К его немалому удивлению девушка принялась безудержно хохотать.
Не обижайся, дорогой! Но это же дико смешно - непобедимый боец стал жертвой обычных проституток! Дичайший абсурд нашего безумного времени!
С тем, что это - абсурд и даже хуже того, Савелий был целиком согласен.
В Москве можно было бы этих девчонок отыскать, а в Барселоне вряд ли, - с печальным вздохом заметил Бешеный.
Отчего же? - искренне изумилась Оксана. - Попробовать можно и тут. У меня есть здесь подружка Долорес, журналистка, освещающая криминальные темы на одной из местных телестанций. У нее полно друзей в полиции. Рискнем?
А что мы теряем? - Савелий решительно махнул рукой. - Давай!
Когда Оксана дозвонилась до своей приятельницы, та как раз освободилась и, вдоволь посмеявшись над нелепым приключением знакомого своей подруги, с готовностью пообещала помочь.
Они заехали за ней на такси и встретились у входа на студию. Долорес оказалась маленькой, вертлявой девицей, похожей на обезьянку, с живыми смышлеными глазами.
История, нужно отметить, довольно банальная: иностранцев грабят в Барселоне таким способом каждый день. Сейчас я позвоню Хорхе и попрошу помощи… Он служит как раз в "подразделении порока", и у него все эти красотки в компьютере с фотографиями и адресами…
Хорхе подъехал ко входу студии на маленьком "Сеате" - испанской версии "Фиата" - ровно через четверть часа. Они все разместились в его машине, и Хорхе включил свой ноутбук и принялся демонстрировать Савелию девиц эротическо–сексуального труда. Коллекция оказалась немалая, и только просмотрев сотни две, Бешеный узрел наконец "родные лица".
Вот эти две, - сказал он по–английски Хорхе.
Тот пощелкал клавиатурой, и на экране появилась
физиономия толстого губастого негра.
Это Обанго, нигериец, их сутенер, бывший баскетболист и злостный наркоман. Плотно сидит на игле и всегда старается подсадить на иглу и девчонок, - выложил информацию полицейский. - У нас на него уже много накоплено, скоро его арестуем. Адрес этих девчонок мы знаем. Поехали!
До их жилья добирались они около часа…
Проезжая рабочие пригороды Барселоны, Савелий вспомнил подмосковные индустриальные городки: унылые одинаковые пятиэтажки, мусор на улицах…
В подъезде дома, у которого они остановились, фанера в дверях заменяла выбитые стекла. Квартира, которую снимали две подружки, находилась на втором этаже. Звонка не было. Хорхе громко постучал. Никакого ответа. Тогда он вынул из кармана связку ключей, подобрал подходящий и отворил дверь.
Галина лежала в коридоре с расколотой пополам головой. Похоже, она повстречалась с топором.
Молдаванку они нашли в ванне - у той было перерезано горло, и густой кровью была забрызгана вся ванная комната.
Похоже, Обанго унюхал, что ему грозит скорый арест, и обчистил девчонок… - задумчиво произнес Хорхе и стал вызывать коллег из убойного отдела.
Савелий подтолкнул Оксану. Та поблагодарила Долорес и Хорхе за участие, и они откланялись.
Такси удалось поймать не сразу, и до "Ритца" они добрались, когда уже стемнело.
Как ты думаешь, это все цепь случайностей? - спросила Оксана Савелия.
Возможно. Но, увы, правды мы, вероятно, никогда не узнаем, а главное - исчезла дискета, а имеются ли ее копии, неизвестно. А если имеются, то где они? Как это узнать?
Оксана поняла состояние Савелия. Ему явно хотелось побыть одному.
Мне, наверное, лучше исчезнуть… - спокойно заметила девушка. - Не унывай и сам позвони сам знаешь кому. Я должна выйти с ним на связь ближе к полуночи. Советую тебе опередить меня…
Она поцеловала его на прощанье не как страстная любовница, а как заботливая сестра, переживающая за брата, у которого случились неприятности.
Когда Оксана ушла, Савелий набрал номер Широши.
