Неожиданно черный "BMW", мчавшийся навстречу по дороге, выехал на тротуар и перегородил велосипеду путь. Из машины выскочил Григорьев. Распахнутая дверца перекрыла последнюю лазейку. Полковник торжествовал, его план загнать беглецов с помощью двух машин сработал.
Однако Михаил каким-то чудом успел вильнуть на обочину между частых столбиков. Он проехал десяток метров по газону и проскочил в парк. Столбики перегораживали въезд машинам. Полковник побежал за беглецами. Он надеялся, что в потоке пешеходов на узкой дорожке парка он окажется проворнее велосипедиста. Но произошло обратное. Григорьев то и дело натыкался на раздраженных людей, а велосипед непостижимым образом удачно лавировал в людском потоке.
– Направо! Налево! Прямо! – командовала Дина.
Пешеходы визжали и шарахались в стороны. Велосипед несся по извилистому спуску к Москва-реке. Григорьев метнулся неудачно, сбил перепуганную толстушку и оказался в ее объятиях на траве. В таком положении его и застал прибежавший Бурков.
– Эта девушка мне нужна, – окончательно убедился полковник, отряхивая костюм. – Мы должны поймать ее сегодня.
Глава 29
Они неспешно ехали по Андреевской набережной. Давыдов размерено крутил педали и размышлял. Дина откинула голову на его плечо, жмурилась от солнца и сжималась от щекочущих прикосновений мужской щетины. Встречные косились на вызывающую парочку: девочка-подросток в объятиях взрослого мужика.
Давыдов остановился в тени дерева. Ему не давало покоя подозрение.
– Я должен был встретиться с Осадчим. Он знал, где я буду его ждать. Вспомни, какая машина пыталась меня сбить?
Девушка соскользнула с рамы, но не спешила покидать кольцо мужских рук.
– Это был черный внедорожник.
– Марку заметила?
– Я что – видеофиксатор? – Девушка поправила растрепанные волосы и заявила: – Кстати, я хочу наш общий снимок.
Она вытащила телефон, вытянула руку и щелкнула. И тут же стала рассматривать получившийся кадр.
– Давыдов, ты, почему такой хмурый. Надо улыбаться. Смотри, какая я очаровашка. Даже когда кривляюсь.
Дина показывала предыдущие кадры, сделанные телефоном Давыдова.
– Подожди! – Михаил выхватил трубку.
– Только не стирай! – взмолилась Дина.
Михаил увеличил изображение, сместил кадр. За плечом смеющейся Дины он увидел себя, а за собой приближающийся черный джип. Тяжеловесное "рыло" с большими буквами легко выдавало дорогой "Рендж Ровер". Лобовое стекло бликовало, но номер автомобиля был различим. Михаил настроил максимальное увеличение.
– ОСА 007! – воскликнул он.
– Какая оса?
– Оса от фамилии Осадчий. Это шутливый номер подарили Осадчему в прошлом году на день рождения. Это был его автомобиль! Он приехал на встречу, чтобы расправиться со мной!
– Генеральный директор моей компании?
– Туфли. Конечно же, туфли! Теперь я понял, что меня удивило в облике байкера с пистолетом.
– Который стрелял в тебя в лаборатории?
– Да. На нем была кожаная куртка, мотоциклетный шлем, а снизу брюки от костюма и туфли.
– В Европе некоторые ездят на мотоциклах в костюмах.
– Но не у нас. К тому же не забывай про особые туфли.
– Что в них необычного?
– Это были явно дорогие туфли. Возможно, ручной работы. Такие могут позволить себе только люди со статусом. Ксюша упоминала, что Осадчий заказывает себе туфли у какого-то итальянского модельера.
– У тебя помимо Юленьки еще и Ксюша!
– Это его секретарша. Что же получается? Осадчий пытался убить меня в лаборатории, а потом здесь!
– Надо заявить об этом. Поехали в полицию!
– Стой. Я не уверен. Дорогие туфли, вымышленный номер – это мои ощущения, а не доказательства. Возможно, кто-то специально хочет свалить вину на него.
– Но ведь только Осадчий знал, что ты будешь на Университетской площади.
