* * *
Один из ребят Вадима, коротко стриженный парень с квадратной фигурой и звучным погонялом Борик, посмотрел в окно "Ниссана". Рядом с ним на пассажирском сиденье устроился паренек с тусклым лицом и внимательными цепкими глазами - Паня.
- Хрен ли мы тут высиживаем? - спрашивал Борик, оглядывая солидные иномарки, выстроившиеся у подъезда. - Эти телки все равно сюда не заявятся. Они где-нибудь на югах загорают. На югах сейчас хорошо. - Он мечтательно прищелкнул языком. - Солнце, бабы, море… Классно.
Паня не ответил. В данный момент он был занят наблюдением за прогуливающейся вдоль дома молодой мамочкой, толкающей перед собой коляску.
- Надо было взять этого орла за хобот, - сказал Борик, - и утюг на пузо. Он бы сразу все рассказал.
- За ним конкретные люди стоят, - бормотнул Паня и потянулся к бардачку. - Нас бы урыли за такие дела. - Достав набор отмычек, он снова взглянул на молодую мамашу. Та дошла до угла и повернула обратно. - Когда уже этой овце шарахаться тут надоест?
- Когда-когда… - Борик напрягся. - Когда этот… соловей на горе засвистит. Запоет то есть…
- Рак, - поправил Паня, убирая отмычки в карман.
- Че рак? Запоет?
- Засвистит. - Мамаша дошла до ближайшего угла, повернула обратно. - Пошли, - скомандовал Паня. - Не фиг тут высиживать.
Он распахнул дверцу и выпрыгнул из джипа на улицу.
Борик вздохнул и полез следом. С его комплекцией понятия "грация" и "ловкость" совмещались плохо.
Через три минуты они стояли перед дверью нужной квартиры.
- А если у нее сигнализация? - спросил Борик шепотом.
- Нет у нее больше никакой сигнализации, - ответил безразлично Паня, открывая створку распределительного щита и сбрасывая оба тумблера.
Затем он деловито достал из кармана баллончик с краской, прошел по площадке, аккуратно прыская на глазки соседних квартир, потом выудил отмычки.
- Смотри, - коротко приказал Паня Борику, наклоняясь к замку. - Замки-то какие дикие. Где только такие находят?
Он вставил отмычки в скважину, пошерудил, облизывая изредка губы. Щелкнул, отходя, язычок. Паня выпрямился, открыл дверь, шикнул:
- Заходи. Чего ждешь?
Борик вошел в квартиру. Паня шагнул следом, аккуратно прикрыл за собой дверь. Пощелкал выключателем, осмотрел дверную раму, створку, проверил телефон.
- Все нормально. Нет тут ни фига.
Борик остался у двери, прислушиваясь к происходящему в подъезде, Паня же пошел по комнатам. Он заглянул в спальню, проверил все шкафы, осмотрел ванную, зашел в кухню. Здесь его особенно заинтересовал холодильник. Весь осмотр занял не более десяти минут. Уже выходя в коридор, Паня достал из кармана телефон, набрал номер.
- Вадим? Паня. Короче, братан, такое дело. Овцы эти где-то поблизости. Шмотки на месте. Если она что и взяла, то немного. Чемодан в шкафу. Купальник я нашел. Трусы там, лифчики. Косметики море на полочке в спальне. В холодильнике полно продуктов. Газ не перекрыт. Уехали они ненадолго. Нужно пробить железнодорожные и авиакассы, возможно, с билетами что-то выкатится, но вряд ли. Зуб даю, эти овцы где-то рядом. Понял. Давай диктуй, я запомню. - Ручку Паня не носил. Ни к чему. На память он никогда не жаловался. - Проспект Мира. Шестьдесят два. Восемнадцать. Галина Сергеевна. Лады, сделаем. - Паня сложил трубку, убрал в карман, подмигнул Борику: - Пошли, жиган. Работа есть.
На площадке второго этажа Паня посмотрел в окно. Мамаша с коляской как раз завершала второй круг. Паня и Борик спустились к двери, подождали, пока женщина минует подъезд, и вышли на улицу.
Через минуту "Ниссан" выехал со двора.
