- И когда, твоего брата решили подставить противники, кстати, с тем самым пистолетом, который ты и приобрел, ты, нисколько не задумываясь, подставился сам. Подставился в тот момент, когда твоему брату мог грозить большой срок. Ты был уверен, что твой брат не виновен, но что ему никак не отвертеться перед ментами, а потому, не раздумывая ни секунды, всю вину взял на себя. Нет–нет, да тебя посещала мысль сожаления, что ты получил срок ни за что, но позднее, когда тебе случайно стало известно, что твой брат именно за тебя и приказал убить человека, который специально пытался подставить сначала тебя с паленым стволом, а потом и твоего брата. Тогда‑то ты вдруг и осознал, что за все нужно платить. И сейчас ты твердо уверен, что отбываешь срок, если и не за собственное преступление, то за то, что в свое время вел недостойную жизнь, не так ли?
- Да, землячок, ты прав, - с горечью согласился Смотрящий. - За все свои грехи нужно платить, и сейчас я плачу за то, что нагрешил ранее. Так что я отбываю не чужой, а свой срок! - он повернулся в сторону иконы и перекрестился.
Он был столь естественен и убедителен, что подозревать его в некой рисовке и браваде не хотелось.
- Вероятно, именно в тот момент, когда ты встал на защиту своего брата, прекрасно понимая, что тебя ждет лишение свободы на долгие годы, ты наконец‑то и стал настоящим братом Сане, не так ли, Сергий?
- Я в этом уверен на все сто, - согласно кивнул Смотрящий. - А брат и здесь не оставил меня своим вниманием: он обратился к уважаемым Ворам с предложением сделать меня Смотрящим здесь, на пересылке. Он сказал за меня слово, и теперь я не имею права, даже в малом, подставить его…
- Вот что, Серега, ты держись своего брата, - тихо заметил Сема–Поинт. - Конечно, у него нет такого образования, как у тебя, но в его мозгах много житейской мудрости, которая и помогает ему находить правильные решения в самые трудные моменты.
- И откуда ты такой взялся? - задумчиво спросил вдруг Серега Младой.
- Это, конечно же, чисто риторический вопрос, - усмехнулся Сема–Поинт.
- Нет, ты скажи мне, откуда ты, с такими подробностями, знаешь о моей жизни? - настойчиво спросил тот.
- А ты что, считаешь свою жизнь уникальной? - покачал головой Сема–Поинт.
- Ты хочешь меня убедить в том, что таких людей, как я много, и ты чисто эмпирическим путем сделал выкладку моей жизни? - ехидно усмехнулся Серега Младой.
- Послушай, Сергий, что ты хочешь от меня услышать: правду, в которую ты никогда не поверишь или часть правды, перемешанную с ложью, но которая тебе будет близка по духу и будет правдоподобно выглядеть? - в лоб спросил Сема–Поинт.
- Но ни первой правды, ни второй полуправды проверить будет нельзя, - как бы констатировал тот.
- Точно! - согласно кивнул Сема–Поинт.
- Вот смотрю на тебя и никак не пойму: ты и впрямь такой смелый, или и вправду готов ответить за свои слова? - действительно не понимал Смотрящий.
- А ты как думаешь?
- Да вот, думаю…
Серега Младой пристально посмотрел несколько минут в глаза собеседника, пытаясь понять, чем этот парень так привлекает его? Казалось, что перед ним не молодой парень, а многоопытный старец, вещающий мудрые слова.
И вдруг задал вопрос, который, честно говоря, Сема–Поинт никак не хотел услышать от него:
- Ответь мне, как ты относишься к Перестройке?
- Чего это тебя на политику вдруг потянуло? - удивился Сема–Поинт.
- Потом скажу, сначала ответь!
Сема–Поинт несколько минут смотрел ему в глаза, пытаясь понять: шутит он или всерьез спрашивает, и вдруг пришло в голову, что в мозгу Сереги Младого действительно давно крутится важный вопрос, для его понятия, о том, в какой стране он живет.
