Конвэй был растерян сильнее, так что ответил Дре:
- Да, сэр.
"Мидас" ответил:
- Какому-то генералу в Вашингтоне пришло в голову назначить меня верховным главнокомандующим операцией на Украине. С вами у меня в распоряжении есть четыреста двадцать девять ребят. - Он махнул рукой. - Поправка: четыреста восемь ребят и двадцать одна девушка. Женщины есть в разведке, в техническом персонале, а также, как я слышал, одна летчица на поисково-спасательном "Блэкхоуке".
- Видел ее этим утром. Знойная женщина, - пробубнил "Дельтовец" с позывным "Грейхаунд".
- Как бы то ни было, если вы еще не догадались, русские собираются вторгнуться. Возможно сегодня, возможно завтра, возможно, через неделю. Но они вторгнуться. У нас есть группы спецназа по всей стране, не прямо на границе, а в ста или около того километрах вглубь страны. Они оснащены ЛЦУ - лазерными целеуказателями - для целеуказания украинским ВВС. Вы меня слушаете?
Конвэй и Пейдж ответили разом:
- Так точно, сэр.
"Мидас" вздохнул:
- Хорошо, это лучшее, что у нас есть. И да, сделай мне одолжение: завязывайте "сэркать" прямо сейчас.
Конвэй и Пейдж были военнослужащими регулярной армии. И от идем называть старшего по званию просто "Мидасом" им стало не по себе.
- Так точно… "Мидас", - выдавил из себя Конвэй.
- Теперь у нас есть также ваша рота ОН-58Д. Она будет использоваться для тех же целей, что и группы СпН. То есть, для лазерного целеуказания украинским ВВС. Сами "Кайовы" будут оснащены "Стингерами" для самообороны.
- Хорошо, - неуверенно сказал Конвэй.
- Но я хотел бы, чтобы вы, ребята, занялись кое-чем еще. Я хотел бы оснастить вас ракетами "Хеллфайр", чтобы вы могли поражать некоторые цели самостоятельно.
- Так точно, сэр! - Сказал Пейдж, подняв бутылку в подобии салюта.
"Мидас" косо посмотрел на него.
- То есть, я хотел сказать, "Мидас".
- Хорошо. Вашей основной задачей станет целеуказание для украинцев, но этого недостаточно. Я хотел бы иметь возможность хотя бы в чрезвычайных обстоятельствах иметь возможность действовать самостоятельно.
- Я понял, - понимающе сказал Конвэй.
- У нас есть несколько беспилотников "Риппер", полученных от ЦРУ. Они оснащены "Хеллфайрами" и могут наносить удары по наземным целям. Но я хотел бы иметь собственные птички, так что вы, парни, должны быть готовы вылететь при необходимости. Вы сможете сделать это?
- Абсолютно!
- И как вы уже могли догадаться, мы не обычное подразделение. Вы, ребята, из обычной армии, но мне нужны пилоты, способные мыслить и действовать нестандартно. Я прочитал о трюке, который вы провернули в Эстонии, и думаю, вы сможете стать для меня идеальными внештатниками.
- Сделаем все, что в наших силах, - ответил Конвэй.
- Рад это слышать.
- Один вопрос, "Мидас", - спросил Конвэй. - Где мы будем действовать?
- Пока все секретно. Точно не в Крыму. И, наверное, не в Донецке. Мы все сообщим вам перед вылетом, но мне нужно, чтобы вы постоянно находились в готовности. Я поговорю с вашим командиром. Я поговорю с вашим командиром о том, чтобы вас освободили от обычных заданий.
Эрик и Дре покончили с пивом, пожали руки собравшимся в зале и направились к выходу. Но Эрик остановился в дверях. Он не знал, что на него нашло, но подумал, что должен был спросить это:
- Эээ… "Мидас". Украина не входит в НАТО. Я не понимаю. Разве наша страна действительно собирается воевать за нее?
- Нет, - пожал плечами тот. - Мы собираемся. Добро пожаловать на темную сторону, ребята.
