* * *
Однажды группа из четырёх человек с Хакимом вышла из кафе-мороженого, их тут же окружил патруль. Они представились, попросили документы. Получили в руки военные билеты, выданные им для маскировки, проверили и "отцепились". Дело в том, что другие учебные подразделения имели множество поводов для нарушения дисциплины. Об "афганцах" патруль был извещён, с ними никто не решался связываться, тем более после ряда скандальных выходок. "Афганцы" имели привычку ввязываться в драки. Это был результат провокаций других курсантов советских "учебок", которые обзывали первых "духами", "душманами", унижали, пытались вытеснить их с занимаемых территорий, прилегающих к женскому общежитию текстильного ПТУ. В тот момент, когда языковой барьер переставал быть серьёзным препятствием, обычно возникали ссоры, перетекающие в драки. В военном городке других воинских частей было больше, поэтому был очевидный перевес на стороне "советов", но однажды "духи" договорились, вышли все, кто только смог, собрались в центре небольшими группами и провели показательную акцию. Они выслеживали обидчиков.
"Этот?" – спрашивали на узбекском языке у одного.
– "Якши!"
И дальше без разговоров – били вместе, оттащив в кусты. Потом ловили следующего отдыхающего бойца. После десятка побитых солдат вмешивается патруль:
– Э! Что за беспредел?
Но афганцы увидели, что их мало, и патрулю достаётся тоже, это те же "советы", только при исполнении! Тотальная война за территорию! А потом как по команде все уходят. Пока опомнились, тех и след простыл. Надо отметить, что многие "афганцы" были вполне зрелыми мужчинами, заносчивыми их не назовёшь, но, видно, что их тоже вывели из равновесия. Это было "ЧП". Побоище в центре военного посёлка! С участием иностранных граждан! Скоро часть была как встревоженный улей! "Особисты" искали виновников, разжигающих националистическую (анти – не – интернациональную) неприязнь, пособников и участников.
ДОФ
Это было единственное место, куда все стремились попасть без исключения. Большой Актовый Зал – очаг культуры, прохладное помещение ДОФа (Дома Офицеров Армии). В обычный душный день ехать в пыльной машине? Нет, увольте! Строем! Два взвода шагают в направлении этого культурного центра. Конечно, это далеко и жарко, но перемена внешней картинки сглаживает все эти недостатки. Афганцы направляются в ДОФ, там для них и других зрителей будет устроен концерт. В город прибыла какая-то популярная музыкальная группа, русский ВИА. Потом Хаким никак не мог вспомнить это слово, то ли "Саморезы", то ли "Самоцветы". Нужно спросить об этом Алексея, что это значит, а то их переводчик сам толком этого не знает. В Актовом Зале работает очень красивая девушка. Друг Хакима души в ней не чает. Но она русская по национальности! Уже разведённая, имеет ребёнка и воспитывает его одна, без мужчины!
"Как это можно уйти от мужа? Этих русских не поймёшь! Сын растёт без отца! Мужчина отдал сына, наследника!"
Они здесь уже не первый год, скоро выпуск, им предстоит вернуться на родину. Его друг совсем рехнулся, хочет забрать эту женщину с собой! Это что-то вроде первой любви, болезнь. Если он останется здесь, у него может что-то получиться. Но там! Дома! Его не поймут родственники, родители. Если он переболеет этим сейчас, то не будет страдать всю свою оставшуюся жизнь! Нужно с ней поговорить! Она умная женщина, поймёт!
* * *
Когда идут "эти афганцы", из соседней школы выбегают ученицы в чёрных школьных фартуках. Они, как чёрные махаоны, порхают под этим несносным солнцем. Как можно ходить в чёрном, плотном одеянии в такую жару. В советских школах скоро "последний звонок", это такая традиция. Последний урок, совсем как у Хакима. Если бы Хаким был повнимательней, то заметил бы ту девушку, что всегда стояла в первом ряду. Когда шли строем другие курсанты, эта ученица такого рвения не проявляла. Они уже встречались один раз, но Хаким этого не помнит! Воскресенье. Кросс, спортивный праздник. Одежда бегущих: чёрные трусы с лампасами, простые майки с номером участника, стоптанные "шиповки". От его подразделения их было двое, он и ещё один. Тот был настоящий атлет, но в тот день находился в плохой спортивной форме. Противников было восемь, это участники из других учебных подразделений, "советы". Дистанция всего три километра, раз плюнуть! Короче, весенний праздник, в городе гуляют, выходной день, а у солдат свои будни и праздники! Трасса проходила в одном месте по городской улице, этот участок был оцеплен патрулём. Хаким – сухой, вытянутый, уже мускулистый, тёмный, как нагретый в костре каштан, с редкими усиками. Он шёл третьим, полдистанции держался на близком расстоянии от первых, потом стал делать свой рывок, чтобы вырваться вперед.