* * *
Дима не стал наглеть. Оставил "БМВ" у входа в мотель, сам прошел в холл и устроился в удобном кресле, откуда замечательно просматривалась стоянка. Взял себе кофейку, сидел, попивал, оглядывал подъезжающие машины.
Ментов он срисовал сразу. По меньшей мере - десяток человек. Трое сидели за столиком открытого кафе. Якобы болтали, но бутылки с пивом, стоящие перед троицей, ну просто никак не хотели пустеть. Еще парень с девицей в "трехе" замызганной. Чего они тут сидят? Обниматься негде? Идите в номер. А иначе зачем сюда приехали? Просто пообниматься можно и поближе где-нибудь. "РАФ" на площадке, среди грузовиков. В кабине пусто, но шторки, задернутые наглухо, время от времени колышутся. Только не говорите, что это их сквозняком мотает. Да и не верил Дима в подобные совпадения. Топорно работали менты. Даже стыдно становилось. Или на баранов рассчитывали?
Без нескольких минут пять на площадке у мотеля появилась иномарка. Новый "Форд", хотя и далеко не самой престижной модели. В салоне расположились четверо крепеньких ребят. Стекла в машине были опущены, из автомобильных колонок лилась музыка.
Иномарка сделала круг по площади и укатила в сторону города. Дима не сомневался, что это дозор "смольновских". Они явно производили рекогносцировку. Дима хмыкнул. Если его подозрения не подтвердятся, "смольновские" больше не появятся. Команда Смольного не настолько сильна, чтобы откровенно забивать на ментов. Либо… либо "смольновские" сами слили информацию ментам и приготовили отцу подляну. Тогда получал вполне логичное объяснение и слух о предстоящем мочилове. Отец бы взял с собой на стрелку стволы, менты бы его приняли, а дальше игра пошла бы в одни ворота.
Дима допил кофе, отставил чашку. Козельцев либо играл на стороне "смольновских", либо его использовали втемную. Насчет второго Дима сомневался. Скорее всего повелся Козельцев на бабки. На тот самый договор по "Гамлету". Не сам же он в бумагах продюсера рылся? Очевидно, "смольновские" нашли договор, но сами наехать на Диму не рискнули, а слили все дела Козельцеву. В любом варианте они оставались в выигрыше. Взамен бумаг получали очень конкретную поддержку в грядущем разборе с Мало-старшим и его структурой. А десять миллионов долларов - большие деньги. Достаточно большие, чтобы Козельцев решил вступить в игру.
Но как "смольновские", при их-то уровне, сумели выйти на Козельцева? Не домой же они к нему завалились: "Дяденька, у нас к вам деловое предложение"? Где-то как-то они пересеклись… Кто-то замолвил за них слово. Кто? Где? По какому вопросу?
На площадь выкатился мощный "Гранд-Чероки" в сопровождении "зализанной" полуспортивной "Мазды" и солидно лоснящейся "Ауди". Иномарки, совершив "круг почета", остановились за большегрузной стоянкой, в пяти метрах от "РАФа". Дима еще раз убедился в том, что "смольновцы" готовят им подляну. Да ни один браток, если он, конечно, с головой дружен, не станет серьезный базар тереть у такой тревожной тачки. Враги себе, что ли? Или давненько в КПЗ не сиживали? Так посидите. Легко.
Из иномарок лениво, вразвалочку, выбирались братки. Двенадцать человек. Набивались под завязку, с хрустом. Колоритные, яркие представители отходящей уже касты "быков". В больших городах таких нынче увидишь редко. Там на стрелки приезжают деловые ребята, в костюмах и при галстуках. Никакой распальцовки и прочего. Нормальные, солидные бизнесмены. Цепи еще остались, но это антураж. Иначе как "своих" от "остальных" отличать? И вопросы решаются так же, не торопясь, солидно. То ли дело здесь - любо-дорого посмотреть. Дима и смотрел. Братки сгрудились возле своих "броневиков", явно напоказ, театрально. "Хозяева города". Чудн о . Отвык он от подобных зрелищ. Отвык.
Ладно, не будем заставлять себя ждать. Дима поднялся, прошагал через холл, вышел на крыльцо. Огляделся. "Любовнички" в "трехе" посматривали на "смольновцев" слишком уж заинтересованно. "Пивники" косились. А пиво между тем все не кончалось. Надо будет подсказать потом, чтобы хоть безалкогольное брали. Для понта.
