой трубку, поверну он к другу. - Как ты завтра после девятнадцати?
- Ну, как я могу сказать? - пожал тот плечами. - Если ничего не случится, постараюсь быть свободным. А что? - посмотрел он на Павла.
- Старый мой друг и однокашник в нашем городе…. Попросил кое в чем оказать неофициальную помощь.
- А почему меня?
- Потому, Миша, что ты мой проверенный друг, которого я и предложил ему. Не беспокойся, он меня заверил, что никакого криминала…
Проводив друга, Павел, сморщившись, схватился рукой за поясницу, - разыгрался застарелый радикулит. Ни согнуться, ни разогнуться. Просто беда.
- Нужно натереться спиртом, забраться под теплое одеяло и попробовать заснуть, - подумал он, - иначе совсем свалюсь.
Компресс на поясницу и чуть-чуть внутрь, помогли ему заснуть.
Окинув тяжелым взглядом вошедшего Стропилина, он устало произнес:
- Проходи, Фрол, присаживайся.
Подождав, пока тот разместится в одном из кресел, Вяльцев кряхтя, поднялся из-за стола, обошел его, и осторожно опустился в кресло напротив.
Оба молчали, каждый, думая о чем-то своем.
Первым нарушил молчание Вяльцев. Он внимательно посмотрел на старого друга, пожевал губами и тихо спросил:
- Что ты думаешь, Фрол, о сообщении Веригина? Как ты считаешь, это случайность, что человека, которым мы заинтересовались, вдруг убивают?
Стропилин пожал плечами, и поднял взгляд на своего шефа.
- Если смотреть с точки зрения, что старика убивают, до того, как мы поставили задачу Веригину, - это одно. Можно предположить, что это случайность. Но я решил проверить и другую версию, а вдруг Веригин узнал о работах старика раньше, чем мы, и сам решил воспользоваться этим…. Прибрав тетрадь с записями, он….
- Хватит, Фрол, - нетерпеливо остановил его Вяльцев. - Меня интересует результат. Какие меры ты принял, чтобы все перепроверить?
Я послал туда Сейфуллина. Он там, на месте, во всем и разберется.
- Он что, выйдет прямо на Веригина?
- Ни в коем случае, Иван Петрович! Ни в коем случае, - взмахнул обеими руками Стропилин. - Он получил команду контактировать только с Моховым, помощником Веригина. Это проверенный нами человек. Кроме него в городе имеются и другие люди, которые работают на нас и на которых должен выйти Сейфуллин.
- Понятно, - кивнул Вяльцев. - А что там с автопредприятием? Ты мне докладывал, что этот Веригин все сделает, чтобы вырвать ее из рук наших конкурентов. Ты подключил Сейфуллина к этому вопросу?
- Да. Но пока без активного вмешательства…
Оставшись один, Вяльцев задумался:
- А может плюнуть на все к ядрене фене, - вдруг усмехнулся он, - да уехать в какую-нибудь Тмутаракань, чтобы никого не слышать и не видеть…. А что? Дети и внуки обеспечены…. Там, в своей юэсэй, и русский язык-то наверняка уже позабыли…. Жена?.. И ее к ним. Пусть теперь за внуками присматривает.
- Нет, ни хрена не получится, - крякнув, подумал он. - Это словно наркотик какой-то…. Все так уже въелось в плоть и кровь, что уже невозможно остановиться…. И чем больше трудностей, чем напряженнее борьба, тем больше азарта, и желания достигнуть намеченного…
Джип, который подобрал их у входа в городской парк, через полчаса уже катил по дачному поселку, и вскоре остановился у довольно высокого бетонного забора. У открытых ворот их встретил высокий, крепкий, в камуфлированной униформе, парень.
Одноэтажный, из белого кирпича, и судя по внешнему виду, довольно вместительный дом, в прямом смысле этого слова, утопал среди цветущих деревьев. А перед фасадом, пока еще без цвета, буйно зеленела цветочная клумба.
