Услышав, как он поднялся и начал чем-то греметь в гостиной, я прислонила ухо к двери и прислушалась. Гремели чем-то железным. Не было сомнений, что это орудия убийства. Приказав себе думать, что на работе не должно быть никаких условностей и ради поимки маньяка нужно идти на все, я начала решительно сбрасывать с себя одежду. Честно говоря, принципы этого преступника мне были даже чем-то близки и понятны. Я никогда не стеснялась своего тела и, если бы можно было, не только спала голой, а и на работу ходила, и в магазины, и вообще забыла бы об одежде. Может, это оттого, что тело у меня было почти совершённым, если не считать пяти маленьких родинок в форме правильной звёздочки на левой груди. Я просто не понимала, в голове не укладывалось, почему я его должна стесняться. Ещё в институте, когда я училась, один художник, увидев меня на пляже в Серебряном Бору, предложил мне попозировать. Я согласилась и два дня потом выслушивала от него профессиональную лекцию о гармоничности и совершенстве собственного тела. Ещё бы ему не быть совершённым при таких тренировках! Считай, начиная с семи лет я занималась спортом каждый день по несколько часов. Да каким ещё спортом! Ни одному чемпиону мира не снились такие физические и психологические нагрузки, которым подвергал нас отец. И я благодарна ему, ведь помимо пантеры он сделал из меня просто красивую женщину, усовершенствовав то, что дала мне матушка-природа.
Оставшись в своём излюбленном виде, то бишь в чем мать родила, я наскоро привела в порядок кровать и присела на её краешек. Шум в гостиной уже смолк, оттуда не доносилось ни звука. Прошло ещё минуты две. Ничего не менялось. Достав из сумочки свои сигареты, я закурила. Теперь, когда последние сомнения относительно истинной сущности этого "продюсера" рассеялись, я могла спокойно обдумать ситуацию. По идее, если я выпила водку с клофелином, значит, мне давно пора уже засыпать. Может, он специально не входит – ждёт, когда я полностью отрублюсь? Тогда надо бы доигрывать свою роль до конца, а именно: ложиться на кровать и делать вид, что сплю. Иначе он сразу заподозрит неладное и не станет ничего предпринимать. А потом пойди докажи в суде, что он не верблюд.
У двери послышались шаги, и я не стала больше раздумывать – затушила сигарету в пепельнице на полу, упала на подушку, раскинув руки в стороны, и закрыла глаза.
Дверь открылась, он вошёл и приблизился к кровати. Я слышала, как он дышит, чувствовала на себе его похотливый взгляд и представляла, как жадно облизывает он свои пересохшие губы, как дико блестят глаза и тянутся ко мне его противные, липкие растопыренные руки со скрюченными пальцами.
– Эй, Мария, – раздался его хриплый голос. – Ты что, спишь?
Сейчас я все бросила и ответила! Давай, ублюдок, доставай свои ножи, или что ты там приготовил, и начинай, а потом посмотрим, кто кого. Я не шелохнулась.
– Боже, какая потрясающая фактура, – пробормотал он. Затем тихонько тронул меня за плечо и потряс. – Мария, ты меня слышишь?
А вот этого, подонок, ты никогда не узнаешь, подумала я злорадно.
– Та-ак, отлично, – выдохнул он сипло. – Отрубилась, дурочка. Но до чего ж хороша, стерва…
Он встал, отошёл к камере и начал с ней что-то делать. Вскоре послышалось тихое жужжание, потом щёлкнул выключатель, и мои веки залило ярким светом. Замечательно! Оказывается, этот извращенец все свои кровавые оргии ещё и на плёнку снимает. Теперь только бы отыскать все кассеты, и тогда мне будет ясно, кого он ещё убил, а суду будет достаточно поводов для смертного приговора. Скорей бы уж он начинал своё страшное дело, а то у меня уже чесались руки и пятки на этого мерзавца. Но он, судя по всему, не спешил – растягивал удовольствие. И даже что-то невнятно напевал себе под нос. Громыхнув чем-то, он приблизился и застыл надо мной, громко сопя. Не выдержав такого напряжения, я легонько приоткрыла одно веко.