Дима зашагал вдоль шеренги большегрузных трейлеров. Кое-где возились водители. Кто-то копался в моторе, кто-то в кабине, оставив распахнутой дверцу. Тепло на улице-то.
Дима на ходу изучал лица приехавших братков. Кроме Юаня, он никого и не знал.
Юань тоже заметил Диму, узнал, сказал что-то негромко пехотинцам. Те сразу пришипились, снизили громкость разговора на тон. Нервозности в движениях прибавилось, взгляды по сторонам. Мол, что так мало? Почему один? То ли "Сема, нас не уважают", то ли "а остальные за пивом пошли?"
- Здорово, братва, - сказал, подходя, Дима.
- Здорово, - кивнул Юань.
- Как дела?
- Нормально. Как у тебя?
- Тоже в порядке. Ну, так что за дела, братела? Зачем звал?
- Да вообще-то рубились вроде с Крохой базары тереть?
- А я тебя не устраиваю? - усмехнулся жестко Дима. - Считаешь, не в уровень?
- Так ты, я слышал, не при делах?
- Сегодня при делах. Зачем звал?
"Смольновские" явно растерялись.
- Ну, короче, дела так выкатываются, что насчет кусков говорить надо, - без особой уверенности сказал Юань.
- Давай говорить, - согласился Дима. - Юань, ты пацан реальный, понятия знаешь. Позвал - держи слово. Или скажи, что зря понтовался, тогда я поеду. Даже за вызов с вас не спрошу, хотя стоило бы.
- Да ты че, братан? - Один из пехотинцев, видимо, тот, которому предстояла роль "разводного", принялся отчаянно жестикулировать, обмахивая "веерами" пальцев собственные уши. - Ты че нам грузишь-то?
- Грызло заткни, обсос, - не глядя на пехотинца, сказал ледяным тоном Дима. - И не надо на меня рылом целить. Я тебе не лох с авторынка, понял?
- Разбей понт, - скомандовал бойцу Юань, и тот сразу замолчал, отступил на шаг.
- Короче, Дима… - Юань пытался найти выход из сложившейся ситуации. Уйти просто так он уже не мог, но и разводить Диму смысла не было. Впрочем, разрешения не было тоже. - Нам надо бы с Крохой вопросы тереть реально.
- Нету, занят, - развел руками Дима. - Но я за базар отвечаю. Имеешь претензии - давай двигай. Иначе, сам понимаешь, по городу звон пойдет, что вы конкретно нужным людям стрелки забиваете, а самим сказать нечего.
- В общем, наши считают, что вы авторынок незаконно подмяли. Или откидывайте нам с него процент, или, Дима, передай Крохе, что может начаться война.
- Вон что… И какой же процент вы хотите?
- Десять. С авторынка вы имеете пятнадцать. Но кусок этот, по всем понятиям, наш. Вам - пять, нам - десять. По справедливости.
Дима пытался просчитать ситуацию. Войны он не боялся. Структура Смольного не представляла для них серьезной опасности. Если бы не одно "но". Козельцев.
И вдруг Дима понял. Он сообразил и каким образом "смольновцы" заручились поддержкой Козельцева, и в чем они нашли точки соприкосновения. И почему сейчас Юань, принявший бригаду Смольного, начал колебаться.
- Странно, - растяжно произнес Дима. - А Смольный рубился, что его устроят восемь процентов.
- Смольный? - растерялся Юань. - А когда ты с ним разговаривал?
- Да минут десять назад. - Дима подмигнул. - Весь город знает, что этот, деловой из Москвы, Смольного с кичи вытащил. - Юань нахмурился. - Так ты ему позвони, выясни насчет процента. А то непонятки получаются конкретные. Ты мне одну цифру называешь, он - другую.
Юань достал из кармана мобильный, отошел в сторону, набрал номер. Дима усмехнулся криво. Вот оно в чем дело. Смольный, стало быть, на воле. И, конечно, горит желанием вернуть долги Диме и Мало-старшему. Ну-ну…
Юань закрыл телефон, подошел. В глазах его горел недобрый огонь.
- Так ты, говоришь, братела, за базар свой козлиный ответить реально сможешь?