"Рано!" – подумал тот, кто вёл гонку. Его пропустил один. Другой. Новый рывок. Они думали, что он так быстрее выдохнется. Но они очень ошиблись, Хаким набрал темп и, не снижая его, как торпеда приближался к черте с надписью "Финиш". Противники ещё пытались исправить положение, но ничего не вышло. Спринтер ушёл вперёд и скорости не сбавлял. В городской черте трасса делала петлю, там тоже стояли зрители. Только на миг, боковым зрением вырвал Хаким чужой взгляд красивых девичьих глаз. Что-то там случилось, толкнули девушку в нарядном национальном костюме, она сделала невольно шаг навстречу победителю, протянула ему цветок. Он успел его взять. Даже коснуться рукой, она не отдёрнула свою руку, продолжала двигаться, повернулась, и толпа приняла её! Он повернулся! И посмотрел на неё ещё раз, чуть не сбился с темпа, ему все кричат, машут руками, он ещё первый! Чуть не остановился, чуть не отдал свою победу следующему участнику. Но не остановился, не проиграл, финишная ленточка порвалась под локтём, больно сдирая кусочек кожи с руки. Роза и шипы, победа и усилия!
"Где она теперь?"
Уже не раз думал о ней Хаким. Наверное, именно так выглядит первая любовь! Размытая и нереальная.
"КУРС МОЛОДОГО ДИВЕРСАНТА"
Молодые бойцы под руководством пожилого прапорщика – корейца преодолели огромное расстояние с места их вертолётной высадки. Одеты они были в черную одежду, которая с далёкого расстояния напоминала тёмную робу. Такую форму носили на заводах, фабриках, зонах ИТК и на многих других предприятиях нашей Родины. Итак, они пересекли границу соседней области и незаметно проникли на территорию одного хорошо охраняемого объекта. Там, за изгородью, их ждала конечная цель операции – следовало заложить несколько зарядов, сымитировать взрывы.
Они сделали всё для незаметной закладки. Двое проникли на территорию под видом рабочих, перед началом рабочего дня. Остальные преодолели изгородь с колючей проволокой и принесли с собой рюкзаки с взрывчаткой. Осмотрелись, притаились, чтобы потом одновременно произвести подрыв зарядов. Самое главное следовало сделать – это уйти с объекта, оторваться от возможного преследования, от органов местного управления и от охраны объекта.
Они незаметно вырыли под старым сараем нишу, залегли в неё до вечера. Кругом ходили рабочие люди, где-то были охранники, но никто не мог и подумать, что на территории строго охраняемого горнодобывающего объекта действует группа подрывников! Диверсанты! Молодые парни призывного возраста, рабочие комбинезоны которых вымазаны в пыли и опилках. Это только с виду они напоминали рабочие халаты и спецовки, на самом деле они существенно отличались, были теплее, имели много карманов и клапанов. Такие вещи были пошиты для них, на заказ, из темного прочного материала, напоминающего одежду на этой добывающей фабрики. Если смотреть на всех, скажем, с наблюдательной вышки, то эти парни напоминали бы группу рабочих, выполняющих свою, повседневную задачу. Для них действительно это была обыкновенная, стандартная задача! И такие задачи им приходилось решать раньше очень часто. Но решать и строить только теоретически. Теперь задача была приближённая к "боевой", так как заряды и вооружение были настоящие, охранники с той стороны тоже не обыкновенные "ВОХРовцы", а усиленное подразделение по охране объектов добычи драгметаллов в стране. Четыре парня и "кореец", вот и всё – отважная "пятёрка". Ещё немного они ждут, потом один незаметно вылез из укрытия, вышел из сарая, взял лопату и тележку и направился по деревянной дорожке в сторону своего места закладки. Они всё просчитали: проникли рано утром, взрывчатку заложат до вечера, пока вокруг будут ходить местные рабочие, с сумерками выйдут за периметр, подорвут объект, и ночь будут двигаться в сторону назначенного места сбора. В их расчет не входит убивать и калечить рабочих или охранников, но это тоже не исключено! Их самих потом жалеть никто не будет, они здесь чужие, "намеченные противники в ходе запланированных тактических учений". А если посмотреть подробней, то вероятные противники и вообще выходцы из другого государства, проходящие соответствующее обучение на территории СССР.
