- То-то, мне показался знакомым этот голос, - печально заметил священник. - Вы же не раз приезжали в нашу церковь, и так часто ругались с моим покойным напарником.
- Да, ну и что? Это было в прошлом, и при чем тут это? Я же прошу помощи, а не ругаюсь с вами.
Отец Лука вздохнул.
- Да, это верно. Только вот мне кажется, что это вы убили моего старого друга отца Василиса. Скажите мне правду.
- Господи, зачем вам это надо?! - Начал злиться Сократос. - Обопритесь о багажник, и все! Я вылезу, а потом поговорим.
- Ну, я не уверен, что тогда вы скажите правду. Так это вы убили моего друга?
Сократос нервничал. Он знал, что скоро его догонит беспощадная погоня. И он решился сказать именно правду.
- Ну, я, я! Я его убил! Теперь ты доволен?!
- Да, сын мой, я доволен. Истина дороже всего.
- Теперь ты должен оказать мне помощь, ты ведь слуга божий?
- Да это верно, я слуга божий. И Бог говорит нам: "Если меня ударили по правой щеке, подставь левую".
"Вылезу, пристрелю его, и возьму его машину", - решил Сократос.
- Вот именно! Так что быстрее помогите мне! - поторопил он.
Но поп продолжал витийствовать.
- Но Господь сказал и такую фразу: "Да не узнает твоя правая рука, что делает левая".
- Ты к чему-то это? - насторожился Сократос. Но священник уже поддел левой рукой багажник машины вверх, при этом правой он непрерывно крестился. Автомобиль качнулся вперед. На переднем сиденье Михаилидис вжался в свиную кожу сиденья своего "Порше" и заорал от страха. Машина секунду простояла в таком состоянии, затем тело убитого Костаса покатилось вперед, а потом автомобиль с грохотом, взметнув пыль и вызвав целый камнепад, провалился в пропасть.
Когда, через пару минут, к этому месту приехали сначала "Опель" Папандреу, а потом и "Джип" Астафьева, священник все так же стоял на краю обрыва, и молился. Янгелос, Юрий и Ольга, выбравшись из машины, подошли, и посмотрели вниз, на горящие обломки машины. Священник явно их всех узнал.
- Бедный Сократос! - вздохнул он. - Вы тоже пришли помолиться за его душу? Он жил грешником, и перед смертью так и не пришел к богу. Гореть ему вечно в адском пламени.
А потом тихо пробормотал себе под нос:
- И мне тоже.
ГЛАВА 22
Юрий, Ольга и парочка соединившихся влюбленных: Мишка и Светлана, прибыли на виллу только под утро. Не успели они подняться на крыльцо, как снова загудели двигатели ворот, и во двор въехал кортеж Батова. Юрия удивило то, что машин было всего две. Он и Ольга остановились, ожидая увидеть "хозяев этой жизни", Мишка же со своей подругой, все это время мало обращавших внимание на всю стрельбу и суматоху вокруг них, а наперегонки чирикавшие друг с другом, проследовали дальше. Открылись дверцы "Мерседеса", и первой на свет появились Юлька, пьяная до изумления. Елене приходилось поддерживать ее под руки, чтобы она не падала. На помощь Зубрилиной пришел один из охранников, и вдвоем они буквально поволокли тело супруги Золотого короля в апартаменты.
"Если такая Юлька, то какой же тогда Олег?" - Мелькнуло в голове у Астафьева. Но, вопреки всему сам Батов смотрелся трезвым, только хмурым и озабоченным.
- Что случилось? - спросил Юрий. Батов только устало махнул рукой и так же прошел наверх.
Но вопрос Астафьева ответил незаметно подошедший со стороны другой машины Зверев.
- Обстреляли одну из наших машин. Сашка Сурин и Колька Михайлов лежат сейчас на дне ущелья. Сгорели так, что и кремировать не надо.
Таким измученным Астафьев телохранителя еще не видел.
- Шеф потусовался на балу часа два, да отбыл, - продолжал Зверев. - А Юлька сорвалась. Всю обратную дорогу пила как лошадь. Бар вон пустой. А как у вас прошло?
- У нас все нормально. Одну свою проблему я уже решил.
