– Данные вопросы надо было оговаривать заранее. Зато теперь никто не сомневается, что Пасечника действительно ограбили. Миллион – это куш.
– Да откуда мне было знать, что этот идиот держит дома такую сумму? Он как-то сказал, что никогда не хранит у себя больше пяти-десяти кусков.
– В таком случае будем считать, что моему костолому просто повезло. Что ж ему теперь, сжечь это лавэ? Или вернуть безутешной вдове?
– Делай что хочешь, но этот лимон надо забрать. Думай, Сан Саныч.
Александр Александрович давно уже подумал. И тоже пришел к выводу, что миллион надо забрать. Но только не для того, чтобы вернуть его заказчику. Жирно будет. Обойдется, жлоб. Такие бабки самому пригодятся.
– Везет тебе, – сказал он Артуру. – Работа так и прет в руки. Есть еще один заказ. Зовут Юлий Тараскин.
– Юлий, – словно смакуя это слово, протяжно произнес Артур. – Редкое имя как для мужчины.
– Да. И с нашей помощью оно должно стать еще более редким. Это мент. Задержан по подозрению в убийстве полковника Лапова. Слышал, наверное?
– В курсе. Но я надеялся, что его все-таки отпустят.
– Времени ждать, когда его отпустят, у нас нет. Тем более что это может произойти довольно не скоро. Если не влепят вышку. Поэтому ждать, когда он выйдет на свободу, ты не будешь.
– Вы предлагаете мне сесть в тюрьму?
– Это твои проблемы. Но за этого человека дают ровно в два раза больше, чем за тех двоих вместе взятых, усек? Но вот тебе один добрый совет. Скоро начнутся слушания по его делу, и его будут возить из следственного изолятора в суд. Понял, о чем я?
Артур кивнул. Но дело ему определенно не нравилось. Александр Александрович это заметил.
– Не понимаю причин отсутствия азарта в твоих глазах. Все ведь складывается удачно. Все думают, что это он Лапова и Пасечника уходил. Ты и концы за собой уберешь, и еще денег получишь.
– А я не мусорил, чтобы прибирать. И мент этот мне совсем не мешает. Потому как ничего не знает.
– Зато, полагаю, мешает заказчику.
Посредник протянул ему еще один конверт:
– Задаток. И кое-что от меня. Дополнительная информация. Может понадобиться.
Когда Артур ушел, Александр Александрович вопросительно посмотрел на Иосифа.
– Все в порядке, Сан Саныч. Мы точно знаем, где он живет. Частный дом, довольно старый, на Карбышева. В качестве прикрытия стоит на учете как таксист в службе "9119". Машина – бежевый "Шевроле-Авео".
– Надеюсь, вы никого напрямую о нем не расспрашивали?
– Упаси Господь. Не напрямую.
– Хорошо. Но мне нужно знать, где он прячет деньги.
– Я почти уверен: тайник у него дома.
– "Почти" меня не устраивает. Нужно знать точно. И он не должен заподозрить, что мы его пасем.
– Все нормально. В обычной жизни он вполне беспечен. За все время, что мы за ним следили, он даже ни разу не оглянулся. Помните, как он однажды сказал, "страшнее меня тут никого нет"? Он так уверен в своей неуязвимости, что это стало его самым уязвимым местом.
– Хорошо. Пусть сначала эту работу сделает, а потом им самим займемся.
– Не жалко такого специалиста терять?
– Найдем другого. Если что, можно из "заводской" группировки кого-нибудь подобрать. Там есть пара достойный кандидатов. И не таких разборчивых, как этот. Хочет и лавэ заработать, и в херувимах числиться.
Недоумевая, кому понадобилась смерть арестованного по подозрению в убийстве, Артур тем не менее незамедлительно принялся изучать возможности выполнения заказа. Вряд ли это была месть со стороны родственников погибших. В этом случае разумнее было бы дождаться конца следствия. Нет, тут было что-то другое.
