"Похвально!" - как любит выражаться Марк Антонович. Первый пункт плана, в соответствие с которым Яровой отвлекает блондинку, сработал. Во втором Сергеев тоже звенит горстью монет и берет на себя бабищу с "луковицей" на башке. В третьем Суходольский занимается самым главным.
- Прошу сюда! - с нарочитой официальностью повторила белокурая бестия и распахнула дверь какой-то подсобки. - Или хотите, чтобы я досматривала вас при всех?..
- Да мне, собственно, похеру, - подмигнул ей гитарист и шагнул внутрь, - такой милашке я готов отдаться при всех.
А стоило двери закрыться, резко притянул блондинку к себе и впился губами в очаровательный ротик…
Меж тем за тонкой перегородкой Марк Антонович закончил рассказ о беспределе демократии в Европе. Поймав выехавшую из интроскопа барсетку, он громко щелкнул пальцами, наклонился к сидевшей за монитором девушке и повелительным тоном сказал:
- А ну-ка, голубушка, ответьте технически малограмотному пассажиру: не влияют ли ваши интроскопы на записанную в цифровых носителях информацию?..
Глава вторая
Россия. Нижний Новгород - Москва
Наше время
Поднимаясь по трапу, музыкант споткнулся.
- Отдал блондинке последние силы? - приглушенно хохотнул Вадим. - Лихо ты сработал! У нее даже ножки заплетались, когда вы из подсобки выплывали.
- Не люблю спринтерский секс, - морщился тот.
Суходольский подкалывать молодого телохранителя не стал. К чему, если парень исправно выполнил свою часть общего плана? За подобный экспромт наоборот следовало поощрить.
- Осторожнее, - поддержал он его под локоть. - Падать нам нельзя - нас ждут впереди великие свершения!
- Сейчас навернуться не страшно, - благодарно отвечал Костя. - Лишь бы после взлета не удариться головушкой о нашу голубую планету.
- Боишься летать? А я слышал: кто служил в спецназе, тот…
- Да-да, я тоже слышал эту мантру. Много всякой фигни про нас выдумывают. А на самом деле все проще.
- И как же?
- Чем бесстрашнее человек, тем меньше он писает под себя в момент опасности…
В салоне устроились рядом. Отдышались, расслабились.
Сергеев затолкал кейс под сиденье и вполголоса признался:
- Склоняю голову, Марк Антонович. Раньше таких фокусов видеть не доводилось. Даже в цирке.
- Присоединяюсь, - кивнул Константин. - Таким макаром вы и ядерную штучку куда угодно протащите.
- Ничего сверхъестественного. Самый обычный метод Кречмера-Эриксона, - пояснил шеф, вынимая из кармашка спинки переднего сиденья журнал. - Расслабляющая пациентов сетка слов, несколько ключевых фраз, содержащих прямую суггестию. Психология вообще интересная штука. Я раньше немного занимался ей. Ну, да будет об этом.
Завыли двигатели; в проходе появилась миловидная барышня и принялась обучать экстриму…
Телохранители находились под впечатлением. Еще бы! Только что на их глазах сотрудница службы авиационной безопасности тупо взирала на содержимое кейса и не реагировала. Смотрела на три пистолета, на запасные магазины к ним и… рассказывала Суходольскому о безопасности излучения интраскопа. Чудеса!
- Как вы это сделали? - не выдержал Яровой.
Тот немного помолчал, затем передал журнал с карандашным рисунком на развороте.
- Погляди.
Гитарист всмотрелся в портрет. Приблизил, отдалил; прищурился…
- Хорошо нарисовано. Тетка как живая.
- А почему ты так решил?
- Ну… - двинул Костя плечами, - глаза смотрят по-настоящему, волосы вьются, губы блестят, будто влажные или помадой накрашенные.
- Вот видишь. А ведь в оригинале это плоский лист бумаги, перепачканный графитом.
- Ха! - не согласился молодой мужчина. - Кто бы меня научил так пачкать!
- И, тем не менее, это так. У тебя в руках всего лишь светлый кусок тонкого картона, на котором художник грамотно распределил темные мазки различных форм, длины и жирности. Он обманул тебя, понимаешь? Мастерски обвел твое сознание! Ведь на самом-то деле нет никакого объема, глубины, влажного блеска. Ни волос, ни губ, ни кожи. Ни намека на живую плоть! Ничего этого перед тобой нет!
