- Не так, конечно, как Сергея, зато с детства, - хмуро ответил Вячеслав Иванович. - Отличный был у него парень, уж ты мне поверь… Даже удивительно, что ввязался в эту историю с миллионами… Уверен, не его это инициатива была: либо их друга-бизнесмена, либо, что скорее всего, пропавшего Белецкого.
- Почему "скорее всего"?
- У Белецкого сестра-инвалид, совсем еще молодая. Больше десяти лет - лежачая, после автокатастрофы, говорят, ей может помочь операция, но очень дорогая и чуть ли не за рубежом… Ну а жили они более чем скромно: Белецкий после ранения в Чечне работу нашел с трудом. Кажется, простым работягой пахал…
Александр Борисович покачал головой:
- М-да-а-а… Вот она, жизнь… Талантливые мальчишки, спецшкола математическая… А один в бизнесмены подался, другой и вовсе… А Алексей чем занимался?
- Заместитель по социальным связям в каком-то микробанке, - с горечью усмехнулся Слава. - Судьба, говоришь?… Вот она, матушка-Россия, а уж что касается судьбы, так это производное от первого!
Они немного помолчали, не обращая ни малейшего внимания на недовольное выражение на лице
Меркулова: Константин Дмитриевич не любил, когда претензии к конкретным людям и обстоятельствам на глазах перерастали в те, что он считал политическими. Даже если отлично понимал, что его собеседники правы.
- Забирай документы, Саша, - прервал он друзей, - и, если вы не против, перемещайтесь в твой кабинет. У меня и так уже летучка на час вниз перенесена… Кстати, ты можешь сегодня не присутствовать.
- Вот уж спасибо так спасибо! - Александр Борисович произнес это довольно ядовито и, тут же поднявшись, кивнул Грязнову на дверь: - Пошли-ка, Слав, пока шеф не передумал и не усадил меня совещаться! Пойдем, покумекаем вместе, что да как…
Уже в Сашином кабинете по-прежнему хмурый Вячеслав Иванович поинтересовался:
- Ну что, решил, кого из своих возьмешь в качестве второго следователя?
- Решил. - Александр Борисович уселся за свой стол впервые за все послебольничное время, легко водрузив на него обе руки и даже не заметив этого. - Я понимаю, Слав, что Померанцев тебя периодически раздражает своим… э-э-э… темпераментом, но Поремский сейчас в командировке, а Перова по уши закопалась сразу в четырех делах, которые ведет. Так что…
То, что упомянутый Валерий Померанцев и впрямь периодически во время совместной работы выводил Грязнова из себя, было чистой правдой: этот молодой важняк являлся не самым дисциплинированным в смысле соблюдения субординации сотрудником Турецкого, а сам Александр Борисович, с точки зрения Вячеслава Ивановича, его в этом качестве периодически чуть ли не поощрял… Уж точно, разбаловал и распустил! Однако отрицать, что Валерий - спец высокого класса и при необходимости способен виртуозно выполнять не только свою часть работы, но и оперативную, было никак нельзя. А посему, поморщившись для порядка, Слава покладисто кивнул:
- Померанцев так Померанцев… Давай зови своего полуопера-полуважняка, что ли… А я пока с Яковлевым и с Галей свяжусь. На сколько их вызывать?
- А чего тянуть? Пускай, если свободны более-менее, прямо сейчас и едут… Кстати, твой Денис в городе?
- Думаешь, понадобится?
- Не исключаю, - кивнул Турецкий. - Видишь ли, поскольку Баканин вполне платежеспособен, возможно, и дешевле, и рациональнее отправить в Штаты Дениса: аглицкий он знает, на мой взгляд, только чуть хуже русского.
- Что ж, согласен. - Впервые за это утро Вячеслав Иванович улыбнулся - с гордостью за похвалу племяннику. - Может, тогда твоему Патрику и вовсе не будем звонить?