Рад вас слышать, Серафим Кузьмич! Как дела? Все ли в порядке? - словно что‑то предчувствуя, поинтересовался Широши.
Ничего не в порядке! Не хочу по телефону вдаваться в подробности, но полученная дискета утрачена мною, - он ожидал бурной реакции Широши, но ее не последовало.
Никогда не доверял этой современной технике, - походя заметил Широши.
Он то ли не понял, что имел в виду Бешеный, то ли сделал вид:
Забудьте про эту чертову дискету на некоторое время. Вас в аэропорту утром будет ждать известный вам мой "Боинг", которым вы отправитесь в Алжир. Наш "приятель" уже там и собирается пробыть, по моим сведениям, там все время, пока его будут искать в Афганистане и Пакистане. В Алжире у него масса сторонников, и там он себя чувствует в высшей степени уютно. Чем нам, то есть вам и следует воспользоваться…
Утром на машине отеля Бешеного доставили на летное поле прямо к трапу "Боинга". Пилоты были незнакомые, но вели себя в высшей степени почтительно. Зато стюардессой оказалась уже знакомая юная индианка, окружившая единственного пассажира ненавязчивым, но постоянным вниманием.
Полет прошел без приключений…
Глава 17
Алжирский сюрприз
Савелий Говорков сидел на балконе пятизвездочного отеля "Хилтон–Алжир" и наслаждался второй чашечкой замечательного кофе, который умеют готовить только в этой части Африки и подают только в этой гостинице.
"Хилтон–Алжир" оказался фешенебельным местом, давно освоенным приезжими туристами и бизнесменами из Европы. Многие из них месяцами оккупировали все четыреста номеров отеля, занимаясь сделками, характер которых старались не афишировать.
Район гостиницы, Эль–Мохаммадия, выходил прямо на побережье Средиземного моря. Савелию, который ранее уже бывал в подобных местах Магриба, арабской Северной Африки, особенно нравилось то, что отель располагался в пригороде алжирской столицы. Это означало, что постояльцев не станут будить по утрам истошные крики уличных торговцев мочеными маслинами и сушеными дынями. Это также означало, что с улицы не ворвется в номера запах потной ослиной кожи и веселое протяжное "Иа–а-а!" из глоток сотен маленьких животных, везущих на рынок своих владельцев и тюки с товаром…
К счастью, перед приездом Савелия "Хилтон- Алжир" покинул один из его постояльцев и новому гостю достался лучший номер, расположенный под аркой в мавританском стиле, украшающей вход в отель. Прямо из номера вела дверь в обширный бассейн. Савелий часами не вылезал из его прохладных вод. Дел у него оказалось немного. Главное- ждать связного. А тот не спешил показываться.
Как он часто поступал в подобных случаях, Савелий демонстрировал администрации отеля, что он ведет праздную жизнь богатого плейбоя. В первый же день он собрал все туристские брошюрки, что были выставлены на первом этаже, около стойки портье. Он долго сидел в одном из двух гостиничных баров, старательно изучая брошюрки, делая выписки. Словно собирался осмотреть весь Алжир, эту самую большую страну на африканском континенте.
Знакомство с достопримечательностями Савелий начал с Алжирского выставочного центра, благо тот едва ли не упирался в саму гостиницу. За два дня, что он потратил на осмотр выставки, Савелий едва ли не пересчитал поштучно все пинии, что занимали несколько квадратных гектаров вокруг выставочного центра. Пройдя эту рощицу, он выходил на берег Алжирского залива, всматривался в лазурную гладь Средиземного моря, словно надеясь увидеть парусник, а на нем - долгожданного связника.
Гостиницу Савелий выбрал сам исключительно благодаря ее выгодному местонахождению. Здание располагалось на равном удалении от международного аэропорта имени Хуари Бумедьена, героя национально–освободительного движения, и столичного центра, с которым ее связывала дорога под гордым названием "Государственный хайвей номер 1".
