Белов набрал на мобильнике номер шефа безопасности комбината Витька Злобина, которого им тоже предстояло захватить по дороге, и отдал распоряжение по поводу дополнительной экипировки, которую следует захватить с собой. После чего все они отправились на аэродром.
Вертолет МИ-6 способен произвести серьезное впечатление даже на видавшего виды мужика. Огромный серо-зеленый железный мешок с красными глазами-соплами, он напоминает раздутое доисторическое насекомое. А уж когда запущен двигатель, лопасти свистят таким жутким замогильным тембром, что фантаст Толкин со своими птицами смерти назгулами просто отдыхает. О том, что почувствовал при виде обещанного "лайнера" рафинированный американский аудитор женского пола, Белов особо не переживал.
Извините, прогулочных вертолетов для дам-с не держим. Вообще никаких вертолетов пока что не держим, а по поводу этого конкретного монстра пришлось договариваться с военными. Что же касается дамы - дама сама напросилась. В конце концов, американские партнеры вправе знать, что именно на практике означают слова "работать в России".
Он собрался проинструктировать Лайзу, чтобы не отходила ни на шаг и не зевала, а главное, держала равновесие. Потому что потоком воздуха от работающих лопастей может запросто уронить на землю и более массивного человека. Но отвлекся, увидев, что Витек о чем-то яростно спорит с пилотами, матерится и поминутно сплевывает с видом крайнего отчаяния.
- Что случилось? - Саша подошел к своему охраннику и экипажу из двух человек, с которыми им предстояло проделать небольшое путешествие из одной Сибири в другую.
Выяснилось, что вертолетчики мнутся, поскольку метеопрогноз никудышный - с океана
идет циклон, и получить разрешение на вылет, скорее всего, не удастся.
Вертолет был военным и экипаж, разумеется, тоже: командовал экипажем капитан Ващенко, а обязанности бортинженера выполнял соответственно старший лейтенант Кащенко. Рейс на Приполярный Урал условно носил название "учебно-боевого вылета", на деле же это означало вылет чисто коммерческий. Грузовой МИ-6 использовался в хвост и в гриву на благо народного хозяйства, только и исключительно в этих целях. Благо спрос на подобные услуги был выше крыши. Горючее по традиции списывали на учебные полеты; а командование части получало спонсорскую помощь. Эта практика устраивала всех: как боевых командиров, закрывающих таким образом финансовые и иные прорехи, так и предпринимателей, которым всяко выгоднее было время от времени "арендовать" борт, чем самостоятельно содержать транспортный вертолет.
Меньше всех в подобных ситуациях был доволен экипаж. Лично пилотам, Ващенко и Кащенко, с полетов, зачастую в плохих погодных условиях, не было никакого навара. Развращенные такими вот эксклюзивными условиями службы, они просто-напросто придумывали благовидные предлоги, чтобы набить себе цену.
Белову пришлось вписаться, и минут через десять ситуация была разрулена. Пилоты получили необходимый личный стимул к полету… С погодой, как выяснилось, тоже вполне можно было договориться. Тем более, что на ясном небе издевательски светило солнце.
- Под вашу ответственность, шеф?
- О'кей, под мою ответственность.
- Под вашу ответственность?
- Ну, я же сказал, что под мою.
Фразу о личной ответственности повторили несколько раз на разные лады, как будто это был некий шаманский ритуал, способный заставить небо обеспечить летную погоду. Наконец, необходимые детали были утрясены, разрешение на вылет благополучно получено, и вертолет начал прогревать двигатель.
- Е-мое, а где баба-то? Тю-тю, улетела! - спохватился Витек. - Я гляжу, вроде, что-то красное мелькнуло… Саня, лови рюкзак!
Щегольской американский рюкзак в потоках воздуха вприпрыжку носился по вертолетной площадке, и в руки дался не сразу. А Злобин тем временем, прихрамывая, побежал в сторону кустов, где, метрах в тридцати от вертолета, алел яркий пуховичок, унесенной ветром Лайзы Донахью. Пару секунд спустя, Витек уже тащил ее назад к вертолету, перебросив через плечо, как охотник свой трофей.