Говоря это, Юрий расстегивал на боку бронежилет. Еще загружаясь в машину, под обстрелом, он почувствовал, как пара пуль все-таки попали в его тело. Сейчас это подтвердили две свинцовые лепешки на спине бронежилета. Александр понял все сразу, и одобрительно кивнул головой.
- Молодец. Теперь я точно знаю, что пуль ты не боишься.
"Да хрен к этому когда привыкнешь", - подумал Астафьев, вспомнив свой липкий, холодный пот перед встречей с Сократосом.
Они поднялись наверх, в штаб. И тут уже Зверев сорвал с себя пиджак, галстук, устало кинул свое большое тело в кресло и запрокинув голову назад, закрыл глаза.
- Оль, найди нам чего-нибудь поесть? - попросил Астафьев жену, а сам подсел поближе к Звереву.
- Ты чего такой? - спросил Юрий.
- Я там должен был быть, на дне этого ущелья, - пояснил Зверев. - Сначала мы с
Сергеем шли первыми, потом перестроились. Минут через пять сбоку была вспышка выстрела, я это хорошо видел, и парни покатились вниз.
- А почему вы так ехали? - не понял Юрий. - Обычно, принято, что патрон едет в середине кортежа.
- Вот поэтому мы так никогда и не ездим. Либо он первый, либо последний. И тот, кто стрелял, знал это.
- Но стреляли все же по первой машине? - настаивал Юрий.
- Да.
- Странно.
Юрий напрягся, припоминая прошлый вечер.
- А с виллы вы выехали в каком порядке? Впереди была машина Олега?
Зверев кивнул головой.
- А где вы перестроились?
- Да, тут, чуть ли не за воротами, отъехали километра на полтора, не больше.
Зверев посмотрел на Юрия, до него начал доходить смысл всех этих расспросов.
- Да, это интересно, - согласился он, - значит, нас пасли от самой виллы. А потом, что же, отстали?
Ольга внесла в комнату поднос с массой всякой еды и бутылкой водки посредине. Тут были и балыки, и масса каких-то колбас, и вареные омары, и две банки открытой икры, батон хлеба. Что было самым аппетитным, это соленые опята в небольшой, хрустальной розочке.
- Все спят, словно их кто отключил, - сообщила она. - И Олег, и девки.
Юрий разлил водку по рюмкам, они все втроем выпили. Хотели закусить грибами, но на подносе не оказалось вилок. Ольга метнулась на кухню, но когда вернулась в кабинет, оба мужчины спали, при этом Юрий держал откушенный бутерброд на груди, словно самое дорогое в этой жизни. Ольга улыбнулась, так же чуть ковырнула салат, а потом устроилась на диване, и уснула так быстро, словно ее снова опоили снотворным.
Они так бы и проспали бы до следующего утра, но, в два часа дня в кармане Астафьева зазвенел мобильник. Впрочем, Ольги в комнате уже не было.
- Да, - прохрипел Астафьев.
- Кто это? - удивился голос в мобильнике.
- Это я, Аркадий Михайлович. Просто я тут слегка заспал.
- Вы спите в такое время?!
- А что у нас со временем? Началась третья мировая война?
- Лучше. Для вас, конечно. Тут под скалой около Ларнака нашли машину вашего лучшего "друга" Сократоса, и то, что от него осталось уже никак не может вам угрожать.
- Да что вы говорите! - восхитился Юрий. - Как же это все произошло?
- Свалился со своим "Порше" в пропасть.
- Да, не повезло парню. Хотя! Он всегда рискованно ездил.
- Это да, гонщик он был еще тот. Но вот кто ему сделал из такого прекрасного "Порше" дуршлаг, вот это интересно. К тому же кто-то этой ночью около церкви святого Петра покрошил в куски всю его гвардию. Такое впечатление, что их обработал спецназ, десять человек, и ни одного раненого. Стопроцентное поражение.
- Да!? - приятно удивился Юрий. - При таком раскладе считается, что на каждого убитого должен быть как минимум трое нападающих. Вот и считайте - целый взвод.
- И где же нам найти этот взвод? - продолжал допытываться настырный редактор.
Неожиданно в голову Юрия пришла интересная мысль.
