* * *
Час спустя, Райан встретил в холле Берлинской Миссии курьера из местного отделения МИ-6. Курьер представился м-ром Майлзом. Джек с одного взгляда понял, что он военный и работает на SIS аж целых десять минут. Он был среднего роста, мускулистый, с квадратной челюстью и осанкой типа "проглотил швабру". При нем был портфель, в котором, как предположил Джек, находились запрошенные им материалы. Когда Джек потянулся к портфелю, мистер Майлз немного вытащил руку из кармана, дабы показать, что портфель был пристегнут к его запястью.
- Позвольте кое-что объяснить прежде, чем я передам его вам. Вы понимаете меня, сэр?
- Конечно, - ответил Джек. До него дошло, что пересылка секретных документов с курьером проходила несколько не так, как передача их за другой стол в Сенчури-хаус.
Джек и Майлз вместе прошли в кафе и сели за стол. Англичанин протянул Джеку на подпись несколько приказов, согласно которым он обязывался не похищать ничего из передаваемых ему документов, не делать копий, ничего не уничтожать и вообще не давать курьеру SIS повода ударить его стулом по голове.
Джеку подумалось, что этот человек был самым серьезным англичанином из всех, что встречались ему в Европе. Но он должен был признать, что отправка с документов с мистером Майлзом возымела желаемый эффект. Райан твердо решил, что не допустит на документах ни одного случайного пятнышка, так как ему крайне не хотелось сердить этого человека.
Вскоре курьер расположился в кафе с кофе и сигаретой. Джек вернулся в свой кабинет, дабы просмотреть документы по делу "Моргенштерна".
Он сразу отметил, что многие документы были написаны явно не почерком Дэвида Пенрайта, а другие - явно были делом рук Ника Истлинга и его группы.
Из всех этих документов, его более всего интересовала матричная распечатка банковских переводов в "Рицманн Приватбанкирс". На первый взгляд, в ней было не на что смотреть. Всего лицо столбики номерных счетов и столбики цифр напротив, которые, насколько Джек мог понять, указывали сумму перевода в швейцарских франках.
К распечатке был подшит документ переводом нескольких слов на английский.
Тем не менее, нельзя было сказать, что распечатка имеет решающее значение для дела. Если КГБ или некие другие русские держали деньги в РПБ, переводы на счета, предположительно принадлежащие русским, были чертовски важны, равно как и переводы из РПБ в другие банки. Это могло бы помочь ЦРУ и SIS отследить их деньги.
Но список внутренних переводов не казался настолько же полезным. Джек кое-что знал о банковском деле и знал, что некоторые вкладчики имели несколько счетов и периодически переводили деньги с одного на другой. Некоторые счета могли быть привязаны к инвестиционным фондам, другие использовались только для расчетов.
Эта стопка бумаг представлялась Джеку воплощением канцелярской работы.
Еще одной проблемой было то, что хотя Пенрайт предоставил ему список владельцев счетов, он был не связан со списком самих счетов.
Нет, не было никаких причин полагать, что эта распечатка представляет интерес, не считая того, что она была передана банковским чиновником британскому разведчику, после чего оба оказались убиты с разницей в два дня.
Одно это делало эту распечатку достойной анализа.
Райан начал просматривать даты переводов. Распечатка содержала 122 страницы и, судя по всему, все внутренние переводы за последние тридцать дней.
Затем Джек вспомнил, что Тобиас Габлер был убит пять дней назад. Джек провел пальцем по датам, пролистывая страницу за страницей и, наконец, нашел нужное число.
Джек начал просматривать счета, ища неоднократные переводы на один и тот же счет. Он нашел несколько десятков случаев, после чего начал искать крупные суммы или случаи, когда на один счет производилось несколько крупных сумм.
Он открыл блокнот и принялся подсчитывать, сколько средств было перечислено с каждого счета. Это была медленная, кропотливая и нудная работа, но полтора часа спустя он сосредоточился на двух конкретных кодированных счетах. В течение трех дней до смерти Габлера и трех дней после, были произведены несколько крупных переводов со счета?62775.001 на счет?48235.003.
Ему потребовалось еще два часа, чтобы завершить эту работу. В общем и целом, получалось следующее: за день до смерти Тобиаса Габлера было произведено 704 внутренних банковских перевода. Двенадцать из них были произведены со счета?62775.001 и составляли в общей сложности 4 610 00 000 швейцарских франков. Джек сверился с обменным курсом, обнаруженным в финансовой газете, взял калькулятор и пересчитал.
Получалось 204 миллиона долларов. Пенрайт говорил ему, что люди предположительно из КГБ называли именно эту сумму. Просмотрев остальные 703 перевода, Джек не обнаружил ни одной суммы даже в десять процентов от этой.
Джек был уверен, что обнаружил искомый счет, все деньги с которого были переведены на другой счет в том же самом банке. Но не было возможности узнать, были ли они переведены с первого счета, дабы скрыть их, или же это был платеж какой-то другой организации, имевшей счет в РПБ.
Но как бы то ни было, это был важно. Джек понимал, что теперь нужно было выяснить, кому принадлежал счет?48235.003, на который были переведены 204 миллиона.
Джек отложил матричную распечатку в сторону и следующий час посвятил чтению всех материалов по "Моргенштерну" и гибели Пенрайта. Было много, очень много пустого материала - места и времена встреч Пенрайта и Ветцеля, инструкции по устройству тайников, модели машин, виденных на месте происшествия. Джек не многое почерпнул из всего этого.