Савелий маялся от скуки. Отель предлагал стандартный набор развлечений, взимая за это несуразно огромную сумму в местной валюте, динарах. Кабельное телевидение Савелий отказался смотреть сразу. Местные программы предлагали исключительно танцы под заунывную национальную музыку или чтение корана вслух. Западные программы принимались плохо. То ли не работал ретранслятор, то ли правительство мусульманской страны таким образом боролось за чистоту нравственности своих граждан.
Прогулки по окрестностям и осмотр достопримечательностей быстро приелись. Достопримечательности походили одна на другую и представляли собой древние мечети с облупившимися от времени минаретами. Либо же это был восточный базар, где половина посетителей были продавцами, а вторая половина - карманными ворами. Ничего не оставалось делать Савелию, как плескаться в бассейне, поглощать арабский кофе в немыслимых количествах или посещать теннисный корт.
День тянулся за днем, Савелий откровенно скучал. Хорошо хоть нашелся подходящий партнер по теннису, бизнесмен из местных, некто Ахмад аль Ибрагим, интеллигент из туарегов, лет тридцати пяти. На самом деле его имя было раза в три длиннее, но он вежливо предложил Савелию не мучиться и ограничить себя только произношением первой части имени, Ахмад.
В перерывах между геймами они отдыхали под тентом, предусмотрительно установленным хозяевами отеля рядом с кортами. Иначе постояльцы падали бы, сраженные солнечным ударом. Деревьев вокруг не было ни одного, только клумбы с цветами неизвестного Савелию названия и распространявшими одуряющий аромат.
- Что вы думаете о моей стране, Свен? - вытирая потную шею, поинтересовался однажды Ахмад.
Поселяясь в отеле "Хилтон–Алжир", Савелий предъявил имевшийся у него на всякий случай паспорт гражданина нейтральной Швеции.
В аэропорту имени Бумедьена с ним вышел забавный случай… Услышав, как таможенник вслух зачитывает его имя в паспорте, семейная пара, стоявшая за Савелием, обрадовалась, встретив соотечественника. Они обратились к нему по–шведски. Савелий громко произнес: "Да здравствует король Швеции и вся его семья!" Затем постарался скрыться от изумленных шведов. Мужчина громко вслух предположил, что Савелий, вероятно, из Северной Швеции, "а они там все немного туповаты".
Свен Даниэлльсон, он же Савелий Говорков, поставил на маленький столик стакан апельсинового сока со льдом, удовлетворенно вздохнул, задумался и ответил:
За всю свою жизнь я не видел такого огромного неба. Такого чистого, ясного неба, лишенного дыма фабричных труб. А какие здесь ночи!
Савелий закрыл глаза, словно восстанавливая перед мысленным взором ночное алжирское небо.
Мне кажется, что здесь, в вашей стране, я вижу все звезды вселенной сразу…
О, у вас очень лиричная душа, Свен! - рассмеялся Ахмад и безразличным тоном добавил: - Говорят, такое состояние души особенно свойственно русским…
Савелий не шелохнулся, но внутренне напрягся. Неспроста произнесена эта фраза… Что за этим кроется? Проверка? Да и кто он, этот Ахмад? Представитель местных спецслужб? Савелий был наслышан о жестокости этих людей. Их садизм не удивлял. Алжир стремился зарекомендовать себя с положительной стороны перед мировым сообществом, да и туризм составлял едва ли не основную часть местного бюджета.
Именно поэтому местные "секюрите", то есть тайные агенты, работали вовсю, охотясь за исламскими фундаменталистами и террористами.
Впрочем, - как ни в чем не бывало продолжал Ахмад, пощелкивая струнами теннисной ракетки, - нам, туарегам Ахаггара, также известно, что такое возвышенное настроение. Там, - Ахмад махнул рукой на юг, - находится моя родина, горный район Тассили–Аджер. Я вырос в суровых засушливых районах. Своего отца я помню плохо, его убили по обычаю кровной мести. Мать умерла при родах. Меня воспитывал дядя, очень богатый человек в тех местах. У него очень много скота и он охраняет караванные пути. Все, кто отправляется караванами через эти места, должны платить ему дань за защиту.
