39
Отойдя вместе с Тануком на катере от Дэмпарта, Шутов кивнул в сторону сравнявшегося с ними, а затем ушедшего вниз по реке плота:
- Сейчас самый гон, да?
- Да, мистер Шутов. Осенью сплавляют больше всего.
- Индейцы?
- В основном индейцы. Но бывает, что и инуиты.
- Слышал, больше всего плотов уходит из Оак-брука. Это так?
- Точно, мистер Шутов. Сейчас плоты оттуда гонят каждый день.
- В России, я знаю, плоты начинают гнать от места поздно вечером.
- Здесь тоже. Удобно. Утро застает уже в пути.
- Вы вообще знакомы с этой механикой? Из каких мест в Оак-бруке плоты отходят, кто их гонит и так далее?
- Конечно, знаком. Я ведь здесь вырос.
- Еще одно: тут ведь должны быть люди, которые могут вылечить мое плечо народными средствами?
- Народными средствами?
- Да. Травами, снадобьями. Может быть, даже заговорами. А?
- Сэр… Конечно, такие люди здесь есть. Индейцы и инуиты привыкли лечиться народной медициной.
- Ну а, скажем, знаете ли вы кого-то из таких людей в Оак-бруке?
- В Оак-бруке? - Танук помолчал. - В Оак-бруке есть очень хороший лекарь. Инанту. Наш, инуит.
- Как, вы сказали, его зовут? Инанту?
- Инанту. Старый Инанту. Хорошо лечит. Могу к нему отвести. Хотите?
- Хочу.
- Когда вам надо?
- Ну… вы могли бы меня свести с этим Инанту, скажем, послезавтра?
- Конечно. Инанту даст вам мазь. Сразу забудете о своем плече.
- Спасибо. - Увидев приближающийся Кемп-крик, повернул руль. - Послезавтра с вами свяжемся. А сейчас отдыхайте. Оба эти дня. Вы заслужили.
- Мистер Шутов… Я не устал.
- Отдохните. Это мой приказ. Послезавтра предстоит работа.
- Хорошо, сэр. Буду отдыхать.
40
В день, когда Уланов должен был уехать в Анкоридж, звонка Наташи Шутов ждал чуть ли не с рассвета.
Она позвонила в одиннадцать утра. Сняв трубку, услышал:
- Миша… Это я.
Похоже, от одного ее голоса у него перехватило дыхание.
- Здравствуй. Что у тебя?
- Коля уехал. Только что.
- А ты?
- Я скучаю по тебе. Все.
- Я тоже скучаю по тебе.
- Будем утешаться, что мы оба скучаем. - Помолчала. - Как рука?
- Все в порядке. Слышала про убийство инуита? У горы Униткак?
- Да. Что стало с Минтоукуком… Хуже, чем в Лос-Анджелесе.
- Ты… сделаешь то, о чем мы договорились?
- А о чем мы договорились?
- Перейдешь туда?
По молчанию в трубке понял: она пытается разобраться в его интонациях. Кажется, она все-таки поняла, почему он говорит именно так.
- Перейду. - Помолчала. - Ты-то когда появишься?
- Появлюсь. Со временем.
- Ладно. Буду надеяться.
Он понял, что ему сейчас страшно хочется сказать ей что-то возвышенное. Какую-нибудь чушь вроде того, что он ее безумно любит. Но он вовремя удержался. Сказал вместо этого:
- До свидания.
- До свидания. - В ее голосе была теплота. И он был благодарен ей за это. Услышав частые гудки, положил трубку. Подошел к окну. Видимые отсюда поляна, подходы к тайге и река дышали спокойствием. Набрав номер кемп-крикского отделения, сказал отозвавшемуся Лоусону:
- Это я. У вас все с порядке?
- Да, сэр.
- Не тяжело без Танука?
- Что вы, сэр. Мы и раньше часто несли службу вдвоем.
- Спасибо. Сегодня думаю вместе с Тануком отправиться в Оак-брук. Там есть какой-то народный лекарь из инуитов. Может, подлечит мне руку.
После некоторой паузы Лоусон сказал:
- Хорошая мысль, сэр. У меня у самого прострел. Так я только их снадобьями и спасаюсь.