- Слышь, Юань… - Дима достал сигарету, лениво-наигранно подвесил в уголок рта. Подумал, что надо было послушать Вадима, подтянуть пацанов. Пусть бы постояли себе в сторонке. Похоже, менты вмешиваться не намерены. Хотят спектакль до конца досмотреть. - За "козла" ответишь?
- Я перед пидо…ми ответ не держу, - процедил Юань. - А ты пид…р, Дима. Самый настоящий. Ты Смольного ментам слил. Тебя, по понятиям, опускать надо.
Дима понял, что сейчас его скорее всего убьют. Выстрелит какой-нибудь боец и пойдет себе со спокойной душой на зону, авторитет зарабатывать. Только Диме-то будет на это плевать. Мертвым вообще на все плевать.
Он сделал шаг в сторону, чтобы Юань оказался между ним и пехотинцами, а затем ударил советника в зубы. Хорошо ударил, достойно. Юань отступил, зажимая разбитые губы.
- Ах ты, тварь позорная!..
Дима едва успел закрыться. В следующую секунду он получил удар в солнечное сплетение. Вернее, в локти, прикрывающие солнечное сплетение. Согнулся пополам, раскрыв рот. Сигарета повисла в уголке губ, затем оторвалась и упала на асфальт, покатилась белой трубочкой. Дима плавно осел на колени. Он беспокоился лишь об одном: вдруг на ментов драка произведет не большее впечатление, чем разговор? Посмотрят, повеселятся. Хотя вряд ли пехотинцы Смольного станут стрелять в такой свалке. Юань ударил его еще раз. Если бы не желание самого Димы поскорее упасть, советнику пришлось бы постараться поосновательнее. Но Дима упал, вжав голову в плечи и подтянув колени к груди. Теперь надо было смотреть в оба и быть предельно осторожным. Если сейчас менты все-таки решат начать задержание, пехотинцы Смольного вполне могут попрыгать в свои "танки" и дать по газам. Уворачивайся, как хочешь. Расчет Димы оправдался.
Еще секунда в ожидании следующего удара, а затем мир вокруг него наполнился топотом шагов, криками, щелканьем затворов, хлопаньем дверец.
- Лежать! Лежать, сказал!!!
- Руки!!! На затылок, б…!!!
- Серега, правого возьми!!!
- Ку-уда?!!
- Давай сюда их. Сюда их!
Диму довольно резко подхватили под мышки, перевернули рывком и грохнули физиономией об асфальт, заломив руки за спину и защелкнув на запястьях наручники. Затрещал фирменный пиджачок. Хороший был костюмчик. Дорогой. Теперь уже не спасти. С другой стороны, не в ватнике же было идти? Дима повернул голову и увидел перед самым лицом рифленую подошву ботинка.
Несколько минут вокруг царила суета, затем все стихло. Как-то разом и резко. Потом над самой головой Димы послышался женский голос:
- А это что у нас за фрукт с горы?
Красивый голос. Сильный, глубокий. Властные нотки слегка его портили.
- Который? - хрустнул камешек под подошвой высокого ботинка. - Этот? Сейчас посмотрим.
Диму приподняли, обшарили карманы. Достали из разорванного пиджака предусмотрительно захваченные с собой документы.
- Хм… Кать, у него прописка московская. А фамилия юноши знаешь какая? Мало его фамилия. Дмитрий Вячеславович.
- Уж не Вячеслава ли Аркадьевича сынок? - с деланным удивлением поинтересовался кто-то из оперативников.
- Он самый.
- Занятно.
- Жек, грузи его в "воронок", - сказала Катя. - Там разберемся, каким ветром его к нам занесло.
- Товарищи, товарищи, - Дима почувствовал, как его подхватывают под мышки, заворачивают руки к лопаткам, - да я просто подошел огоньку попросить.
- Пошли, пошли… Будет тебе огонек…
Из-за мотеля появилась вереница машин. Два сине-желтых "уазика" и один "ГАЗ". Диму втолкнули в "УАЗ".
Вместе с ним в тесную клетку загрузили еще четверых братков. Все плечистые как на подбор.