- Звонить ему мы будем обязательно и в любом случае, - не согласился Саша. - У Вутервуда связи, даже по американским меркам, фантастические. Ты хоть представляешь, сколько нам понадобится информации и какой именно?
- Вполне!
- Вижу, что не вполне, родительская гордость очи застит. Как думаешь, сведения о величине капитала Славского кому легче раздобыть, если это вообще возможно? Американцу со связями или приезжему русскому? А?… То-то и оно!..
Турецкий нажал клавишу своего селектора и, едва его секретарь Наташа отозвалась, попросил ее разыскать Померанцева, бродившего где-то в коридорах управления. После чего продолжил:
- Далее - сама семья Славских. Ну, не наруж-ку же за ними там устанавливать. А если устанавливать, то предварительно опять же собрав уйму сведений, в том числе и об образе жизни, о местах, в которых бывают, о возможных контактах в России…
- Все-все! Понял, не дурак, - обиженно прервал его Вячеслав Иванович.
Турецкий хотел возразить, что и не собирался называть своего старого друга столь неприглядно, но не успел. В дверь постучали, и, сразу же распахнувшись, она пропустила стремительно влетевшего Валерия Александровича Померанцева: высокого изящного брюнета с насмешливым, умным и ироничным лицом, весьма привлекательного, подвижного и, насколько знал Турецкий, большого любителя прекрасного пола, - именно последнее обстоятельство, видимо, и поспособствовало тому, что в свои тридцать "с хвостиком", плавно трансформирующимся в полноценный "хвост", Померанцев являлся почти хроническим холостяком.
- Здрас-сте, Сан Брисович, вызывали?… Здрас-сте, Вячеслав Иванович!
- Вызывал-вызывал… Проходи и садись, нечего вертеться посреди кабинета волчком!
Нарочито сердитый тон явно был избран Турецким на потребу Грязнова. Отлично понявший это Померанцев усмехнулся и притих.
На то, чтобы ввести Валерия в курс дела, у Александра Борисовича ушло почти двадцать минут. Реакция подчиненного его вполне удовлетворила, поскольку была точным повторением его собственной: искорка интереса, вначале едва мелькнувшая в глубине темных глаз Померанцева, в конце концов превратилась в настоящий костер:
- Ну и ну… - Валерий возбужденно покрутил головой. - В жизни ничего подобного не слышал! Неужели взрослые вполне люди могли отнестись всерьез к этим своим фактически детским играм?! Настолько, чтобы начать отстреливать претендентов?
- Да не егози ты! - все-таки не выдержал Вячеслав Иванович. - Вместо того чтобы суетиться и ахать, вникни: по штатовским законам эта, с твоей точки зрения, детская бумаженция есть вполне весомый юридический документ! Под которым стоит в том числе и подпись самого Славского…
- Ясен пень, он и организовал охоту за бывшими дружками! - снова встрял Померанцев. - А кто ж еще-то?
- А вот это нам и предстоит выяснить, - на сей раз Валерия прервал шеф. - Понимаю, соображать вот так, с налета, непросто, но все же мог бы: есть ведь еще и третий, пока что живой, слава богу, из друзей-россиян. Бизнесмен Виктор Александрович
Банников: его придется проверять от и до, включая все его связи, как рабочие, так и личные.
- А-а-а… Ну да, - кивнул Померанцев, - если весь доход от поисковой программы делится в равных долях, то после гибели этих двоих доля бизнесмена существенно увеличивается… Понял!
- Молодец! - ядовито заметил Грязнов. - Кстати, Банников после убийства Баканина настолько напуган, что даже на работу уже с неделю как перестал ездить, все дела свалил на своих замов. Охрану удвоил и сидит безвылазно на своей даче в Переделкине…
- Откуда дровишки? - поинтересовался Саша.
- От Сергея Иосифовича, - вздохнул Слава. - Ездил он к нему… Говорит, что тот горюет не меньше его самого, вроде бы даже бриться позабыл… Ну, не знаю. Проверять все равно придется все. И всех.
