Правительство делает вид, что оно управляет экономикой, но это иллюзия, поскольку центры принятия решений лежат за пределами России. В частности, цены на нефть – главную статью российского экспорта – определяют несколько банков Уолл-стрит, которые, пользуясь доступом к "печатному станку" Федеральной резервной системы, формируют цены на "бумажную" нефть (производные инструменты, привязанные к "черному золоту"). А цены "бумажной" нефти (устанавливаемые загодя на будущие времена) становятся основной для определения текущей цены на реальное "черное золото". Банкстеры (так сегодня называют банкиров, имеющих много общего с гангстерами) к началу XXI века окончательно разрушили обычные механизмы формирования рыночных цен под влиянием реального спроса и реального предложения. Уже не приходится говорить о том, что крупнейшие предприятия российской экономики управляются из офшорных центров, находящихся за пределами российской юрисдикции.
Что касается таких российских структур, как Минфин России и Банк России, то они лишь по вывескам могут значиться как "российские". Фактически эти организации – "пятая колонна" Запада, призванная с помощью сжатия денежной массы заниматься удушением российских товаропроизводителей и расчищать экономическое пространство для ТНБ и ТНК. А также обеспечивать регулярные выплаты репараций и контрибуций победителям в "холодной войне" (эти выплаты принято называть политкорректными терминами "международные резервы" и "резервные фонды"). Многие ведомства, входящие в состав так называемого "российского" правительства, имеют явные признаки институтов колониальной администрации, работающей в интересах метрополии. Например, российское министерство экономического развития можно смело назвать министерством уничтожения отечественной экономики. Именно ему принадлежит ключевая роль в подготовке решения о присоединении России к ВТО. Сегодня это министерство обосновывает новую серию приватизаций (естественно в пользу зарубежных конкистадоров, которых принято называть "иностранными инвесторами"). А министерство образования и науки сегодня, при новом министре Ливанове, энергично продолжает линию Фурсенко на окончательное уничтожение нашей науки и зомбирование молодого поколения. Т. е. лишая нас надежд на экономическое возрождение в будущем.
Конечно, экономический суверенитет вторичен по отношению к политическому, культурному, информационному, военному, духовному. Восстановление экономического суверенитета России немыслимо без возвращения всех остальных видов суверенитетов. Либо по недоразумению, либо сознательно многие политики и государственные деятели России предлагают сегодня "поставить телегу впереди лошади". Они озвучивают различные рецепты повышения эффективности российской экономики, ее модернизации, изменения структуры в пользу обрабатывающих и наукоемких отраслей, обсуждают проекты создания "наукоградов" и "международного финансового центра", рассуждают о "постиндустриальной фазе" экономического развития России и т. д., и т. п. Крайне схоластичными и несвоевременным являются дискуссии о выборе наилучшей для страны модели экономического развития. Причем некоторые наши патриоты тратят на эти дискуссии большую часть своего времени и энергии. Подобная псевдонаучная болтовня создает иллюзию того, что мы живем в мирное время, что российская экономика не подвергается жесточайшей агрессии со стороны транснационального капитала, что внутри страны нет обслуживающей интересы ТНБ и ТНК компрадорской буржуазии, что Запад не готовится к окончательной экспроприации национальных богатств России и превращению местного населения в рабов мировой финансовой элиты.
Экономика в условиях войны
Как известно, экономика в переводе с греческого языка означает домостроительство. В условиях войны люди дома не строят. В лучшем случае роют окопы и сооружают оборонительные заграждения. А также переводят в срочном порядке действующие предприятия на выпуск оружия и боеприпасов (мобилизационные мероприятия). Защищают свой общий дом, который принято называть Родиной. Понятия "экономика", "экономист", "экономический" во время войны приобретают условный смысл. Они относятся к защите и мобилизации той экономики, которая создавалась в довоенное время.
