Гости приехали только ближе к вечеру. Лейла, готовившая царский ужин, про русского паренька, сидевшего в яме, разумеется, забыла. Не до него было. Зато про парнишку не забыли дети Шамиля и Лейлы. Издевательски хохоча, они приволокли из кухни ведро с помоями и вылили в яму, прямо на голову пленного солдатика.
Резкий вонючий душ вывел парня из состояния апатии, в котором он пребывал до сих пор. Он встрепенулся, стряхивая с головы смердящие капли. В глазах мелькнуло острое жало ненависти и отвращения.
- Жри, русский, жри!!! - прокричали дети, с визгливым хохотом наблюдая, как парень шарит разбитыми пальцами по земле. Парнишка нащупал обглоданную куриную кость и жадно впился в нее зубами, что вызвало у детей наверху шквал восторга.
- Русская свинья! Смотрите, он роется в земле как свинья! Надо зажарить его, - гоготали дети. Парнишка исподлобья поглядывал на них, не прерывая ни на минуту своего занятия.
- Эй, отойдите от него, - прикрикнула высунувшаяся из кухонного окна Лейла. Дети послушно отошли в сторону. Неожиданно самый старший мальчик вернулся и бросил в яму большой камень. Валун попал солдату по плечу. Мальчишка визгливо рассмеялся и пустился наутек.
Сидевший в яме парнишка с отвращением выплюнул изо рта грязную массу и принялся шарить по земле, надеясь найти что-нибудь съестное. Его не кормили уже два дня и он был страшно голоден. До этого ему тоже перепадали весьма скудные пайки, которые он съедал не задумываясь, но теперь он должен был есть больше, как можно больше, чтобы набраться сил для побега. Дальше так продолжаться не могло. В последнее время его били редко, скорее для острастки, уверовав, что он превратился в идиота. А он едва им не стал, потеряв всякую надежду на спасение. Но сегодняшнее унижение вернуло его в мир обычных людей, с живыми чувствами, почти позабытыми в этой местности, в этой жестокой войне с собственным народом. Почему в этом ведре не нашлось никакой еды…
Вдруг парнишка едва слышно вскрикнул от боли и отдернул руку, прислонив ее к губам. Сочный вкус свежей крови заставил его отрезветь. Еда?.. Какая чушь! Что тут такое?
Это оказалась крышечка. Обычная жестяная крышечка от кофейной банки фирмы "Нескафе", которую Лейла бросила в мусорное ведро. Парнишка разгреб груду мусора и осторожно вынул из него крышечку. Проведя пальцем по острому краю, парень вдруг хищно улыбнулся.
Я медленно открыл глаза. Передо мной был белый потолок. Солнечный свет заливал комнату. Судя по тому, что лучи были неправдоподобно яркими, с характерными красноватыми нотками, я предположил, что сейчас вечер. Я скосил глаза вправо. Там стоял журнальный столик из толстого стекла на ножке из некрасиво сплетенных дельфинов. Изделие поражало потрясающей роскошной безвкусицей. На столе стояла ваза с фруктами, по виду вполне настоящими, а позади стола была дверь. Я попробовал поднять голову, и мне это удалось, хотя не без труда.
Я лежал на кровати в просторной комнате, обставленной с каким-то варварским шиком. Однако комната, несмотря на свои размеры и дорогую мебель выглядела нежилой и какой-то безликой. Но подо мной были дорогие и явно новые простыни, хрустевший от чистоты. Такая великолепная постель меня вполне устроила. Я потянулся и сел. Голова побаливала и кружилась. Внутри тоже был какой-то дискомфорт. Меня снова тошнило и трясло, словно в лихорадке.
На спинке стоявшего рядом с кроватью стула висели мои вещи, выстиранные джинсы, ветровка и майка, а вот трусы на мне были чужими, но явно новыми, в пошлые кораблики и дельфинчики. Мне сделалось смешно. Кому в голову пришло нарядить меня подобным образом? Я медленно и тихо потянулся за одеждой. Обнаруживать, что я в сознании, пока не хотелось.