А потому Сема–Поинт решил всерьез поделиться своими мыслями:
- Поначалу, когда Горбачев замутил эту Перестройку, подумал, неужели к власти в России пришел руководитель, который печется о своем народе? Но когда он допустил первый прокол с запретом на алкоголь, понял, что с русским народом такое насилие не пройдет. Русский человек может вытерпеть многое, на многие лишения пойдет: на голод, холод, бедность, но только ему нельзя запрещать пить водку! Я понял, что Горбачев простой популист, который хочет добиться уважения своего народа любыми, причем совершенно неважно какими, путями! Но пройдет какое‑то время, и народ быстро отрезвеет от звонких, но пустых, ничего не созидающих, лозунгов, сдаст его со всеми потрохами и откажется от него! С начала Перестройки прошло около трех лет и что? Да ничего! Как не было ничего в магазинах жрать, так и нет! - с каждым словом в голосе Семы–Поинта все больше проявлялись нотки обвинения. - Ты не слышал последнюю народную мульку?
- Какую?
- "Девки стонут, девки плачут!
И не знают, как им быть?
Мишка может только нАчать,
Но не может углубить!"
- А что, здорово! У нас самый талантливый народ в мире! - с пафосом воскликнул Сергей Младой.
- И очень терпеливый! Народу жрать нечего, а Горбачев и его клика все митингуют и митингуют! Как сказал один великий русский мыслитель: "Доколе?"
- Это надо же! - с удивлением воскликнул Серега Младой, - ты хотел узнать, почему меня на политику потянуло? Знаешь, Сема, ты очень напомнил мне одного человека, с которым я пересекся однажды на одной пересылке. Он из Москвы. Не знаю, насколько правда, но говорят, он закончил ВГИК, и погоняло у него соответствующее: Режиссер.
- И чем мы с ним похожи? - заинтересовался Сема–Поинт.
- Да он даже теми же словами говорил о Перестройке и Горбачеве, что и ты! Говорил, что этот Меченый просто морочит народу голову и у власти ему долго не продержаться! - воскликнул Смотрящий. - Не веришь? Думаешь, выдумываю? - он вдруг быстро встал, подошел к тумбочке, достал из нее потрепанную тетрадку, торжествующе поднял над головой и провозгласил голосом древнегреческого мыслителя: - Эврика!
- Что это? - не понял Сема–Поинт, кивнув на блокнот.
- Режиссер этот тогда много стихов своих нам читал, и несколько, которые мне больше всего понравились, мне удалось записать! Жалко, что опасно было записать стихи о Ленине: там такое, что Режиссера более двухсот суток в ШИЗО продержали!
- Восточная мудрость гласит: "Мертвого льва может пнуть даже заяц!"
- Мертвого? - встрепенулся Серега Младой. - А как же вечный постулат: "Ленин живее всех живых!"?
- В логике тебе не откажешь. Сдаюсь! - улыбнулся Сема–Поинт и поднял руки над головой. - И что там было в тех стихах, что менты его гнобили столь жестоко?
- Помню только некоторые, из последних строк:
Ну, ничего, придет пора -
Тебе наш вождь велеречивый,
И пнет в твой лоб плешивый!..
- Жестоко, - только и нашелся, что сказать Сема–Поинт.
Ему вдруг показалось, что его душу окунули во что‑то неприятное, мерзкое.
- Если ты не против, то я зачитаю тебе парочку из его творений?
- С интересом послушаю! - не совсем уверенно кивнул Сема–Поинт.
- Ну, слушай! - Серега Младой быстро полистал блокнот и начал читать с выражением:
Отечество в опасности! На митинги, друзья!
Удар наносят Гласности, нам больше ждать нельзя!Задушат демократию, в ГУЛАГ загонят нас,
И вновь, как прежде партия зовет рабочий класс!Зовет дружины красные на бой с интеллигентами,
Они, дескать, опасные - отбросим сантименты мы!И для борьбы с врагами сплоти ряды карателей,
Знамена расчехлим, в концлагеря мечтателей,
Как встарь, определим!И больше всех стараются бандиты с партбилетами:
На Ельцина бросаются, расправою грозят!Гидасковы, Андреевы и тысячи других…
На щит поднимут Берию, Вождей им дорогих…"
Он победоносно взглянул на собеседника:
- Ну, как?
