Начиная с 1990-х годов, мировое научное и экспертно-аналитическое сообщество активно продвигает концепции создания национальных инновационных систем (НИС). Пока в России, в результате применения неолиберальных экономических концепций, была фактически осуществлена деиндустриализация страны и резко снижен научный потенциал (доля российских высоких технологий составляет на мировом рынке менее 1 %), в западных странах развернулась острая борьба за инновационное лидерство на направлениях VI технологического уклада, предусматривающего создание NBIC-технологий, где N – это нано-, B – био-, I – инфо-, C – когно- (от лат. cognoscere – "понимать, сознавать") [Лепский 10]. Оценка уровня инновационной активности государств оказалась в значительной степени связанной с активностью именно на этих направлениях.
В крупнейших странах мира оборонно-промышленный комплекс (ОПК) принято считать аккумулятором передовых технологий и авангардом развития промышленности в целом. Однако в нашей стране инновационное влияние ОПК на экономику страны продолжает оставаться крайне низким. Сегодня ОПК не интегрирован в обозначенные нормативными документами контуры НИС, решение этой задачи только планируется. Нужны новые типы субъектов инновационного развития, системный подход к НИС, обеспечивающий взаимодействие государства, бизнеса и общества, создание механизмов конвергенции технологий, отраслей, науки, образования и т. д. [Пискунов 11].
Для аналитической деятельности в США характерна чрезвычайно точная нацелеленность на достоверность результата. Всегда чётко выделялись собственные выводы, полученные в результате анализа, и "то, что я предполагаю". Также на ясном языке описывались методы и технологии с доведением информации на выходе до высокого уровня стандартизации и унификации. В результате достаточно быстро накапливались огромные массивы сравнимых между собой данных. И вот их-то как раз и можно было анализировать.
В пятых, необходимо ясное понимание того, что главная сила Запада отнюдь не в более эффективном производстве (хотя многие преимущества у него, конечно, есть, прежде всего в налаживании новых технологических схем вертикальной интеграции), а в навязывании своих парадигм, схем и моделей, где мы заведомо слабее, беднее – беспомощнее! Эти продуманные аналитиками схемы многоходовок тайных операций лежат в основе мощного, и отнюдь не виртуального, вторжения в российские дела. Понимание этого эзотерического смысла их публичных действий уже подразумевает возвращение к нашим традициям на путях поиска ассиметричных ответов.
Необходима оговорка при употреблении термина наша традиция, он применён здесь лишь в смысле поиска креативных нестандартных решений. А методы и средства аналитики – универсальны. Не существует арийской и неарийской физики. Наши ответы не обязательно должны быть ассиметричными, они могут быть и симметричными или вообще лежать в иной системной плоскости (подпространстве), а если учесть, что можно столкнуться с провокацией типа СОИ или наземных стационарных районов ПРО, то, возможно, эффективнее будет вообще не реагировать.
Эти ответы по преимуществу лежат в сфере альтернативных технологий, в том числе интеллектуального плана, и они сделают многоходовки американских спецслужб и аналитических центров неэффективными. Это же относится и к монстрам ТНК. Существует много возможностей сделать наши минусы нашими плюсами.
С другой стороны, как было бы хорошо, будь у России с десяток ТНК, где головная компания холдинга принадлежала бы российскому, а, возможно, и российскому государственному капиталу. По этой линии развиваются РАО "Газпром", ОАО "Лукойл", ОАО "РЖД", ОАО "Росвооружение", ОАО "Сбербанк России".
Например, считается, что наше сельское хозяйство из-за суровых климатических условий мало рентабельно. Но ведь можно поставить вопрос иначе. На огромных просторах России, где практически отсутствует промышленность с её экологическими бедами, можно производить самое чистое в мире (в экологическом смысле) продовольствие. Естественно, нужно будет ввести новые стандарты, сертифицировать качественную еду, чтобы показать все её преимущества на фоне заваленного генноинженерно-модифицированными продуктами (ГМП) Запада, и вот он, наш новый козырь!