Мужчины помолчали.
- Александр Борисович, - уже гораздо спокойнее спросил Валерий, - а что будет с делом об исчезновении этого "чеченца"? Оно вроде как не по нашей части?
- Пока не по нашей, - согласился Турецкий. - И пока то да се, собственно говоря, для этого я тебя и вызвал…
Немного покопавшись в только что полученной от Меркулова папке с документами по делу об убийстве Баканина, Александр Борисович извлек оттуда простой листок, исписанный наполовину крупными буквами - Саша уже запомнил, это был почерк генерала Баканина.
- Вот тебе, Валера, что-то вроде справки, делом Романа Антоновича Белецкого занимаются в ОАО… Поезжай-ка ты в указанное здесь УВД, к следователю… Ага, Китаеву Илье Владимировичу, дело Белецкого пока что ведет он. Ознакомишься в неофициальном порядке, возможно, придется навестить его родных… Адрес тут тоже есть. Ну, что возможно - я имею в виду бумаженции, - отксеришь.
- Ехать прямо сейчас? - деловито поинтересовался Валерий.
- А чего ж тянуть-то? Только постарайся к четырем вернуться, я в шестнадцать ноль-ноль собираю всю группу на первое совещание. - И, поймав заинтересованно-вопросительный взгляд Померанцева, усмехнулся: - Хочешь знать, с кем придется работать на сей раз? Успокойся, останешься доволен, никаких представителей посторонних структур не предвидится!
- А опера?
- Яковлев и твоя любимая подруга Романова… Я ж говорил - останешься доволен!
5
Илья Владимирович Китаев, следователь УВД Северного административного округа Москвы, вздохнул и с самым что ни на есть обреченным видом посмотрел на своего коллегу из Генпрокуратуры.
- Так я и знал, - покачал он головой, - что со дня на день кто-нибудь из ваших объявится. Так и думал, что у нас, а не в окружной прокуратуре…
- Так ведь опера-то ваши работают, - усмехнулся Померанцев. - А откуда такое ясновидение?
- Откуда… Оттуда, что из МВД нам еще в самом начале звоночек был… Ну ладно, собственно говоря, это я так, использую возможность лишний раз пожаловаться на жизнь. На самом деле никаких оснований бояться проверок сверху у нас нет, работаем мы по делу Белецкого, как и положено, активно. Все оперативно-следственные действия…
- Илья Владимирович, - прервал следователя Валерий, - поверьте, что на самом деле ни о какой проверке речь не идет. Более того, думаю, со дня на день у вас дело Белецкого заберут. Просто, пока осуществляются известные вам формальности, сведения по исчезновению вашего фигуранта срочно понадобились Генпрокуратуре…
- Что, действительно заберут? - Взгляд Кита-ева смягчился. - Знаете, не стану скрывать, для нас это было бы облегчением, вы не представляете, насколько мы загружены!
- Мы - тоже, чего вы, видимо, не представляете, - сухо бросил Померанцев. - Так что, если можно, давайте к делу: меня интересует буквально все, что вы успели нарыть…
- Честно говоря, не то чтобы много: дело-то возбуждено было поначалу не у нас, документы по нему от шереметьевских поступили дней через семь-восемь после исчезновения Белецкого. Но кое-что есть.
Китаев, быстро перебрав бумаги, вытащил из папки несколько страниц и протянул их Померанцеву:
- Это протоколы дознания шереметьевских сотрудников: суть в том, что регистрации на рейс Роман Антонович Белецкий не проходил, то есть если он и выехал в аэропорт, то исчез по дороге. Как вы понимаете, зона поиска охватывает несколько десятков километров… При этом большая часть их - лесной массив по сторонам трассы, хотя кто сказал, что несчастье не произошло в пределах Окружной?… А главное - совершенно не ясно, каким именно образом и на чем Белецкий выехал в аэропорт… - Перед Валерием легло еще несколько извлеченных из папки страниц дела. - Вот здесь показания друга пропавшего без вести Белецкого - Виктора Александровича Банникова… Кстати, нашему оперативнику за этими показаниями пришлось отправляться к нему домой…
- Я в курсе, что Банников забаррикадировался, - усмехнулся Померанцев. - А вы в курсе, почему именно?
