Встреченные в пути плавательные средства всех типов везут вам навстречу исключительно довольных и собой, и состоявшимся путешествием людей с добрыми лицами истинных добытчиков, уже запасшихся малосольной и свежей рыбой, предварительно отваренным грибом и отборной ягодой. Ранним летом лица ездоков другие… В мутной июльской воде рыба клюет плохо, а грибами-ягодами еще и не пахнет. Эти усталые лица изъедены комарами, осточертевшими настолько, что впору на стену лезть! А осенью комар и мошка переходят на растительную пищу, оставляя людей и животных в покое.
В это время года в кратковременных лагерях-стоянках меньше неуместного пьянства и прочих элементов праздного бытия – все заняты добрым делом. И даже те, кто спокойно относится к сбору ценного подножного корма, не теряют времени даром, торопясь запечатлеть прекрасные пейзажи в удачном кадре или видеосюжете, ведь как хорошо будет пересматривать все это стылыми зимними месяцами, разбивая квартирную маяту!
К вечеру зеленые и оранжевые цвета пропадают, горы набирают темно-фиолетового оттенка от закатных лучей, облака и озера окрашиваются в яркий пурпур. Уже сделаны последние снимки, спеты последние песни и все замирает до утреннего клева…
И тем более не хочется в столь волшебное время омрачать свое путешествие нежелательными приключениями или непродуманными авантюрами… Большинство людей старается сделать так, что бы этот осенний отдых прошел спокойно.
Но не у всех это получается… Не у всех.
До середины Глубокого они шли на полной скорости, пока не миновали то место на левом по ходу берегу, которое в народе называлось "Красной шапочкой". В честь стоящей на мысу одинокой старой избы с крышей, покрашенной в красный цвет. Крыша строения из сезона в сезон обновляла колор, по наличию краски приобретая то оранжевый, то чуть фиолетовый оттенок. Иногда краски не хватало, и тогда хозяин избы красил только ту часть кровли, которая была видна судам при подходе из Норильска.
А видно примечательную "красную шапочку" было издалека.
Характерная "стивенсоновская" гора Сундук – основной ориентир на озере Глубоком – уже осталась далеко позади, и теперь они пошли более спокойно, стараясь в который раз все обдумать. В каюте возле стола собрались Квест и Солонкова, а Самохин, не покидая рубки, периодически нагибался вправо и заглядывал к ним.
– Подходить нам лучше всего со стороны избы Марецкого, – упрямо настаивал Квест. – Там мы спокойно высадимся, потом пройдем по тропке через плесы, к речке Икендакит. В Муксунку входить не стоит, проход в левой протоке так просто не найти, не зная точно. Сам Виктор, – тут он замялся. – Пардон… Этот Панковский оставляет катер именно в этой протоке, там у бывшего хозяина был целый схрон обустроен, причал в зарослях, не видно ни с берега, ни из основного русла Муксунки. Ходили слухи, что бывший владелец золотишко намывал нехило…
– А далеко пешком топать-то, Дим? – несколько встревожено спросил Самохин, не отличавшийся высокими самоходными свойствами.
– Довольно прилично… Тут ведь еще зависит от того, сухо на плесах или все в кашу развезло. В удачном варианте – минут сорок ходу. Но сама тропа неважная, старая и зверовыми тропками порченая, того и гляди, к горам повернешь! Что ж, будем смотреть внимательно.
Устроившаяся в полусидящем положении Анастасия, вытянув перемотанную ногу в шине, опять поколдовала над картой, и снова этот вариант не приняла:
– Дмитрий, почему вы так уверены, что к причалу Панковского мы подойти не сможем? Если на малой скорости, со всеми мерами предосторожности? – она потянулась поближе к планшету, неосознанно потревожив ногу, и зашипела от боли. – Проклятье! Ох… Не могу еще привыкнуть… Давайте все-таки зайдем в устье реки Муксун (она называла руке правильно, как указано на картах, сразу отличаясь от местного полевого люда, предпочитавшего говорить "Муксунка"). Анатолий, как вы думаете?