Тщательно изучив все подступы к следственному изолятору, Артур понял, что достать пулей человека, когда его выведут из здания, чтобы посадить в автозак, будет чертовски трудно. В окрýге имелось только одно достаточно высокое здание, с крыши которого можно было увидеть часть закрытого со всех сторон высокими стенами двора тюрьмы. Даже при хорошей оптике расстояние для точного выстрела из снайперской винтовки было великовато, что ставило под сомнение удачный исход операции. Внезапный порыв ветра, частое явление в эту пору, в два счета увел бы пулю в сторону, а времени на второй выстрел у Артура не будет. Значит, устранять жертву надо у здания суда. Это почти на сто процентов гарантировало успех, хотя значительно повышало степень риска для исполнителя.
Риска Артур не боялся. Проблема была в другом – ему не нравилось само задание, и сложности его выполнения были совершенно ни при чем. Чем глубже он вникал в суть дела, тем больше внутри него росло желание отказаться. На исходе третьих суток со дня встречи с посредником странное предчувствие нежелательности смерти Юлия Тараскина переросло у Артура в твердую уверенность: этого человека убивать нельзя. Почему нельзя, Артур объяснить не мог. Нельзя, и все тут. Он дал объявление в интернет-газету, из которого следовало, что он отказывается от работы и готов вернуть деньги. Ответное объявление появилось уже через час.
Внешне Александр Александрович принял отказ спокойно, но когда Артур ушел, бросил вездесущему Иосифу:
– Заказ передать блатным через нашего человека в СИЗО. Мишутку убрать. Чтобы ни духу, ни тела его тут не осталось. Если до сегодняшнего дня я еще сомневался, то теперь решил – все, хватит. Но сначала найдите и вычистите его тайник. С Богом!
Иосиф кивнул в знак полного понимания, снял с вешалки пальто и подал своему патрону. Пора было уходить. Не глядя провел правой рукой по обшитой темной вагонкой стене прихожей, нащупал выключатель и щелкнул им. Проведи он рукой чуть ниже, наверняка наткнулся бы ладонью на темный, приколотый к дереву наподобие кнопки микрофон подслушивающего устройства, и все последующие события потекли бы по другому руслу. Но этого не произошло. Иосиф был уверен, что квартиру никто не прослушивает. Ведь он проверил ее самым тщательным образом перед приходом Артура. То, что "жучок" может с собой принести сам Артур, ему как-то не пришло в голову.
Приказ о его ликвидации, отданный посредником, большим сюрпризом для Артура не явился. Рано или поздно, но это должно было произойти, отец предупреждал его. А в том, что Александр Александрович ни за что не смирится с тем, что в руки его "партнера" попала такая большая сумма, Артур тоже не сомневался. Но "жучок" он поставил совсем по другой причине. Он надеялся, что перед тем, как покинуть квартиру, Александр Александрович будет обсуждать с Иосифом другие варианты ликвидации Тараскина и, кто знает, может быть, даже прозвучит имя заказчика убийства. По определенным причинам Артура всерьез заинтересовала судьба этого человека, хотя он не единожды пытался убедить себя, что лезет не в свое дело.
Имя заказчика не прозвучало. Зато Артур узнал, что Александр Александрович собирался выполнить заказ на Тараскина любой ценой.
Через одного журналиста, который постоянно пользовался услугами его такси, а в своей газете отвечал за криминальную хронику, Артур узнал некоторые подробности. Оказалось, что он бросил автомобиль с телом полковника прямо перед домом, где жил Тараскин. Артура очень удивило это совпадение. Первоначально он должен был отогнать джип назад к дому Лапова, что, по его мнению, должно было запутать сыщиков и не дать им формального повода связать оба убийства в одно целое и уж тем более повода думать, что работал один и тот же человек. О том, что джип попадет в поле зрения системы видеонаблюдения соседнего особняка, и о необычном рисунке протекторов Артур не подумал. Однако планы пришлось менять из-за того, что примерно за километр от дома Лапова навстречу попалась милицейская машина. Патрульные, должно быть, узнали по номерам авто начальника УБОПа. Полагая, что за рулем сам полковник, отсалютовали ему миганием фар. Поняв, что ставить джип на место уже не имеет смысла, и опасаясь погони (Лапова к тому времени уже могли хватиться), Артур, дождавшись, когда патрульные скроются из виду, свернул в первый же попавшийся двор, не доехав до намеченной цели каких-то два квартала.