Сквозь решетчатое окошко "воронка" площадка смотрелась очень колоритно. Братки лежали на асфальте лицами вниз. У одних руки скованы за спиной, другие просто положили ладони на могучие загривки. В целом же ощущение складывалось такое, что кто-то решил вымостить площадь качками. Вокруг редкое кольцо черно-серых ребят. Большинство при автоматах. На рукавах эмблема - изготовившийся к броску тигр. И буковки полукругом - ОМОН. Двое штатских обыскивают машины.
- Ну что, орлы, попались? - В кабину "уазика" забрался оперативник. Веселый, разбитной. Этакий скуластый живчик. Глаза сверкают злым весельем. Резкий паренек, сразу видать. К таким в руки лучше не попадаться. Иначе распускай шерстяные носочки. Как раз такие-то и бьют отчаяннее всех. - Кать, я, короче, отвезу "товарищей пацанов" в УВД. А вы тут с машинами заканчивайте и тоже подтягивайтесь. Протоколы будем составлять, чистосердечные писать. Сажать, короче, будем всех.
- Да, Антон, ты москвича в отдельную камеру определи, чтобы они не передрались по новой.
- Кать, а нам-то что за дело? Его уже битым привезли. Подумаешь, пара лишних синяков появится. - Оперативник засмеялся вполне довольно.
- Антош, не доставай. Я сейчас цельнометаллический юмор не воспринимаю.
Дима тоже не воспринимал Антошин юмор. Шутка насчет одной камеры вполне могла выйти ему боком. Дима посмотрел сквозь зарешеченное окошко на Екатерину Михайловну Светлую. Симпатичная. Не красавица, но симпатичная. Возраст берет свое, да и работа - не в санатории загорать. Фигура отличная. Без дураков.
- Ну что, поехали? - спросил Лемехов водителя.
- Поехали, - отозвался тот, нажимая на газ.
* * *
В шесть вечера, не дождавшись звонка Димы, советник Вадим снял трубку телефона и набрал указанный номер.
- Владимира Андреевича Козельцева, будьте добры, - попросил он, когда на том конце послышался вальяжный голос.
- Я слушаю, - отозвался Козельцев.
- Владимир Андреевич, я - ближайший помощник Дмитрия Вячеславовича Мало и звоню вам по его поручению.
- Какого еще Дмит… Ах, да, простите. - Козельцев быстро сообразил, о ком идет речь. - А что же Дмитрий Вячеславович сам не позвонил?
- Видите ли, он поехал на встречу со знакомыми отца, и там всех задержала милиция. Настоящий произвол. Но Дмитрий Вячеславович успел связаться со мной и отдать необходимые распоряжения. Он обдумал ваше предложение и согласен выплатить названную сумму, хотя в ближайшее время вряд ли сможет это сделать, поскольку несколько дней ему, очевидно, придется провести в милиции.
- Черт… - невольно выдохнул Козельцев.
На другом конце провода Вадим улыбался. Он прекрасно понимал, о чем сейчас думает Владимир Андреевич. О СВОИХ десяти миллионах долларов, которые сидят в заплеванном милицейском "обезьяннике" какого-то провинциального УВД.
- …знает что! - закончил фразу Козельцев. Вадим не сомневался: если Владимир Андреевич и связан со "смольновцами", то после пяти минут размышлений он плюнет на любые договоренности. Слишком значительна сумма и слишком мелки партнеры. - Простите, как вас зовут?
- Вадим Борисович.
- Вы правы, Вадим Борисович, это настоящий произвол. Уважаемый человек, видный продюсер вынужден сидеть в каком-то УВД вместе со всякой шпаной. Вы, часом, не знаете, где именно находится ваш шеф?
- Да, он успел мне передать… - Вадим назвал городское УВД.
- Прекрасно. То есть я хотел сказать, что немедленно позвоню и устрою им разнос. Совсем распустились наши правоохранительные органы. Хватают всех, до кого руки дотягиваются.
- Именно, Владимир Андреевич, - поддержал возмущение Козельцева Вадим.
- Значит, не беспокойтесь, я все улажу. Максимум через пару часов Дмитрий Вячеславович окажется на свободе. Я буду ждать его звонка. Он может не волноваться, ложусь я поздно.
- Хорошо, я передам ему. Всего доброго, Владимир Андреевич.
- И вам всего наилучшего, Вадим Борисович.
Козельцев повесил трубку. Вадим же собрался и поехал к УВД, встречать Диму.