ГЛАВА 57
Тридцать лет назад
Аналитик ЦРУ Джек Райан проснулся от решительного стука в дверь номера гостиницы в Цуге, Швейцария. Он посмотрел на часы на тумбочке и увидел, что было четыре часа утра. Он вскочил с кровати и открыл дверь. Затем до него дошло, что хотя он был всего лишь аналитиком, а не оперативником, он был на здании и было бы хорошо предварительно посмотреть в глазок, прежде, чем распахивать дверь.
Ну же, Джек. Не зевай.
В дверях стоял Ник Истлинг. Джек знал его уже некоторое время. И потому понял, что что-то было не так.
- Что случилось?
Истлинг ответил:
- Мне нужно войти.
- Конечно.
Истлинг вошел, и Джек закрыл за ним дверь. Они сели на стулья в комичной пародии на жилое помещение.
- Вернулись с конспиративной квартиры? - Спросил Джек.
- Да. Разговаривал по телефону с Сенчури-хаус и посольством в Цюрихе.
- И что?
- Насчет взрыва в ресторане "Майссер". Четырнадцать погибших.
Джек не понял выражения его лица. Истлинг был одновременно взволнован и пребывал в замешательстве.
- Одним из них был Маркус Витцель, - добавил Ник.
Райан потряс головой.
- Это… Кто это был?
Истлинг глубоко вздохнул.
- Ты все равно узнаешь и достаточно скоро. Наш источник в банке. "Моргенштерн".
Райан обхватил руками голову.
- Господи.
- Именно. Он ужинал с другим человеком. Тот выжил и смог опознать тело.
Райан поднялся:
- Вы все еще полагаете, что это была случайность?
- Я… Очевидно… Конечно, нет. Я не идиот, Райан. "Моргенштерн" был убит. Я думаю, это сделал тот же, кто убил Тобиаса Габлера.
- Рад, что до вас дошло.
- Да уж. До меня дошло, что эти банкиры были убиты, но не Дэвид Пенрайт.
- Как вы можете быть так уверены?
- Потому что немецкие левые не могли быть заинтересованы в его смерти.
- Немецкие левые? О чем это вы?
- Одно из тел, найденное на месте взрыва в Роткрюце, было опознано как двадцатипятилетняя немка по имени Марта Шёйринг. Ее тело было найдено на кухне, рядом с газовым оборудованием, но она не работала в ресторане, и это дало швейцарцам повод сосредоточиться на ней. Они полагают, что она пронесла туда взрывное устройство, но когда она попыталась установить таймер, оно взорвалось прямо у нее в руках.
Джек предположил что-то большее.
- А почему вы думаете, что она не просто искала с кем поговорить на "вы"?
- Имеешь в виду туалет?
- Ага.
- Потому что таких совпадений быть не может. Марта Шёйринг тесно связана с Фракцией Красной Армии. Она дважды арестовывалась в Германии за диверсии. Проживала в Берлине. Они нашли ее адрес в документах, которые она оставила в рюкзаке в переулке за "Майссером".
Джек знал о РАФ все. В частности то, что они не действовали в Швейцарии.
- Зачем РАФ взрывать этот ресторан?
Истлинг пожал плечами.
- Не знаю. Я знаю то, что меня направляют в Берлин. Сенчури-хаус сотрудничает с немецкой полицией. Немцы собираются нагрянуть на ее квартиру и мне нужно там присутствовать.
- А что другой парень?
- Какой еще парень?
- Человек, которого швейцарская полиция взяла на месте взрыва. Его увезли?
- А, он, - сказал Истлинг. - Сбежал. Взломал наручники и отобрал пистолет у одного из полицейских. Тех нашли прикованных наручниками спина к спине к фонарному столбу в центре города, неподалеку от вокзала. Похоже, он скрылся на поезде.
- Он тоже причастен.
- Возможно. Возможно, он тоже из ФКА. Возможно, я узнаю больше в Берлине. Как я уже сказал, я вылетаю через несколько часов. Можете присоединиться ко мне, хотя не гарантирую, что немцы допустят вас. А можете возвращаться. Узнаете все в своем кабинете.
Джек протер глаза.
- Два дня назад я узнал, что некая девушка из Берлина выпивала с британским агентом, который впоследствии был убит. И он работал по тому же делу, что и остальные убитые. Теперь, немка, связанная с РАФ оказалась причастна к остальным смертям. Вы действительно думаете, что смерть Пенрайта была просто совпадением? Почему бы не сходить в бар, около которого он погиб, показать там фотографию Марты и спросить, с ней ли он был?