И ужас охватил меня. Он стоял с длинным мечом с красивой, инкрустированной разноцветными камнями ручкой рядом с кроватью и внимательно разглядывал мои бедра. Меч он держал, положив лезвие на ладонь, и медленно похлопывал. В мутных прищуренных глазах его не было ничего, кроме убийственного, леденящего душу холода. Но даже сейчас я не дрогнула и не вскочила – решила подождать, когда он замахнётся, а там уже и действовать.
Продолжая мурлыкать и не видя, что я подсматриваю, маньяк взял меч двумя руками за рукоятку, примерился, пробуя в ладонях, а затем занёс отточенную сверкающую сталь над моим телом, целясь куда-то в шею…
В следующее мгновение я дико закричала, и он получил такой тычок пяткой в подбородок, что отлетел вместе с мечом к стене и, сильно врезавшись своим поганым затылком, стал сползать по ней на пол. Оружие со звоном выпало из его рук, глаза негодяя закрылись, из прокушенной губы обильно потекла кровь. С маньяком было покончено.
Я соскочила на пол, схватила меч, повернувшись к Олегу спиной, и тут произошло что-то невообразимое. Во-первых, маньяк каким-то образом пришёл в себя и прыгнул мне на спину.
– Ты что, дура?! – завопил он. – Ты что творишь??
Но это ещё полбеды. Откуда-то со стороны прихожей вдруг послышался страшный грохот, чьи-то голоса и топот. Только тут я поняла, как горько ошибалась! Оказывается, тут был не один, а целая стая голодных и кровожадных убийц! И все они сейчас спешили на помощь своему дружку, который висел на мне, обвив шею руками, пытаясь задушить, и что-то нечленораздельное хрипел.
Недолго думая, я ткнула кулаком через плечо. Кулак попал во что-то твёрдое, оно громко звякнуло, видимо, это был лоб, и Олег, разжав руки, свалился на пол. Я же, держа в руках меч, бросилась к двери, чтобы не дать войти в спальню остальным, а встретить их в узких дверях и покрошить в мелкую стружку. В этот момент дверь распахнулась, и моему изумлённому взору предстал… о господи, мой замечательный босс…
Глаза у него были на лбу, волосы стояли дыбом, рот широко раскрыт, а в руках дрожал пистолет, направленный мне в лоб. Совершенно голой, испачканной кровью, с дико горящими глазами и занесённым над головой мечом – такой он увидел свою скромную, трудолюбивую секретаршу.
– Босс?!!! – ошарашенно воскликнула я.
– Мария? – не менее ошарашенно пробормотал он, уставившись почему-то на мою грудь. – О боже, ты жива…
– Что вы здесь делаете? – вырвалось из меня.
– Где он? – босс опустил пистолет и отвёл глаза.
– Там. – Я кивнула за дверь и прижала меч к груди, прикрывая наготу. – Как вы сюда попали?
Словно не слыша, он отодвинул меня в сторону, вошёл и увидел лежащего без движения скорченного продюсера. Все лицо его было испачкано кровью, которая текла уже и из разбитой брови, глаза были закрыты, и казалось, он совсем не дышал. Наклонившись, Родион пошупал пульс на руке, вздохнул, распрямился, осмотрел комнату, задержав взгляд на камере, и хмуро спросил:
– Что это с ним?
– Неудачно упал, пытаясь отрубить мне голову вот этим, – и я показала глазами на меч.
– Отрубить голову?
– Вот именно.
– Странно, – задумчиво пробормотал он, разглядывая шёлковую ткань балдахина.
– О чем это вы? – насторожилась я.
– Одевайся, и поехали отсюда, – бросил он мрачно и быстро вышел из комнаты.