Это первое приключение, судя по пунцовым щекам и гневному взгляду, Лайзе не слишком понравилось. А может, все дело было в том, что несветский парень Витек успел в ходе транспорт тировки отпустить пограничную шуточку, а то и вовсе, пользуясь ситуацией, слишком сильно хлопнуть ее по мягкому месту.
Обстановка внутри старого, изношенного вертолета, которому давно было пора на слом, меньше всего располагала к дискуссиям, на экономическую тему - в особенности. Хитрому Белову это было ясно с самого начала, а для его партнерши должно было оказаться неприятным сюрпризом. Гудение и вибрация были такими мощными, что возможно было лишь на предельной громкости перебрасываться короткими репликами.
Как и любая женщина, Лайза, в непривычной ситуации первым делом полезла в рюкзак за зеркальцем. Но, увы, и здесь ее ждало разочарование: не только само зеркальце, но и вся пластиковая пудреница, в которую оно было вмонтировано, просыпались на пол в виде мелких осколков. К тому же, у дамы багровела теперь только одна щека, а вторая была, наоборот, бледной. Видно, перед тем, как улететь в кусты, она хорошо приложилась фейсом к шершавому покрытию вертолетной площадки.
"Сейчас заплачет", - устало подумал Саша, многие женщины из числа его знакомых поступили бы именно так. Он снова почувствовал тоску и стыд за свою мальчишескую выходку: не сдержался и устроил весь этот цирк. На фига же стоило тащить этого магистра на Приполярный Урал! Там, на месторождении бокситов, разработкой которого руководил его старинный приятель Вова Мельник, предстоял серьезный разговор, от которого зависело ближайшее, а может, и дальнейшее будущее комбината. А тут эта леди путается под ногами…
Леди между тем достала и пристроила на коленях в качестве планшетки твердую кожаную папку, на нее положила стопочку чистых листов, и сейчас рисовала на них систему стрелок и условных обозначений. Вертолет сильно трясло, но девушка не сдавалась и продолжала начатое.
- Что это? - Белов наклонился. Кричать пришлось в самое ухо аудитору, и он почувствовал запах духов - каких-то очень легких, отдающих свежей травой.
- Одна интересная схема организации производств! Называется "толлинг"!
- Ну-ну.
- У вас на складе - последняя партия продукции, - вместо ответа прокричала Лайза Донахью. - Что вы с ней собираетесь делать?
- Продавать, конечно! Это не вопрос! Покупатель с руками отрывает.
Сидевший напротив Витек, который до сих пор развлекался тем, что с удовольствием разглядывал дамочку, посмотрел на орущих как на глупых детей. Он поднял повыше воротник меховой куртки и демонстративно уснул. У Витька еще со времен первой чеченской остался замечательный навык: засыпать мгновенно при любых условиях и просыпаться ровно в то время, на которое он "завел" свои биологические часы.
- Но ведь вы не сможете даже заплатить рабочим! - продолжала орать Лайза. - У вас счета арестованы!
Белов открыл было рот, но промолчал. Эта Донахью была абсолютно права: налоговая инспекция сумела просечь до единого все счета "Красносибмета" и поставить их "на картотеку". Теперь каждый рубль, полученный комбинатом, отправлялся прямиком в "черную дыру" - то есть, в счет задолженности перед бюджетом. Выплатить рабочим что бы то ни было просто не представлялось возможным.
- Сколько еще рабочие готовы ждать? - прокричала Лайза.
Мне удалось договориться с профсоюзными лидерами до начала апреля. Это три недели. На столько же хватит сырья. А потом…
- Трансдец? - не слишком уверенно подсказала Лайза.
- Трындец, - поправил ее Белов. - Но дело не в терминологии.