Первый сделал всё верно и уже возвращался обратно, когда следующий паренёк, прихватив по пути пару глиняных кирпичей, пошёл по другой тропинке к своей "точке". По пути ему встретился настоящий рабочий в тёмной рабочей экипировки. Тот с недоумением смотрел на незнакомого парня, но никак не мог определить, что именно вызвало в нём подозрение. Парня он запомнил, или память укрыла его образ в своих глубинах до поры до времени. Парень для себя отметил любопытного рабочего, он всегда примечал всякие мелочи. Подождав, пока посторонний покинет зону видимости, он присел, якобы прикурить, подождал ещё немного. Между кирпичами он уложил фугас, протянул шнур, присыпал песком, замаскировал его среди кустов, отметил место и пошёл обратно. Самое трудное в этом плане было то, что использовались обыкновенные взрыватели, не дистанционного действия. То есть их ещё следовало "привести" в действие. Для отхода хотели использовать потёмки, но потом переиграли и решили устроить имитацию пожара с обильным дымовым эффектом. Пока разберутся, они уже будут далеко, а за ночь можно преодолеть много километров пути и оторваться от предполагаемой погони. Так рассуждал "кореец", его план обсуждали все по очереди. Один курсант сказал, что если обнаружат патроны от дымовых зарядов, то сразу поднимут тревогу, что следует обезопасить себя на этот момент, поджечь что-то с горючими смазочными материалами, тогда дымовая завеса будет убедительней, а взрывы не вызовут сразу подозрения. Все посмотрели на несколько бочек с мазутом, идея им понравилась.
Капитан милиции Иванов
Капитан милиции Иванов имел точную информацию о выходе этой группы.
"Хорошо иметь свояка прапорщиком на воинском складе, пускай даже так далеко, в соседней области!"
Для успешной жизни Иванову следовало получить очередное звание и перевестись в Главк на вакантное место заместителя начальника одного отдела. Настоящий заместитель находился в отпуске и со дня на день должен был отправиться на заслуженную пенсию, так что Иванову намекнули, что им неплохо было бы иметь такого человека как он в этом отделе, а не "пришлых" со стороны. Мол, Иванов тут "вырос", все его знают, он всех знает!
"Отличись, капитан! Подтянем!"
Итак, очередное звание для нового места службы теперь зависело от воли случая. И когда поздно ночью раздался звонок от свояка, Иванов понял, что случай этот наметился! Свояк между строк намекнул, что интересующий его человек отбыл. Это обозначало, что прапорщик по кличке "Кореец" получил снаряжение и в группе пяти – шести человек отбыл из части. Сам свояк выдавал снаряжение по накладной и краем уха слышал, что "Кореец" получил новое задание и нынче отсутствует в воинской части.
"Почему его интересовал именно этот человек?"
Точно никто не знал, но детали этого дела лежат в недавнем прошлом. Несколько месяцев назад в области был объявлен "план – перехват".
Все искали тогда наркокурьера. А на границе области, на одном выносном посту наряд милиции остановил группу людей. Странно они были одеты, у них была непонятная старая амуниция, поношенные сапоги, вещевые мешки. Они двигались просёлочной дорогой, обходили все людные трассы и открытые места. Состояла группа из трёх человек, один был похож на корейца, два других – помоложе, восточного типа ребята. Одежда была на них хоть и гражданская, но поношенная, явно с чужого плеча. Старший человек этой группы медленно двигался, опираясь на длинный деревянный посох. Тогда милицейский наряд их увидел случайно, но на всякий случай решили проверить.
"Давай проверим!"
На мотоцикле догнали, приказали остановиться. Патруль был вооружен обычным табельным оружием. Ничего не предвещало трудностей. Старший наряда капитан Иванов решил досмотреть задержанных, о чём и сообщил им, громко. Чужаки нерешительно переминались на месте. Двое точно не знали что им делать, как себя вести в подобной ситуации, вероятно, что они плохо понимали по-русски. "Кореец", так его окрестил Иванов, озадаченно озирался, в его планы, видно, не входила встреча с представителями власти, тем более с милицией. Вероятно, он не мог понять, как смог угодить в подобную ситуацию, в этом месте пост был выставлен случайно.
– Что в рюкзаках? Ни "бельмеса" не понимаете, что ли? Что, спрашиваю, внутри, в рюкзаках? Снимай! Открывай!
Капитан показал рукой на плечи, мол, доставай, посмотрим. Приказ есть приказ, тем более что остановили два представителя власти. Паренёк перевёл глаза на старшего. А потом со вздохом снял рюкзак и положил его на землю, стал открывать. Иванов толком ничего не разглядел, так как сверху лежал ворох старой одежды. Но капитан испытал странный прилив энергии, они явно могли быть курьерами, которых ждали. Это следовало проверить:
– Отойди в сторону! Ты тоже снимай рюкзак! И положи!