И тут же, заметив, как сморщился Димка, отстаивающий свой вариант подхода к логову в третий раз, терпеливо пояснила:
– Да поймите же вы, товарищ Квест! Ваш вариант предполагает, что в деле с нашей стороны будут только два бойца, не собираетесь же вы нести меня на закорках? Но если с катера будет видно и причал, и избу, то тогда уже и я смогу поддержать вас, прикрыть огнем из СВД. Ну так как, Толик? Выручите?
– А можно называть меня "господином", а? – вскипел Димка. – Я, видите ли, не страдаю коммунистической ностальгией и не работаю в органах!
Тут на произнесенное Солонковой слово "толик", куда более нежное, чем весь предыдущий пассаж комитетчицы, среагировал академик. Сказал хоть и смущенно, но, к его чести, правды утаивать не стал:
– Настя, с прискорбием вынужден сообщить, что судоходной практики у меня покамест – кот наплакал, если не поступил еще более нагло… Да и у Димы тоже опыт судовождения невелик. В общем, есть шанс, что мы сядем на мель, а снять нас там будет некому. Если что, за грядой и рация не возьмет… Впрочем, – он решился и виновато посмотрел на друга, – давайте попробуем! Ведь, в конце концов, главное в нашем деле – не увлекаться, и я постараюсь это правило выполнить.
Осторожно откинувшись назад, Настя кивнула, потом несколько вымученно улыбнулась, но ничего не сказала. А Квест только лишний раз задумался о необоримой силе женской хитрости… Или мудрости?
В речку Муксунку Самохин катер заводил с помощью Димки, более-менее помнящего фарватер. Вел на скорости, стараясь уменьшить осадку. Новичкам везет, и катер вошел в русло, шоркнув по отмелям всего пару раз, после чего Анатолий, по команде Квеста, сразу начав прижиматься к правому берегу. Первая мелкая, но широкая протока показалась из-за густых зарослей невысокой ивы почти сразу же. "Непроходная", и думать нечего. Основной поток реки теперь мерно рокотал справа. Если и дальше так… Они поплыли выше и почти тут же остановились. В принципе, Самохину уже ясно было, куда направляться, но переплетения мелей не позволяли "на глаз" надежно определить тот, единственно возможный фарватер.
– Все, стоп. – нервно сказал Самохин, – Иначе сейчас сядем.
– Толик, на секундочку… – сказала Солонкова, передвигаясь к переднему выходному люку кубрика. Тут же строго обратилась и к Димке, все еще насупленному.
– Откиньте люк и дайте мне бинокль.
В который раз удивившись таким метаморфозам, Димка Квест громко хмыкнул, артистично взял под несуществующий козырек и выполнил указания.
– Так… Ни избы отсюда ни не видно, ни причала, – она опустилась вниз и спокойно произнесла. – Что же, едем, Толик, в озеро, будем искать варианты. Кстати, вы не устали за штурвалом?
И мило улыбнулась капитану.
– А чего ему уставать? – буркнул Димка. – от виляний, что ли?
– Спокойно, рядовой, спокойно, – холодно пресекла бунт лейтенантша.
С трудом удержавшись, Квест до скрипа сжал зубы. Нет, что бы сразу принять его вариант и признать свою ошибку! Разумеется, он мог бы напомнить… А-а… Дождешься тут извинений! Поди, "скорпион" в зодиаке.
– Простите, Анастасия, вопрос не по теме: вы когда родились? – безмятежно спросил он.
Все время, пока они медленно выбирались назад в Глубокое, Диму Квеста не отпускали какие-то тревожные предчувствия. Что-то они упустили или сделали неправильно. Допустим, что Панковский, как сказала Настя, "насторожился". С кем-то вышел на связь, или наоборот, не случился вовремя контакт. Вдруг у него есть спутниковый телефон? Он выясняет, анализирует, ждет информации, наконец… Тогда он готов, так или иначе, и к возможным попыткам ареста. В таком случае, он не поедет ни на охоту, ни на рыбалку, а будет находиться у себя, сканировать акваторию…
– Елки-палки… Вот сейчас, Настя, мы его образцово спугнули! Он услышал шум катера, убедился, что шли именно к нему и теперь готов ко всему. Вот чего мы добились! – зло бросил он этой скорешившейся парочке.