- А-а-а… Теперь понятно, какое именно дело у вас в Генеральной появилось и почему вы здесь. - Китаев наконец расслабился, очевидно, только тут поверив, что Валерий ничуть не лукавит относительно цели своего визита. - Что, неужели и правда кто-то подбирается к этому бизнесменишке, начав отстреливать его друзей?… Довольно необычный способ запугивания в наше время!
- Так что там с его показаниями? - Вопроса Ильи Владимировича Померанцев "не услышал".
Китаев усмехнулся и понимающе кивнул:
- Ну ладно… А с показаниями вот что. Господин Банников, по его словам, заказал своему экономному или там прижимистому другу на утро таксомотор, чтобы тот не опоздал на самолет. Утверждает, что был заинтересован в этом лично, поскольку тот намылился в Штаты по их какому-то общему делу. А вот - показания таксиста… Заказ действительно был, однако, явившись по указанному адресу, водитель обнаружил, что Белецкий успел уехать в аэропорт еще до него.
- С родственниками Белецкого успели пообщаться? - спросил Валерий.
- Сам лично ездил, - вздохнул Китаев. - Там настоящая беда… Сестра Белецкого, такая красавица и - инвалид… Вот, прочтите сами. Это - показания ее и соседки, которая за ней ухаживает.
В кабинете следователя, совсем недавно отремонтированном, все еще стоял жесткий и навязчивый запах краски. Холодный, но на удивление солнечный апрельский день за окнами УВД заливал помещение столь ярким светом, что у Валерия, вчитывающегося в протоколы дознания, слегка заломило глаза. И поэтому даже спустя долгое время после того, как следствие было завершено, воспоминание о жертвах и фигурантах дела ассоциировались у Валерия Александровича с этим неистребимым запахом и почти невозможным по яркости светом после серой и мрачной зимы.
А сестра Романа Антоновича Белецкого и впрямь оказалась красавицей. При взгляде на бледное до прозрачности лицо Марты, на боль, затаившуюся в больших темно-синих глазах, Померанцеву невольно пришло на память выражение "иконописные черты". И от этого обстановка маленькой квартирки, окружавшая девушку, выглядела, несмотря на опрятность, почти убогой, еще более бедной, чем на самом деле.
Наверное, не стоило удивляться тому мужеству, с которым держалась Марта: ведь столько лет, проведенные в постели, в полулежачем положении, уже сами по себе свидетельствовали о силе ее характера. И тем не менее Валерий, перекинувшийся с ней в самом начале визита несколькими словами, едва сдержался, чтобы не выразить своего восхищения Мартой вслух… С первых минут общения он понял, что с ней ему не нужно опасаться ни истерик, ни слез, неизбежных в таких случаях у близких человека, ставшего жертвой преступников. То, что Роман Белецкий не просто исчез, но почти наверняка убит, сомневаться, увы, практически не приходилось. И девушка понимала это ничуть не хуже Померанцева.
- Значит, вы из Генеральной прокуратуры, - негромко произнесла она, внимательно глянув на удостоверение Валерия. И, помолчав, добавила: - Хорошо, что вы пришли, потому что я и сама собиралась вам звонить.
Померанцев посмотрел на Марту вопросительно:
- У вас есть для этого какие-то особые причины?
- Да. Но правильнее сказать, что после… после Алешеньки они появились… Мне нужно кое-что вам отдать. Я больше не сомневаюсь, что все… Все происходит по одной и той же причине.