Наличие у Тараскина мотива и машина Лапова с трупом возле дома – это было серьезно. Теперь уже сам Артур не сомневался в том, что суд может вынести обвинительный приговор.
В информации, предоставленной ему Александром Александровичем к заказу на Тараскина, имелись координаты некоего Бориса Метелкина, работника следственного изолятора, который за вознаграждение мог в случае необходимости сообщить киллеру о перемещениях подследственного. Теперь же этот контакт Артур решил использовать с другой целью.
Подкараулив Метелкина в подъезде его собственного дома, когда тот возвращался с дежурства, Артур напал на вертухая на площадке между этажей. Одной рукой выворачивая запястье, другой сдавливая шею, он согнул Метелкина в три погибели так, чтобы тот не смог рассмотреть его лицо.
– Имя, фамилия, быстро!
– М-м-м… Метелкин Борис Романович! Я ничего не сделал. Это какая-то ошибка. Я…
– Место работы! Говори, если хочешь жить!
– Надзиратель СИЗО номер один, – еле выдавливал из себя Метелкин, потому что Артур все сильнее сжимал шею.
– Ты-то мне и нужен. А говоришь, я ошибся. Жена Оксана, сын тоже Борис, пяти лет. Правильно?
– А-а-а! Да. Не трогайте их. Я ни в чем не виноват.
– Будешь правильно себя вести, не трону. Тараскин Юлий твой клиент?
– Да. Знаю. У нас он. За убийство мента взяли.
Артур отпустил шею Метелкина, но руку выкрутил сильнее. Надзиратель застонал.
– Не визжи. Вот письмо. Передашь Тараскину. Не передашь – убью. Расскажешь кому-нибудь о нашем разговоре – убью. Расскажешь о содержании письма – убью.
Метелкин почувствовал, как в нагрудный карман рубахи ему всовывают какую-то бумажку.
– Все понял. Все передам. Все сделаю. – Он был готов обещать все, что угодно, лишь бы этот страшный незнакомец отпустил его.
– Вот и молодец. И вообще будь с ним поласковее, без наездов. Узнаю, что ты плохо к нему относишься, – убью.
– Я буду. Я буду хорошо относиться. Очень хорошо.
Артур достал две стодолларовые банкноты, поводил их перед лицом Метелкина, потом бросил перед ним на пол.
– Это тебе за моральный ущерб. И за труды. Не разочаруй меня, Метелкин.
– Я не… это. Не… Все сделаю.
– А теперь мордой в стену и считаешь до ста. Повернешься раньше – убью.
Выходил на улицу Артур с чувством выполненного долга. Все, что он мог сделать для Тараскина, он сделал. Заниматься этим больше не было времени. Надо срочно решать вопрос с Александром Александровичем и с его людьми, которые последнее время практически постоянно висели у него на хвосте.
* * *
Прошло несколько дней. По выложенной коричневой тротуарной плиткой дорожке, ведущей через сад, озираясь, прошли три человека. Особенно нервничал первый.
– Собак нет? – спросил он, крутя головой по сторонам.
– Уже нет, – прошептал ему в спину шедший вторым Иосиф. – Вечным сном почил песик.
– А этих нет? – первый кивнул головой в сторону большого серого дома с левой стороны. – Хозяев?
– Нет, уехали. Если что, Сян бы нас предупредил.
Скоро все трое оказались возле стоящего в глубине сада домика-времянки. Там их ждал еще один человек – Сян.
– Ну что? – спросил Иосиф.