– Не паникуйте, т о в а р и щ, – и не подумала всполошиться Настя, – во-первых, тут и браконьеров хватает, я сама три раза вешки сетей видела. А во-вторых, если даже и так? Допустим, он забаррикадируется настолько, что выкурить его будет невозможно… У операции есть контрольный срок и на озеро приедет усиленная опергруппа.
К этому времени они уже выкатились на южную оконечность Глубокого, в обширный залив, на берегу которого чернела так и не восстановленная изба одного из самых первых жителей этих мест – покойного старика Марецкого.
– Если он направится вверх по Муксуну, то, как следует из карты, дальше озера Собачьего не пройдет, там тупик для катера. Ограниченно возможен вариант, что Панковский решиться на сложный пеший переход, под большим весом рюкзака. Что же, тогда мы будем брать его с вертолетов – никуда не денется… Вон там! – она показала рукой, – встанем у того островка в бухте.
Самохин послушно повернул руль и катер на средних оборотах, не выходя на глиссирование пошел к одинокому островку неподалеку от избы. Экипаж уныло молчал.
"Все-то ты стройно излагаешь, красавица, а что-то не склеивается, – думал Димка. – Панковский, бредущий "в никуда" под рюкзаком? Ну-ну… И как это она собирается определять, насколько плотно Виктор "забаррикадировался"? Количеством наших трупов?"
Раздался слабый треск приемника – Толик пытался поймать волну. Прорезались какие-то китайцы, но сразу пропали, и в эфире хрипло зазвучали позывные Дудинки, куда как более привычные. Только что-то воет местная рок-группа излишне пронзительно. Перезаписали, что ли клип? Странно… Вой нарастал до той степени, когда Квест, показывая пальцем, первым в экипаже не понял, что это не авангардный музыкальный нюанс, а бешеный рев работающего на полных оборотах двигателя катера-водомета!
Самохин среагировал похвально быстро – резко подстегнул свой дизель, и начал разворот. Тут уже все увидели недалеко от устья Муксунки низкий обтекаемый катерок белого цвета, стремительно набирающий максимальную скорость. От его полированных бортов прилетел солнечный зайчик и пропал, когда судоводитель повернул в озеро.
– Панковский! Уходит! – заорал Квест с какой-то неправильной радостью по факту своей правоты, моментально осознав, чего он так боялся. Конечно! Зачем умному агенту месить ногами, словно беглому зэку, болота предгорий, если можно и нужно поступить совершенно разумно – как можно скорее доехать до пригородов, где будет проще затеряться в недрах цивилизации…
Двигатель заработал на предельных режимах. Самохин сразу поступил правильно, совершенно по математически – вел катер не наперерез, а по прямой, зная, что именно Панковскому предстоит прижиматься вправо, что бы обойти большой выступающий в озеро мыс реки Кылтыллар. Их более тяжелая посудина разгонялась дольше, но, набрав инерцию, пошла очень ходко. Катер Панковского приближался, рос в размерах на глазах. Потом скорости сравнялись. У Самохина двигатель был мощней, но и груза на их катере было больше. Отрыв теперь определялся лишь удачным маневром, внезапной волной и нервами капитанов
– Ребята, надевайте куртки! – закричала Настя и опять скомандовала Квесту. – Надо открыть передний люк!
Услышав это, заорал уже Толик:
– С ума сошли! Люк ветром вырвет! И здесь настоящая труба будет!