- Ты прав, готов подписаться под каждым его словом! - серьезно согласился Сема–Поинт.
- А вот еще…
Душа болит, в смятенье ум: похоже, кончилась игра!
Уж Перестройки шумный бум не принимают на "ура!"Как мыльный шарик невесом:
Вдруг лопнул миф о жизни сладкой!
ЦК с законом в унисон нас бьют по–прежнему украдкой!Схожу с ума, теряя разум: ДОКОЛЕ можно издеваться?
И сколько будет тугодум над Человечеством смеяться?
Ни комариные укусы, ни мед в устах Секретаря,
Не изменяют наши вкусы. Пугают СПИДом лекаря!И льют на мельницу сиропом, и шьют саван на род людской.
И ностальгия по холопам их возвышает над толпой.Пусть никакие обещанья, посулы, просьбы, указанья -
Нас в заблужденье не введут! Лишь в баснях добр медведь!И лгут партийные изданья. Нас к благоденствию зовут.
Но будьте бдительны!
И впредь не подчиняйтесь приказаньям!На перепутье двух дорог ищите только третью!
Ложь не пускайте на порог, иль биты будете вы плетью!Я знаю - риск велик и новое - пугает!
Но долгожданный счастья миг борьбу предполагает!
Закончив читать, Смотрящий задумчиво посмотрел Семе–Поинту в глаза и через паузу, словно давая собеседнику поразмыслить, вновь воскликнул:
- А? Каково сказал этот Режиссер? Откуда в человеке столько мудрых мыслей? Кажется, что он заглядывает в твое нутро и выворачивает твою душу наизнанку!
- Да, действительно, круто! - с некоторой печалью заметил Сема–Поинт.
Ему вдруг так захотелось, чтобы его мысли о Горбачеве никогда не подтвердились в будущем, что даже скулы свело. Но сам тут же мысленно заметил: "К сожалению, это невозможно! Человека, столько лет варившегося в партийных кругах, невозможно исправить! Как говорят в народе: "Черного кобеля не отмоешь добела!"
А Серега Младой, все еще находясь под впечатлением стихов, задумчиво проговорил:
- Мне кажется, что только теперь я понял, почему к тебе братва так тянется! Ты, Сема, как тот большой удав Каа из сказки о Маугли - вроде бы и страшно с тобой, а душа сама к тебе навстречу тянется, - потом тихо добавил: - Ладно, вскрытие покажет… - а громче спросил, словно ставя точку в серьезном разговоре: - Что будешь? Коньяк, водку?..
- И пиво тоже! - Сема–Поинт весело рассмеялся…
Первый тост предложил хозяин:
- Давай выпьем за то, чтобы каждый из нас не разочаровался от сегодняшнего нашего знакомства!
- Очень многозначительный и емкий тост, - заметил Сема–Поинт и добавил: - Я только "за"!
Они чокнулись, быстро выпили, закусили.
Потом слово взял Сема–Поинт:
- Между первой и второй - промежуток небольшой! Давай выпьем за наших врагов!
Сергей Младой недоуменно нахмурился.
Сема–Поинт хитро улыбнулся и продолжил:
- Пусть у них будет много денег, богатые квартиры, особняки, шикарные машины, огромные счета в швейцарских банках, и каждый день пусть они судорожно набирают три коротких телефонных номера: 01, 02 и 03…
- Ну, ты и даешь! Жестоко, но справедливо! - Серега Младой весело расхохотался: - Это надо же так придумать! Теперь всегда буду провозглашать этот тост среди босяков!..
После этого они еще около двух часов посидели за столиком, травя анекдоты и забавные истории, то ли прочитанные где‑то, то ли услышанные от кого‑то…
На прощанье Сема–Поинт все‑таки решил кое- что стереть из его памяти, чтобы Серега Младой не ощущал себя виноватым перед самим собой, раскрыв постороннему человеку весьма сокровенные тайны своей жизни…
Как бы там ни было, но они расстались в этот день вполне довольные друг другом…
Глава 6
Я - НЕ БЕШЕНЫЙ!