- Я понимаю, что передо мной плоская бумага, но…
- Но с радостью поддаешься временному обману. Верно?
- Кажется, вы правы.
Суходольский усмехнулся в платок, коим промокал подбородок. И, завидев в глазах подопечного неподдельный интерес, продолжил:
- А вот, если хочешь, пример посложнее - из другой области. В дорентгеновской медицине существовал некий "Закон привнесения факта". В нем хирургу предписывалось перед операцией по удалению пули из тела, или камня из мочевого пузыря иметь аналогичный предмет в кармане халата.
- Для чего? - поднял Костя ошеломленный взгляд.
- Чтобы показать его больному в случае безуспешной операции. Понимаешь?
- То есть…
- Совершенно верно! Подчас человека спасает вера, убеждение, а не медикаментозное или операбельное лечение. Это элемент эффекта известного под названием "плацебо". Его дольше других изучал Фабрицио Бенедетти из Туринского университета, но к однозначным выводам так и не пришел. Эффект до сих пор остается для науки загадкой: наш мозг каким-то непостижимым образом влияет на состояние организма, а каким именно - неизвестно…
Марк Антонович помолчал, мечтательно оглядывая ровную подсветку белоснежного потолка. Потом вздохнул, будто вспомнив о чем-то ужасном.
- Да, психология, брат - интересная наука. А иногда весьма опасная, если некоторыми из ее особенных приемов владеют отъявленные негодяи.
- Психологическое оружие? Что-то слышал об этом, но никогда не сталкивался.
- И слава Богу. Есть много способов психологического воздействия на личность: давление, манипуляция, программирование, атака. Сегодня ты стал свидетелем элементарной пси-атаки - незатейливой и безвредной. Все девчонки забыли о ней, стоило громко попрощаться с ними и покинуть помещение досмотра.
- А когда вы начали атаку?
- Как только вошел туда. Помнишь мою громкую отрывистую речь, построенную на многозначности образов, на активности, многословии, пантомимике?
- Разве такое забудешь!..
- Это была подготовка - я вязал сетку из слов. Следовало отключить их логическое мышление неотразимым впечатлением; ввести в растерянность, чтобы в нужный момент побудить к нужной реакции. Сама же атака произошла в момент щелчка пальцами над ухом смотревшей в монитор девчонки. К тому моменту она была мною полностью подготовлена и после щелчка продолжала смотреть в монитор, ничего при этом не видя. Вернее, не понимая того, что видит…
Тот щелчок Яровой расслышал, хотя и находился за тонкой перегородкой подсобного помещения. Однако должного эффекта резкий звук на него не произвел, ибо в ту секунду блондинка одной рукой расстегивала его ширинку, а другой судорожно стягивала с себя трусики.
- Это было похоже на гипноз, - словно угадав мысли босса, предположил Сергеев.
Суходольский уклончиво ответил со снисходительной улыбкой:
- Всякий хороший психолог немного владеет гипнозом. А любой гипнотизер - так или иначе, психолог.
Самолет меж тем упрямо набирал высоту и уносился в непроглядную ночь.
- Ладно, гвардия, пора отдохнуть, - откинул Суходольский спинку кресла. - В столице нас ждет важное дело…
* * *
Летели немногим дольше часа, приземлились во Внуково.
- Приехали. Самое сложное позади, - приготовился покинуть салон Яровой.
- Рано расслабляться, - вынул Сергеев кейс и устроил его на коленях. - Иногда сабовцы устраивают полный или выборочный послеполетный контроль пассажиров и багажа.
- Дожили, мля, - проворчал Костя, - уж и трех стволов спокойно не провезешь. А еще демократия!..
Когда самолет плавно тормознул на стоянке, а движки смолкли, Суходольский толкнул Вадима в бок:
- Давай-ка сюда ваши железки.
- Зачем?
- Скоро узнаешь. Давай…
С видом явного неодобрения Вадим подчинился и, осторожно вынимая из чемоданчика пистолеты, по одному передавал шефу. Первый тот засунул за пояс под пиджак, два других исчезли во внутренних карманах, запасные магазины - в барсетке.
При сходе с трапа у телохранителей вновь проснулось чувство близкой опасности - будто сию минуту по их душу к лайнеру подкатят спецмашины с сиренами и мигалками. Однако, глядя на уверенную поступь "командующего", "гвардия" успокоились.