Олег Николаевич Майер, бывший преподаватель русского языка в старших классах, а ныне безработный, сидел перед нами с залепленной пластырем бровью и, стыдливо уронив глаза, молчал. Шёл шестой час утра. Босс сидел за своим столом, зажав в зубах трубку, и что-то писал. Я полулежала в своём кресле сбоку и понуро разглядывала помятый профиль Олега. Валентина спала наверху и даже не догадывалась о том, что произошло этой ночью. Оказывается, в третьем часу босс спустился вниз посмотреть, сижу ли я ещё за компьютером или нет, и вместо меня нашёл записку. Зная мою способность вляпываться в неприятности, он тут же, не будя молодую супругу, оделся, взял свой именной пистолет, поймал такси и поехал во Владыкино. Подойдя к двери указанной квартиры, он услышал мой истошный крик и решил, что маньяк уже разделывает меня на гуляш. Недолго думая, он высадил дверь и, что-то крича, вбежал в квартиру, где его ждало страшное разочарование в виде голой секретарши с мечом. С трудом уговорив соседей не вызывать милицию, мы погрузили Олега в машину и доставили в офис, дабы по горячим следам получить объяснения. За полчаса он рассказал лишь о себе и о том, что вовсе не хотел отрубать мне голову, а просто решил запечатлеть себя с мечом на плёнку рядом с обнажённой красоткой – камера была включена. У него, видите ли, такой творческий подход, он от этого больше заводится. Других он с мётлами снимал или с китайскими вазами, а меня вот решил с мечом. Сказав все это, Олег надолго замолчал, и теперь мы ждали, когда же он соберётся с мыслями.
– Значит, как я понял, вы знакомитесь с женщинами в Интернете, потом заманиваете к себе под надуманными предлогами и склоняете к сексу, правильно? – Босс закончил писать и поднял глаза на Олега.
Тот вздрогнул и вдруг смело посмотрел на него.
– Никого я к сексу не склонял. Я их просто снимал на плёнку, якобы для пробы. Да они и не против были, сами с удовольствием раздевались. Потом я сообщал им в Интернете, что пробы неудачные. На этом все кончалось. Разве это уголовно наказуемо? И вообще, я тут прикинул: какое вы имеете право меня здесь держать? Подумаешь, частные детективы… Тьфу на вас!
И он действительно сплюнул себе под ноги. Мы с боссом переглянулись, он пожал плечами, я тоскливо вздохнула, а Олег с гневом продолжил:
– Вас самих нужно в тюрягу упечь за произвол, который вы учинили в моей квартире! Вломились, так ёкать, среди ночи, дверь, так ёкать, вышибли, лицо, понимаешь, разбили…
– И часто вы заманиваете таким образом к себе невинных девушек? – хмурясь сильнее обычного, перебил его Родион. – Между прочим, это уже уголовно наказуемо, если были несовершеннолетние.
– А кто вам сказал, что они были такими? – усмехнулся тот. – Они же молчат, заявления не пишут, значит, им понравилось…
– А это уже другой вопрос, почему они не пишут.
– Да, – вставила я, – может, их и в живых-то уже нет давно…
– Что?! – глаза Олега расширились. – Что вы несёте? Я никого и пальцем не тронул – спросите у кого угодно!
– Спросим, не волнуйтесь, – сказал босс, рассматривая удостоверение, которое мы нашли в кармане Майера. – Если не будете говорить здесь, то утром обязательно заговорите в участке. Зачем вам фальшивое удостоверение работника "Мосфильма"?
Тот вдруг смутился, опустил голову и тихо проговорил:
– Для того же самого…
– По-вашему, это хорошо – то, что вы делаете?
– А почему бы и нет? – пожал он плечами. – Я человек одинокий, внешность, сами видите, не ахти, женщины внимания не обращают, поэтому приходится вот так, обманом…
– И много их у вас там перебывало?
– Не очень… Я компьютер только недавно купил.
– И где они сейчас, все эти женщины? Можно поговорить хоть с одной?
– Зачем это вам?
– Хочу удостовериться, что все они живы.
– Господи, да вы что, помешались на этих убийствах? – простонал он. – Что я, маньяк какой-нибудь, что ли?
Босс вопросительно посмотрел на меня. Я отчаянно закивала, делая страшные глаза, но у босса было своё на уме.
– Этого мы не знаем, – уклончиво ответил он. – Докажите нам, что это не так, и убирайтесь к своей видеокамере. Кстати, я захватил из вашей квартиры пару видеокассет. Там есть и довольно молодые девушки. Особенно та, что сидит на метле.