– В порядке. С виду сарай сараем, а двери бронированные. И с замками тоже пришлось повозиться. Прошу.
Сян распахнул дверь, приглашая всех внутрь.
– А Медведь точно скоро не вернется? – снова обеспокоился первый. – Говорят, серьезный он пацан.
– Медведь за двести километров отсюда. Да иди же ты, мать твою!
Разозлившийся Иосиф сильно толкнул первого в спину. Тот с ходу влетел в двери и, споткнувшись о порог, едва не зарыл носом.
Иосиф шагнул следом. За ним еще один. Сян остался на стреме.
– А ничего себе халупка, уютненькая, – осматриваясь, говорил первый, наконец осмелев. – Ремонт, плазма. А это что за двери?.. Ого, даже ванна есть и параша теплая.
– Ты сюда не срать пришел, – грубо оборвал Иосиф. – Тайник ищи, бездарь. Все ищите.
Все рассыпались по непросторному помещению. Десять минут понадобилось, чтобы перевернуть времянку вверх дном, но они ничего не нашли.
– На чердаке, может быть? – предположил кто-то. – Или под полом. Надо бы доски поднять.
– Подожди, – велел Иосиф.
Он еще раз заглянул в одежный шкаф-пенал. Всю имеющуюся там одежду бросили на пол. Еще раз осмотрел заднюю стенку. Нижняя часть несколько отличалась по оттенку от верхней. В самом низу в стенку зачем-то наполовину был вкручен большой шуруп. Зацепив головку шурупа ногтями, Иосиф потянул его на себя. Часть стенки отпала. Иосиф увидел небольшой встроенной в стену сейф с номерным замком.
– Ничего без меня сделать не можете. Кто-нибудь, смените Сяна. Пусть идет сюда.
Замок сейфа оказался простым, без наворотов. Сян открыл его без труда. Как пакет с чипсами. Он же достал из сейфа запаянные в большой пластиковый пакет пачки долларов, так что получалось что-то вроде большого брикета или посылочного ящика.
– Тут еще золотишко имеется.
– Рыжье оставь. Оно паленое.
Ласково погладив пластик, Иосиф достал телефон.
– Что у вас? Как Медведь? – спросил он.
– Теперь в порядке, – ответили в трубке.
– А был не в порядке?!
На том конце немного помялись, объяснили, что пропал сигнал и на целых полтора часа они потеряли автомобиль Артура. Долго колесили по округе, ждали на развилке и хотели уже возвращаться не солоно хлебавши, когда сигнал опять появился.
Иосиф поморщился. Ему не понравилось, что Артур так надолго выпадал из поля зрения. Впрочем, какая теперь разница.
– Где он теперь?
– Сейчас он движется по трассе Р-02 на запад.
– Ты давай не умничай. Говори яснее.
– Короче, проехал Овруч, после повернул на юг. По ходу возвращается в город.
– Не хрен ему здесь делать, в городе. Убирайте его.
Иосиф еще раз любовно оглядел брикет, повернул его к свету. Вдруг ему показалось, что торцы пачек с банкнотами выглядят слишком светлыми. Хорошо присмотревшись, он, ломая ногти, принялся срывать упаковку. Достал пачку, разорвал бумажную ленту – доллары были только сверху. Все остальное – резаная бумага.
– Кукла, – присвистнул над ухом Сян. – Да, он нас сделал, Медведь этот. Развел как блох. Так что, может, все-таки возьмем золото-то, а?
– Заткнись, – злобно прошипел Иосиф, снова выхватывая мобильник.
Необходимо было срочно остановить операцию. Медведь был нужен живым.
Телефон зазвонил сам. Номер не определился. Подумав несколько секунд, Иосиф нажал на кнопку приема:
– Да? Кто говорит?
– Это Артур. Сан Саныч с вами?
– Нет, – растерянно произнес Иосиф и даже оглянулся, словно проверяя, а не появился ли вдруг во времянке, словно из бутылки джинн, Александр Александрович.
– Жаль.
