* * *
– Что вы имеете в виду? – насторожился Бушмин. – Может, я чего то не знаю из того, что знаете вы?
– Не хочу грузить вас всякой разной… зачастую сырой и неперепроверенной информацией, – уклончиво сказал Захаржевский. Затем, меняя тему разговора, показал рукой на гряду скал, обрамляющих с одной стороны долину Шамони. – Видите вон те скалы? Они кажутся отсюда невысокими, но там есть обрывы до восьмисот метров и даже более.
– Вижу.
– Я прыгал оттуда.
– С тех вот скал?
– Да, – кивнул банкир. – Вставал рано утром… это когда летом сюда приезжал. Заказывал вертолет на определенное время, брал "бэйс"…
– Парашют?
– Да, парашют специальной конструкции, для занятий "бэйс джампом". "Бэйсы" у меня, кстати, отечественные, производства нашего НПП "Звезда" – оч чень надежные… Ну вот. Там есть несколько площадок на скалах, куда вертолет может высадить "бэйсеров". Я обычно высаживался там после восхода солнца и какое то время наблюдал, как солнечные лучи – в хорошую, конечно, погоду – сначала медленно, а затем все быстрее скользят по скалам. И в тот момент, когда свет, низвергаясь сверху, подобно водопаду, вот вот, кажется, затопит всю долину, я отрывался от скалы…
Рука Захаржевского – Андрей заметил это – сама по себе, казалось, взметнулась к груди, словно намереваясь дернуть за кольцо.
– Кхм… – Банкир почесал переносицу. – Да, жаль, что дела не позволяют. А то, Андрей, я бы попросил вас составить мне компанию. Вам, конечно, доводилось прыгать с парашютом? Нет – нет, это не то! Не улыбайтесь!
– Мне в жизни и так адреналина хватает.
– Вы себе даже не представляете, какой это кайф! – не слушая его, продолжил Захаржевский. – Один! На дикой отвесной круче! Под ногами – пропасть, на дно которой еще не проникли солнечные лучи! А вы… вы летите! туда!! вниз!!! без запаски!.. потому что все равно не успеет раскрыться… И на шестой примерно секунде…
– Жорж, сотовый звонит! – крикнула Саша через приоткрытую балконную дверь. – Сам подойдешь или мне ответить?
Захаржевский, коротко извинившись, вернулся в свой номер. Андрей тоже покинул балкон, откуда открывался поистине волшебный вид на окружающие альпийские пейзажи.
– Федор! – Он потеребил спящую девушку за голое плечико. – Просыпайся, дорогой… тьфу ты… то бишь дорогая!
– Ага, – послушно сказала девушка, не торопясь, впрочем, открывать глаза. – Уже проснулась.
– Что, болит голова? – участливо спросил Бушмин, думая, что он, возможно, вчера переборщил с дозой снотворного. – Сейчас дам таблетку аспирина, как рукой снимет!
– Я в порядке, милый, – сказала Федор, проглотив "кремлевскую" таблетку, которую Андрей подсунул ей вместо не слишком действенного аспирина. Запив из его рук капсулу водой, она наконец привстала на постели, из за чего простыня, скользнув по ее нагому телу, обнажила крепкие полушария грудей. – Все было очень… очень… комильфо… просто круто! Я в душ, да?
– Умница, – сказал Андрей, передавая ей халат (она, конечно, и не подумала его надевать). – Только долго не задерживайся там, скоро пойдем уже завтракать!
– О о о! – удивилась Федор, остановившись вдруг посредине их "сьюта" и уставившись в окно. – А что там, Андрей? Мы вообще в какой точке пространства? Извини, что спрашиваю, но меня после вчерашнего немного колбасит.
– Бывает, – добродушно сказал Бушмин. – Это гора такая, Монблан.
– А а а… Ну тогда придется принять контрастный душ!
* * *
Едва Федор скрылась в ванной комнате, как в дверь их "сьюта" кто то постучался.
– Ника? – чуточку удивился Андрей, обнаружив за дверью телохранителя в юбке. – Что нибудь случилось?
– Шеф просит вас зайти, – сказала та, как будто Бушмин был подчиненным ее шефа. – Да, прямо сейчас!
Андрей прикрыл дверь и вошел вслед за ней в соседний "сьют", который Захаржевский нынче вынужден был делить с двумя женщинами.
– Доброе утро, Саша, – поздоровался он с подругой банкира, которая, обдав его легким запахом духов и еще чего то вкусного и кивнув на ходу, скрылась в ванной комнате (на ней был довольно короткий и смелый халатик). – Георгий? Есть проблемы?
– Боюсь, что да.
