Чем это закончилось - известно.
Не дождавшись к отходу своих людей, партнеры Френкеля по переговорам особо не встревожились - вооруженная охрана в подобных ситуациях нужна, скорее, не для обеспечения безопасности, а в интересах престижа. Дело уже было, в основном, сделано, окончательное решение предстоит принять в следующий раз, поэтому стоило отложить на время заботы и разойтись по каютам… О событиях на "Чернышевском" и те, и другие узнали уже на берегу.
- Ты, говорят, был прямо героем…
- Я должен стыдиться? - Виноградов вдруг неожиданно для себя понял, что ему очень хочется разузнать, что же это за предложение такое сделала мафия собеседнику. Такое предложение, что тот даже смутился…
И Френкель, почувствовав это, не стал тянуть:
- Они предложили нам купить "евро".
- Чего купить?
- "Евро". Их ещё называют ЭКЮ… Но это не совсем правильно.
Вкратце, как понял Владимир Александрович, суть предложения сводилась к следующему.
С первого января тысяча девятьсот девяносто девятого года в Европе вводится единая валюта. Сначала - в течение первых двух лет - параллельно с национальными денежными знаками, а потом и в качестве единственного для Европейского монетарного союза средства платежа. Уже сейчас эта условная единица, ЭКЮ, учитывается при котировках валют.
- Вот, смотри, Саныч… - собеседник встал, подошел к стойке, положил на неё какую-то мелочь и вернулся с газетой, похожей больше на справочник по высшей математике:
- Это "Финансовая газета", сегодняшняя.
Текст был напечатан не по-русски, но Френкель без труда нашел интересующий его раздел:
- Ага! Вот. Смотри.
В самом низу большой таблицы, после долларов, фунтов, марок и "мягкой" валюты стран СНГ имелась та самая строчка.
Курс ЭКЮ был повыше, чем даже у заокеанских салатных банкнот с портретами президентов.
- Да, знаю. У нас это тоже печатают. Но я полагал, что это такая же абстракция, как… ну, не знаю - индекс Доу-Джонса, что ли! Или средняя температура больных на терапевтическом отделении.
- В общем, до недавнего времени так оно и было. Но теперь эти самые общеевропейские деньги уже печатают.
- Где же?
- Это, естетсвенно, держится в строгой тайне. Как и сам внешний вид новых банкнот.
- Вполне естеcтвенные меры предосторожности.
- Нам предложили купить крупную партию этих самых "евроденег". Три миллиона - за два с полтиной миллиона долларов США.
Виноградов непроизвольно покосился на газетную таблицу:
- Хороший бизнес. Официальный курс чуть ли не в…
- То-то и оно! Слишком заманчивое предложение. - пепельница перед собеседником постепенно наполнялась окурками.
- И чем обьясняют?
- В общем - довольно логично… По их версии, типография по производству банкнот нового образца расположена в Германии, во Франкфурте-на-Майне. Там же, где Европейский монетарный институт, который всю эту кашу координирует. Строгая секретность, охрана, системы безопасности… Но, дескать, некие лица организовали на фабрике небольшой пожарчик. И под шумок часть готовой продукции умыкнули. Главное, скандала особого никто поднимать не стал - списали купюры, как погибшие в пламени. Почему? Чтобы, во-первых, типографию не "светить". Чтобы не подорвать доверие к новой валюте - это второе, а то у этих "евроденег" тоже противников хватает, особенно англичане. И вообще…
- Полиции тоже "глухарь" на себя вешать не хочется? - развеселился Виноградов. - Как и у нас - тоже норовят спихнуть или укрыть преступление, если есть возможность?
- Все жесткие системы одинаковы, Саныч… Впрочем, на эту тему мы уже говорили.
- Подожди, а с правовой точки зрения…
- Пока новые деньги официально не введены - за что спрашивать? Их ведь как бы не существует… Контрабанду не пришьешь, незаконные валютные операции - тоже. Фантики!
- И почему деятели организованного отечественного криминала обратились именно к вам?
- А куда еще? Те, кто типографию пощипал, вышли на русских бандитов - в цивилизованных странах такой товар сбывать рискованно, а подрастающие мафии "третьего мира" пока с Интерполом ссориться не хотят. Это только наши ни хрена не боятся! Как яйца куриные - пять минут в кипятке поварились, и уже крутые до невозможности.