- А вот насчет того, кто это сделал, я могу вам немного прояснить, - Юрий вдохновенно импровизировал. - В последнее время к торговле живым товаром начали проявлять интерес чеченские бандиты. У них уже была одна стычка с Сократовскими орлами, и она кончилась как раз не в пользу чеченцев. Труп одного из них до сих пор лежит в Лимассолском морге, кроме того еще один мотоциклист из кавказцев недавно разбился в перестрелке с греками. Подними дорожные сводки, и ты найдешь там все это.
- Хорошо-хорошо, это просто прекрасно. Там, в морге, у меня есть один старый знакомый, - довольным голосом протянул Харымов. - Так что снимок мне обеспечен. Как чувствует себя ваш друг Батов? Говорят, он был на Бриллиантовом балу?
- Да, был. Ему не понравилось. Одна из его машин сопровождения не справилась с управлением и улетела в пропасть. Так что, ему было не до танцулек. Несчастливый для него этот ваш остров. Никак не дает расслабиться.
- Хорошо. А сегодня он наверняка будет на русском вечере?
- Понятия не имею, я его еще сегодня не видел.
- Ну, все равно, большое спасибо за информацию, Юрий Андреевич.
Отключившись, Юрий увидел направленный на него взгляд Зверева.
- Кто это звонил? - спросил Зверев.
- Харымов, редактор "Кипрского вестника".
- Зачем ему нужно, было, знать ездил ли шеф на бал?
Юрий задумался.
- А это верно. Ему то это зачем? А вообще, много людей было в курсе этого приглашения? Журналисты там, на балу, были?
- Про бал знали только наши, - Александр кивнул головой куда-то вверх, - местные. А насчет писак? Де Бирс не любит прикармливать журналистов, тем более местных. На этом балу я видел всего с пяток папарацци, но там были такие монстры! "Таймс", "Гардиан", "Форбс". Местных журналюг там на порог не пускают. Рылом не вышли.
Тут дверь открылась. На пороге стоял Олег Батов, в банном халате.
- Кого тут на порог не пускают? - с подозрением спросил он.
- Я говорю про журналистов на вчерашнем балу.
- А ты про это. Да, там их было не так много, что особенно радовало.
Он сел на диван, рядом с Юрием, с жадным взглядом уставился на столик с едой.
- О, хоть тут, у вас, есть что пожрать. А то я половину этого домины прошел, ни крошки не нашел.
Но перед тем как есть, он налил себе рюмочку водки.
- Кто со мной хочет поправить здоровье? - спросил он.
Юрий составить компанию ему не хотел, а, Зверев не имел право - он уже был на работе.
В это время открылась дверь, и в кабинет заглянул Николай Петрович, управляющий виллой.
- О, мужчины уже проснулись, - обрадовался он. - Просто спящее царство, а не вилла. Женщины спят так красиво, хоть буди их поцелуями.
- Заходите, Николай Петрович. Хотите выпить? А то при таком изобилии жратвы мне и чокнуться не с кем, - Батов показал рукой на все залежи выпивки и закуски на столе.
Тот в свою очередь, так же безнадежно развел руками.
- Увы, я на работе. Вот поговорить, это да. Этим бы вы развлекли старика.
- Да, это можно, - кивнул головой Астафьев. - Но, сначала надо выпить. Поддержать нашего шефа.
- Да нет-нет, я в завязке. Печень, знаете ли…
Они все-таки налили старику рюмочку, благо тот смотрел на водку влажным взглядом вечно влюбленного в эту жидкость человека. Олег с ним чокнулся, и наконец-то принял первую дозу своей утренней бодрости. Вслед за ними на пищу набросились и все.
- Вы давно тут живете, на острове? - спросил Астафьев.
- Ой, давно, столько сейчас и не живут, особенно в бизнесе. Пятнадцать лет. Работал я тут как раз в советском консульстве, а после распада страны решил, что возвращаться не стоит, благо, и пенсия как раз подоспела. Стране я не нужен, зачем уезжать в страну вечных сугробов? Тут хоть тепло, вечная весна и лето. Это все вот изобилие, - он развел руками, - росло у меня на глазах. Мне, тоже можно было отхватить себе какую-нибудь виллку, - он по-старчески задребезжал смехом, - но, амбиции у меня были уже не те. Так вот и живу тут, в вечном отпуске, на море. Мы ведь, раньше, при социализме, так и мечтали жить. У моря, ничего не делая. Быть вечным отпускником где-нибудь в Сочи.