Он взял за локоть Бушмина и увлек его за собой в другую комнату (ее, очевидно, занимала Ника. Постель здесь была прибрана, ни единой морщинки. Может, "бодигардиха" всю ночь караулила, сидя в кресле?.. или спала у дверей свернувшись в калачик, как верная собака, охраняющая сон хозяина?.. да фиг ее знает). Размерами комната была почти в два раз меньше, но здесь тоже имелся телевизор с DVD приставкой и набором платных телеканалов, в том числе международными версиями российских телеканалов. – Ника, обождите за дверью! – сказал Захаржевский. Когда дверь за сотрудницей закрылась, он, взглянув на наручные часы, подошел к столу, взял пульт от "Сони" и, щелкнув кнопкой, включил телевизор. – Через пару минут, если я не путаю, должен быть выпуск новостей.
– Новости? – насторожился Андрей. – По ящику? Что, у нас до м а что то стряслось?
– Нет… не думаю. – Захаржевский отрицательно качнул головой (он пробежался по телеканалам, оставив, судя по французской речи и заставке, одну из местных программ, транслируемых из Гренобля). – Так, до начала новостного выпуска еще есть немного времени. Вы садитесь в кресло, а я сяду на диван!
– Ну? – усаживаясь в уютное кресло, обнявшее его, кажется, со всех сторон, спросил Бушмин. – Вам кто то прозвонил? Что за новости мы ждем?
– Да, звонил тот человек, о котором я вам говорил на балконе, – выкладывая на стол свой смартфон и пульт от ТВ, сказал Захаржевский (он чуть растягивал паузы между словами, как будто тщательно обдумывал каждое из них). – Тут есть такой курортный поселок, километрах в семидесяти от Гренобля. Называется Ле дез Альп.
– Дальше, – сказал Андрей, заранее предчувствуя недоброе.
– Сегодня ночью, где то между двумя и тремя часами, в одном из шато, расположенном возле тамошнего отеля "Бэринжер", были застрелены неизвестными трое русских. Один из них – это уже точно известно – Борис Липкин.
– Препаршивый поворот, – процедил Бушмин. – Остальные двое?
– Предположительно – его охранники. Одного из них нашли в одном помещении с Липкиным, другого, как мне сообщили, застрелили в машине возле этого злополучного шато.
– Все?
– Нет, не все. Полиция обнаружила там вскрытый и пустой сейф. Версий пока две: разборки русской мафии и вооруженный грабеж. Полиция закрыла курорт, вернее, проезд туда затруднен. Ведется следствие, ищут свидетелей и возможных очевидцев событий.
– Нам там теперь точно делать нечего.
– Минус один, – пробормотал банкир, затем, взглянув на экран, где появилась заставка новостей, уже громче сказал: – Послушаем, может, какие подробности сообщат?
В местных новостях действительно уделили много внимания – новость эта стала темой дня – происшествию в курортном поселке Ле дез Альп. Были показаны и кадры с места событий, заснятые местным телеоператором: шато, где произошло тройное убийство, джип с пробитым пулями лобовым стеклом (труп из машины, очевидно, извлекли до прибытия репортеров). Несколько полицейских машин, одна из которых попеременно пульсировала то красным, то синим… Самих сотрудников местной полиции – "ажанов"… Две кареты "Скорой помощи"… Носилки с колесиками, на которых лежит прикрытый прорезиненной накидкой труп…
Захаржевский переводил с французского, когда было что переводить. Старший из "ажанов" подтвердил, что все трое убитых – русские, но фамилии пострадавших так и не прозвучали.
Все это, конечно, не прибавило энтузиазма "кремлевским эмиссарам".
Но в репортаже с места событий имелся один прелюбопытный момент, на который они сразу же – оба – обратили пристальное внимание.
Оператор, которого запустили для съемок о внутрь шато, снял от порога ту комнату, в которой были убиты двое, предположительно, нефтяник Борис Липкин и его телохран.
Так вот.
На стене обнаружилась надпись, сделанная не то красной краской, не то – в это трудно поверить – человеческой кровью:
ДЕЛИТЬСЯ НАДО!
Причем в первом слове "Е" была стилизована под значок, официально принятый для обозначения европейской валюты – евро, а русская буква "С" была заменена на символ американского доллара…
* * *
– Ну и что теперь, господин Захаржевский? – угрюмо поинтересовался Бушмин. – Будем считать, что наша миссия завершена? Или есть какие то идеи?
Банкир задумчиво потер переносицу, затем, выключив пультом ящик, довольно таки спокойно сказал:
– Все только начинается, Андрей. Видит бог, я не рад случившемуся. Но уверен, что кое кто из контрагентов теперь сами будут искать свидания со мной.