- А почему бы нашим деятелям себе эту денежку не оставить?
- Ну, с их точки зрения это замораживание капитала. До введения новых банкнот ещё два года предстоит, потом ещё выждать надо будет с годик - а криминальная экономика требует долларов. Причем именно сейчас - и чем больше, тем лучше!
- А с вашей точки зрения?
- Мы знали бы, как этим распорядиться. - Френкель непререкаемым тоном попытался отсечь даже возможность дальнейшитх вопросов.
- Так что мешает?
- Саныч… Нам нужно убедиться, что это не блеф.
- В каком смысле?
- Что бандиты не водят нас за нос, не пытаются сунуть дешевую "куклу".
- Ах, вот в чем дело! Что же, ваше право проверить.
- Мы сейчас не имеем такой возможности.
- А я-то при чем? Если уж вы не…
- Передай своему руководству… Нет, конечно - не милицейскому, а другому! Передай им все, что услышал. Пусть помогут.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Вася.
- Брось, Саныч. Все ты понял.
На крахмальную, с крошками от сьеденной закуски, скатерть легли фотографии: Виноградов с Полковником на открытии того самого злополучного "массажного салона", общий вид тренировочного лагеря в горах, трупы на улицах Иерусалима и сцена ареста агентами ФБР неуловимого Китайца.
- А вот это вы - зря! - показал майор на последнюю фотографию. - К заморочкам с русской мафией в Штатах я никакого отношения не имею.
- В газетах писали…
- На заборе ещё не то пишут! - его тогда здорово подставили, изобразив чуть ли не организатором совместной операции спецслужб.
В действительности же подлинная миссия Виноградова в Нью-Йорке просто совпала по времени с этим малоудачным и спорным судебным процессом.
- Ну? Хорошо. Обойдемся без последнего эпизода.
- Допустим. Допустим, я кому-то что-то расскажу…
- И покажешь! Вот это.
Обрывки фотографий незаметно догорели в пепельнице и на скатерть непонятно откуда легла очередная, наверное, миллионная в жизни майора Виноградова пластиковая папка. На ощупь она оказалась теплой и тонкой.
- Хорошо! Но почему ты думаешь, что те, с кем я буду общаться, отреагируют правильно?
- Надеюсь. Если со стороны оппонентов "подставы" нет - сделка состоится. Мы получим свои фантики… А вам сдадим бандитов. Вместе с долларами. Согласись, два с половиной "лимона" - это хорошее изьятие. Можно оформить в доход государства, и оно останется довольно. А можно и не сдавать… Шучу!
- Вы даете какие-то гарантии?
- Послушай, Саныч… Я прочитал недавно, что собаки, обьединяющиеся против кошки, никогда не требуют друг от друга гарантий. Хорошо сказано!
- Слова! Слова, слова…
* * *
- … и поэтому, на мой взгляд, фальшивомонетничество и иные методы финансовой дестабилизации представляют для мирового сообщества едва ли меньшую опасность, чем политический и уголовный терроризм. Неуловимый компьютерный вирус на современном этапе может оказаться опаснее сотен и сотен кокаиновых и опиумных плантаций.Я ответил на ваш вопрос?
- Да, благодарю.
И какой идиот назначил пресс-конференцию на последний день? После вчерашнего банкета не то что говорить - даже думать не хотелось…
Господин Боот терпеть не мог газированных прохладительных напитков - все эти разнообразные "колы", "фанты","спрайты"… Он любил молоко.
И натуральные соки. А дома, вечером, когда не требуется быть на людях, предпочитал большую кружку темного холодного пива.
Впрочем, сейчас об этом не могло быть и речи..
Положение обязывает! Господин Боот представлял на конференции не себя и даже не свою страну - он второй год уже являлся ни много, ни мало - шефом обьединенного Восточно-Европейского бюро Интерпола.
И вместо пива вынужден был "поправляться" какой-то сомнительной гадостью из пластиковых бутылок.
- Пожалуйста? Еще вопросы… - по-русски, но с приятным прибалтийским акцентом обратился к прессе ведущий.