- Мы сообщим швейцарцам, и, я совершенно уверен, они сделают именно это. Но здесь порядочно немецких девушек. Если Пенрайт не был большим специалистом в немецком, он мог принять ее за австралийку, киви, француженку или вообще какую-нибудь шведку. Девушка из бара здесь явно не причем.
Истлинг продолжил:
- Мы направимся в Берлин, проверим, что сможем найти на ФКА, и если это что-то как-то приведет нас к смерти Пенрайта, мы поступим соответствующе. Тем не менее, не указывай мне, черт подери, что мне делать!
- Замечательно, - сказал Райан. Вперед. Но я хочу иметь доступ к материалам, которые мы нейдем в Берлине. В сторонке я стоять не буду.
- Джек, старина, ты это не мне, ты это фрицам будешь говорить.
ГЛАВА 58
Наши дни
Татьяна Молчанова улыбнулась в камеру, когда начался шестичасовой выпуск новостей на канале "Новая Россия". Как правило, вечерние новости, как и на любом другом канале на земле, начинались с обзора событий дня, но Валерий Володин заявил свое право на начало выпуска, придя в студию и заняв то, что он считал своим креслом.
Так как камера показывала Молчанову крупным планом, она потянула время, пока техник настраивал микрофон для сидевшего слева от нее Володина. Затем она повернулась и поприветствовала президента широкой, но не слишком непрофессиональной улыбкой.
У Молчановой не было подготовлено никаких вопросов президенту; его прибытие было полной неожиданностью. В наушнике она слышала, как режиссеры, вроде бы, спорили о том, как нужно начинать интервью.
Она должна была бы взять это на себя, но не могла так поступить, потому что была профессионалом. Кроме того, у нее было сильное подозрение, что президент даст ей немного возможностей для импровизации.
- Господин президент, на территории нашего крупнейшего западного соседа произошли некоторые драматические события. Как вы можете прокомментировать произошедшие на Украине нападения, которые, похоже, явно направлены против сторонников России?
Володин стал похож на сжимаемую пружину, которую, наконец, отпустили:
- Не просто сторонников, Татьяна Владимировна. Я напоминаю вам, что на Украине проживают миллионы наших граждан.
- Покушение на моего хорошего друга Оксану Зуеву и взрыв в Донецке, которые явно были осуществлены профессионалами за прозападных националистических сил, поддерживаемых западными спецслужбами. Добавьте к этому действия, предпринятые ЦРУ в Севастополе. Это provokatsii! Враги России пытаются втянуть нас в драку. Мы смогли решать наши разногласия мирным и дипломатическим путем, поэтому они не знали, как преодолеть эту преграду. Поэтому они пошли на кровопролитие.
Молчанова согласно кивнула. Он задала смутный вопрос о том, как события на Украине повлияли на Родину.
Володин не упустил ничего:
- На Украине проживает пятьдесят миллионов человек, одна шестая часть которых является этническими русскими. Крымский полуостров является жизненно важным для интересов России. Это очевидно даже самому начинающему студенту, изучающему международное право, экономику и военное дело.
Это база Черноморского флота. Это нефте- и газопроводы в Европу, жизненно важный для России рынок. Это военный путь на запад, важный для интересов нашей безопасности.
Володин продолжил:
- Украина относиться к нашей сфере влияния. Как мне представляется, есть только две угрозы нашей стране. Только две. Это терроризм и беззаконные преступления Запада на наших границах. Наши враги намереваются расчленить нас, и мы это знаем, поэтому мы должны удерживать их за пределами наших границ, но этого недостаточно. Восточноевропейские страны стали рабами Америки и Западной Европы, и мы должны защищать себя от них, чего бы это ни стоило. Мы в значительной степени покончили с терроризмом в России. Этнические разногласия, вместе с преступностью, большая часть которой была представлена этническими меньшинствами, были в значительной мере взяты под контроль. Нам нужно продолжать эту борьбу, в целях содействия нашим правоохранительной и судебной системам, а также увеличить активность наших спецслужб за рубежом. В ином случае, мы не выживем. Но, глядя на то, что происходит на Украине, я вижу не только общие с другими славянскими народами интересы, но и общие угрозы. Такой угрозой являются националисты, находящиеся у власти в Киеве.