Многие сегодня уже признают, что против России ведется необъявленная война. Пока, слава Богу, не "горячая", а экономическая, информационная, идеологическая. Впрочем, в российском воздухе явно уже попахивает порохом. Признав это, мы должны твердо и последовательно говорить не о "рыночной" экономике, а об экономике "военной", "оборонной", "мобилизационной". "Рыночная" и "мобилизационная" типы экономик – антиподы. Не может не радовать то обстоятельство, что Президент РФ В. В. Путин всячески поддерживает программу модернизации наших вооруженных сил, для чего из бюджета страны запланировано выделение триллионов рублей. Но одновременно с вершины властной пирамиды продолжают исходить мантры про "рыночную экономику" и "интеграцию в мировую экономику". А это заставляет сомневаться в искренности (или вменяемости) нашего руководства.
Попытаемся обрисовать некоторые задачи и принципы защиты нашего дома – экономики в условиях необъявленной против нас войны (точнее, интервенции). Они могли бы быть разделены на три блока: а) защита внешних активов; б) противодействие иностранному капиталу; в) ликвидация офшорного характера экономики. Предлагаемые наброски могли бы стать основной для разработки национально-патриотическими силами России целостной программы экономической обороны страны. Очевидно, что реализация этой программы не может начаться раньше, чем к власти придет правительство, действительно ориентированное на национальные интересы. Было бы и наивно, и вредно пытаться реализовывать программу через нынешнюю колониальную администрацию. А, что касается дискуссий по выбору наилучших для России моделей экономического развития, то их мы предлагаем перенести на послевоенное время.
Не надо "изобретать велосипед"
Недруги России делают все возможное для того, чтобы мы не задумывались об угрозах, возникающих для нашей экономики. А если бы даже задумывались, то не могли найти выхода из экономических тупиков и ловушек. Между тем, имеется бесценный опыт человечества, которым мы обязаны воспользоваться. Иначе говоря, при разработке программы экономической обороны не следует "изобретать велосипед". Речь идет как об отечественном, так и зарубежном опыте. Имеется ряд типичных (типовых) угроз, возникающих для любой экономики: переход предприятий под контроль иностранцев, сворачивание и даже полная остановка производства, провоцирование экономических кризисов и экономическая дестабилизация, организация внешних блокад, обесценивание национальной денежной единицы и обрушение ее валютного курса, конфискация и замораживание зарубежных активов, диверсии на военных предприятиях и т. д. Все это периодически случалось и случается в истории человечества и называется экономическими войнами, экономическими диверсиями, подрывной деятельностью, аннексиями и другими специальными терминами. Сегодня мы избегаем этих понятий, что затрудняет понимание экономических угроз и выработку мер противодействия им. Немного отвлекусь. В свое время мне привелось участвовать в работе одной из экспертных групп Совета безопасности Российской Федерации по экономической тематике. Честно говоря, меня поразила атмосфера заседания: оно было похоже на рутинное заседание ученого совета, обсуждавшего какие-то экономические абстракции. При этом использовался язык западных учебников по макроэкономике, а слов "внешние угрозы", "подрывные акции", "мобилизационные мероприятия", "экономическая дестабилизация" и прочая отработанная десятилетиями лексика генеральных штабов полностью отсутствовала (примечательно, что несколько участников заседания были облачены в генеральскую форму).
Между тем, основные меры противодействия внешним угрозам национальной экономике нам известны. Это:
• введение государственной монополии внешней торговли,
• запрет или ограничения на свободное трансграничное движение капитала,
• установление государственной валютной монополии,
• проведение национализаций иностранных активов в стране (а также активов, принадлежащих компрадорской буржуазии),
• отказ от погашения (и даже признания) всех или части внешних долгов,
• установление эффективного государственного контроля над центральным банком и денежным обращением внутри страны,
• проведение внутри страны чрезвычайных мобилизационных мер с соответствующей перестройкой государственного управления экономикой, созданием системы государственных резервов и т. п. (для противостояния блокадам и наращивание военно-экономического потенциала страны),
• организация специальных компаний и торгово-финансовых схем для получения на внешних рынках необходимых товарных и финансовых ресурсов (в условиях блокад),
• возвращение внешних активов в страну или выведение их из зон высокого риска и т. п.
Наиболее ценным является наш собственный опыт. Особенно опыт СССР первой половины ХХ века. Что касается XXI века, то здесь нам может быть интересен опыт братской Белоруссии, Венесуэлы, Ирана и ряда других стран, не желающих вписываться в новый мировой порядок.