- Ну что ж, - подвела итог железная леди. - Значит, у нас есть три недели… Смотрите, смотрите! - она прильнула к иллюминатору, призывая Сашу разделить ее восторг.
Тайга, поначалу казавшаяся бесконечной, сменилась внизу ровной, как свежепобеленный потолок, тундрой. Вернее, это было похоже на стиральную доску - такую рифленую штуку, которая до сих пор валяется в московской квартире где-то под ванной, только белого цвета. Однако, американская женщина вряд ли способна понять такое сравнение. Источником восторга госпожи Донахью было оленье стадо: на бескрайнем белом фоне животные походили на горстку насекомых.
- А где же люди, где жилье? - удивилась Лайза.
Пастухи отогнали стадо подальше. Скоро отел, и оленей сейчас лучше не тревожить.
Полюбовавшись с минуту пейзажем, Лайза снова сосредоточилась на своей схеме и добавила еще одну стрелочку.
- Что вы намерены делать? - продолжила она свое интервью.
- Кредит брать, что ж еще… - буркнул в ответ Саша Белов.
- С таким-то балансом? - усомнилась ушлая партнерша. - На Западе ни один банк не дал бы кредита в такой ситуации.
- Россия - не Запад.
Белов замолчал. Трудно было в двух словах объяснить американке, что значит в России "человеческий фактор" и "личная заинтересованность". И уж совсем невозможно было рассказать, какой ценой предстоит ему, генеральному директору, выбивать этот кредит. Придется подключать свои московские связи, идти на поклон к господину Зорину, пить вместе с ним и давать обещания, которые заведомо не сможет выполнить. Чем больше он думал об этом кредите, тем меньше эта идея лично ему нравилась, но выбора не было. Если рабочие не получат в апреле хотя бы часть заработанных денег и объявят забастовку, на комбинате можно будет ставить крест.
- Нужную сумму вам сможет дать только государственный банк. Но условия будут кабальными, - Лайза как будто читала его мысли. - В залог банк заберет все ваши активы. И в случае, если вы не успеете в срок вернуть долг… Что будет?
- Что?.. - Саша с любопытством смотрел на собеседницу: интересно, как далеко простираются у этого магистра знания российских реалий?
Теперь Лайза сделала паузу. Она не решалась выговорить трудное слово и написала его на листе бумаги: национализация. А вслух добавила:
Вы очень рискуете!
- А у вас есть идеи получше? - насмешливо спросил Белов.
- Думаю, что да, - Лайза долгим серьезным взглядом посмотрела в лицо собеседнику. Но вдруг отвлеклась. - Упс! По-моему, мы садимся.
- Быть не может. Рано еще!
Саша глянул в иллюминатор. Вертолет действительно готовился совершить посадку: чуть сбоку стремительно приближались серые домики со столбиками дыма над крышами, уже можно было на улицах разглядеть людей и даже собак. Но этот населенный пункт определенно не был конечным пунктом следования - это был не поселок Усть-Харючи.
- Слышь, Витек, по-моему у нас проблемы! - крикнул Саша другу, пристроившемуся возле самой кабины пилотов.
И судя по тому, что он мирно спал, будильнику на биологических часах звонить было еще не время. Витек мигом проснулся и сунулся на полкорпуса в кабину пилотов. Послышались звуки перебранки. Вертолет продолжал снижаться. Белову пришлось дождаться, пока посадка состоится, и уже потом принимать участие в разборках.
- Надо дозаправиться! - бодро пояснил старший лейтенант Кащенко, из принципа глядя только на Сашу, а не на непрерывно матерящегося Витька.
- Что за хрень! - возмутился Белов. - Ваш начальник утверждал, что топлива хватит на шесть часов лету!
- Ну, начальству всегда виднее… - парень забегал глазами.
- Не в этом дело, - капитан Ващенко оттеснил плечом подчиненного и мрачно сказал. - Двигатель барахлит. Нельзя лететь, пока не разберемся, в чем тут дело.