– Еще ты.
– Я?! Да как ты смел такое подумать! – возмутилась Дина.
– Так будут думать полицейские. К ним рано идти. Если меня хотел убить Осадчий, надо понять, зачем он это делал? Почему пошел на риск? В чем его выгода?
– Я выгоню его из "Бригантины", вот и всё! Скоро будет собрание акционеров.
– Утром Осадчий меня уволил и забыл. Я не представлял для него никакой опасности. А вечером появился разбитый ноутбук из "Бригантины". И сегодня я сказал Осадчему про этот ноутбук. Всё понятно!
– А я ничего не понимаю.
Михаил схватил девушку за плечи, его глаза горели.
– Меня хотели убить из-за ноутбука. Больше не из-за чего. Наверняка подумали, что я сделал копии файлов или успел найти какую-то опасную информацию.
– Что же делать?
– Надо разобраться, что было в этом проклятом ноутбуке. Когда я работал с ним, то обращался к серверу. А вдруг сервер уцелел во время пожара.
Михаил Давыдов позвонил Игорю Моисееву. Тот сходу заговорил первым:
– Старик, срочно избавься от этой трубки! Ты влип серьезно. Тебя обвиняют в убийстве! Ты представить себе не можешь, сколько меня мурыжили: где ты, да что. Только сейчас выпустили.
– Игорь, сохранился ли сервер?
– Да ты что! Всё сгорело. Ни черта не осталось.
– Извини, но я не виноват.
– Успокойся, старик, это мне урок. Я же говорил, что переезжаю в новое помещение. И теперь рад, что не сэкономил на системе пожаротушения. Там будет всё самое современное. А старый офис… Ну переживу. Сгорела всего лишь старая техника. Ты же знаешь, что в моем бизнесе главное – это мозги и информация. Мозги целы, а все данные уже месяц как автоматически копируются на новый сервер.
– Автоматически, – заинтересовался Давыдов.
– Ну да. В новом помещении у меня оборудован новый сервер. Гораздо мощнее и современнее. На него всё дублировалось. Налажу инфраструктуру, и через пару недель моя команда будет работать в новом офисе. Разберись за это время с ментами и присоединяйся!
– Слушай, Игорь. А то, что я делал непосредственно перед пожаром, там сохранилось?
– Думаю, да.
– Мне нужен доступ к твоему серверу.
– Это тебе поможет?
– Пока не знаю. Но всё эти события как-то связаны с ноутбуком, который я восстановил.
– Хорошо, я сброшу тебе коды доступа на почту. Войдешь в Интернет и подсоединишься непосредственно к серверу. Только прошу тебя…
– Игорь, я ручаюсь.
Давыдов закончил разговор, вскрыл телефон и выбросил сим-карту.
– Моисеев прав, от нее лучше избавиться. Поехали! – кивнул он Дине.
– Куда?
– Для начала отсюда, меня могли засечь. А потом ко мне домой. Мне нужен мой компьютер.
Михаил и Дина проехали по набережной до Парка Горького. Михаил остановился, сошел с велосипеда и вручил руль девушке.
– Дина, я не вправе втягивать тебя в эту историю. Дальше я на метро, а ты возвращайся к себе.
– А ты куда? К Юленьке?
– Дина, мне необходим компьютер и вход в Интернет. Я выясню, что было в ноутбуке. Если что-то угрожает "Бригантине", я обязательно свяжусь с тобой.
– А если не угрожает?
– Мы в любом случае увидимся.
– Когда?
– Сначала я должен решить свою проблему, ведь я в розыске. Если ты будешь рядом со мной, тебя примут за соучастницу.
Дина толкнула велосипед на Давыдова.
– И ты подумал, что я испугаюсь. Ты подумал, что я брошу тебя, когда ты в опасности. Да за кого ты меня принимаешь! Не говори! Я и так слышу твой лепет. Да если бы меня не было рядом, тебя бы сбил тот чертов внедорожник!