- Буду надеяться, и мне поможет. Не вызывайте меня и Танука по рации, если не будет особой нужды. Хорошо?
- Конечно, сэр. Желаю хорошо подлечиться.
- Спасибо. - Отключив рацию, спустился вниз. Не спеша направился к домику Коллинза.
Мисс Маллиган встретила его очаровательной улыбкой, сообщив, что Коллинз у себя. Войдя в кабинет, начал без предисловий:
- Юджин, уж извините, но сегодня вечером мне нужен вертолет. Кровь из носу.
- Да? - Коллинз показал на кресло. - Садитесь, Майк. Ради Бога. Вертолет сегодня свободен. - Подождал, пока Шутов сядет. - Что-то случилось?
- Юджин… Мне очень стыдно. Но я хочу воспользоваться вертолетом в личных целях. Хочу подлечить руку.
- Руку? Майк… Какая же это личная цель? Насколько мне известно, вас подстрелили, когда вы находились на службе. Так?
- Вроде бы.
- Значит, и вертолетом вы воспользуетесь для служебной цели. Куда решили лететь?
- В Оак-брук. Мой полицейский, Танук, обещал порекомендовать меня какому-то народному лекарю, который, он уверяет, творит чудеса.
- То есть Инанту?
- Д-да… Вроде бы. - Шутов сделал вид, что вспоминает. - Танук называл именно это имя. Инанту.
- В Оак-бруке есть только один лекарь, Инанту. Думаю, Инанту руку вам подправит. В лучшем виде.
- Да?
- Да. Инанту прекрасный травник. Настоящий. Говорю как биолог.
- Ладно, раз так.
- Хотите что-нибудь выпить? Может, просто кофе?
- Спасибо. Вылететь хочу под вечер, вместе с Тануком, а до этого нужно сделать кое-какие дела. - Встал. - Буду очень обязан, если предупредите пилота.
- Нет разговора. Когда хотите вылететь?
- В девять вечера. От пилота нужно только, чтобы он высадил нас в Оак-бруке. Обратно доберемся своим ходом.
- Отлично. Я поговорю с Джерри, он подготовит машину точно к девяти. Думаю, если подойдете к без пяти девять, машина будет готова.
- Спасибо, Юджин.
- О чем вы. Во-первых, помогать вам моя первейшая обязанность. Во-вторых, мы с вами как-никак соседи. - Встав, с чувством пожал ему руку. - Заходите в любой момент.
Выйдя, Шутов вызвал по рации Танука. И попросил ровно без пяти девять быть на вертолетной площадке.
41
Сам он подошел к вертолетной площадке без пятнадцати девять. Оделся потеплей. Взял с собой небольшой рюкзак, в который заранее положил два термоса с кофе, виски и бутерброды. Кроме еды, в рюкзаке лежали также два резиновых мешка и фонарь.
Джерри Платтерс, парень лет двадцати пяти, наживший, несмотря на молодость, обширную лысину, сидел рядом с "Эйркрафт-Сикорски" на пустой бочке. Занят Джерри был тем, что жевал резинку.
- Привет, Джерри, - сказал Шутов.
- Здравствуйте, мистер Шутов. - Джерри встал. Пожав Шутову руку, сказал весело: - У меня все готово.
- Спасибо. Знаете, что я собираюсь к лекарю?
- Босс сказал. - Осторожно вынув изо рта липкий комок, прилепил его к бочке. - Заводить мотор?
- Давайте. Только сейчас подойдет Танук.
- Он уже подошел. - Джерри кивнул на остановившегося в стороне Танука. - Ладно, завожу. Поднимайтесь.
Танук был одет в черные джинсы, серый свитер, куртку из клетчатой ткани и добротные туристические ботинки. Искоса взглянул на рюкзак Шутова. Мотор уже работал, и Тануку пришлось крикнуть:
- Что-то для Инанту?
- Это не для Инанту. Оружие в порядке?
Танук отогнул полу куртки, показав кобуру с "магнумом". Чуть ниже, на поясе, висела рация.
- Отлично, - сказал Шутов. - Садимся.
Они поднялись в вертолет, который тут же пошел вверх. Пока "Эйркрафт" поднимался, неясная полутьма густела. Когда же, взяв курс на Оак-брук, вертолет поплыл над Инной, сумерки перешли в сплошную темноту. Река и тайга внизу освещались слабым светом месяца, да и то лишь в моменты, когда серп выходил из-за облаков.