ГМП производятся с помощью ГМО – генетически модифицированных организмов (трансгеников). Это организмы со встроенными в них чужеродными генами с целью получения хозяйственно-полезных свойств. Например, для развития у культурных растений устойчивости к пестицидам, увеличения сопротивляемости к вредителям, повышения урожайности. Первые трансгенные растения были разработаны в США в 1983 году, а в 1993 в продаже появились первые продукты с генно-модифицированными компонентами. С тех пор трансгенная продукция интенсивно завоёвывает мировые рынки, продовольственные, сельскохозяйственные и фармацевтические. Создание каждого нового вида ГМО, по экспертным оценкам, требует около 3 млн долл. США, а общее количество генно-модифицированных сортов перевалило за тысячу. Годовой оборот семян ГМ-культур составляет около 50 млрд евро (без учёта доходов от продаж пестицидов, патентных прав и т. п.).
Таким образом, в целом Западная аналитика, которой не довелось простаивать в стороне от процессов реального управления обществом, получила широкое распространение в деловых, политических кругах, в мире искусства, естественно вошла в общественное сознание и своей логической убедительностью активно привлекает всё новых и новых сторонников и приверженцев.
Современный этап развития аналитики в России характеризуется следующим. Неясность, неопределенность основных идеологических ориентиров российского государства в условиях, когда большинство народа отторгает идеи капитализма (хотя вынуждено жить по его законам), создают в головах мировоззренческую путаницу, и разобраться в ней очень нелегко. Очевидно, ведущие операторы (публичные политики, партийные активисты, активные государственные чиновники) и Администрация Президента РФ, и бизнес, и общество в целом (потребители, читатели, избиратели – группы людей, сегменты социума) – те, кто рационально относится к своим возможностям, потребностям, обязательствам, – заинтересованы во внятной информационной структуре общества, её концептуально-идеологических основах, адекватной коммуникации и недвусмысленном толковании основных идей, на которых должно развиваться государство.
Это нужно для того, чтобы даже при диаметрально противоположных подходах: правые – левые, сторонники – противники, христиане – язычники (или атеисты), производители – потребители, соответствующие представители элиты общества воспринимали многообразную реальность адекватно, в единых терминах.
При рассыпавшемся советском менталитете возникло множество сегментарных подходов, и их воздействие на социум, его информационные структуры можно рассматривать особо, где принципиально нет дихотомии: правда – заблуждение, когда окружающее несводимо к единой идеологической реальности, и аналитики рассматривают по-разному онтологическое целое, так как системы их генеральных ценностей и ожиданий – разные.
Например, последовательные христиане-фундаменталисты ждут Страшного Суда, Армагеддона, чудесного Пришествия Православной Монархии в лице Царя; мусульмане-фундаменталисты ожидают Последней Битвы, царства Правоверных; буддисты – всеобщего просветления, повышения качественного уровня сознания; адепты Хаббарда – наступления Нового Века (англ. New Age, Нью-Эйдж) в виде планетарного синтеза, отмены денег, всемирной пасторали; евреи (иудеи) ожидают восстановления Храма Соломона; русские националисты – создания светского национального европейского государства типа ФРГ; социологи мыслят будущее как уравновешенный бессистемный сетевой муравейник Нью-Йорка. Проигравшие на выборах в Госдуму в декабре 2007 года и в декабре 2011 года Союз правых сил (СПС) и партия Яблоко твердят о конце демократии, рынка, традиционной политики. Эти ряды и линии, тенденции можно перечислять долго, однако понятно, что управлять столь эксклюзивными и разрозненными общественными сегментами, не имея определённого эффективного рычага невозможно.
Очень сильны в российском социуме и менталитете иррациональные начала, что создаёт почву для деятельности оккультно-мистических объединений. СМИ с удовольствием предоставляют слово разного рода колдунам, магам, звездочётам. В общественном сознании фигурирует масса псевдонаучных идей и концепций. Научное противодействие этим явлениям крайне слабо. Изредка появляются книги с иным, трезвым взглядом на вещи, например, [Губин 04] (см. также поддерживаемые этим автором интернет-ресурсы http://gubin.narod. ru и http://www.vgubin. info с другими его книгами и рекомендательным списком из 1300 наименований книг) с критикой имеющих в настоящее время хождение псевдонаучных идей (об информации в неживом мире и сознании у самой материи, о замене методов частных наук единым синергетическим подходом, а последовательного "западного" экспериментального метода познания в физике – восточной медитацией), а также плюрализма как методологической основы познания и оценки состояния дел.