Вежливо выслушав эту короткую исповедь, Юрий спросил:
- Скажите, Николай Петрович, а вы такого Харымова знаете?
Старик не удивился.
- Аркашу? Ну, как же! Кто его на острове не знает? Он приехал сюда с голым задом и большими амбициями. Крутой журналюга из Саратова, что ты! Поначалу дела его шли не очень. Пару раз он открывал свои газеты, и неизменно прогорал. Ему приходилось работать на других издателей, обычным журналистом, но, потом, лет пять назад ему начало везти. Как-то внезапно умер его издатель, он же редактор этих самых "Кипрских вестей", и Аркаша прибрал ее к рукам. Сейчас Аркадий вообще пошел в гору. Вкладывает деньги в гостиничный бизнес, много средств ушло в создание радиостанции и телевиденья. Он один из учредителей этого всего холдинга. Вообще, про Аркашу Харымова много всякого говорили…
Он хотел добавить что-то еще, но в этот момент в комнату с громким криком ворвалось что-то пестрое, яркое, многоголовое и хохочущее. Нельзя сказать, чтобы кто-то из мужчин сильно испугался, но от неожиданности вздрогнули все. Это были почти все женщины, обитающие на этой вилле: Ольга, Юлька, Ленка, и Инна. На них было что-то удивительно яркое, цветастое, пестрое с перьями мехами.
- Ну, как мы вам в наших карнавальных костюмах? - заявила Юлька, плюхнувшаяся на коленки к Астафьеву. Колени Батова тут же оккупировали сразу двое, Елена Зубрилина, и Инна Воскресенская. Ольге пришлось наблюдать за всем этим со стороны. Ей не особенно понравились тесные объятия, коими обвила ее мужа лучшая подруга. Малиновская сразу же сдвинула свои черные брови.
- Какой еще карнавал? - удивился Батов.
- Как какой? Милый, ты что! Бал на "Куин-Мэри" будет костюмированным! Ты что, забыл?! Юлька была в шоке.
- Ну и что? - не понял этого ее состояния Батов.
- Как что? Ты же хотел сшить себе пиратский камзол!
Олег взбесился, он стряхнул с колен женщин, и даже бросил на стол вилку.
- Слушай, Юля! Мне что больше делать не хрен, как заниматься этой фигней! - заорал он на жену. - Займись этим сама.
Та, сразу, как-то скисла.
- Хорошо, - буркнула она. - Только ты не забыл, что сегодня вечером у нас русский вечер в ресторане "Русская изба"?
- О, господи?! - Батов схватился за голову. - Это хоть где?
- Это в Никосии. Гостиница "Москва".
- Опять ехать? - Олег скривился так, словно его отравили уксусом. Но Юлька была неумолима.
- Ну, а что делать? Ты же главный устроитель этого банкета. Там же уже вся наша банда собралась: Собчак, Васильев, Комов, Лапкунайте. Вчера чартер прилетел. Вся наша тусня. Сегодня еще ожидают Инессу Оболенскую с Ольховцевым и Жаровой. Они как раз тут снимают свой фильм на наши деньги. Подъехал и Антоний Головачев, и Софочка Данкевич.
Астафьев услышал эти знакомые имена с содроганием души, особенно предпоследнее.
Со всеми этими "зубрами" московских тусовок он познакомился именно в Батовых этим летом.
Но тут Юлька преподнесла ему еще один неприятный сюрприз.
- Да, Ольга! Знаешь, кто тебе привет передавал? Ни за что не догадаешься! Ахмад Шакир. Он был вчера на балу, мы с ним разговорились, и я напомнила ему о тебе. Он так обрадовался, что ты тут. Обещал обязательно приехать сегодня в "Русскую избу". Так что ты сегодня едешь с нами, тебе уже не отвертеться.
Юрий снова скривился. Пожалуй, для него это было самое неприятное знакомство среди московского окружения Батовых. Турецкий миллиардер, коллега Батова по золотому бизнесу, откровенно положил глаза на его жену. Он повел такую мощную атаку, что даже у его благоверной жены поехала крыша.
