- Я знаю, они остались живы. Но, по-моему, не стоило этого делать. Я бы на вашем…
- Я сам решаю, что мне делать на своем месте. Мне советы не нужны, - перебил ее Максим и тут же, без паузы, произнес:
- Вам показалось. Вы меня с кем-то перепутали.
- Нет, не перепутала. Я в ту ночь шла за вами - через овраг, мимо того сгоревшего дома и дальше, до самого подъезда, где вы живете. А потом ждала вас у вашего дома, и ходила за вами два дня подряд. А сегодня поняла, что… - на этом ее запал иссяк. Девушка отвернулась и уставилась на украшавший соседнюю стену рекламный щит.
Вот тебе и мания преследования. Ничего себе - идти ночью, в метель, по пустым улицам одной. Да еще и мимо тех двоих, оставшихся на снегу в крови. Нет, она либо больная, либо ей действительно нужна помощь. Это ж надо было сообразить, да и не только сообразить, а сделать единственно верный вывод и решиться на подобное! Максим смотрел на собеседницу, давая ей возможность собраться с мыслями. И девушка снова заговорила:
- Это не шантаж, я не собираюсь никому ничего рассказывать, да мне и не поверят… Просто кроме вас мне больше никто не поможет. Или они убьют меня, или вы их. Или сами решите, как будет лучше.
- Пойдемте, поговорим по дороге, - Максим пропустил девушку вперед, пошел за ней следом.
Идти пришлось недалеко. Девушка назвалась Викой и говорила, не умолкая. Максим слушал ее, вопросов не задавал. В ее рассказе не прозвучало ничего нового или неожиданного - все просто, обыденно и жестоко. До омерзения и тошноты.
Вика в школе была отличницей, институт закончила с красным дипломом. Но вместо того, чтобы делать карьеру в Москве, где и училась, вернулась в родной город. И быстро нашла здесь работу - на единственном в городе предприятии, которое не только благополучно функционировало, но и развивалось. Оно называлось "Техноэкспорт", находилось на территории того самого номерного завода, и занимало сразу несколько цехов. Производили там керамогранит - нужный и востребованный отделочный материал. Вику приняли с распростертыми объятиями: предприятию срочно требовался специалист со знанием иностранного языка. В это же время родители Вики уехали жить к престарелым родственникам отца, оставив дочери квартиру. Все складывалось просто прекрасно: отдельное собственное жилье, интересная работа, стабильный доход. Все шло гладко до лета прошлого года, когда продукцию предприятия перестали покупать. Заказчики исчезли, расплачиваться по счетам предприятие не могло. Начали копиться долги, круглосуточный режим работы сменился двухсменным, потом и вовсе перешли на сокращенный рабочий день. Потом один цех вообще остановился, потом начали отправлять рабочих в неоплачиваемые отпуска. Предприятие стремительно приближалось к банкротству, общий долг составил больше трехсот миллионов рублей. Последний раз зарплату здесь выдавали в июле прошлого года. Вика все это время жила на то, что давала уроки английского. И сейчас продолжает заниматься репетиторством, но учеников очень мало. Вернее, их всего два: у людей нет денег, чтобы платить за обучение своих детей.
- У нас сменилось три собственника, представляете? А сейчас четвертый, это настоящий уголовник, - рассказывала Вика. Максим с вопросами решил повременить - и так все понятно, а детали ей наверняка не известны.
Этот уголовник по фамилии Букин оказался - вот неожиданность! - родственником жены Стрелкова. Новые порядки он установил уже через несколько минут после того, как переступил порог директорского кабинета.
- Обращаться к нему лично нельзя, у дверей охрана, в приемной охрана. И еще в машине несколько человек сидят. На территории - в офисе, в цехе - везде листовки на стенах. С угрозами и с требованиями молчать и не жаловаться. Иначе тем, кто попробует права качать, будет плохо. Никого в отпуск не отпускают, зарплату не выдают, кидают по две-три тысячи в месяц - и все. Если не нравится - убирайся, но никто не уходит. Другой работы в городе нет, так люди, чтобы заработать, сдают кровь, стали донорами. Неделю живут на триста рублей. Представляете?