Шутов и Танук сидели сразу за креслом пилота. На половине пути Джерри обернулся:
- Где в Оак-бруке?
- У селения инуитов! - Тануку приходилось кричать во всю мочь, чтобы его услышали. Увидев внизу еле заметную россыпь огней, Джерри мастерски посадил вертолет, на утрамбованную земляную площадку "Эйркрафт" сел мягко, как пушинка. Убрав тягу, пилот обернулся:
- Норма?
- Спасибо, Джерри! - Шутов пожал ему руку. - Как только мы сойдем, жмите назад. Ваша миссия окончена.
- Договорились.
- Еще раз спасибо за все!
- Оʼкей. - Джерри тронул тумблер, подождал, пока Шутов и Танук слезут, и тут же включил форсаж.
Движение крутящихся лопастей над вертолетом превратилось в сплошной вихрь. Мягко поднявшись, "Эйркрафт" скрылся в темноте.
Шутов дождался, пока стихнет доносящийся сверху отзвук мотора. Осмотрелся. Площадку со всех сторон окружали деревья. Спросил еле слышным шепотом:
- Где селенье инуитов?
Танук показал.
- А река?
Кивнув в противоположную сторону, Танук сказал:
- Инанту не там. Он в селении.
- Инанту нам не нужен.
- Не нужен?
- Нет. Нам предстоит серьезная операция. Засада. Связанная с риском для жизни. Готовы?
Танук посмотрел на выглянувший из-за облаков месяц. Потер шею.
- Полицейский постоянно подвергает риску свою жизнь.
- Хороший ответ. Сейчас идем к месту, откуда сплавляют плоты. Но так, чтобы нас никто не увидел. Сможете провести?
- Конечно. - Инуит постоял, прислушиваясь. - Идемте. В ту сторону.
После того как они сделали несколько шагов, Шутов понял: они вошли в лес. Ходить по тайге он умел. Тем не менее сейчас старался держаться строго за Тануком. Скоро понял, что ходить по тайге умеет и Танук; пока они шли, у них под ногами не хрустнуло ни одной ветки.
Наконец, тронув его рукой, Танук остановился. Шутов увидел: за силуэтами стволов колеблется слабый отсвет.
- Она, - сказал Танук еле слышно.
- Река?
- Да.
- Там что, горит костер?
- Да. Плотогоны жгут костер. Чимшансы.
Постояв, инуит показал: идем туда. Пройдя немного, они увидели сидящих у костра трех индейцев. Каждому на вид было не больше двадцати. Одеты парни были одинаково: в джинсы, пуховые свитера и тяжелые армейские ботинки.
- Вещей с ними нет, - сказал Танук. - Уже перенесли на плот. Значит, скоро отойдут.
- А где плот?
- Там. Видите причал?
Вглядевшись, увидел примитивный причал: несколько кое-как сколоченных необработанных бревен. Плота за ними не было видно. Но если считать, что плот был там, он находился довольно далеко от берега.
Показав рукой, Танук шепнул:
- Туда. Там нос.
Двинувшись в этом направлении, они не останавливались до тех пор, пока не оказались в темноте. Плот они не увидели, а услышали: у воды был хорошо слышен скрип бревен.
Обернулись в сторону костра. Там было темно. Внезапно полетели искры: один из плотогонов начал гасить головешки.
- Придется по воде, - сказал Шутов. Протянул резиновый мешок: - Это ваш. Одежду положите сюда.
Раздевшись и положив одежду и оружие в мешки, они вошли в ледяную воду. Поплыли, держа мешки над головами. Метров через пять, нащупав в темноте скользкие бревна, положили на них мешки. Забрались на плот. Посмотрев на сидящего на корточках Танука, Шутов спросил:
- Замерзли?
- Нет.
- А я замерз. Хотите виски?
- Спасибо, сэр. Может быть, потом. Сейчас у меня все в порядке.
Обсохнув, оделись. Затем, постелив на бревна пустые мешки, сели на них. Костер на берегу почти погас; определить, где он, можно было только по искрам. Было видно, как плотогоны переходят на плот.