Тут в бой вступила Инна Воскресенская.
- К тому же мы, Олег Андреевич, подготовили встречу с американскими конгрессменами, как вы и просили. Будет и один сенатор, мистер Крейг, очень влиятельное лицо, вхож в кабинеты нынешней администрации. Наш зампремьера, Кузин, особенно добивался этого свидания. Если вы не хотите, я могу заменить вас.
- Еще чего! - окрысился Олег. - У тебя отвратительный английский, так что нечего позориться перед америкосами.
Лишь минут через десять дамы покинули кабинет охраны, прихватив с собой Олега Батова. Ушел и управляющий виллы. С облегчением вздохнув, Юрий и Александр с некоторым удивлением и огорчением осмотрели пустой поднос. Девушки за разговорами незаметно подобрали все, что там было. Отсутствие еды мужчины компенсировали пятьюдесятью граммами водки.
- Так, мне нужен мой хакер, - заявил Зверев.
- Мне тоже, - признался Юрий. - Должна прийти почта из России.
- А я думаю организовать запрос, про этого вашего хитроумного редактора.
Астафьев одобрительно кивнул головой.
- Я тоже думал о том же. Давай так, первый этаж твой, мой второй, а третий тралим совместно.
Как раз в это самое время привратник Николай Петрович сделал круг вокруг виллы, и, убедившись, что охрана, расставленная Зверевым, не дремлет, но и не портит природный ландшафт, вернулся к себе в дом. В столовой его уже ждала открытая бутылка водки, и он с наслаждением, на которое способен только раскодированный алкоголик, выцедил сто грамм "Гжелки". Закусив по-русски, грибочками, он налил себе еще, выпил. Вскоре он почувствовал, как мир вокруг него начал слегка сдвигаться, как бы сам по себе, вопреки его воле. Николай Петрович удивился. Раньше такая доза была ему только разминкой. К тому же заболела та штука под левым подреберьем, кажется, доктор называл ее поджелудочной железой. Он все же выпил еще сто грамм, а потом поднялся, и, шатаясь, добрался до своей кровати. Упав сначала лицом вниз, он полежал так пару минут, а потом перевернулся, и устроился так, как уже спал всю жизнь - на спине, лицом вверх. Ему еще показалось, что кто-то вошел в комнату, толи света стало меньше, толи звук шагов отозвался в его мозгу словно лесным эхом. Но что-то делать, как-то реагировать он был уже не в силах. И выстрел в висок только заставил его тело чуть дернуться, и уже замереть в вечном сне.
По закону подлости Мишку они нашли в самой дальней спальне третьего этажа. Они со Светкой настолько безмятежно спали на безразмерной кровати абсолютно нагишом, что оба силовика при всей своей заскорузлой черствости сначала прикрыли их шелковыми простынками, а потом уже посмели разбудить влюбленных. Начали нежно, на два голоса, стараясь не разбудить девушку.
- Миша, проснись.
- Мишка, вставай.
Бесполезно. Пришлось Астафьеву трясти земляка.
- А что? Зачем? Куда? - ничего не мог понять со сна Мишка.
- Подъем, хакер! Твой труд нужен Родине! - гаркнул Юрий.
- Запомни сам, скажи другому - отличный труд - дорога к дому! - поддержал его Зверев.
- Это же, кажется, лозунг с зоны? - припомнил Астафьев.
- Не важно, главное, что - верный лозунг.
- Что надо то? - спросил проснувшийся, наконец-то, Мишка. Зашевелилась и его подруга.
- Надо проверить почту, и запросить Москву еще кое о чем. Так что вставай, праздник кончился, начались тяжелые трудовые будни.
Через десять минут Юдин уже сидел за ноутбуком, и что-то жуя, пил свой любимый апельсиновый сок.
- Ты где его берешь то? - не выдержал, и спросил Юрий.
- Места надо знать. Есть тут что-то такое для вас. Вот!
Он распечатал все, и отдал начальникам. К этому времени появилась в их кабинете Ольга. Она тихо села в уголке, и так же начала слушать.
Это были очень занятные бумаги. Юрий читал вслух, но, Зверев стоя сзади, и, сопя, дублировал своего нежданного напарника.