Савелий сообразил, что дядя Ахмада, выражаясь языком российских братков, "крышевал" караваны, а их владельцы без возражений платили ему дань. Получалось, что современный рэкет имеет долгую предысторию. Сейчас Савелий познакомился с одной из его первобытных форм.
Самое главное наше богатство - вода, - Задумчиво продолжал Ахмад. Похоже, ему было все равно, слушает его Савелий или нет. - Воды мало, за нее идет постоянная вражда. Стоит в каком‑то роду туарегов умереть вождю, как соседи нападают и стремятся занять те участки, где есть вода. Наша страна охвачена постоянной войной. Это невидимая вам, так называемым цивилизованным людям, война. Это - война за воду, за жизнь, точнее сказать, за выживание…
Так почему бы вам не уйти сюда, на побережье? - подхватил Савелий. Он сообразил, что разговор этот Ахмад затеял не просто так. Значит, надо выяснить, зачем, почему. - Здесь есть вода, работа, врачи, учителя…
А–а-а, зачем нам это! - Ахмад насмешливо смотрел на Савелия. - Зачем нам мусульманские врачи, мусульманские учителя, мусульманские начальники… Мы- вольные люди. Сегодня здесь, завтра - там. Мы - вроде цыган, но у нас есть родина. Вот по ней мы постоянно и перемещаемся. Вы никогда не видели, как идут двадцать тысяч овец? Они перемещаются сами по себе, туда, где есть для них пища. А люди кочуют вслед за ними. Так и живем.
Но вы‑то не похожи на кочевника…
Я вроде представителя нашего рода на побережье. Защищаю интересы туарегов в судах, министерствах… Мой дядя - мудрый человек. Он вовремя сообразил, что надо защищаться не только оружием и отвагой, но и бумагами с печатью. Иногда одна бумага с печатью стоит тысячи ружей и тысячи отважных сердец. Представьте: кто‑то вдруг решает проложить нефтепровод через наши земли - а я тут как тут! - Он горделиво вскинул голову. - У меня все документы, защищающие наше право на землю. Следовательно: или договаривайтесь с нами о сумме компенсации или прокладывайте его в другом месте.
Компенсации?
Ну да… - удивился Ахмад непонятливости цивилизованного шведа. - Нам платят с каждого барреля, который проходит по трубе…
Савелий во второй раз поразился оборотистости обитателей пустыни. Все меньше и меньше они походили на тех закутанных по самые глаза людей на лошадях, чьи фотографии он видел в туристических проспектах.
Не желаете ли, кстати, совершить путешествие в глубь Алжира? - как бы невзначай обронил Ахмад, завязывая шнурки теннисных туфель. - В пустыне много интересного…
"Гости Алжира должны останавливаться в больших международных отелях, располагающих собственной службой охраны", - дословно процитировал Савелий листовку, что лежала на столике в каждом номере гостиницы. - "Поездки в ночное время, равно как и поездки в глубь страны, необходимо всячески избегать".
У вас отличная память, - похвалил Ахмад Савелия и продолжил смеясь: - Путешествие в Ахаггар не страшнее, чем путешествие в район Нью–Йорка, Бруклин. Если вы знакомы с местными жителями и их обычаями - все будет в порядке. Итак, ваше решение?
Савелий согласился. В конце концов, надо же выяснить причину, по которой Ахмад питает такой странный интерес к скромному шведскому туристу. Едва ли ему известно, что истинной целью Свена Даниэлльсона является поиск таинственного лидера террористической организации "Аль–Кайеда" Усамы бен Ладена. Того самого, которого успели прозвать "человеком с тысячью лиц", за то, что он повсюду вместо себя использует двойников.
Еще по прибытии в Алжир Савелий скупил все местные газеты, побывал на рынках, пытался задавать вопросы, правда, крайне осторожно. По расчетам Широши, бен Ладен должен находиться именно в этих местах и заниматься активной пропагандой среди местных исламских фундаменталистов. Таких здесь оказалось великое множество, целые селения, въезд в которые был категорически запрещен любому европейцу. Понятно, почему.