Глава 21
Арабские мотивы
В Дубае, столице одного из семи эмиратов, кучно расположенных на северо востоке Аравийского полуострова и составляющих вместе исламское государство Объединенные Арабские Эмираты, в это время года стоит сухая, солнечная, но отнюдь не жаркая погода – днем 20 – 22№С.
Суперсовременный город, население которого составляет нынче почти миллион жителей, выросший практически на пустом месте, в пустыне на берегу Персидского залива, там, где еще полвека назад привольно кочевали местные бедуины, даже не подозревавшие о том, что их дети и внуки станут очень состоятельными людьми, что практически у каждого из них будет свой роскошный офис, что их потомки поменяют верблюдов и арабских скакунов – впрочем, они тоже сохранятся, как местная экзотика, – на самые современные образцы автомобилей, яхт и самолетов и что сама пустыня, знавшая еще пророка Мохаммеда, претерпит разительные перемены: красно желтые пески прорежут прямые и ровные, как стекло, хайвэи, параллельно им вытянутся пучки трубопроводов, по которым прокачивается к портам залива жидкое черное золото, а на берегу самого залива, как грибы после дождя, пойдут в рост невиданными темпами невиданные доселе города, сочетающие в себе самые последние достижения хай тека и традиционные, испытанные веками, племенные обычаи и отношения, скрепленные вдобавок верой во Всевышнего и пророка его Мохаммеда.
Собственно, запасов нефти в эмирате Дубаи – в отличие от соседних эмиратов, и в особенности Саудовской Аравии – не так уж много: запасы, разведанные здесь в 1966 году, при нынешних объемах добычи должны закончиться уже к 2010 году. Но здешние правители в отличие от лидеров некоторых других стран, на которых в прежние годы пролился дождь нефтедолларов, оказались мудры и предусмотрительны: они вложили средства в инфраструктуру, в хай тек, в развитие туризма и долевое участие в различных глобальных проектах.
В итоге этих усилий здесь создалась уникальная ситуация: очень многие транснациональные корпорации и международные фонды, купив или арендовав в Эмиратах роскошные офисы, используют Дубаи как перевалочную базу между Востоком и Западом, как своеобразные ворота в бурлящий, полный контрастов и противоречий, отчасти пугающий, но и очень перспективный арабский мир.
* * *
Незадолго до полудня, когда на улицах и площадях Дубаи, усиленные динамиками, разносились голоса муэдзинов, созывающих правоверных на полуденную молитву, в один из подземных гаражей огромного гостиничного комплекса проскользнул лимузин представительского класса, с отзеркаливающими на свету тонированными стеклами. Он припарковался в особой, правительственной зоне, куда не было доступа – за очень и очень редким исключением – даже самым знатным иностранцам, будь то обладатели миллиардных состояний или известные всему миру политики. Так что уже сам факт появления здесь бледнолицего, вернее сказать, "неверного", говорил, во первых, о его совершенно особом статусе, а во вторых, и это еще более важно, о том, что люди, организовавшие данный визит, хотели бы сохранить его в полной тайне.
Из лимузина вышли трое: рослый, чуть грузноватый мужчина лет сорока с небольшим, обладающий европейской наружностью, некий Руслан, выходец из Чечни, выступающий в роли переводчика, и местный мужчина, араб лет тридцати двух, вот уже четвертые сутки опекающий здесь, в эмирате, на пару с Русланом, господина, которому нынче предстоит важная встреча – строго конфиденциально – с одним из здешних шейхов.
Они загрузились в спецлифт, внутренности которого были отделаны золотом, сапфирами и бриллиантовой крошкой. Все прочие лифты в этом суперроскошном отеле, единственном на весь мир имеющем "семизвездочный" статус, тоже отличались дорогой, изысканной отделкой, как и в целом все интерьеры "Арабской башни", уже с порога погружая посетителей и будущих постояльцев в атмосферу "Тысячи и одной ночи", но такого, как этот, предназначенный исключительно для членов правящей династии, а также их кузенов из числа шейхов и королей, больше, наверное, нигде и не встретишь.
"Бурж аль Араб", "Арабская башня" – колоссальный, ультрасовременный отель, возведенный в виде огромного здания паруса высотой в 321 метр на отвоеванном у Персидского залива участке земли, стоимость проживания в котором доходит до десяти тысяч долларов в сутки (такова плата, к примеру, за королевские апартаменты).
Лифт поднял их на один из верхних этажей, доступ на который был закрыт как для постояльцев отеля, так и для подавляющего числа сотрудников местного обслуживающего персонала: апартаменты, расположенные на этом закрытом для доступа этаже, не предоставлялись для проживания сторонних людей – здесь встречались с нужными людьми нефтяные шейхи и эмиры, а также руководители местных спецслужб, состоящие с правителями в кровном родстве, будучи их родными братьями, детьми или на худой случай племянниками.