- Не слишком ли много уважительных причин, камрад? - Саша говорил тихо и ласково, но только дурак мог не почувствовать в его голосе едва сдерживаемого бешенства. - Как долго намерены разбираться?
- До утра точно не полетим.
- Короче, так, братья. Если завтра в девять ноль ноль борт не будет готов к вылету, я вам гарантирую большие проблемы. Сорвете мне сделку, разжалую в рядовые!
- Все лучше, чем стать покойником, - не преминул-таки заметить вслед капитан Ващенко.
X
Группа, состоящая из Саши, Лайзы и Витька, двинулась к зданию аэровокзала. Рубленая избушка носила это гордое имя исключительно за неимением в русском языке другого, более подходящего слова. А о том, что это именно аэровокзал, говорила сложная композиция из антенн, венчающая крышу, развевающийся над избушкой российский флаг и косенько висящая табличка с названием населенного пункта: "Скалистый Мыс". В одной из двух смежных комнат располагалась диспетчерская, откуда диспетчер (он же кассир) вел непрерывные разговоры с "воздухом". Другая комната, соединенная с первой полуоткрытой дверью, судя по наличию крепко ломаных кресел, выполняла функцию зала ожидания.
Дожидаясь, пока диспетчер завершит свои пререкания с кем-то в воздушном пространстве, путешественники оглядывались по сторонам и грелись: через полуоткрытую дверь из диспетчерской веяло теплом и доносилось потрескивание поленьев в печке.
- Косят наши "двое из ларца". Зуб даю, косят! - убежденно рассуждал между тем Витек, имея в виду авиаторов Кащенко и Ващенко. - И керосин у них, типа, закончился, и двигатель барахлит. Фигня это все! Прогноз погоды действительно плохой, вот они и обосра… Прошу прощения, перепугались до смерти.
Из диспетчерской тем временем вышел чудной паренек с волосами, забранными в хвостик, одетый в летную форму старого образца и национальные сапожки из оленьего меха.
- Задолбали! "Посади, да посади"! - снимая наушники, диспетчер продолжал начатый в эфире спор. - Посажу, куда денусь. В воздухе еще никто не оставался!
- Куда лететь собрались, господа? - изысканно осведомился он, таращась во все глаза на нарядную Лайзу и обращаясь преимущественно к ней.
Узнав, что пассажирам нужно попасть в поселок Усть-Харючи, юноша радостно сообщил, что попасть туда им ни за что не удастся, по крайней мере, в течение ближайшей недели. И подробно объяснил почему: во-первых, отвратительный метеопрогноз, который должен был сбыться еще сегодняшним утром, но почему-то до сих пор не сбылся. Далее шел подробный рассказ о состоянии самолетов, летающих на местных авиалиниях, о проблемах с допуском пилотов к ночным вылетам и так далее. С особым чувством было подчеркнуто, что борт из Салехарда, которого ждали сегодня в полдень, как выяснилось, ушел совсем в другую сторону: вместо Скалистого Мыса в поселок Тарко-Сале, где, по слухам, продают сегодня свежие яйца…
- А где здесь у вас гостиница? - Белов попытался прервать бесконечный поток ненужной информации.
Однако парня сбить с мысли было не так-то просто. Сперва он, обращаясь по-прежнему к Лайзе, подытожил сказанное:
- В общем, полярная гражданская авиация - это что-то нечто!
И только после этого сообщил, что гостиница в населенном пункте имеется, причем "входит в комплекс зданий аэровокзала". Иначе говоря, расположена в той же избушке, только вход с другого крыльца. После этого диспетчер протянул гостям связку ключей, пояснив, который из них является ключом именно от гостиницы.
- Выходит, ты там и за портье тоже? - ехидно поинтересовался Витек.
- Не-а. Портье - моя теща, но сегодня её скрутил радикулит… Точно будет циклон, да. Так что располагайтесь, как дома. Дрова за дверью, на кухне есть печка. Вообще-то отопление паровое, но мой вам совет: спите одевшись. Чистое белье найдете в тумбочке.