- Мы уже слышали выступление руководителя московской делегации… А что вы лично думаете о российской организованной преступности?
Господину Бооту перевели, и он ответил почти без паузы:
- Я о ней не думаю. Я с ней борюсь - так же, как, впрочем, и с любой другой… Безусловно, этнические особенности существуют. Но по сути своей любые криминальные структуры одинаково отвратительны.
Все захлопали - кто с энтузиазмом, а кто просто из вежливости. Боот сделал непреклонное лицо, и по залу прокатилась очередная торопливая волна фотовспышек.
- Нельзя ли поподробнее о новых формах и методах работы Интерпола на территории бывших республик Советского Союза? Может быть, следует активнее рекламировать успехи полиции в борьбе с организованной преступностью?
- Не надо… - Господин Боот улыбнулся. Но так, что настаивать никто не стал. - В Писании сказано: "Судите о них по делам их…"
- Ваше самое заветное желание?
- Хм-м… Желание? Хотелось бы оказаться тем самым полицейским, который защелкнет наручники на запястьях последнего в истории человечества преступника.
Услышав перевод, зал опять поаплодировал. Прессе господин Боот безусловно нравился.
- Да вы оптимист! Романтик… - по-английски шепнул ему на ухо сосед.
Боот все никак не мог запомнить и правильно произнести фамилию этого седого генерала "в штатском", возглавлявшего на конференции делегацию спецслужб России. Поэтому только вежливо кивнул:
- Вероятно.
Кроме них двоих на залитой светом прожекторов сцене потел ведущий - местный коллега, заместитель министра. Все чувствовали себя на редкость неуютно: они вынуждены были разместиться так, что зал оказался внизу и вниманию собравшихся прежде всего представали три пары ног, торчащих из-под шаткого столика-трибуны.
Предыдущие мероприятия, включая вчерашний банкет, проходили в столице республики - и вполне на уровне… Но на этот раз участников вывезли за город.
Журналисты, охрана, почетные гости… На такое скопление публики крошечный кинозал некогда "закрытого" приморского пансионата рассчитан не был. Люди сидели и стояли чуть ли не на головах друг у друга - относительный простор оставался только там, где маялись господин Боот, российский генерал и представитель республиканской полиции.
Оформление сцены организаторы свели к минимуму: разлапистый герб Интерпола на заднике, наполовину свернутые флаги в углу, три стула и тот самый злополучный столик с недостающей до пола драпировкой.
- Ну, вот - поток вопросов постепенно исчерпался… - заместитель министра коротким движением отер со лба пот и кивнул в сторону сидящих рядом:
- Видите ли, в силу профессиональной привычки нам легче спрашивать, чем отвечать. Поэтому, хотелось бы попросить снисхождения… Как, господа журналисты?
Почти три часа в душном зале… Всем, вполне естественно, хотелось на воздух - и публика одобрительно загудела. В конце концов, официальная программа конференции уже исчерпана!
- Простите, можно..? - к единственному микрофону на пятачке перед сценой протиснулась худенькая "джинсовая" девушка. Она уже давно ждала своей очереди - и теперь страшно испугалась, что прогрессивное человечество не услышит заготовленный ею вопрос.
- Кто же откажет даме! - улыбнулся вежливой прибалтийской улыбкой ведущий. - Тем более - такой очаровательной…
- Это общий вопрос… - журналистка с трудом перекрикивала нестройный гомон уже настроившихся на выход коллег:
- Если конференция посвящена проблемам организованной преступности… Не логично ли было бы пригласить и её представителей? Дать им возможность высказаться, что-то обьяснить?
Зал отреагировал даже раньше сидящих на сцене - смешками и репликами с мест. От дверей потянуло дымком сигарет…
- Господа, тише! - призвал собравшихся к порядку заместитель министра. - Господа…
- Кстати, это очень интересный вопрос, - неожиданно поддержал пунцовую от смущения журналистку господин Боот. Он вообще был хорошо воспитан и всегда вставал на сторону слабых. - Если бы здесь давали приз, как за самый интересный вопрос, он был бы присужден именно вам.
- Ответите? - уточнил ведущий. - Или, может быть, вы?