– Дина…
– Я шестнадцать лет Дина! Ненормальная девчонка, которая никому не нужна. Я надеялась, что хотя бы ты… тебе…
– Ты нужна мне, нужна всем…
– Всем нужны мои деньги! Но не я. Я доставляю неудобства. Сверстники надо мной смеются, а взрослые боятся. Ты знаешь, что меня даже в Швейцарии хотели запереть в психушку, как когда-то здесь. И если бы я не притворилась, если бы я не обманула их…
Дина заплакала. Михаил обнял ее, прижал к груди и успокаивал:
– Ты особенная. Ты уникальная.
– Я на тройки учусь, – всхлипывала девушка.
– Эйнштейн тоже не блистал в школе.
– Я не Эйнштейн.
– Конечно. Ты Дина Кузнецова! Удивительная девушка, которая опережает всех. Я обязательно воспользуюсь твоей помощью, если не справлюсь сам.
– Справишься ты, как же. Телефон отключил, а на квартиру прешься. Думаешь, в полиции не знают твой адрес?
– Я позвоню, перед тем, как заходить.
– Звони сейчас. – Дина отстранилась и протянула свой телефон.
Давыдов подумал, что это разумно. Он набрал номер квартиры. Ответила Юля Никанорова. Она паниковала:
– Давыдов, ты чего натворил! За тобой уже приходили. Меня допрашивали. Ты так напился, что убил человека?
– Никого я не убивал.
– Хоть мне ты можешь сказать правду!
– Я и говорю.
– Ну, не хочешь, не надо. Мне следователь всё рассказал. Осадчий заявил, что ты хотел отомстить ему за увольнение, следил за его машиной и убил его водителя.
– Какого водителя? – изумился Михаил.
– Батракова. Осадчего в машине не было, и ты выстрелил в шофера. Потом из этого же пистолета палил в лаборатории своего дружка. Там нашли пистолет и обгоревший труп.
– Не делал я этого!
– А у следователя есть улики! И Батраков выжил. Только он в коме. Тебе Давыдов лучше сдаться прежде, чем он даст показания.
– Это следователь советует, или ты так думаешь?
– Следователь, но я с ним согласна. Сдайся, Давыдов, так будет лучше.
– Может мне еще сознаться в том, что я не делал?!
– Ты где, Давыдов?
– Хочешь заложить?
– Они оформят явку с повинной, если ты…
Михаил нажал отбой и стиснул зубы.
– Получил свой компьютер? – с хитринкой в глазах поинтересовалась Дина. – Юленька с радостью согласилась тебе помочь?
Давыдов отдал телефон девушке.
– Я что-нибудь придумаю.
– А что тут думать, Давыдов. Поехали ко мне. У меня есть крутой ноутбук. Ты же сам его мне подобрал. И Интернет у меня скоростной. Что тебе еще надо?
Глава 30
Михаил Давыдов и Дина Кузнецова вернули раритетный велосипед к пункту проката и прошли пешком к ее дому. По пути Дина рассказала об инциденте в "Шереметьево", и что к ней приходили люди из ФСБ.
– Мы пройдем под землей, через паркинг, – решила Дина, открывая магнитной картой один из входов над аллеей. – Если я замечу опасность, ты беги, а я задержу их. С меня взятки гладки.
– А если мы будем в лифте?
– То заблокируем двери. Я успею их увидеть, а они меня нет.
Дина и Михаил беспрепятственно добрались до квартиры. Девушка была сосредоточена, как никогда. Она поднесла ключ к замку и внимательно посмотрела на дверь.
– Никого, – улыбнулась она и быстро открыла дверь. Друзья вошли в квартиру. – Теперь я никому не открою. Если будут ломиться, вызову десять адвокатов.
– Где компьютер? – Давыдову не терпелось добраться до сохраненной информации.
– В моей спальне. Там у меня…
Девушка оттолкнула Михаила и первой вбежала в комнату. Спальня была оформлена в белых тонах. Белый шкаф, белый стол, белый комод с белым телевизором, белая двуспальная кровать с белыми тумбочками и светильниками и огромная белая люстра на трехуровневом потолке. Лишь пол был орехового цвета, да на светлых обоях виднелись голубенькие цветочки.
Дина бросилась к не заправленной постели, на которой валялось с десяток мягких игрушек. Она смахнула добродушных мохнатиков и извлекла из-под скомканного одеяла белый ноутбук.