Гостиница, входящая в "комплекс зданий", являла собой типичный образец архитектурного стиля "доперестроечный северный модерн". То есть, это был барак, кое-как пристроенный к избе "аэровокзала", о четырех комнатах, о четырех железных кроватях в каждой комнате, с неким подобием кухни и удобствами во дворе. Ангажированным оказалось лишь одно койко-место, его занимала командированная учительница из Ханты-Мансийска, планомерно облетающая стойбища оленеводов с целью выявления детей школьного возраста.
- Пожалуй, вам подойдут вот эти апартаменты, - сказал Саша Белов Лайзе Донахью, пропуская ее в пустую комнату.
Комната не была угловой, располагалась вплотную к кухне с печкой. Значит, в ней будет немного теплее, чем в остальных. И к тому же панцирная сетка на одной из кроватей оказалась более или менее упругой. А значит, американка, не имеющая должных навыков, при попытке сесть на кровать, не отшибет себе тазовых костей.
Мужчины побросали свои рюкзаки в соседних апартаментах и занялись растопкой печи. Через минуту в кухне нарисовалась задумчивая Лайза и покрутила водопроводный кран над отсутствующей раковиной. Кран пропел короткие позывные и плюнул ржавчиной на яркий Лайзин сапог.
- Здесь имеется вода? - поинтересовалась девушка.
- Воды здесь до фига! - весело отозвался Витек. - Северный Ледовитый океан буквально в двух шагах. Это на случай искупаться. А для чая рекомендую отрезать кусок сугроба и растопить на плите. Здесь все так делают.
Лайза удалилась в свою комнату, но через минуту вернулась с еще более дурацким вопросом:
- Как вы думаете, здесь возможно купить бумажные салфетки?
- Маловероятно, - буркнул Витек, после чего застегнул куртку, накинул на голову капюшон и, не говоря никому не слова, покинул гостиницу.
Саша тоже вышел, вырубил из сугроба солидных размеров куб, и к моменту возвращения Злобина они с Лайзой действительно успели натопить полную казенную кастрюлю кипятка.
- Система "бэд энд брекфест" здесь пока не действует. И если кровати еще как-то сгодятся по прямому назначению, то на тосты с джемом и кофе утром рассчитывать бесполезно, - с этими словами Витек хряпнул на пол возле печки большую картонную коробку с продуктами. - А это, мадам, специально для вас, - и он галантно протянул Лайзе рулончик туалетной бумаги серого цвета. - "В качестве, так сказать, бумажных салфеток.
Американка с горячей благодарностью приняла подарок и сразу же начата при помощи бумажных комочков пытаться оттереть от многолетней грязи дверные ручки, поверхности прикроватных тумбочек и кусок клеенки на кухонном столе. На сто. процентов ей это не удалось, однако, после процедуры стало уже возможно без омерзения разложить на столе принесенные Витьком продукты.
Меню получилось очень специфическим, но от Витька это не зависело: он купил все, что было в сельмаге. А именно: размером с полейо колбасу, чей темно-багровый оттенок свидетельствовал о том, что в предыдущей жизни колбаса была оленем; несколько банок ананасового компота, несколько банок тушенки, пачку чая, три буханки абсолютно непропеченного хлеба и две литровые бутылки "Мартини Россо".
Едва надкусив по первому бутерброду, Лайза и Александр заговорили о работе, но Витек это дело пресек.
- Во-первых, надо выпить… Этот, как его?… аперитив, - заявил он. - А во-вторых, перейти "на ты". Честное слово, это смешно - есть одного оленя на всех и при этом "выкать".
Выпивка на брудершафт повлекла за собой ритуальные поцелуи, и перестроиться вновь на
деловую волну оказалось уже проблематичным.
- А ты славная девчонка! - сказал Белов, любуясь Лайзой.
- В кассу базар, Саша, только прическу надо бы… того. Взбодрить, - закивал Витек с набитым колбасой ртом.