- Сейчас отойдем, - сказал Танук.
Он не ошибся. Почти тут же плот пришел в движение. Искры, все еще взлетающие на берегу, начали отдаляться. Вскоре пропали совсем.
- Где сойдем? - спросил Танук.
- У Грин-кемпа. Добираться будем вплавь.
- Понятно, - сказал Танук.
- Сколько туда примерно идти? Часа три?
- Часа три с небольшим.
- Сейчас лучше поспать. Если получится. Там, в Грин-кемпе, спать не придется. Сможете спать на плоту?
- Конечно, сэр.
- Тогда давайте. Начинайте первым. Потом посплю я. А вы подежурите. Берите рюкзак - вместо подушки.
Взяв рюкзак, Танук положил его под голову. Закрыл глаза. Минут через десять по положению тела и дыханию Шутов понял: Танук спит.
Около часа он сидел, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к мерному поскрипыванию бревен. Того, что их заметят плотогоны, он не боялся. Обычаи на плотах он знал и знал, что бодрствовать ночью будет только рулевой. Но ему будет не до наблюдений, есть ли кто на носу или нет. Правда, какое-то время на корме горел костер. Но вскоре светлое пятно погасло, и плот продолжил движение в сплошной темноте.
Примерно через час Танук проснулся. Сел, встряхнул головой. Посмотрел на часы.
- Все, сэр. Выспался.
- У вас есть еще полчаса.
- Спасибо. Лучше будет, если вы проснетесь раньше. Ложитесь.
Последовав его совету, Шутов лег, сунув под голову рюкзак. Он специально лег так, чтобы ветер дул в спину. Но это не помогало. Порывы холодного воздуха пробивали и куртку, и свитер. К тому же бревна теперь скрипели под самым ухом. Все же в конце концов ему удалось кое-как задремать.
Разбудило его прикосновение ладони. Открыв глаза, увидел Танука.
- Приближаемся к Колпину. Если хотим сойти у Грин-кемпа, надо готовиться. Учтите, плотогоны проснулись. Будут выруливать.
- Учту. - Усевшись, всмотрелся в темноту. - Спасибо, Танук. Думаю, надо начинать раздеваться. Так, чтобы плотогоны не заметили.
- Плотогоны не заметят. Темно.
К моменту, когда плот у Колпина острова вошел в левую протоку, они успели раздеться. Все, что могло промокнуть, спрятали в мешки. Некоторое время, присев на корточки в одних плавках, следили за уходящим назад берегом. Как только остров остался позади, скользнули в воду.
Выгребать приходилось одной рукой. Вторая была занята мешком. Вода была настолько холодна, что казалось - тело ошпарило. Пока Шутов преодолевал течение, плот исчез в темноте. Некоторое время, выгребая против стремнины, подумал: можно и не выплыть. Почти тут же, ткнувшись во что-то головой, понял: камыш. Встав, сразу же зашел в заросли. Услышав треск, увидел ярдах в десяти от себя Танука. Инуит махнул ему рукой. Показал: идем к берегу.
Выйдя на берег, сели рядом на корточки. Его и Танука трясла холодная дрожь. Открыв в темноте мешок, нащупал бутылку с виски, бумажные стаканы. Протянул стакан Тануку:
- Держите. - Открыв бутылку, разлил виски по стаканам. - Выпить надо сразу. Весь стакан.
Выпив, почувствовал: по телу расходится тепло. Посмотрел на Танука:
- Вы в порядке?
- Да, сэр. Надо скорей одеться.
Они оделись. Взяв один из резиновых мешков, Шутов положил в него термос с кофе, несколько бутербродов. Протянул Тануку:
- Ваш. Здесь кофе и бутерброды. Сидеть будем в разных местах. Может, долго. Идемте. На месте я все объясню.
Бесшумно пройдя сквозь кустарник, остановились. Вглядевшись, понял: они на верном пути. Шепнул на ухо Тануку:
- Грин-кемп хорошо знаете?
- Хорошо.
- Сейчас там никого нет. Ник уехал в Анкоридж. Наташа на время перебралась в другое место. Думаю, не нужно объяснять почему. Грин-кемп в последнее время кого-то очень интересует. Вот мы и подождем этих людей.
- Вы имеете в виду Стевенсона?