- Нет, благодарю… В другой раз! - отрицательно помотал седой головой представитель российских спецслужб. Он с благожелательным интересом рассматривал девушку перед микрофоном: молоденькая, симпатичная! И не дура… Жаль, от волнения забыла даже представиться, но ничего - уточнят, пригласят на интервью… А там посмотрим.
- Господин Боот?
- Да, так! - сделал паузу представитель Интерпола. - Я позволю себе ответить вопросом. А почему вы думаете, что представители организованной преступности не заявились сюда и без нашего приглашения? Думаете, им не интересно, что здесь происходит? Конечно, они не носят на груди соответствующих пластиковых табличек, но…
Публика постепенно притихла, вслушиваясь в слова переводчика.
- …Но современная мафия - это вовсе не бритоголовый боксер-вышибала или зловещий толстяк с еврейским носом и итальянским акцентом. Тот, кто работает на международные криминальные структуры, должен иметь безупречную внешность и репутацию - бизнесмена, полицейского, журналиста! Или журналистки… Иначе нам было бы очень легко работать. Вы удовлетворены?
- Ответом? Вполне, - кивнула уже немного оправившаяся от смущения "джинсовая" девушка.
- Вот и ладно! - пора было заканчивать. Ведущий опять взял инициативу в свои руки:
- Прежде чем поблагодарить господина Боота и нашего российского коллегу…
Не прошло и пяти минут, как последнее официальное мероприятие конференции успешно завешилось. Толпа повалила на улицу, весело переругиваясь и толкаясь в узких проходах: за неделю разноязычные представители прессы успели привыкнуть друг к другу, но ещё не настолько, чтобы надоесть.
- Пора и нам! - встал со стула представитель страны-организатора. Господин Боот щелкнул замочками своего портфеля, а руководитель российской делегации поправил узел галстука и кивнул.
- Хорошо!
Снаружи, за стенами душного корпуса, было действительно великолепно…
Крохотная республика, в которой и повернуться-то толком негде, умудрилась сохранить и не изгадить свой собственный Национальный природный заповедник: море, полное янтаря, песчаные дюны на побережье, корабельные сосны… Чуть в стороне шумела встревоженная теплым ветром реликтовая дубрава.
Публика уже весело толпилась вокруг заставленных разнообразной снедью столов: пикник для участников, гостей и прессы организовали прямо под открытым небом. Обслуживающий персонал - в основном, охрана и водители, по очереди исчезал на кухне. Для особо важных персон оборудовали нечто вроде навеса…
Вообще, к протокольным условностям здесь относились с трепетом, характерным для большинства новорожденных демократий. Это проявлялось и в принципиальных вещах, и в мелочи - такой, например, как формирование кортежа. Мотоциклисты, разукрашенные машины сопровождения и по представительскому автомобилю каждому из "первых лиц": русскому генералу, господину Бооту и заместителю министра… Остальным полагались места в автобусах.
Так было на пути в заповедник, так планировалось и возвращение.
- Ну, всего доброго! Мы ведь уже не увидимся? - генерал пожал протянутую представителем Интерпола руку.
- Да, я прямо в аэропорт.
- Счастливого полета!
- Коллеги, а что если… - прибалту не удалось закончить фразу: со стороны стоянки раздался, перекрывая возмущенные крики, протяжный металлический скрежет. - Что там такое?
Подскочивший охранник из местных отрапортовал - быстро-быстро, на родном языке. Но и без перевода было ясно - выруливавший на свое место в колонне автобус не вписался в радиус разворота и смял крыло одной из черных представительских машин.
- Ничего страшного! - успокоил коллег заместитель министра.
- Кажется, это ваша, господин Боот? - посочувствовал генерал. - Бывает.
- Досадная мелочь… Я с радостью предоставлю вам свой автомобиль.
- Зачем? - успокоил прибалта высокий гость. - Мы можем поехать вместе. Время до вылета есть.
- Но по правилам безопасности…
Это были формальные возражения, поэтому через минуту вещи господина Боота уже перегружались в точно такую же машину с полосатым флажком республиканских цветов на капоте.
- Увидимся вечером? - чуть дольше, чем принято продлил рукопожатие глава русской делегации.