На второй день по прибытии в Алжир Савелий включил телевизор и пред его взором предстала ужасающая картина: полдесятка трупов белых людей, без голов, с выпотрошенными внутренностями, отрезанными половыми органами и расплющенными пальцами на руках и ногах. Головы стояли рядком, из черных глазниц торчали покрытые шипами ветви акации. Судя по всему, еще живым людям вогнали в глаза шиповатые сучья и вращали их, раздирая глазные яблоки.
Несчастные оказались российскими инженерами–нефтяниками. Они недавно прибыли в Алжир и плохо знали местные нравы. Кто‑то из них предложил отправиться на рыбалку, остальные согласились и… результат известен.
"Зачем? К чему такая жестокость? - размышлял Савелий, поджидая связника от Широши. - Неужели бен Ладен стремится вывести особую породу людей, ярых фанатиков, напрочь лишенных элементарных человеческих чувств? Искусственно подогревать ненависть между представителями различных религий и рас - что может быть ужаснее? Неужели он не понимает, что и сам не протянет долго в глобальной мясорубке? Вероятно, таков его недолгий путь на встречу с аллахом…"
В условленное время Савелий вышел из отеля и увидел Ахмада за рулем джипа армейского образца, выкрашенного в "пустынный" камуфляж.
- Мы собираемся на войну? - поинтересовался он, бросив сумку с необходимыми вещами на заднее сиденье.
- Одному аллаху ведомо, что такое война… - загадочно пробормотал Ахмад и резко рванул джип с места. Проезжая тенистую аллею средиземноморских пиний, Ахмад, не останавливая машину и глядя прямо перед собой, сообщил: - Вам привет и наилучшие пожелания от господина Широши.
Савелий уже давно догадался, что представляет собой "туарегский юрист" господин Ахмад. Поэтому он воздержался от лишних вопросов. Ахмад это оценил.
Одобрительно кивнув, он прибавил скорость и громко продолжал:
Тот, кого вы ищете, находится где‑то здесь. В районе алжирского побережья. Нам это точно известно. Нам даже известно, зачем он прибыл сюда, проклятый шакал!
Кому это "нам"? - не удержался от вопроса Савелий.
Например, моим соплеменникам, - пояснил Ахмад, выворачивая руль направо и направляя машину на юг. - Им этот бен Ладен - как колючка под верблюжьим хвостом. Все покоя не дает своими фет- вами да указами. Да кто он такой, в конце концов?!
Савелий чувствовал, что Ахмад глубоко расстроен.
Он смущает нашу молодежь россказнями о всемирной победе ислама на земле. Дескать, становитесь в ряды воинов аллаха и вам будет счастье. А нам и так хорошо живется! Нас трогать нельзя. Поэтому мой дядя так и сказал: "Отдай бен Ладена тому, кому он нужен. Нам он ни к чему".
И тогда…
-… господин Широши связался со мной именно тогда, когда я уже подумывал о том, как бы самому подобраться к бен Ладену с ножом и взять его за бороду. Господин Широши - очень дальновидный человек. Он объяснил, что лучше будет, если бен Ладен окажется в руках тех, кого он так ненавидит, в руках "неверных". А у нас в Алжире и так большой раскол между исламскими фундаменталистами на севере и некоторыми туарегскими родами на юге. Для фундаменталистов бен Ладен - бог, а для нас - заноза в заднице.
Куда мы направляемся?
Мы направляемся в городок Медеа. Это совсем недалеко, на юго–западе от Алжира. В народе эти места прозвали "Рудная зона". Полвека назад там еще были действующие шахты. Затем разработки минералов истощились, шахты забросили. Сейчас это туристическая достопримечательность.
Как же, читал в рекламной брошюре! - откликнулся Савелий. - Там сотни километров подземных ходов, шахт, огромные пустоты… Говорят, оттуда можно попасть прямо к центру земли. Впрочем, не время сейчас осматривать достопримечательности…