Этим гносеологическим рычагом коммуникации, управления, создания механизмов взаимодействия ключевых интересов может быть современная социологическая наука, рационализированный гнозис, описывающий как частные явления и вышеперечисленные фрагменты, изучающий современное состояние российского общества в динамике. При анализе многих, даже претендующих на фундаментальность, изданий, выпускаемых фондами, партиями, частными лицами по общественно-политическим вопросам, часто возникает ощущение их ущербности, недоделанности, оттого что авторы, даже пишущие на одну тему, исследуют и описывают разную онтологическую реальность (под свой заказ, свой менталитет), не говоря уж об очевидном социальном заказе и прямой дезинформации. Этому есть несколько причин.
Во-первых, лишь немногие аналитики и аналитические структуры, их печатные издания выделяются высоким уровнем изложения сложных, комплексных геополитических и иных проблем. Существуют колоссальные сбои в формировании генерального массива информации. Доступ к наиболее ценному знанию сейчас всё ещё закрыт, точно так же, как и раньше. Поиск важных для интеллектуального взросления личности книг затруднён из-за многомиллионных тиражей макулатуры, отсутствия нужных книг в библиотеках. Даже в Москве, столице Российского Научного мира, закрыты основные фундаментальные библиотеки и залы периодики. Исследователям-аналитикам недоступны не только обязательные свежие новинки, но и классические труды прошлого по геополитике, социологии, информатике, политологии. Сейчас завершилось комплектование общественных библиотек, однако правило о передаче туда обязательных экземпляров не соблюдается, практически разрушены межбиблиотечный обмен, библиографическая служба, зарубежные (в том числе англоязычные) издания поступают в Академические институты только единичными наименованиями, да и то спорадически. Отдельные ведущие специалисты монополизируют массовые издания, которые из-за этого становятся недоступными для публикаций стажёров, аспирантов, соискателей. Ряд академических институтов работают по старинке, редко приветствуют обработку виртуального пространства компьютерными методами. Присуждение научных степеней на коммерческой основе, особенно в гуманитарной области, просто поставлено на поток, нередко диссертации пишутся на заказ, под ключ. Анализ приводимых в диссертациях библиографических списков показывает: примерно в половине из них авторы не держали источников в руках, налицо подтасовки, кочующие списки.
Большинство образовательных учреждений, выполняющих учебно-тематические планы и воспитывающих кадры на коммерческой основе, неспособно де-факто заниматься экспериментальной работой, полевыми исследованиями, лишь пытаются поддерживать школу. Их изыскания в виде научно-исследовательских (НИР) и иных работ, как правило, не публикуются, т. е. не поступают в широкий научный оборот. А в публикациях много схоластики, книжного, не апробированного жизнью псевдознания. Раньше существовали достаточно широкие Федеральные программы практического апробирования опыта изысканий. Сейчас, понятно, этого фактически нет. В большинстве вузов ослаблен "практический полигон", выражающийся как в самом широком притоке свежих кадров-практиков, так и в научном осмыслении, обусловленном научно-практическими нуждами, обратной связью с реальностью. Фактически закрылось общество "Знание".
Важно учитывать, что системное аналитическое Знание массовым не является и через алгоритмизацию не передаётся. В нём нет заранее регламентированных схем, говоря чисто эзотерическим языком, оно – кармическое, т. е. часто принадлежит носителю уже по определению, само его существование достаточно парадоксально, интенционально, так как по многим параметрам может отрицать социально-объективированное знание высокого уровня генерализации. Несмотря на спорный и, может быть, неясный некоторым читателям характер этого утверждения, оно лишь говорит о том, что аналитика в настоящее время не является вполне наукой, т. е. сейчас она не имеет собственной нерушимой аксиоматики, да и по поводу понятийного аппарата аналитики её представители между собой пока ещё не договорились. Полноценное становление её как научной дисциплины пока впереди. Символично в этом смысле появление Информационно-аналитических центров во многих государственных структурах, кафедр информационно-аналитической работы в некоторых вузах (Академия ФСБ России, Волго-Вятская академия госслужбы и другие), где, наряду с практическими аспектами разрабатывают и теоретико-методологическую сторону аналитики.