- В основном. Но не исключено, что придет кто-то еще.
Постояв и убедившись, что все тихо, кивнул Тануку: идем. Двинувшись вдоль берега, ярдов через пятьдесят показал: достаем оружие. Они шли с пистолетами, взятыми на изготовку. Изредка останавливались. После одного из таких проходов Шутов увидел: они стоят у дальнего сруба - того самого, возле которого на него напал Варяг. Дождавшись, пока идущий чуть сзади Танук остановился рядом, шепнул:
- Засаду сделаем в срубах. Я буду сидеть в том, что ближе всех к дому Улановых. У причала. Знаете этот сруб?
- Знаю.
- За этим срубом, если смотреть в сторону тайги, стоят еще два. Вы пойдете в дальний. Оттуда легче просматривать отходы. Учтите: по рации будем связываться только в самых крайних случаях. Ваша задача - сидеть и наблюдать. Сообщать мне о появлении любого человека. Любого, кто бы он ни был, свой или чужой. И ждать моего вызова. Без моего вызова ничего не предпринимать. Все ясно?
- Да, сэр.
Подойдя к пригорку, оба встали в тени ближнего сруба. Шутов посмотрел на причал. У деревянного мола была ошвартована лишь алюминиевая лодка Улановых - та самая, которую когда-то увел Гусь. Это означало, что в Грин-кемпе, если не считать перешедшей в сторожку Наташи, сейчас в самом деле никого нет.
Облака, закрывавшие месяц, на короткое время поредели. Местность осветилась, но ненадолго. Ветер снова нагнал тучи. Выждав, Шутов сказал:
- Давайте в свой сруб. Я буду здесь. Помните насчет связи. Рацией можно пользоваться только в самом крайнем случае. Все.
Кивнув, Танук исчез в темноте. Прислушавшись к ветру, который вызывал звуки везде, где можно, - в ветках, в камышах, под крышей сруба, - Шутов подошел к двери. Прежде чем войти, минуты три ползал около входа на четвереньках. Он искал лом и наконец нашел его. Стальной шкворень лежал там, где его бросил Гусь, перед тем как выпустить очередь в сторону пригорка.
Взяв лом, проскользнул в приоткрытую дверь. Застыл. Медленно повел правой рукой с пистолетом, готовясь выстрелить в любой момент. По ощущению - в срубе никого не было. Все же для верности он как минимум еще минут двадцать простоял, держа пистолет на изготовку. Наконец, осознав, что рука затекает, опустил пистолет. Положил лом на пол. Потянул створку двери на себя. Дождавшись, пока она упрется в косяк, закрыл дверь на железную щеколду. Во время этой операции ржавые петли скрипели, а щеколда несколько раз стукнулась о петлю. Но даже ему, стоящему рядом, эти звуки из-за шума ветра показались слабыми.
Закрыв дверь, около минуты простоял неподвижно. Сейчас, после ветреного берега, пространство сруба казалось застывшим. Никаких посторонних звуков в вязкой темноте не возникало. Тем не менее он стоял, готовясь отразить возможное нападение в любой момент. Проникнуть в этот сруб, как проник он, незаметно и практически не оставляя следов, мог кто угодно. Это он понимал отлично.
Наконец, решив, что может позволить себе передышку, осторожно вытащил фонарь. Это был специальный аварийный фонарь с выдвижным раструбом. Раструб давал возможность доводить направленность луча до любой степени. Выдвинув раструб и сузив его до максимума, повернулся туда, где, как он помнил, должна была стоять печь. Двинулся вперед, готовый выстрелить в любую секунду.
Печь обнаружилась, когда он уперся в нее стволом. Подумал: тому, кто может наблюдать за срубом снаружи, узкий луч фонаря виден не будет. Стена, у которой стоит печь, глухая, без окон. Направив ствол пистолета в узкий закуток между стеной и печью, включил фонарь. Луч выхватил из темноты пыльный угол. Метла и лопата, которые он видел в прошлый раз, стояли в том же положении. Нетронутые.
Установив это, начал медленно, шаг за шагом, осматривать сруб. При каждом шаге ненадолго включал фонарь, направляя луч строго вниз. Пройдя таким образом весь сруб, убедился: кроме него, в срубе никого нет. Он здесь один.