– Бери и выходи. Мне надо прибраться. – Дина за спиной прятала под подушку пижаму с цветочками.
Давыдов устроился в гостиной на мягком диване. Он включил компьютер и, пока он загружался, направился в ванную комнату. Как только Михаил переступил порог, его ноги неожиданно переплелись, тело грохнулось на коврик, а заломленную за спину руку пронзила резкая боль. На Давыдове сидел майор Бурков и шипел в ухо:
– Говори тихо и не рыпайся. Почему она видит заранее? Как ее обмануть?
Давыдов сделал вид, что смирился, набрал в сдавленные легкие воздух и напряг голосовые связки:
– Диинааа!
Но не успел его голос отразиться от кафельных стен, как Дина прыгнула сзади на Буркова и вцепилась ногтями в его физиономию. Удар локтем отбросил девушку к стиральной машине. В дверях появился суровый мужчина с седым ежиком волос. Расставив ноги, полковник Григорьев возвышался над схваткой уверенно и непоколебимо. В его руке был пистолет.
– Игра закончилась, Динара Кузнецова. У тебя два варианта действий. Упрямство – и тогда ты в наручниках едешь к нам. И откровенность – тогда мы остаемся здесь.
– Мне нравится моя квартира.
– Мы тоже успели ее оценить. Есть где спрятаться. Итак, сейчас я уберу оружие, ты встанешь, мы пройдем в комнату и спокойно поговорим.
– А если я не захочу! – огрызнулась Дина.
– По-моему, ты приняла решение. Или я неправильно понял? – полковник демонстративно покачал пистолет.
– Да что вам надо?
– А вот это уже похоже на начало разговора. Пройдем, у нас мало времени.
Григорьев убрал пистолет и протянул девушке руку. Дина демонстративно поднялась без его помощи. Тем временем Бурков сцепил кисти рук Давыдова одноразовыми пластиковыми наручниками. Он продолжал прижимать его к полу коленом.
– А с этим что делать? – обратился Бурков к полковнику. – Мы выяснили, что Давыдов находится в розыске по обвинению в убийстве.
"Вот и сдай его полиции", – хотел ответить Григорьев, но Дина его опередила:
– Нет! Вы не сделаете этого.
Полковник удивленно посмотрел на нее. Его губы только собирались произнести: "Давыдов совершил преступление и обязан ответить по закону", как Дина взвилась:
– Мне наплевать на закон! По закону вы не должны были врываться ко мне.
"Ты ошибаешься. По закону о борьбе с терроризмом я имею на это право".
Изумленный Юрий Бурков наблюдал за диалогом, в котором говорила только одна сторона. Но его начальника эта ситуация, похоже, лишь радовала.
– При чем тут я и терроризм?
"Бомба в "Шереметьево!"
– Я спасала себя.
"А теперь надо спасти других. Ты должна нам помочь".
– Я никому ничего недолжна!
Бурков заметил, как начальник повернулся к нему, явно собираясь отдать приказ. Но странная девушка остановила полковника.
– Я помогу вам лишь в одном случае, если вы отпустите Давыдова.
Дина стояла перед Григорьевым. На этот раз молчали оба. Противники пожирали друг друга глазами. Полковник ФСБ понимал, что девушка требует почти невозможного. Однако взвесив все "за" и "против", он решил уступить.
– Ну, хорошо… – успел выговорить Григорьев.
Дина метнула взгляд в Буркова.
– Помогите ему подняться! И освободите руки.
– Подожди! – Григорьев стремился говорить быстро. – С начала я должен убедиться в твоих способностях.
– Вам мало? – зыркнула Дина и прошла в гостиную.
Она включила телевизор, пощелкала по каналам, остановилась на трансляции теннисного матча. Григорьев уже стоял рядом. Играли Шарапова и Уильямс. На экране была пометка: "Прямая трансляция". Шарапова взяла мяч, собираясь подавать.
– Первый удар в сетку, – заранее прокомментировала Дина.
Шарапова "послушно" запорола подачу.