Максим представлял. Но говорить ничего не стал, молча кивнул в ответ. Он уже догадывался, что услышит дальше, и почти не ошибся. Угрозы подействовали не на всех. Несколько самых отчаянных решились на бунт, написали жалобу на невыплату заработной платы в областную прокуратуру. На что надеялись, непонятно. Письмо вернулось назад, разбираться по изложенным в жалобе фактам назначили местных. Мэр поручил новому хозяину предприятия "разобраться" с проблемой самостоятельно, не отвлекая по мелочам занятых людей. Букин доверие родственника оправдал. Трое из пятерых жалобщиков угодили в больницу с открытой черепно-мозговой травмой, еще один благоразумно уехал из города. Осталась Вика, но и к ней уже "приходили". Сначала были звонки с угрозами, потом подожгли входную дверь, разбили стекло на кухне. А два дня назад, перед очередным уроком, Вика вышла в магазин, а когда вернулась, обнаружила висящий на дверной ручке труп кошки. Обычной бездомной кошки - одной из стаи зверья, живущей рядом с мусорным контейнером. Кажется, кошке переломали лапы, и вообще там было много крови. Точно Вика не помнит - она выбежала из подъезда и гуляла вместе с учеником по улицам до тех пор, пока кошку не снял и не отнес в подвал пьяный сердобольный сосед.
Вот, собственно, и все - ничего нового и необычного в рассказе Вики Максим для себя не почерпнул. Все сделано по одному шаблону, можно даже предположить, что будет дальше. Но говорить ничего не стал, осмотрелся в сумерках - место знакомое, даже очень. Девятиэтажка рядом с обрывом, речка внизу и тропа вдоль нее. Вот здесь он и прокололся, но ничего не поделаешь - случайный фактор и есть случайный фактор. Вика снова заговорила, только уже почти равнодушно, даже обреченно. Она, похоже, разуверилась в успехе своей затеи.
- Пожалуйста, мне больше не к кому обратиться. Я никому не скажу. Они…
- Скажите мне ваш номер телефона, - произнес впервые за все время разговора Максим.
Вика продиктовала номер. Максим записал его в память своего мобильника, внес туда же имя его владелицы: Королева Виктория. Прочитал еще раз, усмехнулся. Потом сказал:
- Они вам ничего не сделают, поверьте. Не надо бояться. А я вам позвоню. Завтра или через два дня, - и добавил вполголоса, так, чтобы девушка не слышала:
- Ваше величество.
Глава 3
Он позвонил уже на следующий день. Поинтересовался, как дела, как обстановка. По словам Вики, "гости" снова приходили, вернее, подъезжали к подъезду на тонированной иномарке. На этом, правда, все и закончилось - из машины никто не вышел.
- Они вас не тронут, - повторил Максим, потом задал девушке еще несколько вопросов и окончательно выяснил для себя все. Осталось только выбрать место действия, но предварительно прогуляться поблизости, осмотреться. Двухэтажный дом, типичный новодел под старину, Максим нашел сразу. "Башенка", крыша с покрытием под черепицу, окошки разных размеров - от шестиугольных до арочных. Между флигелем и основным зданием - переход со сплошным зеркальным остеклением. Кажется, архитекторы искренне старались исполнить пожелание заказчиков и сделать "богато". Нет, дом нового директора "Техноэкспорта" отпадал - место открытое, неудобное. К тому же на территории "поместья" несколько камер наблюдения, а за трехметровым забором слышен лай сразу двух крупных псов. В общем, сюда соваться не следует, здесь гостей ждут и к встрече готовы. Эффектное появление со стрельбой в планы Максима тоже не входило. Да, честно говоря, приехал он в этот коттеджный поселок не за этим. Вика сказала, что дом директора завода находится рядом с домом Стрелкова. Вот загородная резиденций мэра - действительно крепость. Помимо камер слежения еще и два поста охраны у обоих ворот, и псы на территории. Если хорошенько присмотреться, то наверняка еще сюрпризы отыщутся. Но присматриваться Максим не стал, обошел особняк, осмотрел его. Окна на всех этажах закрыты шторами и жалюзи, признаков жизни не наблюдается. Даже вороны этот двухэтажный дом из красного кирпича стороной облетают, словно боятся чего-то, или брезгуют. За высокими коваными воротами с вензелями тоже пусто, ни машин, ни людей. Господин мэр отсутствует. Похоже, уединился где-то в другом месте. В городскую квартиру он вряд ли сунется, значит… Значит, отбыл к жене, за рубежи нашей необъятной Родины и скорбит о потере вдали от дома. Ничего, он вернется, и вернется скоро. Без него заместители главы доведут город до ручки, вернее, уже довели. Третий день в одном из районов не было ни горячей воды, ни отопления. Это в конце-то февраля! Собрания и поход возмущенных жильцов ничего не дали. В здание городской администрации их не пустили, а ремонтные работы закончились тем, что воду просто перекрыли и на этом успокоились. То ли опасный участок боялись трогать, то ли просто ждали указания свыше. А в двух или трех квартирах уже разорвало батареи.