В зоне выдачи багажа, через которую лежал путь прилетавших в столицу пассажиров, торчало несколько сотрудников службы безопасности и два милиционера. Старший досмотровой группы - ревностный служака неопределенного возраста - пристально вглядывался в шедших мимо людей, изредка делал два-три шага к потоку и властным жестом приглашал задержаться того, кто казался ему подозрительным. Жертва ставила на транспортер интроскопа ручную кладь или подвергалась обыску с помощью ручных металлоискателей. Заинтересовала служаку и шедшая друг за другом троица мужчин.
Костю благодаря вызывающему прикиду тормознули сразу и без колебаний - уже через секунду вдоль его тела сновал металлоискатель. С небольшим опозданием в пасть проклятого интроскопа уплыл новенький кейс Сергеева - как ни странно идеальный внешний вид серьезного сорокасемилетнего мужчины старшего досмотровой группы не обманул. И только Суходольский, встретившись взглядом с местным "ясновидящим", удивительным образом "обесточил" его проницательность.
Наконец, покончив с осточертевшими формальностями, они просочились сквозь сектор прилета, миновали аэровокзал; вышли на площадь, запруженную легковушками и автобусами.
- Вам надо в казино почаще наведываться, Марк Антонович, а не в мутной водице российского бизнеса рыбку удить, - изумленно качал головой Яровой, получая обратно свой пистолет.
- Мне и в бизнесе комфортно, - проворчал шеф. - И вообще, довольно трепаться! Берите такси и поехали…
- Я настаиваю, Марк Антонович. Настаиваю, иначе это плохо кончится!..
Сергеев выпил не меньше Суходольского или Ярового, но выглядел не столько пьяным, сколько взвинченным и злым.
- Вначале это плохо кончится для вас, а как следствие - и для всей фирмы, включая мою службу. Ибо мы элементарно потеряем работу - нам будет некого охранять.
- Ну почему же? - таинственно улыбался Суходольский, наслаждаясь вкусом настоящего шампанского. - Согласно завещанию, все дела и финансы после моей смерти автоматически передаются Суходольской Ирине Марковне. Будете охранять ее.
- Мы даже приблизительно не знаем, где находится ваша дочь, - возразил Вадим.
- Всему свое время. Зачем раньше положенного захламлять голову лишней информацией?..
Им пришлось попросить таксиста отвезти к любому приличному ресторанчику, работающему хотя бы до шести утра. А куда было деваться посреди ночи? Аэропорт категорически не подходил. Ужасно хотелось принять горизонтальное положение и выспаться, да отыскать гостиницу со свободными номерами без предварительного заказа не представлялось возможным. Пытку ночными клубами с беснующейся молодежью из всей компании мог вынести разве что Костя. Оставались рестораны. Вот и нашли дорогое, но неприметное заведение где-то на юге столицы…
- Дело не в излишках информации! - хрястнул ладонью по столу Сергеев.
Шум привлек внимание немногочисленных гостей и парочки вышколенных официантов.
- Удивляешь, Вадим, - одернул Суходольский. - Я считал невыдержанным Константина, а тебе, оказывается, тоже толерантности не хватает.
- Чего не хватает? - понизив громкость, переспросил бывший полковник.
- Толерантности, - подсказал Яровой. И в полголоса объяснил: - Это когда жопа красная от злости, а голова улыбается.
- Понятно, - пробурчал Сергеев. И уже спокойнее продолжил: - Дело не в том, где находится ваша дочь. Просто Ирине Марковне, да и нам - телохранителям, вы нужны живым и здоровым. Дочь, уверен, вас любит; мы за свою работу получаем большие деньги. На счет Константина не знаю - он стал телохранителем недавно, а меня с вами связывает долгой срок совместной работы…
Выплескивая накопившееся недовольство пренебрежением правилами безопасности, Сергеев нервно курил и постоянно щелкал указательным пальцем по несчастной сигарете. Наконец, сломав ее, зло растоптал тлеющий огонек в пепельнице, откинулся на спинку стула и обиженно замолчал.
Какое-то время трое мужчин посматривали в разные стороны. Потом Суходольский примирительно вздохнул:
- По большому счету, я с тобой согласен - нельзя забывать об осторожности. Необходимо чаще менять тактику, принимать нестандартные решения, делать неожиданные ходы.