У входа в дом, гостей встречал сам хозяин. Это был мужчина выше среднего роста, приятное открытое лицо которого светилось добродушной улыбкой. Густая седина его волос, немного усталые, с цепким взглядом, глаза, произвели на Васькова благоприятное впечатление. Одет он был в легкий спортивный костюм, красиво облегающий его стройную, не по возрасту, фигуру.
Мужчина рванулся к Павлу, обнял его, отстранился, осмотрел с ног до головы, укоризненно покачал головой, и словами: "Потом, Паша, потом", - прервал его на полуслове. Повернулся к Васькову, и, протягивая для рукопожатия руку, представился: "Лустенко Виктор Иванович".
Назвался и Васьков.
Лустенко провел гостей в залу и, попросив минутку подождать, вышел.
Обратив внимание, с каким интересом осматривается Павел, Васьков понял, что его друг, как и он, здесь впервые.
Через пару минут, в сопровождении хозяина, молодой человек внес поднос с тремя дымящимися чашечками кофе.
- Присаживайтесь друзья, - Лустенко показал на стоявшие вокруг невысокого круглого столика кресла и, подождав, пока молодой человек расставит на нем кофе и удалится, сел сам.
- Паша, - посмотрел он на своего старого друга, который, склонившись к чашечке с кофе, вдыхал аромат этого напитка, - надеюсь, ты меня уже представил этому молодому человеку?
- Ну, а как же, - поднял голову Павел и, покосившись на Васькова, добавил, - представил тебя как старого друга и однокашника.
- Не густо, но вполне достаточно, - усмехнулся Лустенко и с улыбкой посмотрел на Васькова.
- Ну, а вас, молодой человек, - продолжая смотреть на Васькова, продолжил он, - мне, также заочно, представил наш общий друг, Павел Александрович. - Но, заметив, что тот неожиданно покраснел, успокаивающе пояснил: "Не вините его, он сделал это по моей просьбе…. Дело в том, что информацию о вас, я получил через другие, свои источники, еще задолго до разговора с Павлом Александровичем. Нет-нет, не делайте поспешных выводов, молодой человек, - предостерегающе взмахнул рукой Лустенко, заметив, что тот продолжает наливаться краской, - немного терпения, и вы поймете, что на моем месте вы поступили бы точно также. Но для начала, давайте займемся кофе, который может и остыть".
- У вас друзья, а в первую очередь у тебя, Паша, наверное, возник вопрос, откуда у меня эта дача, - посмотрел на гостей Лустенко. - Отвечу. Дача не моя. Как и вы, я здесь впервые. Дача принадлежит концерну, под "крышей" которого я работаю, на вполне законных основаниях. За ней присматривает один отставной военный, житель вашего города.
Павел с Васьковым молча переглянулись. Оба ожидали совсем другого объяснения.
Поняв их, Лустенко внимательно посмотрел на обоих, улыбнулся, и очень тихо проговорил:
- Мне нужна ваша помощь, ребята.
- Курите, курите, - увидев, что Васьков вытянул из кармана и снова спрятал туда пачку сигарет. - Лустенко поставил в центр стола пепельницу, положил рядом пачку "Мальборо" и зажигалку.
Гости закурили. Закурил и сам хозяин. Пустив дым к потолку, - он снова повторил свою просьбу о помощи.
- Сейчас попробую сначала объяснить, что я делаю в вашем городе, а потом, какая нужна помощь, и зачем она мне. Так вот, я здесь представляю интересы одного из крупных концернов СНГ, который приобрел здесь еще в прошлом году на законных основаниях контрольный пакет акций одного из крупнейших автохозяйств вашего города. В концерне этом, я занимаю должность заместителя генерального директора по безопасности. В этом автохозяйстве, вернее, вокруг него, возникли определенные проблемы…
Увидев, как перебросились взглядами гости, Лустенко улыбнулся.
- Нет-нет. Автохозяйство, и все, что с ним связано, - это сугубо мои проблемы, - сказал он, стряхивая пепел сигареты в пепельницу. - От вас требуется совсем другое…. Мне нужна вся информация, которая вам обоим известна, по убийству профессора Петрова и самоубийству его бывшего лаборанта Мухина. Конечно, эта просьба относится в большей степени к вам, Михаил Федорович, - Лустенко бросил пристальный взгляд на Васькова.