Дежурный прапорщик, все это время терпеливо дожидавшийся Сему–Поинта за дверью, не выказал никакого неудовольствия, когда его сопровождаемый вышел наконец от Смотрящего. А когда учуял запах алкоголя от Семы–Поинта, сделал вид, что никакого нарушения не замечает.
Когда они шли по коридору, им навстречу другой дежурный вертухай вел какого‑то молодого мужчину лет тридцати пяти. Правая сторона его лица была малинового цвета. Может быть, от ожога, а может, это было родимое пятно.
То ли оба прапорщика задумались о чем‑то, то ли поленились, а может, и Судьба так распорядилась, но ни тот ни другой не постучал ключами по железным перегородкам между корпусами, и получилось так, что их сопровождаемые столкнулись нос к носу, а это, как известно, запрещено правилами внутреннего распорядка.
Скользнув по парню с отметиной на лице, Сема- Поинт отвернулся: тот ему был явно незнаком
В свою очередь парень с малиновым пятном, взглянув на Сему–Поинта, поначалу вроде бы тоже отвернулся, но тут же встрепенулся и снова уставился на него, словно увидел перед собой страшное привидение.
Застыв в полной прострации, он неуверенно прошептал себе под нос:
- Бешеный… - и тут же радостно закричал во весь голос: - Бешеный!!!
Сема–Поинт вновь взглянул на него, недоуменно покачал головой и тихо заметил:
- Ты, верно, ошибся, земляк…
Однако тот словно ничего не хотел слышать и уверенно твердил свое:
- Ты чо, Бешеный, это же я - Костя Меченый! Мы с тобой парились на Одной командировке!
- Я ж говорю, что обознался ты, земляк: я - первоходок! - снова возразил Сема–Поинт.
Оба прапорщика с интересом переводили взгляд с одного на другого, пытаясь понять, что происходит.
- Ты чего мне горбатого лепишь, Бешеный? - взорвался Костя Меченый. - Тоже мне, первоходок нашелся! - ехидно хмыкнул он. - Может быть, еще скажешь, что мне во сне привиделось, как ты ментов тогда поломал на Бутырке?..
- Слушай, земляк, - тихо, но четко проговорил Сема–Поинт, тщательно выговаривая слова и, не мигая, уставившись в его глаза: - Говорю тебе, ты меня с кем‑то явно путаешь! Я тебя вижу впервые, и ни на какой командировке, тем более в Бутырской тюрьме, я ранее не сидел, это мой первый срок. Понимаешь, ты, Костя Меченый, или как тебя там, впервые меня сейчас окрестили, впервые!
Костя Меченый вдруг странно и внимательно посмотрел в глаза Семы–Поинта, и в его голове неожиданно промелькнула простая мысль: "А что если Бешеный "сухарится", то есть выдает себя за кого‑то другого и совершенно не заинтересован в том, чтобы его кто‑нибудь узнавал как Бешеного?"
Оба прапорщика продолжали наблюдать за странным поведением своих подопечных.
- Федор, ты что‑нибудь понимаешь? - спросил тот, что сопровождал Костю Меченого.
- А должен? - глядя глуповатым взглядом, спросил тот. - Слушай, Иван, может, твой мужик обознался и мой прав? Тем более что он действительно первый срок тащит. Я смотрел его документы и знаю, что его сейчас окрестили за побег…
- Ты сам‑то себя слышишь? - усмехнулся Иван и повторил его слова: - "Окрестили за побег!" А это значит, что он сидит не впервые, не так что?
- Вроде так, - озабоченно наморщил лоб Федор, но тут же снова возразил: - Но окрестили‑то его только в позапрошлом месяце, а значит, и сидел‑то он всего ничего, вот и выходит, что мой говорит правду, а твой обознался! - рассудительно добавил он и победоносно взглянул на соперника в споре.