В город после разведки Максим вернулся к вечеру, уже смеркалось. И, чтобы не терять времени, двинул прямо к бывшей проходной завода. Там перепрыгнул через турникет, промчался мимо проснувшейся пенсионерки-сторожа и оказался на заводской территории. Здания цехов, склады, гаражи, конторы - как город в городе, только народу мало. И машин не видно, проехала через ворота пара грузовых "Газелей", и снова тишина и покой. Зато вывесок полно - "Мир штор", "Мир окон", "Мир дверей", "Мир сантехники", "Мир кухонь" и даже "Мир насосов". Не завод - параллельный мир, а проходная с турникетами - портал перехода. В сумерках мимо скользили люди, как серые тени, Максим уступал встречным дорогу, не забывая отворачиваться, делать вид, что его очень заинтересовали окрестные архитектурные сооружения. Странное чувство возникло у него, будто провалился на несколько десятков лет назад, в славное советское прошлое. Все строения мощные, добротные, построены на века. Под крышей торцевой стены выложена кирпичом дата возведения сооружения, и обязательный кирпичный же бордюр красного или белого цвета. Перед офисными или, как называли их тогда, конторскими зданиями еще сохранились голубые ели, правда, сильно траченные временем и людьми. Верхушку одной перекосило так, что колючие ветки бились о стекло кабинета на втором этаже. А дальше, на небольшой площади перед свежевыкрашенным двухэтажным сооружением, высилась совсем уж ископаемая редкость, даже раритет - доска почета. Пустая, правда. Но не совсем - Максим заметил издалека одинокий, бьющийся на ветру листок. И точно такой же на дверях соседнего строения. "Полюбопытствуем", - Максим подошел, прижал край трепещущего листка к ободранной доске. "Выплата заработной платы будет производиться еженедельно в зависимости от…" - дальше предложение обрывалось, кто-то отодрал край объявления. Так, Вика говорила что-то о листовках. Похоже, этот клочок бумаги - одна из них. А на дверях что? Максим поднялся на неширокое крыльцо. Да, то же самое, тот же текст. С предупреждением - о дне и часе выплаты заработной платы за октябрь будет сообщено дополнительно. Поэтому с вопросами не лезть и занятых людей по пустякам не беспокоить. А если же таковые вопросы возникнут, то оформление недопониманий будет производиться в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка. То есть понимай так: оформление производится сотрудниками, имеющими большой опыт решения неординарных ситуаций в свою пользу. И обладающими сакральными знаниями и наработками в области общения с недопонявшими.
"Оформление недопониманий" - теперь это так называется. А подожженная входная дверь, разбитое стекло, труп кошки - аргументы для недопонявших. Максим прочел текст еще раз, вполголоса повторяя изысканные формулировки. От них веяло хрустом французской булки и переломанных костей одновременно. А еще возникало желание собственноручно, сию минуту откоординировать автора этих строк. Используя уже свой опыт, навыки и наработки.
- Эй, тебе чего? Чего надо? - Максим обернулся неспешно и сделал вид, что испуган. Мужик лет пятидесяти в ЧОПовской форме с многозначительным выражением отекшей физиономии нетерпеливо ждал ответа. И поигрывал так, невзначай, короткой резиновой дубинкой.
- На работу устроиться хочу, - робко ответил Максим, - я в газете объявление прочитал…
- Завтра приходи, сегодня уже нет никого. Рабочий день давно закончился. Ты на часы-то посмотри, - снисходительно пояснил дурачку-посетителю охранник и добавил угрожающе:
- А сейчас вали отсюда, и побыстрее.
- Хорошо, хорошо, - Максим закивал головой и заискивающе спросил:
- А во сколько лучше приходить?