– Ничего подобного, ей в тот день как раз восемнадцать исполнилось! – запротестовал продюсер. – И я не знаю, где они все живут. Я их в Интернете нахожу, они приезжают, а потом уезжают, и мы больше не встречаемся. Но уверяю вас, они все живы-здоровы. Я с ними в чатах иногда встречаюсь.
Покрутив в руках фальшивое удостоверение, босс бросил его на край стола и проворчал:
– Ладно, езжайте домой, пока вас не обокрали. Учтите, что мы знаем ваш адрес и в любой момент можем вызвать вас для дачи показаний. Мария, проводи товарища.
Окинув своего начальника негодующим взглядом, я поднялась и вышла вслед за Олегом. Надев плащ, он уже подошёл к выходу, но вдруг повернулся ко мне и спросил:
– Скажите, вы что, меня за маньяка приняли?
– Не ваше дело, – прошипела я.
– А почему вы уснули? – не унимался он.
– Убирайтесь!
– И все-таки вы очень красивая… Захлопнув за ним дверь, я ворвалась к боссу.
– В чем дело, Родион Потапыч?! – накинулась я на него. – Почему вы его отпустили?
Коротко зевнув, он пригладил волосы, посмотрел на наручные часы и спокойно проговорил:
– Потому что он не тот, кто тебе нужен.
– С чего это вы взяли? У него же на роже написано…
– Ничего у него не написано, кроме того, что он самый обычный сексуальный извращенец, причём довольно безобидный.
– Это он безобидный?! – взвилась я, размахивая руками перед столом. – А про меч вы забыли?
– Пустое все… – махнул он рукой. – Если бы это был маньяк, ты бы сейчас уже была мертва. И потом, тот, кто похищает девушек, как правило, не даёт своего точного адреса. А в-третьих, в твоём компьютере нет никакого вируса – я это уже проверил. Значит, это не тот человек. Все, остынь и езжай домой спать. Тебе нужно отдохнуть перед работой. Или ты уже раздумала сама ловить маньяка? – Он лукаво посмотрел мне в глаза.
– Не дождётесь! – в сердцах бросила я и выбежала из кабинета.
На следующий день около трех часов я вошла в офис. Голова у меня болела от недосыпа, мысли путались, настроение было паршивым, и вообще жить совершенно не хотелось. Не говоря уже о том, чтобы работать. Но слишком много я наобещала вчера людям, чтобы сегодня отказаться от дела. Как я им потом в глаза посмотрю?
С тех пор, как проснулась, я думала только об этом, но ничего путного, как всегда, в голову не приходило. Оставалось только по-прежнему лазить по чатам в поисках непонятно кого, и встречу ли я там этого маньяка – было ещё на воде вилами писано. Это все равно как ждать у моря погоды – может, будет, а может, нет. Но ничего более конкретного и реального на ум никак не шло.
Первым делом я вошла к боссу. Он сидел, свеженький такой, выбритый, в чистой, выглаженной Валентиной белой рубашке и читал газету "Московский комсомолец". Подняв глаза над очками, он посмотрел на меня критическим оком и участливо проговорил:
– Ты ела что-нибудь? Валентина сегодня приготовила отличные грибы в сметане и биточки из телятины. По-моему, там ещё что-то осталось…
– Спасибо, я сыта, – с вызовом ответила я, заглушая голосом урчание в желудке. – Лучше скажите, что известно о вирусе?
– О вирусе? – Он отложил газету и вытащил из стола исписанный лист бумаги. – Значит, о вирусе. Мне тут ответили, что вирус довольно мощный и никому пока не известен. Действительно хороший вирус способен придумать только гений. Похоже, мы имеем дело…
– Я имею дело, – поправила я.
– Хорошо, ты имеешь дело с очень умным человеком. Сама понимаешь, если очень умному человеку, возможно, гению взбредёт в голову что-то дурное, то его очень трудно остановить. В лаборатории сейчас пытаются разработать антивирус, но пока ничего не получается. Обещают сообщить о результатах не раньше чем через месяц.
– А зачем нам антивирус? Что это даст?