– Открывай! – решительно повторила Настя, уже из под капюшона своей "аляски". В ее руки была винтовка СВД, и Квест все понял. Буквально перелезая через нее в ставшей вдруг невыносимо тесной каюте, он ухватил крышку носового люка двумя руками и начал медленно поднимать его вверх. Встречный поток чуть не вырвал димкины руки из плеч, но он умудрился удержать и положить люк на палубу. По каюте пронесся ураган…
…Они были уже на середине Глубокого. Вот и не крашеная с этой стороны "Красная шапочка". Оба катера летели ракетами, а их капитаны, казалось, не замечают в азарте ничего и никого вокруг. Рыбак-одиночка на утлой надувной лодчонке отчаянно вцепился в серые борта и пригнулся, как можно ниже опуская центр тяжести, когда два монстра проревели рядом. Огромные волны, взлетавшие за кормой водометов, чуть не перевернули "резинку". Квест оглянулся – уцелевший рыбачок все не разгибался, приходя в себя… Потом Самохин чуть не развалил пополам древнюю браконьерскую "казанку", шедшую по своим делам перпендикулярным курсом… Эти уже вскочили и долго потрясали руками и веслами.
Никто не мог вырваться вперед, ровно пошли.
– Успеть надо до реки! – сказал Самохин в трубу-кубрик, откуда лез Квест с "береттой".
Очень хорошо его Димка понимал, очень! Если Панковский первым войдет в сложную, извилистую и богатую перекатами реку Глубокую – все, пиши пропало. Самохину и на малой скорости Орлиный перекат пройти бы спокойно, не до гонок будет… А на реке Панковский войдет в зону действия сотовой связи и вполне может запросить помощи в эвакуации. у возможных сообщников!
Ба-бах! Анастасия все-таки открыла огонь из носового люка! Хотя катер шел по почти гладкой воде, на такой скорости все равно крепко потрясывало, и Квест не понимал, на что она надеется… Но серия выстрелов была отстреляна, и теперь Солонкова вставляла новый магазин.
Панковский выглянул в люк и посмотрев назад. Судя по тому, как он перемещался, рубочный люк у его катера был удобный, широкий. Вскинул руку и несколько раз быстро выстрелил в их сторону из пистолета. При таком шумовом сопровождении выстрелов почти не было слышно, как и ударов пуль. Попал или нет? Квест поежился… Потом высунулся и зачем-то несколько раз пальнул сам, заранее зная, что никуда не попадет.
Время при таких скоростях шло уже на минуты. Исток реки Глубокой, обрамленный скрытыми и явными мелями, коварство одной из которых они в полной мере познали на пути сюда, был уже хорошо различим и без бинокля.
Еще раз грянула череда выстрелов из СВД и академик, сидя выше всех, увидел, как внезапно дернулся катер Панковского, пошел помедленней. Попала! Ай да Настя! Отчаянно стараясь успеть до зоны отмелей, он выжимал все из своего двигателя.
– Дима, за руль сядь! Я наверх! – проревел он и почти сразу полез через верхний люк.
Квест плохо понял, но приказ выполнил, переместился на его место – не до споров. Катера были почти рядом. Квест видел, как Панковский оглядывается, но с места не встает и руку с пистолетом не вскидывает, словно завороженный нацеленным на него длинным стволом "курсовой" СВД, которую Настя стабилизировала ничуть не хуже, чем это делают гироскопы в современной орудийной технике…
– Толик, осторожно, сразу цепляйся! – сообразив, что задумал его друг, закричал Квест.
– Джеронимо!!! – разразился вдруг Самохин штатным боевым кличем американских десантников, исполняемым ими при оставлении самолета в честь великого вождя апачей.
И прыгнул на более низкую крышу почти поравнявшегося с ними белого катерка, всем своим весом заставляя его сразу просесть в воду. Эти полтора центнера оттолкнулись так, что Квест еле выровнял судно, уже тормозя.
Далее Самохин не разговаривал и угрожающих команд подавать не стал, просто упав в широкий проем и буквально придавив всем весом противника. Зло ворочаясь в тесной рубке катерка одновременно и в поисках пистолета, и сектора газа, он и не заметил, как Панковский потерял сознание… И Толик прямо у кубрике начал обматывать его припасенной веревкой.
– Ну что, рядовой, поздравляю, – пролезшая таки в рубку Настя хлопнула вздрогнувшего Димку по плечу, – задание выполнено!
Тот лишь натужно улыбнулся, глядя, как Анатолий, словно мешок, выволакивает на свет божий мумию его недавнего знакомца-шпиона.