Защита внешних активов РФ: некоторые общие положения
Общие положения:
а) прекратить дальнейшее наращивание внешних активов путем введения различных запретов и ограничений на вывоз капитала из страны;
б) конвертация высоко рисковых зарубежных активов в активы, менее подверженные конфискациям;
в) сворачивание до минимально необходимого (допустимого) уровня внешних активов РФ.
Наиболее перспективным направлением должна стать схема преобразования (конвертации) внешних активов во внутренние. Суть ее в том, что внешние активы трансформируются в инвестиционные товары, закупаемые на международном рынке. Речь идет о машинах, оборудовании, технологиях. Далее эти инвестиционные товары направляются на цели модернизации российской экономики. Очевидно, что условием эффективной реализации схемы конвертации внешних активов во внутренние активы должно быть наличие долгосрочной и масштабной программы реконструкции и развития российской экономики и наличие механизмов реализации этой программы. Можно также рассмотреть возможность использования части внешних активов для погашения внешней задолженности Российской Федерации.
Программа защиты внешних активов РФ отчасти должна решать и более широкие задачи, выходящие за рамки экономики. В частности, национальная власть должна иметь полную информацию о владельцах зарубежных активов. Это необходимо не только для решения вопросов имущественных, но также вопросов национальной безопасности. Еще раз повторим, что мы находимся в состоянии необъявленной войны. Стало быть, жить мы должны по законам войны. А законы войны таковы: воюющая страна исходит из презумпции того, что любое лицо, имеющее активы в стране противника, воспринимается как лицо с "двойным гражданством". А стало быть, – как "пятая колонна". Вспомним слова Спасителя: "Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мтф. 6:21).
Такие лица с "двойным гражданством" могут сохранять свою собственность за рубежом, но при этом они резко ограничиваются в своих правах и имеют особый статус со всеми отсюда вытекающими последствиями. Не стоит даже говорить о том, что такие лица лишаются права занимать какие-либо должности во власти, а также работать на оборонных предприятиях и т. п. Думаю, что таким лицам следует также запретить работать в СМИ, поскольку в современной войне "информационное оружие" приобретает особую значимость. Путин в своем послании Федеральному собранию в 2012 году сказал правильные слова о необходимости "национализации элиты". Такая "национализация" не возможна без ликвидации офшорного характера нашей властной верхушки.
Возвращение зарубежных частных активов
Для возвращения из-за заграницы наших "беглых" частных капиталов в Россию необходима реализация комплекса мероприятий:
1. Принятие законов, определяющих статус граждан, имеющих зарубежное имущество.
2. Принятие законов и иных нормативных актов, стимулирующих возвращение капиталов в страну ("амнистия беглого капитала").
3. Создание системы выявления зарубежных активов, принадлежащих российским лицам.
Конечно, вопрос возвращения "беглого капитала" в любую страну является вопросом крайне сложным. Многие страны регулярно проводили кампании по репатриации капиталов еще в конце прошлого столетия, но результаты оказывались весьма скромными. Чаще всего это были амнистии, объявляемые для "налоговых уклонистов". Об этом уже говорилось в первой части книги.
Другой фактор, препятствующий быстрому и масштабному возврату капиталов в Россию, как было сказано выше, – глубокая интеграция этих капиталов в западную экономику. Запад добровольно от таких средств не откажется. Впрочем, не все так безнадежно. Если не помогут амнистии, то следует начать "штучную", "адресную" работу по каждому физическому и юридическому лицу, подозреваемому в нелегальном вывозе капитала за пределы России. Процесс, конечно, трудоемкий, затяжной, требующий привлечения специалистов разных профилей.
Необходимо создание финансовой полиции. Финансовая полиция, призванная бороться с коррупцией при расходах бюджетных средств и нелегальным оттоком капитала, может быть создана в России на базе Росфинмониторинга и будет подчиняться или президенту, или премьер-министру, предложил глава Следственного комитета Александр Бастрыкин. Новое ведомство объединило бы три функции, которые в данный момент осуществляются разными ведомствами, – финансовую разведку, финансовый контроль и оперативно-розыскную деятельность. Аналогичные ведомства существуют и в странах СНГ, и за рубежом. На Украине финансовая полиция может появиться уже в середине этого года. В Казахстане, Грузии, Белоруссии, Италии, Сингапуре, Австрии и Британии финполиция уже существует.