Я медленно оделся и бесшумно пошел к выходу. Дело облегчалось тем, что моих кроссовок на месте не оказалось. Под кроватью я обнаружил смешные тапочки в виде плюшевых собачек или мишек, тут я уж не смог разобраться. Тапочки оказались на удивление теплыми, что мне пришлось их снять. Да и смысла ходить по дому в тапочках не было, особенно если ты собираешься разведать, где находишься.
Я осторожно отворил белоснежную дверь, которая предательски скрипнула. По возможности бесшумно, я вышел в длинный коридор. Голова соображала плохо, меня мутило и шатало из стороны в сторону. Приходилось придерживаться рукой за стену. Паркетный пол сверкал, словно стеклянный, в нем отражались излишне яркие, на мой взгляд, солнечные блики, больно ударяя по глазам.
Гул голосов доносился как будто из-под земли. Путем небольшого умозаключения я установил, что нахожусь, по-видимому, на втором этаже. Это мне не понравилось. Смыться из дома незамеченным будет сложнее. Голоса становились все ближе, а к горлу подкатывала предательская тошнота.
- А вот и наш герой, - вдруг раздалось у самого моего уха. Я резко дернул головой, что естественно, сразу же отразилось на моем самочувствии. Пол поплыл у меня из-под ног, колени подкосились, и я элегантно свалился с третьей ступеньки мордой вниз, сделав рыбку. Вокруг меня поднялась легкая суета. Чьи-то руки подняли меня с пола, куда-то потащили, а потом усадили в кресло. Я усиленно изображал умирающего, что, впрочем, давалось мне без особого труда. Чувствовал я себя преотвратно, из разбитого носа потекла кровь, но голова работала, а глаза фиксировали мелькавшие ноги, ковер в фиолетовые разводы и край кожаного дивана коричневого цвета. К моему лицу поднесли мерзко пахнувшую склянку. Я дернул головой, глухо простонал и приоткрыл глазки. Надо мной стоял не иначе родной брат Бычка, недавно скончавшегося, защищая хозяйский особняк. Впрочем, у этого типа морда была еще более тупая. Пузырек с нашатырем в лапе этой гориллы совершенно терялся. Я невольно подумал, что если обезъяноподобному типу выпадет оказия пользоваться компьютером, то одним пальцем он однозначно будет нажимать сразу на четыре клавиши. За громилой, засунув руки в карманы светлых брюк, стоял Тимофей Игоревич Захаров, черный мэр нашего города. Захаров попыхивал сигарой, что предавало ему вид недобропорядочного джентльмена эпохи гангстерских тридцатых годов. В его глазах был интерес, который наблюдается у любого человека возраста шести лет, исследовавшего дохлую муху. Я отчетливо понял, что шутить с Тимофеем Захаровым может только умственно отсталый человек. А поскольку мои мозги в этот момент явно были свернуты набекрень, то чувствовал я себя вполне адекватно ситуации. Вот только от меня требовалось призвать на помощь все свои актерские способности. В противном случае меня закопали бы здесь же, в садике под декоративным померанцем.
- Ну, и как мы себя чувствуем? - вежливо осведомился Захаров. Я сфокусировал на нем взгляд и сморщился.
- Понятно, - резюмировал Захаров. - Может, ты еще пояснишь, откуда ты взялся, такой прыткий?
- С Катей все в порядке? - тихо спросил я.
- Ага, ты ее очень качественно спас. А вот ребятам моим повезло меньше. На кого ты работаешь?