– А тебе он зачем, Медведь? Ты вообще где?
– В Караганде. Говорил я тебе, Иосиф, что страшнее меня рядом с вами никого нет. А ты не верил. Прощай теперь.
Самого взрыва никто из находящихся внутри услышать уже не успел, чего не скажешь о жителях окрестных домов, в которых вылетели все стекла. Впрочем, тот, кто стоял на стреме перед дверью, тоже ничего не успел почувствовать. Даже удивления, когда тяжелая бронированная дверь вдруг сорвалась с петель и, увлекая его за собой, буквально расплющила о ствол старой шелковицы.
* * *
Артур возвращался в город. Все заработанные в партнерстве с посредником деньги он передал отцу, и теперь у него оставалось последнее незавершенное дело – сам Александр Александрович. Вот кому он с удовольствием впаяет в лоб пломбу. Жаль, что его вместе с Иосифом не оказалось.
На обочине стоял автомобиль ГАИ. Коренастый инспектор в желтой светоотражающей жилетке сделал знак остановиться. Артур сбросил скорость, медленно проехал мимо и остановился через несколько метров. Не выключая двигатель, вышел навстречу инспектору. Разумеется, он мог этого не делать, но гаишников было всего двое, и предпочтительнее было бы разговаривать, держа обоих под контролем, а не сидеть в машине, повернувшись затылком.
Инспектор представился, медленно и старательно выговаривая свои фамилию, имя и звание. Его вежливый тон никак не вязался с грубым, словно из-под топора, лицом. Зато второй, изящный и вертлявый, вел себя более бесцеремонно, принявшись осматривать кузов автомобиля, подергал рукой за номер.
– Что-нибудь случилось? – окликнул его Артур, но вертлявый, не отвечая, присел на корточки, пытаясь зачем-то заглянуть под днище.
– Предъявите, пожалуйста, документы на машину и удостоверение водителя, – все так же вежливо попросил коренастый лейтенант.
– Я хочу узнать о причине остановки моего автомобиля.
– А разве я не сказал? Час назад поступило сообщение об угоне бежевого "Шевроле-Авео" в райцентре Овруч.
Артур протянул пластиковые карточки техпаспорта и прав.
– Может, еще страховку показать?
– Не надо. А вот капот, пожалуйста, поднимите.
– Только в присутствии двух понятых, – заупрямился Артур.
– Что вы за человек такой, – вздохнул вежливый инспектор. – Вам же объясняют, угнан похожий на ваш автомобиль, введен план "Перехват". Если угодно, можете позвонить по телефону доверия ГАИ. Вам там подтвердят. Понятых вам подавай. Я же не обыск у вас произвожу.
– Ладно, смотрите, – согласился Артур, залезая в салон, чтобы открыть крышку капота.
Проверка не заняла много времени.
– Все в порядке, – сказал инспектор своему коллеге, стоящему позади автомобиля. – А что у тебя?
– Указанных в ориентировке вмятин на кузове нет, – отозвался тот.
Коренастый сунул Артуру его документы.
– Можете ехать. Спасибо за сотрудничество.
– Пожалуйста, – проворчал он.
Несмотря на вежливое обхождение, часто совершенно несвойственное представителям госавтоинспекции, Артур чувствовал тревогу. Что-то было не так. Но что именно, он сообразил, только проехав километра три-четыре. Вспомнил жестокий, холодный взгляд второго гаишника, который Артур поймал на себе, когда садился в машину. Такой взгляд часто был у Александра Александровича, когда он сообщал Артуру информацию об очередной мишени. А ведь пока Артур разговаривал с коренастым и открывал капот, второй был совершенно упущен им из виду. Минуты на две, не меньше. Что он делал в это время? Что, если…
Артур резко нажал на тормоз…
Взрыв был такой силы, что от "Шевроле-Авео" практически ничего не осталось. Разве что охваченный пламенем двигатель, вырванный из капота и вылетевший вперед на несколько десятков метров, застыл на шоссе немым предупреждением.