Росфинмониторинг разработал в 2012 году целый ряд поправок в Уголовный, Налоговый, Административный кодексы, а также в ряд действующих российских законов. Суть поправок в следующем:
а) введение уголовной ответственности за легализацию средств, неуплаченных в виде налогов;
б) ликвидация банковской тайны в отношении физических лиц (поправки в закон "Об оперативно-розыскной деятельности"; банки в течение трех дней должны предоставлять информацию об операциях физических лиц в налоговые органы по запросу последних; сейчас такая практика предусмотрена лишь в отношении юридических лиц);
в) конфискация имуществ нарушителей (сейчас такой конфискации не предусматривается);
г) отказ банков от совершения сомнительных операций и "замораживание" по инициативе банков средств сомнительных клиентов;
д) дополнительные меры контроля за операциями на фондовом рынке и рынке страхования со стороны профессиональных участников рынка;
е) введение понятия "бенефициарного владельца" (поправка в закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма");
ж) введение уголовной ответственности за нелегальный вывод денежных средств в рублях или валюте из Российской Федерации (контрабандный вывоз денежных средств; перевод по фиктивным документам; вывод с помощью манипуляций ценами и др.); за отдельные виды нелегального вывода уголовная ответственность существовала и раньше, но лишь при больших объемах выводимых средств; поправки предусматривают снижение "пороговых" значений объемов выводимых средств, необходимых для возбуждения уголовных дел.
Следует отметить, что к категории "сомнительных" клиентов поправки относят в первую очередь офшорные компании или фирмы, тесно ассоциированные с офшорными компаниями. "Сомнительные" операции – в первую очередь, операции, предполагающие использование офшорных банков и любые другие структуры офшорных юрисдикций.
По мнению наших юристов, необходимо введение понятия уголовной ответственности юридических лиц. Это поможет обеспечить репатриацию нажитого на территории России преступного капитала, выведенного за рубеж. Сейчас у наших правоохранительных органов возникают сложности во взаимоотношениях с судами зарубежных стран, когда речь идет о вывезенных от нас преступных капиталах. Поскольку российская сторона не может предоставить судебное решение, устанавливающее виновность фирмы в этих преступлениях, зарубежные суды отказывают в возврате похищенного имущества его законному владельцу либо в его изъятии в доход России.
Еще одна проблема, которая препятствует эффективной борьбе с незаконным выводом капитала за рубеж, – несовершенство системы информационного обеспечения при выявлении источников легализуемых преступных доходов. Она не позволяет сопоставить данные об основном преступлении, в результате которого был получен капитал, с информацией о подозрительных финансовых операциях, направленных на его вывод за рубеж. Российский орган финансовой разведки – Росфинмониторинг, в который и поступает информация о подозрительных финансовых операциях, является информационно-аналитическим ведомством. Он может установить лишь факт сомнительности той или иной внешнеэкономической операции. Однако он лишен возможности выявить ее бенефициаров, так как не наделен полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности. Правда, у нас есть целый ряд органов, наделенных такими полномочиями, – МВД, ФСБ, ФСКН и прочие, но они непосредственно не имеют доступа к информационным ресурсам о подозрительных финансовых операциях. Поэтому информация о преступлениях, в результате которых наживаются незаконные капиталы, а также об операциях, посредством которых они поступают за рубеж, существует разрозненно и сводится воедино в крайне редких случаях. Решить проблему смог бы новый орган, который и предлагает создать Следственный комитет. Что-то наподобие финансовой полиции. Сочетание функций финансовой разведки, оперативно-розыскной деятельности и контроля за распоряжением госимуществом позволит, как считает руководитель Следственного комитета Александр Бастрыкин, оперативно сопоставлять информацию об источнике происхождения преступного капитала с данными о подозрительных финансовых операциях, направленных на его вывод за рубеж. А также быстро документировать следы этих преступлений и своевременно пресекать движение криминальных денежных средств. И в конечном итоге – направлять следователю качественный материал, имеющий реальную судебную перспективу.
Государственные зарубежные активы и международные резервы