Он почти кричал. Другой паренёк, который находился к капитану ближе всех, осторожно отстегнул лямку, рюкзак медленно пополз вниз, потом плюхнулся в дорожную пыль. И пока все смотрели на происходящее, он слегка подпрыгнул, потом невероятным кульбитом перевернулся в воздухе и обеими ногами ударил капитана в живот. Сам отпрыгнул на руки. Иванова скрутило пополам, он свалился в придорожную пыль. И оружие он выронил сразу, от боли уже ничего не понимая. В то же время "Кореец" сделал выпад вперед, и посохом, на который до этого опирался, достал второго милиционера. Удар был не сильным, но потом последовал следующий и следующий. Сержант, получивший такое угощение, сразу отключился. "Кореец" бил по определённым точкам тела, потом повернулся к капитану и вырубил его ударом наотмашь, как это делают спортивной битой! У него уже не было времени, капитан мог прийти в себя, оправиться от боли.
Так неудачно прошла встреча с одним учебным подразделением диверсионного характера. Когда милиционеры очнулись, то оказались связанными своими ремнями. Их мотоцикл стоял рядом, грамотно выведен из строя, бензин слит. С большим трудом им удалось развязаться. Потом они долго толкали свой агрегат до ближайшего селения. Оттуда позвонили, вызвали подкрепление, но было уже поздно – группа пропала без следов. То, что оружие в тот раз не тронули, показалось странным. Но потом всё им объяснили. Шли тактические учения, в ходе которых учебная группа продвинулась в район закладки с имитацией взрывного устройства. То, что их удалось обнаружить на подходе – уже было большой удачей, а то, что они ушли – говорило о высоком уровне их подготовки. Степень свободы выбора средств по достижению цели при выполнении задания был очень широк. Капитан хорошо запомнил "Корейца", потом навёл о нём справки.
"Кто? Есть такой!"
Оказалось, что это один из лучших инструкторов по рукопашному бою полка, прапорщик, который "натаскивал" небольшие группы молодых бойцов. В том полку обнаружился "свояк", который был не дурак выпить на халяву! Он то и рассказал все местные новости злопамятному капитану. Молодой парнишка был простым курсантом из дружественной нам страны. Капитан понял, что со временем у него будет шанс отомстить. За поимку "диверсантов" в то время могли дать очередное звание. Прапорщик со склада рад был "помочь", он "держал ухо востро", когда выдавал снаряжение. И очень скоро капитан знал количество человек в группе, уровень их снаряжения. Возможность, что эта группа пройдёт в его районе была столь мизерна, что Иванов не знал, как быть. Но именно в момент следующих учений он попал в сводный оперативный отряд, который был наделён особыми полномочиями. Все искали нарушителей границы условного противника. Был объявлен "план – перехват" по всей области. То, что в учении были задействованы другие группы, не смущало Иванова. Свояк не проявил особой осторожности, воспользовался телефоном магазина части. Звонок в другую область накануне тактических учений очень заинтересовал службу контроля. Этот факт "взяли на карандаш" местные "особисты". Им тоже нужны звания и план по раскрываемости. Они стали отслеживать эту связь.
* * *
Итак, пожар в подсобном помещении вызвал взрыв нескольких бочек с "горючкой". Группа решила уходить под прикрытием этого дыма. В момент, когда стали тушить пожар, в районе карьера были произведены взрывы, случился оползень породы, обвал накрыл промышленную трассу завалом.
Если возникновение пожара можно было скрыть, как-то утрясти между "своими", то взрыв в карьере был очевидным фактом диверсии. Тут могли вспомнить, что идёт время тактических учений края. Начальство зашевелилось, стало топать ногами. Расследовать нужно было по "горячим следам". Но группа уже несколько часов была в пути. Район оцепили, искали с собаками, для этого всегда под рукой были натасканные овчарки. Обыскивали все подозрительные места, обходили все жилые дома, опрашивали жителей.
* * *
Иванов, который был включен в оперативную группу, с самого начала вышел на след. Он уже не сомневался в своей будущей победе, так как он точно знал, кого следует искать. А диверсанты пробивались уже в другую сторону, им следовало сбить с толку погоню. Факт преследования был очевиден. Изредка далеко от них в воздухе пролетал вертолёт. То, что все шоссейные дороги были под контролем, никто и не сомневался. Проверялась каждая машина. Но группа продолжала двигаться, утром было прохладно, этим и воспользовались. Обходили оживленные места, дороги переходили в случае необходимости, но при полном отсутствии транспорта, мало ли кто мог бы их увидеть! Привал. "Кореец" посылает двух бойцов к местному пастуху, следовало договориться о следующей мере предосторожности.