- Чтобы Костя Меченый обознался? - усмехнулся Иван. - Нет, здесь что‑то не так, - задумчиво промямлил он, глядя на своего подопечного.
А тот вдруг неожиданно поморщился, словно от зубной боли, и, недоуменно пожав плечами, неожиданно поменял свое мнение, согласно кивая головой:
- Может, ты и прав, земляк! Просто похож ты очень на одного моего приятеля: пару лет назад, на прошлой командировке, парились вместе. Ты, земляк, не держи на меня зла: мало ли кому что привидится! - попытался он снивелировать допущенную, как ему казалось, оплошность.
- Всякое бывает, - отмахнулся Сема–Поинт и повернулся к своему прапорщику. - Ну что, Федор, пошли, что ли?..
Вернувшись в свою камеру, Сема–Поинт, ни на кого не глядя, молча прошел к своей шконке, скинул кроссовки и скрылся за импровизированной ширмой–простыней. Сейчас ему нужно было проанализировать случайную встречу с совершенно незнакомым ему зэком. У парня была такая характерная отметина на щеке, что забыть его лицо было невозможно.
Сема–Поинт сразу понял, что тот не играет и действительно уверен, что встретил своего старого приятеля. А это могло означать только одно: Сема- Поинт действительно очень похож на какого‑то там Бешеного. Может, правду говорят ученые о том, что у каждого человека в мире имеется свой двойник. Но если это так, то что, лично ему, дает это открытие?
"Стоп! Не спеши, Серафим, давай по порядку! Имеется некий парень, похожий на тебя как две капли воды. Это, во–первых! Парня этого кличут Бешеным, что явно говорит о его вспыльчивом характере. Я тоже могу завестись с полуоборота.Ментов каких‑то поломал, значит, обладает искусством драться. Может быть, служил в спец- войсках, воевал, как и он сам. Исходя из мыслей Кости Меченого, Бешеного он давно не видел, а судя по его испуганному виду, явно считал его погибшим. Если это так, то почему Костя Меченый был так напуган? Вроде бы он был искренне рад видеть его живым, а значит, тот действительно был ему приятелем. Но почему такой испуг? Такое впечатление, что Костя Меченый знает что‑то такое, о чем он не успел "услышать" из его мыслей. Интересно, о каком побеге промелькнуло в его голове? О том, в который ушел сам Меченый, или о том, в какой ушел его приятель Бешеный? Но если они были приятелями, то почему испуг при виде его? Объяснение может быть только одно: этот Бешеный перешел дорогу каким‑то силам, которые вызывают страх у такого, как Костя Меченый" …
И Сема–Поинт понял, что ему обязательно нужно еще раз пообщаться с этим Меченым. Для чего? Чтобы разобраться и только после этого принять нужное, правильное решение. Сейчас Сема–Поинт понял, что господин Случай не зря столкнул его с Меченым, который узнал в нем какого‑то Бешеного. Вполне возможно, что это какой‑то знак для него, но какой?
Размышляя над всем этим, Сема–Поинт, при всем кажущемся безразличии к коллегам по несчастью, внимательно следил за своими соседями по камере в щель между простынями. От его внимания не ускользнул тот факт, что один из старожилов камеры, парень лет тридцати, по прозвищу Мишка Косой, по пьяни ограбивший небольшой магазинчик, едва Сема–Поинт отошел от дверей, тут же бросился к кормушке и принялся о чем‑то расспрашивать дежурного прапорщика, во всю жестикулируя руками.
Разговор был настолько тихим, что услышать что‑либо было невозможно. Тем не менее Сема-Поинт сразу понял, что Мишка Косой пытал вертухая о нем самом. Это подтвердилось и дальнейшими действиями Мишки Косого. Когда кормушка захлопнулась, а Мишка Косой, тоже ожидающий этапа и осужденный за то ограбление на восемь лет строгого режима, сразу собрал вокруг себя троих членов своей "семьи" и что‑то быстро начал им рассказывать, нет–нет, да и бросая взгляды в сторону шконки Семы–Поинта.