- А от тебя, Паша, - Лустенко посмотрел Калиннику в глаза, - потребуется помощь другого характера, но о ней немного позднее…. И еще. Ваша работа будет хорошо оплачена…
Лустенко откинулся в кресле, и с улыбкой наблюдал, как вытягивается и бледнеет лицо его друга, каким ошарашенными становятся его глаза, как неожиданно давится сигаретным дымом и надрывно кашляет Васьков.
- Я ожидал такую реакцию, - сдержанно усмехнулся Лустенко, - наблюдая, с каким трудом приходят в себя гости. - Иначе быть и не могло. Какой-то бывший кэгэбист, да еще и гражданин другого государства, вдруг проявляет интерес к убийству одного, и самоубийству другого, - граждан сопредельного государства. Разве это нормальное явление? Конечно же, нет. Лустенко поднялся с кресла и подошел к серванту.
Вернувшись, протянул Павлу какую-то книжечку. Он с улыбкой наблюдал, какими глазами изучал ее Павел, с какой растерянностью рассматривал, принявший ее из его рук Васьков.
- Вот так, друзья мои, - снова улыбнулся Лустенко, пряча книжечку в карман.
- И давно ты в Интерполе? - прочистив горло, подал, наконец, голос Павел. - А как же твой концерн? Он что, "крыша"?
- В Интерполе, ребята, я уже три года. Тебе не нужно рассказывать, Паша, что такое действующий резерв…
Павел кивнул.
- Так вот. Я действительно действующий резерв ФСБ, и являюсь сотрудником восточно-европейского регионального управления. А отдел, в котором я нахожусь, занимается борьбой с наркобизнесом…. Работа в концерне, тут ты, Паша, прав, - "крыша". Эта "крыша" дает большие преимущества пребывания, как в ближнем, так и дальнем зарубежье, исключая почти все, возникающие по отношению к себе, вопросы. - И усмехнувшись, добавил: "Бизнес, есть бизнес".
- Простите, Виктор Иванович, - подал голос Васьков. - А какое к вашей работе имеет отношение убийство Петрова, и самоубийство Мухина?
- Какое отношение? - Лустенко внимательно посмотрел на Васькова. - Прямое…
- Не так давно региональное управление получило информацию, что в вашем городе проживает профессор химии, бывший сотрудник, простите, - поправился Лустенко, - не сотрудник, а руководитель одной закрытой лаборатории, которая после развала СССР, переехала в Москву. Профессор от переезда отказался. Как стало известно много позднее, профессор помимо основной работы, проводил самостоятельные исследования по созданию препарата, позволяющего делать "невидимым" для таможни и пограничной службы, транспортировку через границу наркотических веществ…. Вот поэтому у него тогда и появилась такса, которую почему-то убийца тоже не пожалел. Собака, по ее собачьему возрасту, давно перевалила свой рубеж, и абсолютно никакой ценности не представляла…. Ну ладно, это так, к слову…
Павел с Васьковым переглянулись.
- У вас возникнет вопрос: "Чем занималась лаборатория? - Отвечу, - наркотиками…. Почему этим всем заинтересовался Интерпол? Так же отвечу. Руководители одной мощной корпорации вдруг проявили интерес к этим "самостоятельным" исследованиям профессора. Не буду тратить время, рассказывая, откуда им стало про них известно…. Мы установили контакт с его сыном, в настоящее время проживающим в Москве. Сын подтвердил "левые" исследования отца и наличие у него записей по ним, которые хранились у него дома. С убийством Петрова, исчезает тетрадь. Об этом хорошо известно и нашему молодому другу, но который почему-то не отметил этого в материалах расследования…. И может быть к лучшему, Потому что прокуратуре, которая взяла в свое производство оба дела, про эту тетрадь давно все известно". - Лустенко посмотрел на красного от растерянности и смущения Васькова, и улыбнулся.