Разговор длился уже около получаса. Шейх, облаченный в арабские одеяния согласно своему высокому по местным меркам сану – он куратор международных нефтяных проектов, в которых принимает деятельное участие государство Объединенные Арабские Эмираты, – ровесник по возрасту визитера, легким жестом отправил Руслана, переводившего до этого момента с арабского, и своего более молодого соплеменника за дверь, решив, таким образом, остаться наедине с европейцем.
– Мы с вами, господин Голубев, деловые люди, – переходя на добротный английский, сказал шейх. – Так что давайте не будем терять времени на цветистые речи.
– Я вас внимательно слушаю, Ваше Высочество, – чуть подавшись в кресле вперед, сказал бизнесмен (числящийся, кстати, до настоящего времени, как "заложник", человек, которого неизвестные лица похитили в Чечне, в городе Грозном, чье местонахождение не известно российским спецслужбам, за которого требуют через сеть посредников большой денежный выкуп и про которого вообще неизвестно, по крайней мере в Москве, где его держат похитители, на каком он свете находится все еще на этом или уже на том).
– Вы и ваши друзья, господин Голубев, ваши знакомые из русских спецслужб и наши братья из Чечни осуществили удачную акцию, выведя вас заранее из под возможного удара, – задумчиво перебирая янтарные четки, сказал шейх. – Это была хорошая придумка, я говорю о вашем мнимом похищении. Вам удалось исчезнуть из поля зрения ваших спецслужб в самый пиковый момент. Вы очень умны и предприимчивы, господин Голубев.
– Благодарю вас, Ваше Высочество. – Со стороны российского бизнесмена последовал глубокий кивок. – Благодарю вас за помощь, которая была мне оказана. У меня не возникло никаких проблем по всему маршруту следования. Благодарю за "борт", который ждал меня в аэропорту Баку, за то, что удалось сохранить инкогнито и за то гостеприимство, которое вы мне здесь оказываете.
– Пустое, не стоит даже благодарить, – благодушно произнес араб. – Мы знаем вас давно, вы наш искренний и преданный друг. Мы умеем ценить друзей, пусть даже они не придерживаются одной с нами веры в Аллаха, Великого и Всемогущего.
Шейх, молитвенно вздев очи горе и, проведя ладонями по лицу с небольшой аккуратной бородкой, продолжил после небольшой паузы:
– Мы ценим приложенные вами ранее усилия к тому, чтобы передать контроль над грозненской нефтью нашим чеченским братьям, тем из них, кто сможет разумно распорядиться этим ресурсом. Благодаря вам и некоторым вашим и нашим московским друзьям этот процесс развивается в позитивном для нас всех направлении.
Голубев почтительно и в то же время согласно кивнул.
– Мы также ценим ваши инвестиции в Эмираты, в нашу недвижимость и растущую инфраструктуру. Вы ведь вложили немало своих личных средств?
– Примерно пятьдесят миллионов долларов, Ваше Высочество.
– И привели за собой еще ряд инвесторов из России. Я уверен, что сделанные вами инвестиции принесут вам изрядную прибыль: у нас очень и очень динамичный рынок.
– Я, как бизнесмен, тоже в этом уверен, Ваше Высочество, – сказал Вадим Анатольевич. – Достаточно одного взгляда в окно, чтобы убедиться, как быстро здесь все меняется, какие впечатляющие преобразования здесь происходят под вашим чутким и умелым руководством.
– На все воля Всевышнего.
Голубев, который не раз и не два уже вел переговоры с арабами крупного калибра, почтительно склонил голову, ожидая, когда один из местных шейхов, которого он в разговоре повысил в ранге, называя его почти по королевски – "Ваше Высочество", соизволит продолжить этот крайне важный разговор.
– Господин Голубев, я думаю, не стоит останавливаться на полдороге, – вновь опустив на него глаза, сказал шейх. – Как известно, доход не бывает без хлопот… Согласны?
– Кому, как не бизнесмену, это знать, – вежливо улыбнулся Вадим Анатольевич.
Пальцы шейха вдруг замерли, прекратив свое общение с янтарными четками.
– Я уже говорил вам, господин Голубев, что м ы готовы выкупить принадлежащие лично вам и вашим деловым партнерам доли в двух нефтяных компаниях, которые на настоящий момент времени фактически отделены от материнской компании "Ространснефть".
– Да, Ваше Высочество, эту тему мы обсуждали с вами в ходе наших прошлых бесед.
– Реестры, как я понимаю, вместе с сертификатами акций вывезены за пределы России?
– Да, это так.