На веб-компанию Петренко, - честно признался я. - Сайты делаю для желающих. Могу и вам. Это будет стоить в зависимости от сложности от двухсот баксов до полутора тысяч…
Захаров удовлетворенно хрюкнул и мотнул головой. Гориллоподобный человек спешно удалился. Тимофей Александрович сверлил меня взглядом, а я неторопливо осматривал интерьер. Расстояние до окна было довольно внушительным, так что вряд ли я успею выпрыгнуть в него за доли секунд, что у меня будут. Кроме того, в доме Захарова, как на грех стояли пластиковые окна, более прочные, нежели стекло. Такое с первого раза не высадишь, запустив пепельницей, даже такой массивной, которая стояла передо мной на паршивом столике в виде полуголой русалки, державшей на руках и хвосте стеклянный овал. Очевидно, господину Захарову нравилась морская тематика и подводный фольклор. Позади Тимофея Захарова что-то колыхнулось, и я, вглядевшись, увидел еще одного охранника, стоявшего у окна. Надо же, а я то считал, что это деталь интерьера! Нечего было и думать, чтобы выпрыгнуть в окно. Да и потом, нужно было еще ограду форсировать, а до нее тоже следовало добежать. То, что Захаров стоял над душой, раскачиваясь на пятках, сильно раздражало. Он явно что-то замышлял.
Издалека донесся слоновий топот. К топоту примешивался какой-то шаркающий звук, словно элефанты тащили за собой ствол поваленного дерева. Это меня насторожило. Вскоре передо мной показались два громилы, приволокшие на своих могучих плечах мужичка средней плюгавости, с сильно избитой тушкой. Разобрать за сплошным кровавым месивом лица было практически невозможно. Мужичок тихо попискивал, а я, внутренне подобравшись, посоветовал себе умереть с честью.
- Ну, - сказал главный громила, показавшийся из-за спины своих товарищей, - узнаешь его?
Я мотнул головой, но оказалось, что спрашивали не меня. Мужичка дернули за волосы, приподняв голову под нужным углом. Тот с трудом приподнял глаза, посмотрел на меня и что-то прошелестел.
- Не узнает, - огорченно произнес охранник и сильно ткнул мужичка кулаком под ребра. Тот взвизгнул и закашлялся, сплюнув на ковер кровавый сгусток. Захаров отвесил охраннику подзатыльник.
- А ковер теперь кто будет чистить? - грозно осведомился он. Охранник набычился и скромно опустил глазки вниз. Тимофей Александрович махнул рукой.
- Давай второго - приказал он. Охранники выволокли жертву прочь. Я с интересом наблюдал, что произойдет дальше, не забывая прерывисто дышать и закатывать глазки. Охранник, в чьи планы не входили мои обмороки, периодически подносил к моему лицу нашатырь, за что я его уже ненавидел.
Тут в комнате, в сопровождении все тех же охранников появился второй человек, в гораздо лучшем состоянии. Он был мускулист, скован наручниками и гораздо менее сильно избит. Правда, на его лице тоже было выражение легкой дебильности, но это его почти не портило.
- Знаешь его? - осведомился гориллоподобный. Я с интересом ждал ответа. Тот вгляделся в мое лицо и отрицательно помотал головой.
- В первый раз вижу, - негромко произнес он. Охранник врезал ему по шее. Захаров грозно рыкнул, упавшего пленника подняли и подвели ко мне поближе.
- Говори, кто это! - прорычал охранник. Пленный разразился длинной тирадой, из которой всем стало ясно, что свои претензии гориллоподобный явно адресовал не тому человеку, а этого пацана в креслице он никогда не видел, и знать не знает, кто он такой. И вообще, на дело они шли вчетвером, лишних с ними не было, а вот этот самый пацан стоял вместе с девчонкой у ворот…
Не выдержав, громила ринулся на этот раз ко мне и схватив за плечи рывком поднял с кресла и начал трясти, словно тряпичную куклу, в довершенстве влепив мне оплеуху. Мне много на этот раз не требовалось. В голове словно разорвалась бомба, у меня создалось даже впечатление, что голова оторвалась и отлетела в сторону.
- Прекрати, - рыкнул Захаров. Меня отпустили. Воспользовавшись ситуацией, я немедленно сполз на пол, демонстрируя окружающим полную неспособность самостоятельно передвигаться. Странно, но теперь боль казалась уже не такой сильной, как прежде, и даже ощущение дурноты медленно отступало. Наверное, помогала злость. Вот тебе и благодарность! Ты спасаешь племянницу черного мэра, а вместо спасибо и пачки баксов получаешь тычки и оплеухи. И где, скажите, справедливость?