– Второй нормально, но выиграет Уильямс. – Так и произошло. – Я буду называть счет. По пятнадцати… Тридцать – пятнадцать… Тридцать – тридцать. Сорок – тридцать. Сейчас Шарапова подаст на вылет и выиграет сет.
Григорьев с удивлением наблюдал, как девушка предугадывает ход матча.
– Достаточно? – Дина в упор смотрела на него: – Отпускаете Давыдова?
Григорьев взглянул в сторону ванной, в дверях которой дежурил Бурков. Полковник пребывал в нерешительности. Девушки на корте в коротких юбках безусловно красиво, однако у него другая специфика, связанная с кровью.
– Почти то, что я ожидал. Но нам надо проверить применительно к нашему случаю.
– Ну! – поторопила Дина.
Полковник только открыл рот, чтобы обратиться к майору, как Дина подскочила к Буркову и потребовала:
– Что вы тянете! Давайте свою флешку. – Натолкнувшись на недоумение, она обернулась к Григорьеву. – Да объясните вы этому недоделанному!
– Юра, включай нашу подборку. Но сначала пристегни Давыдова к трубе, пусть посидит немного.
Дина решила не спорить. Ей хотелось скорее помочь другу, а для этого волей-неволей придется выполнить требования офицеров ФСБ. Она плюхнулась в кресло и махнула рукой:
– Что там у вас?
Бурков вернулся из ванной комнаты, подсоединил флешку к телевизору и нажал пульт. Григорьев подал Дине карандаш со стола и объяснил, что он хочет:
– Сейчас ты увидишь записи несчастных случаев и террористических актов. Подойди к экрану. Я буду задавать вопросы, а ты показывай.
Пошел первый сюжет: оживленная городская улица.
– Какие машины сейчас столкнутся?
– Вот и вот, – Дина коснулась кончиком карандаша двух автомобилей.
Спустя несколько секунд указанные машины столкнулись на перекрестке. Бурков включил следующий сюжет.
– А сейчас?
– Сразу три. Догонят друг друга.
Вслед за авариями последовали сюжеты об уличных боях в горячих точках планеты. Дина должна была предугадывать, кто упадет от выстрелов. Людей в кадре было мало, и задание не доставило ей трудностей. Затем пошли записи взрывов.
– Какая легковушка взорвется? Сообщай сразу! – требовал Григорьев. Он смотрел на электронный секундомер в телефоне, что-то фиксировал в блокноте, а лицо его приобрело такое ожесточенное выражение, будто полковник сам находился в гуще событий.
– Троллейбус. Взрыв будет в троллейбусе, – спокойно отвечала Дина, понимая, что ее пытаются запутать.
– А теперь. Где произойдет взрыв?
Каждый раз полковник спрашивал всё раньше и раньше. Но Дина по-прежнему видела лишь на двадцать секунд вперед.
Последним шел сюжет о митинге. На площади собралось много людей, камера снимала толпу сверху. Григорьев выхватил пульт у Буркова и остановил запись. Дина заранее слышала, что он скажет, но не стала прерывать.
– Посмотри внимательно на экран, постарайся рассмотреть фигуры людей. Ты должна как можно быстрее и максимально точно указать человека, который взорвет бомбу.
Он нажал воспроизведение. В однообразном сюжете без звука мало что менялось. Взгляд девушки скользил по многотысячной массе, не зная за кого зацепиться. И вдруг – вспышка!
– Здесь! – Дина ткнула на экран.
– Конкретнее! – потребовал полковник.
– Не могу! Я ведь вижу уже последствия взрыва!
Григорьев остановил запись.
– Мне мало знать "где". Мне надо знать "кто"! Ты поняла?
– Угу.
– Я включу сначала.
И вновь безликая толпа на экране, но Дину уже знала, куда надо смотреть. Она стремилась разглядеть конкретного человека в эпицентре взрыва.
– Черный платок! – заявила она и ткнула в экран карандаш.
Полковник нажал кнопку секундомера. Он знал, что Дина указала правильно. Смертницей была женщина в черном платке. Его интересовало лишь время.
– Девятнадцать секунд, – произнес он, когда увидел на экране взрыв.
– Двадцать, – возразила Дина.