– Ничего. Просто если ты вдруг наткнёшься на этого гения, то он уже не сможет уничтожить твою программу. А значит, в компьютере останется информация о твоём разговоре с ним…
– Ага, понятно, – усмехнулась я, – тогда вы сможете установить, где искать мой труп, так?
– Может быть, и так, – спокойно пожал он плечами. – Всякое случается.
Какие у тебя планы на сегодня?
– Боюсь, что докладывать об этом я не обязана, – твёрдо ответила я, поднимаясь. – Планов куча, не знаю, с чего начать.
И вышла из кабинета. Почти сразу в приёмной зазвонил телефон. Это был несчастный, убитый горем Шура.
– Извините, что опять беспокою, – срывающимся голосом заговорил он, – но нервы уже не выдерживают. Мы тут с женой посовещались… В общем, она решила продать дачу. Это тысяч на восемь потянет. Вам хватит, чтобы ускорить дело?
– Ничего пока не продавайте, – строго ответила я, сгорая от стыда. – Деньги тут совершенно ни при чем, дела они не ускорят.
– Да, вы так считаете? – сокрушённо пробормотал он. – Но она хотя бы жива, наша Арина?
– Жива, жива, не волнуйтесь, – бодро заверила я. – Подождите ещё немного и ни о чем плохом не думайте. Все, извините, мне нужно работать. До свидания.
И положила трубку, чтобы не слышать его жалобного голоса, от которого разрывалось сердце. Люди на меня рассчитывали, в меня верили, а я сидела, как набитая дура, с пустой и больной головой и не знала, что делать. Ухватиться было не за что, все ниточки вели лишь в проклятый компьютерный ящик, с издёвкой взирающий на меня со стола экраном монитора. Чтобы хотя бы не думать о собственной ничтожности и хоть чем-то заняться, я включила его, вошла в сеть и вскоре уже плотно сидела в чате, поедая заботливо принесённые Валентиной грибочки в сметане. Весь остальной мир перестал для меня существовать.
Опять я была в интим-чате под псевдонимом Нимфа. Меня уже узнавали, здоровались, какие-то озабоченные мальчики пытались вывести на интимный разговор, получая, видимо, тайное удовольствие от того, что могут говорить девушке то, на что никогда не решились бы в реальной жизни. Посетителей в чате было довольно много, несмотря на раннее время. Туда заходили и с Дальнего Востока, из Сибири и Казахстана, и с Украины, и русские из Америки, где время было уже позднее. Но были и из Москвы. Я старалась отвечать всем, чтобы никого не обижать, и потому через два часа уже была самой популярной девушкой. Я пыталась острить, сыпала какими-то цитатами, рассказывала всем анекдоты, откровенно заигрывала с мужской половиной и, в общем, ни в чем себе не отказывала. Мне, конечно, было приятно всеобщее внимание, но я не забывала и внимательно присматриваться к каждому, пытаясь по словам понять, что за человек скрывается под тем или иным псевдонимом-маской и способен ли он на гениальную подлость. Увы, распознать это было практически невозможно. Большинство из них просто играли, притворялись, дурачились, и один господь мог сказать, что они на самом деле собой представляют. Меня просто бесило отсутствие визуального контакта, когда можно с одного взгляда, посмотрев в глаза, определить истинную сущность человека. Но выбора у меня не было, и я упорно продолжала торчать в центре всеобщего внимания, разбрасывая свои очаровательные виртуальные улыбки направо и налево, нагло отбивая собеседников-парней у других девушек. Если в реальном мире царит грубая физическая сила, то здесь, в Интернете, можно было побеждать только с помощью интеллекта, с которым, как я считала, у меня всегда все было в порядке. Хочет он того или нет, но умного человека сразу видно, как бы он ни притворялся и кого бы ни играл под глупым псевдонимом-ником. Я тоже врала напропалую, говоря всем, что работаю девушкой по вызову, а в свободное время торчу в Интернете, купленном на заработанные тяжким трудом бабки. Но пара человек меня тут же раскусили, заявив, что для девушки по вызову у меня слишком правильный стиль речи и потрясное чувство юмора. А все вышеозначенные девушки, как правило, довольно тупы и пишут с ошибками. Были бы умными – нашли бы себе нормальную работу.