Валерий мимолетно отметил, что девушка старательно избегает таких слов, как "убийство" и "гибель", и острая жалость с новой силой сжала сердце успевшего повидать на своем коротком еще веку не одну трагедию следователя. Однако то, что сказала Марта, невольно сосредоточило его внимание на другом.
- Отдать? - Он автоматически пододвинул стул, который для него поставила в ногах кровати полная, с припухшими от слез глазами соседка Анна Васильевна, поближе к Марте.
- Да, - серьезно кивнула девушка. - Но вначале я кое-что скажу… То есть спрошу. Можно?
- Конечно, Марта Антоновна!
- Зовите меня просто по имени, хорошо? - Она едва заметно, слабо улыбнулась. - Я вот что хотела узнать: вы в курсе, зачем Рома полетел в Штаты?
- Да, Марта Ан… Да, Марта, я в курсе. К нам обратился отец Алексея Сергеевича Баканина, он и рассказал.
- Я знаю. Дядя Сережа был у нас вчера, говорил, что собирается к вам, но он называл другую фамилию следователя… Что-то такое… - Марта слегка порозовела, смутившись. - Связанное с Моцартом, вот!
Валерий не выдержал и усмехнулся:
- Вы имеете в виду моего шефа, Александра Борисовича Турецкого! Верно?
- Точно! - Марта окончательно смешалась. - Простите… Я просто думала, что он сам приедет, собиралась отдать ему.
- Видите ли, - мягко сказал Померанцев, - Александр Борисович действительно возглавляет оперативно-следственную группу, которая будет вести… уже, как видите, ведет расследование. Но в такую группу практически всегда, особенно если дело сложное, тем более, как в нашем случае, двойное, всегда входит еще один следователь по особо важным делам, а то и двое. Вот я и есть такой номер два!
- Понятно, - кивнула Марта. - Теперь понятно, я ведь в таких вещах совсем не разбираюсь, поэтому и спросила.
- Так что вы собирались нам передать? - напомнил Валерий.
- Сейчас…
Марта ловко подтянулась на руках и, как только оказалась в полусидячем положении, запустила правую руку под свою подушку и извлекла оттуда тоненькую голубую папку-"уголок" с одним-един-ственным листочком бумаги, явно вырванным из школьной тетрадки…
- Понимаете, - подняла девушка на следователя огромные, серьезные глаза, - мы с Ромоч-кой всегда во всем советуемся друг с другом. И в этот раз - тоже… Остальные ничего не знали - ни Алеша, ни Витя… То есть, если честно, Витя до сих пор думает, что их "соглашение" пропало вместе с… вместе с Ромой… - Голос Марты впервые за время их разговора слегка дрогнул. Тем не менее ей удалось почти сразу взять себя в руки и продолжить: - Витя был уверен, что мой брат последовал его совету и взял его с собой… Но мы подумали и решили, что делать этого не стоит. Рома просто сделал три копии документа… Это же документ, верно? В общем, сделал и заверил их у нотариуса…
Изумленный Валерий во все глаза взирал на "уголок", почти не веря такой удаче, и не нашел ничего лучшего, как переспросить:
- Три?
- Ну да, три. Вообще-то саму идею копий ему Витя и подсказал. Чтобы, значит, в руки Славику оригинал "соглашения" не отдавать. Но мы решили, что лучше везти с собой две копии, оригинал оставить здесь и спрятать… А третья копия - просто так, на всякий случай!
Померанцев осторожно взял из рук Марты папку и извлек из нее листочек - действительно из школьной тетради в клеточку, успевший слегка пожелтеть от времени и едва заметно пообтрепаться по уголкам. Текст, написанный полудетским, но крупным и твердым почерком, занимал ровно половину страницы:, и, едва пробежав его глазами, Валерий невольно покачал головой: только советские школьники и могли сочинить такое соглашение, удивительно напоминавшее пионерскую клятву.
"Мы, учащиеся Московской спецшколы №… (далее перечислялись имена всех четверых юных гениев), торжественно клянемся…"