Суета, которая поднялась вокруг, меня вполне удовлетворила. Меня уложили на диванчик, вызвали доктора и даже попытались влить в горло рюмочку коньяка. Коньяк, правда, почти полностью вылился на подушку, я показал, что пить его не в состоянии и продемонстрировал полную готовность немедленно скончаться. Потом ко мне подбежал какой-то человечек со стетоскопом, долго слушал ритмы моего сердца, хмурился и причмокивал.
- Ну, что? - не выдержал, наконец, Захаров.
- Прогнозы не слишком благоприятные, - хмуро процедил доктор. - У парня недавно была серьезная травма головы, как я и говорил прежде. Вполне возможно плохо залеченное сотрясение мозга, более того, я предполагаю, что позавчерашнее событие только усугубило травму. Я не могу сделать более точных выводов здесь, требуется более точное обследование в клинических условиях. Одно могу сказать наверняка: от ударов по лицу сегодня следовало воздержаться.
Если бы я мог пошевелиться, то с удовольствием кивнул бы. Гориллоподобный потупился под грозным взглядом босса и смущенно удалился.
- Я рекомендую ему полный покой, - продолжил эскулап. Я с энтузиазмом принял его совет и выразил свое согласие слабым стоном. - Уложите его в постель и дайте снотворное. В его положении сон - лучший друг.
С этим утверждением я был отнюдь не согласен, но выражать свое принципиальное несогласие не стал, вряд ли это было благоразумно в моем положении. Понадеявшись, что выплюну предложенную таблетку, я успокоился, и, как выяснилось, зря. Спасительной капсулки мне не дали, вместо этого доктор быстренько закатал мне рукав и, протерев руку спиртом, сделал мне укол. Мир вокруг мгновенно завертелся, и я провалился в темную яму сна.
Сергею Чернову недавно присвоили звание старшего сержанта. Вообще-то широкие лычки на погонах ему льстили. Да и до дембеля оставалось совсем немного. Солдат, отслуживших в Чечне, со срочной службы увольняли раньше остальных. Вчера их собрал ротный и сообщил радостную новость, что послезавтра Сергей и еще семеро счастливчиков отправятся на "большую землю", а оттуда через месяц - домой. Так что сегодня Сергей в последний раз стоял в карауле.
Последнюю неделю было тихо. "Духи" притихли и редко отваживались на какие-либо действия. С востока, откуда с горных круч спускалась извилистая дорога, давно не было слышно стрельбы, что даже было странным. Серега, вольготно расположившийся на самодельном топчане, грыз сухарь и сосредоточенно размышлял. Недавно ему предложили остаться на сверхсрочную службу, но был ли в этом смысл? С другой стороны, возвращаться в родную деревню, где никто не работал, где народ в буквальном смысле жил натуральным хозяйством, тоже не хотелось. Пара солдат, стоящих с ним в карауле, прихохатывая, рассказывали вольготно валявшемуся на топчане "летехе" занимательную историю, случившуюся с ними как раз накануне.
Неподалеку от блок поста дорогу подкатившему БТР перегородила отара овец. Овцы перли напролом, не обращая внимания на грозное чудо техники, обтекая его как грязно-белая река. Позади отары ленивый пастух что-то гортанно прикрикивал и щелкал хлыстом. Стояла невероятная жара. Кроме истомившегося в духоте БТР водителя, внутри машины никого не было. Солдаты сидели на броне.
И тут, какому-то наиболее сообразительному бойцу пришла в голову сногсшибательная мысль. Бесплатный шашлык так и прет в руки, нужно только не упустить свой шанс. После торопливого обсуждения у солдатиков возник коварный план.