Но охранник уже потерял к нему интерес.
- Да часов в десять, не раньше, - буркнул он и потопал дальше, скрылся за доской почета.
Максим двинулся следом за ним, но на полпути к проходной свернул с расчищенной от снега дороги, пробежал мимо металлических ангаров, обогнул замерзший пожарный пруд и помчался к забору. Все, что нужно, он увидел и запомнил. Входная дверь в здании одна, окна на первом этаже закрыты металлическими решетками. Неплохо бы внутреннюю планировку заранее посмотреть, но это завтра, в процессе координирования. В десять утра, не раньше. Начать придется со специалистов по недопониманиям в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка. Директора оставить напоследок и оформить в последнюю очередь.
Рабочий день начался у Максима задолго до десяти часов утра. Он еще раз прогулялся по окрестностям, прикинул кратчайший маршрут от "конторы" до отличной, удобно расположенной дыры в заборе. Ее закрывал собой контейнер, и если просочиться в щель между ним и покосившейся от времени бетонной плитой, можно оказаться на самом нехорошем участке объездной дороги. Оттуда секунд тридцать-сорок бегом через пустырь до железнодорожной насыпи, дальше лесополоса. А за ней один из главных очагов культуры города - рынок. Барахло, продукты, мебель - все вперемешку, все рядом. Главное - пустырь пересечь и под поезд не угодить. Они тут как из-под земли вырастают, особенно электрички. На пост - у оконного проема на первом этаже полуразрушенного здания - Максим заступил с рассветом. Место не очень удобное, при желании наблюдателя можно заметить. Но уж очень обзор хорош, отсюда контора как на ладони - и вход, и доска почета, и сам фасад здания. Внимание привлекли стерильной белизны пластиковые окна в правом углу на втором этаже, и наружный блок кондиционера рядом. Значит, идти придется сразу наверх, а вот как выходить…
Народу на территории становилось все больше, сотрудники спешили в расположенные по соседству офисы крохотных фирм, жизнь в параллельном мире набирала обороты. Максим отошел от окна, чтобы не засветиться раньше времени, привалился спиной к противоположной стене и отстраненно наблюдал за людьми. Те по одиночке и небольшими группами пробегали мимо, в окнах зданий зажигался свет. Ожила и Букинская контора, Максим насчитал шесть человек, вошедших в здание, посмотрел на часы. Уже десятый час, похоже, это весь офисный персонал. Цех рядом, вон в том длинном строении без окон с гигантскими воротами вместо дверей. Здание вплотную примыкает к "конторе", и вход в него отсюда не виден. Но это неважно, другой дороги здесь все равно нет, и Букин мимо не пройдет. Вернее, не проедет.
Две иномарки въехали на площадку перед доской почета, остановились одновременно. Одна чуть высунула нос вперед, к крыльцу, вторая затормозила в почтительном отдалении. Максим ринулся обратно к оконному проему, вжался в стену рядом и не сводил с машин взгляд. Из первой, с переднего сиденья выскочил невысокий плотный молодой человек, открыл заднюю дверцу, отступил назад. Букин вылезал из машины постепенно, по частям: сначала на снег ступила слоноподобная конечность, обутая в черный лакированный ботинок и черную же штанину с блестящими полосками, нащупала опору, утвердилась на ней. Следом вывалилось туша в длинной белой попоне, над воротником ее нависали водопадом два подбородка, а еще выше, над черными усами - багровая лысина в венчике из остатков растительности. Человечище выпрямился, запахнул на себе разошедшиеся полы попоны, словно закутываясь в простыню, и потопал вразвалочку к офисному зданию. Мелкий, как болонка, охранник вприпрыжку бежал впереди хозяина, второй семенил следом. Букин потоптался на крыльце, вытащил из кармана пиджака орущий так, что звук сигнала слышал даже Максим, мобильник и шагнул в распахнутую дверь. Охранники вкатились следом. Из второй иномарки вышли еще трое, посмотрели дружно по сторонам и тоже скрылись в здании. Максим снова отступил к дальней стене развалин, осмысливая только что увиденную церемонию. Габариты "клиента" впечатляли, сопровождение тоже. Итого пять человек, самого Букина можно не считать. У него кроме массы и размеров никаких аргументов, он не в счет. А с остальными в процессе оформления придется немного повозиться.