В настоящее время в России, в эпоху бурного роста бизнес-структур, продолжает стихийно формироваться достаточно большое число независимых аналитических школ, стоящих на различных методологических и идеологических позициях. Представители этих школ разрабатывают частные аналитические методы, их использование в практике управления могло бы привести к весьма полезным для российского общества результатам. Желательно, конечно, чтобы они были бы обобщены и сведены в единую непротиворечивую методологическую систему, хотя это и не обязательно, они могут существовать и в виде набора общепринятых методов. Но именно такое объединение или хотя бы формирование единой методологической платформы является наименее вероятным событием в системе, преимущественно ориентированной на решение задач оперативного плана.
В государстве, не уделяющем должного внимания фундаментальным научным поискам эффективных в долгосрочной перспективе политических, экономических и социальных действий, развитие науки протекает стихийно, под влиянием экономической и политической конъюнктуры.
Конечно, попытки предпринимаются, например, в виде федеральных, региональных, ведомственных целевых программ, но из-за их обилия, неразберихи в согласовании целей, порядке финансирования, вся эта, по образному выражению аудитора Счётной палаты РФ А.А. Пискунова, пандемия стратегирования, не достигает своих целей, а порой лишь ухудшает положение дел в конкретных областях. Чего стоит один пример с ФЦП Доступное жильё, когда после (или вследствие?) принятия данной программы цены на жильё в стране за очень короткий срок выросли в разы.
Говоря о деятельности уже существующих аналитических структур, следует отметить, что они ориентируются: на личность Лидера школы (и тогда именно его уровнем и определяются те задачи, на которые эта школа будет ориентирована и за их пределы она не выходит, не имеет продолжения), либо на определённое должностное лицо (и тогда эструктура будет решать задачи именно в интересах этого лица или самой структуры), или же на иностранных представителей политики и науки (в рамках их парадигмы, с ориентацией на возможное получение грантов различных фондов – Форда, Сороса, Карнеги и др.). Такие партизаны от аналитики решают частные технические задачи на коммерческой основе, являются своего рода "учёными-челноками": преподают и зарабатывают деньги преимущественно за рубежом, там, а числятся здесь.
Все остальные аналитики, способные решать задачи: иного уровня (особенно – более высокого!) или иной области приложений, в большинстве своём будут отторгнуты подобными аналитическими структурами. Такова суровая реальность наших дней. Сегодня для профессионального аналитика не обязательно быть членом формального научного коллектива, можно осуществлять концептуальное управление хоть из тайги. Также весьма условными стали барьеры между институтами, ведомствами, странами, школами, спецслужбами. Сама открытость научной информации делает её унифицированной, переводит её в общественно доступные прозрачные форматы. В сети много информации, всё доступно для непредвзятого анализа. И каждый может стать сам себе аналитиком.
Таким образом, можно сделать вывод, что аналитика как наука и практика интеллектуальной части управленческой деятельности имеет глубокие, в том числе эзотерические, исторические корни и свои особенности в различных странах. Однако она универсальна по своим базовым принципам, и лишь в прикладном варианте приобретает специфические формы в зависимости от конкретной ситуации её использования.
Контекст её применения может быть любой – государственно-национальный, религиозно-культурный, социально-экономический, военный, управленческий, личностный, кастово-клановый, семейный и т. д.
В следующей главе мы рассмотрим эти универсальные стороны и сущностные особенности аналитики подробнее.
1.6. Понятие, сущность и специфика аналитики
Три пути ведут к знанию. Путь размышлений – самый благородный, путь подражания – самый лёгкий, путь опыта – самый горький.
Конфуций
Вначале немного о понятийном аппарате. Он содержит понятия разного уровня. Фундаментальные, базовые понятия называются категориями. Существуют сотни научных определений категорий общество, информация, сознание, часто они даже не стыкуются, хотя могут дополнять друг друга. Тем не менее, большинство людей интуитивно понимают, что имеется в виду под этими понятиями и уверенно ими пользуются. Очевидно, то же относится и к аналитике. В предыдущей книге [Курносов 04] соавторы дали ряд достаточно строгих научных определений аналитики и я отсылаю читателя к ним. Однако, в процессе теоретической и практической аналитической работы у меня возникли новые моменты, обогащающие и уточняющие эти определения.
Напомню: сущность аналитики, как научной дисциплины, прежде всего, мы связывали с методологической и интеллектуально-технологической сторонами деятельности, направленной на решение задач управления или синтеза новых знаний.