– Что молчите, рядовой? – веселилась Солонкова, забыв о боли в ноге. Но тут же забыла о Димке, и, сбросив свое супервуменское обличие, совершенно по-женски, непосредственно так осведомилась:
– Анатолий, миленький, вы там… не повредились?
"Началось сопли, – беззлобно подумал Димка, стараясь успокоить бешено работающее сердце. – Эх… Ну и кутерьма же случилась этой осенью на таймырском озере Глубоком! Будет, что вспомнить… Вот и нам с Толиком выпало поучаствовать в этом большом Приключении".
…Через полчаса к тому месту на берегу, куда они пристали для неизбежных в этой ситуации разборок с состоянием здоровья группы, своей и трофейной техникой, связью и дальнейшими действиями, вышел большой одинокий медведь. Он смело стоял на пляже метрах в пятидесяти от них и смотрел наглыми маленькими глазами опытного хищника в сторону двух смертельно уставших мужчин на галечном мысу.
– Толик, глянь, Миша вылез… Вон стоит, – спокойно сообщил Квест умывающемуся в озере другу.
Самохин выпрямился, вытер полотенцем лицо, неспешно обернулся и вскинул было свой "Хеклер-Кох", из которого так ни разу и не выстрелил за все время боевой операции… Но потом опустил ствол вниз.
– А ну-ка брысь отсюда! – рявкнул Анатолий что есть мочи. – Уши отрежу, сволочь!!!
Медведь как-то растерянно мякнул, опустился на четвереньки, оглянулся пару раз и бодро побежал по пляжу – подальше от страшного кричащего человека. Он понял, что эти люди – не его добыча… А Толик Самохин понял, что человек всегда сильней. Особенно, если он настоящий мужик.
ЭПИЛОГ
герои нашего племени
На Таймыр ложилась короткая золотая осень.
Чистая, сухая, еще теплая в середине дня, с оранжево-красными от облетающих листьев полянами, с подсыхающими перед последними нудными дождями грибными россыпями по берегам озер, с прелыми запахами последних пикниковых костров и бирюзовым прозрачным небом, уже рассеченным короткими траекториями самых нетерпеливых птичьих стай, моделирующих свой путь на юг.
Это ненадолго.
Напрасно только что приехавшие в город "новые покорители Севера" распаковывают слегка утепленные курточки, рассчитывая на продолжительный осенний сезон…
Скоро ниспосланная грядущей Зимой на разведку непогода затянет заполярное небо серой мешковиной – на многие дни, до самых снегов. Хмурые низкие облака зальют притихшую землю полуострова обжигающими холодными дождями и… все, последний теплый месяц – сентябрь – закончится. Прошло еще одно наше лето, оставив еще одну память.
Неделя настороженной тишины, называющейся "индейским летом", когда нам кажется, что лишь чуть глаза прикрыли, потом открыли… И вот уже нет никакой золотой осени, пропала она, растворилась в мутных осенних водах, как будто и не было ее никогда. На бесконечные таймырские просторы придет настоящий хозяин этих земель – снег.
Город Норильск привычно готовился к этим переменам.
Последние отпускники еще успевали разок-другой похвастаться на улицах города своими пестрыми нарядами из столичных магазинов, что бы вскоре упаковать их на антресоли. По настоящему теплая одежда и обувь извлекалась и приводилась в порядок в ожидании долгой полярной зимы – времени для жителей куда как менее динамичного, наполненного работой, скоротечными выходными, пургами и актировками для детей и взрослых "по погоде", новыми книгами и премьерами, ленивой подготовкой в фитнесс-центрах, редкими лыжами и… мечтами о летних путешествиях.
…Они всей компанией сидели на веранде роскошной островной усадьбы "графа Самохина" и терпеливо ждали появления на длинном дощатом столе фирменного шашлыка "по-карски". У мангала в ароматном дыму колдовал сам хозяин, в чем ему, по мере сил, помогала Анастасия, само появление которой тут ярко говорило об очередном изменении ритма жизни академика…