Он посмотрел на молчавшего Костю, словно ища в его лице поддержку, но тот чуть повел плечом: решайте сами - я в этих штучках новичок.
- Хорошо, Вадим, - согласился шеф. - Как ты предлагаешь поступить? Пойти на встречу со мной или…
- Нет. Я хотел бы вас полностью подменить, - не потратив и мгновения на раздумья, отвечал начальник службы безопасности.
- Что ж… В таком случае мне придется накидать планчик-подсказку, с перечнем вопросов, подлежащих срочному решению. Заодно поясню, что к чему. И отправлю тебя встречаться с партнером по бизнесу.
- А вы? - настороженно поинтересовался Вадим.
- Мы подождем тебя где-нибудь. Верно, Константин?
- Мне побоку, - закинул в рот оливку гитарист. - Как прикажете - так и сделаю.
- Решено, - надел шеф очки.
Вынув из барсетки блокнот и вооружившись авторучкой, он принялся строчить подробную инструкцию, изредка делая остановки и пускаясь в коммерческий ликбез…
* * *
Новый летний день радовал великолепной солнечной погодкой. На небе ни облачка, легкий ветерок, комфортная температура.
Проводили Сергеева почти до нужного места, где уже поджидал московский бизнесмен. Сами поехали в Московский зоопарк, ибо там же во второй половине дня уговорились встретиться с Вадимом.
Беззаботно прогуливаясь вокруг большого пруда, говорили о жизни и спорили.
- Наш народ так и будет жить по уши в дерьме - попомни мое слово, - лениво рассуждал Марк Антонович. - Так и будет, покуда не победит в себе раба. Покуда не научится протестовать и не вернет свое законное право одергивать власть.
- Протестовать против чего? - пялился на глупых уток Костя.
- А ты считаешь, в нашей стране все в порядке? Что у нас нет повода для раздражения и недовольства?
- Есть, - поднес музыкант к губам хитро сложенные ладони и пар раз звонко крякнул, чем немедля привлек внимание сексуально озабоченных селезней.
- О! Ты и здесь переполох устроил. Пошли отсюда, - увлек его Суходольский в сторону дельфинария.
- Поводы, конечно, есть, - повторил Яровой, - только мне кажется, что не время сейчас маршировать с плакатами. Сейчас строить надо и жизнь налаживать.
- Ошибочная точка зрения. Крайне вредная для народа и невероятно удобная для власти. Власть любит молчаливое, послушное стадо. Мы молчим, а мэры с министрами лезут в политику, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности! Мы молчим, а власть предержащие, никого не стесняясь, помогают своим женам зарабатывать миллиарды! Мы молчим, а карманные телеканалы круглосуточно вещают в новостях о наших мнимых победах. И о том, какую собачку завел новый пиндосовский президент…
Подошли к дельфинарию, полюбовались на игры его обитателей: белух, сивучей, морских котиков и дельфинов.
- Не знаю. По-моему, резкие движения для страны крайне опасны. Со временем устаканится, утрамбуется, - подытожил Константин, подумывая переменить тему.
Но не тут-то было. Шеф снял пиджак, перекинул его через локоть и направился по асфальтовой аллейке дальше - к высоким вольерам.
- Вы чем-то здорово похожи с Вадимом. Жесткостью, категоричностью суждений.
- Не удивительно - мы оба служили, воевали.
- В то же время отличаетесь: Вадим - жадноват и большой служака, склонный все делать по инструкции. В тебе чувствуется протест, бескорыстие, желание импровизировать.
- И это объяснимо: по второй профессии я музыкант.
- Полагаю, здесь дело не в музыке, а в характере, в убеждениях. Ты лучше других знаешь, что творится в Пугачеве и в других районных городишках нашей необъятной России-матушки. Областные или республиканские власти исправлять положение никогда не возьмутся по причине аналогичного бардака. Согласен?
- Да. Рыба гниет с башки, - посмотрел Костя на часы. - У нас куча времени. Куда направимся?
Суходольский оглянулся вокруг, будто выбирая маршрут движения. И, взяв молодого человека за руку, доверительно шепнул:
- Знаешь, мне нужно на часок отлучиться.
Тот робко возразил:
- Сергеев поручил мне охранять вас.
- Да, Костя, знаю. Но, пойми: тут поблизости живет одна женщина - давняя и очень хорошая знакомая. И ни от кого меня охранять у нее не нужно.
- Понимаю. Дело житейское.