Володин посмотрел в объектив камеры. Татьяна Молчанова покорно сидела в стороне. Президент явно забыл, что он в этот момент вроде бы давал интервью.
- Никаким преступным режимам не будет позволено спокойно существовать у наших границ. Это то, что я должен сделать для защиты Родины. Всеобъемлющая преступность и беззаконие на Украине говорит мне, что проживающие там российские граждане должны быть защищены, и эта защита должна быть актуальной. Не какой-то новой линией на карте, которая не послужит ничьим интересам.
Он сделал паузу, и Татьяна Молчанова нарушила воцарившуюся мертвую тишину:
- Можете ли вы сказать, какие шаги наше правительство готово предпринять, чтобы снять угрозу у наших границ?
- Я приказал нашим вооруженным силам подготовить серию локальных операций по обеспечению безопасности русского населения на востоке Украины, а также защиты интересов России в Крыму. Конечно, я не могу вдаваться в оперативные детали, - улыбнулся он. - Даже ради вас, Татьяна Владимировна.
Она улыбнулась в ответ.
- Но все мы должны помнить, что это ничто иное как mirotvorsty миссия.
Татьяна сказала:
- Украина не является членом НАТО, но является участником программы "Партнерство ради мира", что означает, что она проводит некоторые совместные учения и осуществляет некоторое взаимодействие с силами НАТО. Ожидаете ли вы, что это может как-либо помешать операции по обеспечению безопасности?
Володин ответил:
- Мы были членами НАТО менее года назад, но я осознал глупость этого. Как мы можем быть членами НАТО, организации, которая была создана ни для чего иного, кроме нашего разгрома?
- Угроза исходит не столько от НАТО. Большинство Европейских стран действуют рассудительно. Угрозой является Америка, и я приведу пример, почему. У них имеется навязчивая идея создания противоракетной обороны. Это началось при Рональде Рейгане и продолжается уже тридцать лет. Американцы хотят иметь ее только по одной причине. Чтобы остаться в безопасности в неизбежной битве. Битве, которую они планируют начать. Мы были избавлены от неадекватного применения силы президентом Райаном в последние годы только потому, что наше руководство было слабым, и Америка наслаждалась, навязывая нам свои условия. Пока мы были послушны, они были доброжелательны. Как хозяин с любимым ленивым котом. Но у нас есть сфера привилегированных интересов, и Америке не помешало бы напомнить, что мы будем защищать ее.
- Что вы считаете сферой привилегированных интересов России?
- Соседние постсоветские страны, в которых проживают этнические русские. Моя задача гарантировать их безопасность.
Володин повернулся к камере:
- И, что касается НАТО и, в особенности, американцев. Напоминаю, это наш двор. - Он указал пальцем в камеру. - Вы играете в нашем дворе, и мы вам это позволяли. Но теперь я должен напомнить вам держаться от нашего двора подальше.
Молчанова изо всех сил пытались придумать следующий вопрос, но не успела, так как Володин опустил палец и продолжил говорить в камеру.
- Украинцы должны понять, что мы любим их страну. Мы их лучшие соседи. Мы не хотим покушаться на их флаг или гимн. Я хочу лишь решить вопрос о границе Украины. Крым исторически является русским, и это знают все. Это пойдет на благо обеим нашим странам, которые будут иметь одни права, одни законы, одно светлое будущее.
Татьяна задала следующий вопрос с некоторой тяжестью на душе. Она не была уверена, стоило ли его задавать, но Володин сделал его настолько очевидным, что не было никакого способа не задать его:
- То есть, господин президент, вы говорите, что целью спецоперации является Крым?
Володин ответил не моментально. Он оказался застигнут врасплох.
- В данный момент, одно имеет значение, госпожа Молчанова. Мы должны следить за тем, как разворачивается наша миротворческая операция. Если терроризм утихнет… конечно, мы оставим. - Он сказал это, подняв руку, словно пытался намекнуть Молчановой, что она была одним из тех, кто содействовал захвату территории Украины.