Несколько человек нырнули внутрь железного брюха БТР, открыли нижний люк и втащили внутрь машины первого попавшегося барана…
- Я думал, там мина, - хохоча, рассказывал опиравшийся о столбик Леха Телешев, - они как давай оттуда выскакивать, орут, как полоумные. Я затвор передернул и к ним…
В жуткой спешке солдаты схватили первого, кто подвернулся им под руку. Несчастной жертвой оказалась кавказская овчарка. Перепуганный пес начал метаться по кабине машины, со страху обгадив ее с пола до потолка. Бойцы отделались мелкими укусами. Но гораздо больше проблем им доставил благоухающий дерьмом салон, который отмывали всем миром.
- Стой, кто идет? - вдруг заорал стоявший на посту солдатик. Дрема, в коей пребывал Чернов, испарилась. Подхватив стоящий у стены автомат, Сергей выскочил наружу, не забывая бдительно пригибаться.
- Что там? - тихо спросил он у часового. Тот ткнул пальцем в неподвижно стоящую на дороге фигуру.
- Руки вверх! - скомандовал Серега. Фигура послушно подняла вверх обе руки.
- Шагом ко мне, медленно! - приказал Сергей, снимая автомат с предохранителя. Еще трое солдат послушно продублировали действия старшего по званию. Фигура медленно приближалась. В сумраке казалось, что незваный визитер колышется в такт ветру. Очень скоро стало ясно, что нарушитель спокойствия невысок, худ и облачен в пятнистые штаны и драный тельник. За спиной болталось что-то темное, вроде вещмешка. Лица было не разобрать.
- Стой, - скомандовал Сергей. - Снимай мешок, медленно брось его влево и шагом к нам.
Парень, а теперь уже было видно, что это парень, послушно снял с плеча вещевой мешок, и, держа его на вытянутой руке, отшвырнул его в придорожную канаву. Так же медленно, он снял с плеча автомат и, положив его на землю, с вытянутыми в сторону руками, подобно птице, он пошел к посту все ближе и ближе, подходя вплотную к солдатам. Сергей не отважился включить фонарь: в темноте фигура с фонарем представляла отличную мишень для ночных снайперов. Оставалось ждать, пока ночной гость подойдет настолько близко, что ночной мрак позволит разглядеть его лицо.
Еще на полпути темная фигура показалась Сергею знакомой. Последние сомнения у него отпали, когда приближавшийся к КПП приблизился на расстояние полуметра.
- Пуля? Севка? Это ты? - не поверил своим глазам Чернов. Тоненькая фигурка беззвучно опустилась на землю. Невероятно, но это был именно Всеволод Тулин, рядовой, числившийся снайпером, пропавший без вести более полугода назад. Никаких сведений о нем, с тех пор, как в сопровождении здоровенного дембеля Гребенюкова он отправился в город, не было.
Вокруг Тулина поднялась невероятная суета. Спустя четверть часа его доставили в штаб. Там, безучастно поглощая тушенку, он тихо рассказал о своих злоключениях.
Гости Шамиля упились вдрызг. Поначалу они развлекались танцами с гиканьем и воплями, а также просмотром порнухи. Потом кто-то вспомнил, что у Шамиля есть пленный русский. Вечер перестал терять свою обыденность. Шамиль равнодушно махнул рукой: мальчишка давно был ему не нужен. Слабенький и тощенький он не годился на многие виды работ, а выкуп за него так никто и не дал. У родителей не то денег не было, не то судьба сына их не взволновала, но они на письма не ответили. Мысль о том, что тщедушный желторотый юнец попросту лал неправильный адрес Шамиль даже не допускал. Мальчишка так явно был сломлен и запуган, что шарахался от собственной тени.
Под общий хохот перепуганного солдатика приволокли в дом. Недолго думая, наградили парочкой зуботычин. Затем один из горцев предложил заставить пленника танцевать. Веселье предполагалось продолжить под разудалые мотивы зарубежной попсы. Однако парнишка танцевать не стал, тоскливо уставившись в стену, где не было ничего интересного, разве что пары автоматов, прислоненных к шкафу. То, что раб не собирался развлекать своих повелителей, сильно разозлило горцев. Тот же самый здоровяк, пять минут назад предлагавший пленнику развлечь их, отчаянно ругаясь, кинулся к пленнику, занеся руку для удара.