Но кое-что интересное все же было. На встрече за три дня до смерти Габлера, Пенрайт оказывал давление на Ветцеля, чтобы получить больше сведений о держателе счета на двести четыре миллиона. Как следовало из документов, "Моргенштерн" лично встречался с Габлером в парке у озера Цуг.
Джек подумал, что этот разговор привел к смерти всех троих. Выходило, что если Габлер знал об интересе Ветцеля к кодированному счету, он, возможно, непосредственно обратился к русским, предупредив их, что исполнительный директор банка задает странные вопросы.
Затем, рассудил Райан, русские могли перевести свои деньги на безопасный счет и убить как Ветцеля, задававшего вопросы, так и Габлера, могущего дать ответы. А затем, - это было натянуто, но возможно - убить британского агента, работавшего против них.
Джек потер усталые глаза.
В девять часов вечера Джек позвонил сэру Бэзилу в его дом в Белгравии.
- Я не знаю, что точно я нашел, но, по крайней мере, знаю, с чего можно начать.
- И с чего же?
- Для начала, спасибо, что дали мне взглянуть на эти материалы.
- Всегда пожалуйста.
Джек рассказал о том, что просмотрел внутренние переводы и был уверен, что средства, отмеченные "Моргенштерном" как подозрительные, были переведены на другой счет.
- Мы должны разобрать этот новый счет, - сказал Джек. - Если мы выясним, кому он принадлежит, мы сможем проконтролировать эти средства.
- Как обычно, вы проделали впечатляющую работу, Джек, - сказал Чарльстон. - Но боюсь, то, о чем вы просите, не может быть сделано. Получение информации о новом счете означает нахождение нового контакта внутри банка. Боюсь, "Моргенштерн" был нашим единственным источником.
- Мы должны заняться этим банком. Или SIS или Лэнгли. Нужно надавить на них.
- Давить на швейцарский банк, не обратившись к швейцарским властям не получиться, и даже если мы получим санкцию, получение информации о счете займет месяцы. Владелец средств сможет вывести их в считанные дни, если не часы. Извините, Джек, но мы потеряли наш источник, и, соответственно, потеряли доступ к информации изнутри.
Джек понимал, что сэр Бэзил был прав. "Моргенштерн" стал их источником только потому, что добровольно вызвался сотрудничать с англичанами. Любые плодотворные попытки давления на РПБ займут гораздо больше времени, чем потребуется русским, чтобы вывести свои деньги из банка.
Несколько часов напряженного труда стали если не пустой тратой времени, то точно не дали никакого результата, которым можно было воспользоваться в ближайшем будущем.
Удрученный, Райан сказал Бэзилу, что вылетит в Великобританию завтра, а пока немного отдохнет. Он собрал свои материалы и вышел из кабинета.
Курьер из SIS, представившийся как "мистер Майлз" ждал в кафе все время, пока Джек работал с документами. Он проверил каждый документ, сверяясь с перечнем. Затем он сложил их в кейс, пристегнул его к запястью, пожелал Джеку хорошего вечера и направился к машине.
Местные сотрудники ЦРУ, все еще оставшиеся на рабочих местах, предложили Джеку место в армейском бараке, используемом персоналом ЦРУ, но предупредили, что кафе уже закрывалось, а горячей воды сегодня не будет.
Джек больше не был морским пехотинцем и не имел склонности стойко переносить тяготы и лишения, и вообще хотел хорошо поесть и принять горячий душ. Он подхватил свой портфель, вышел из ворот Клэйского штаба и остановился, чтобы поймать такси. Водитель не говорил по-английски, но понял, что Джек хотел в гостиницу.
- Какую? - Спросил он.
Это был резонный вопрос, но Джек и сам не знал. Он не так хорошо знал Берлин. Вспомнив о районе, где он был накануне, он спросил:
- Веддинг? В Веддинге гостиницы есть?
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида, пожал плечами и сказал:
- Alles klar.
Пятнадцатью минутами спустя Джек выбрался из такси на Люксембург-штрассе, оказавшись перед типовой гостиницей, выходящей на Леопольдплац, бетонный квадрат, окруженный зданиями, построенным на месте, полностью разрушенном во время Второй Мировой войны. Джек снял номер на одну ночь и пошел туда. Он хотел позвонить Кэти, но понял, что голоден. Даже не сняв пальто и шарф, он направился обратно в вестибюль, где взял карту, позаимствовал у портье зонт и вышел под холодный дождь на поиски еды и пива.
ГЛАВА 72
Наши дни
Сэнди Ламонт жил в Тауэр Хилл в квартире на девятом этаже, из которой ему открывался замечательный вид на Темзу и Лондонский Тауэр. Кроме того, его место жительства окружали несколько лучших ночных клубов города, и Ламонт, все еще холостяк, любил проводить вечера в кабаках с друзьями. Этот вечер не был каким-то особенным, так что он рассчитывал завершить его в женской обществе.
Как обычно, здорово вымотавшись, он около полуночи поднялся по ступенькам подъезда своего дома и вошел в пустой лифт.
Спустя минуту он вошел в квартиру, бросил ключи на стол в прихожей и повесил куртку на вешалку у двери. Он включил телевизор, переключил его на спортивный канал и сел на диван.
Одновременно с тем, как он начал высматривать счет футбольного матча, в дальнем углу гостиной загорелся свет, обнаружив то, что заставило его подскочить с дивана.
Сэнди увидел какого-то человека, сидевшего в кресле, судя по всему, притащенном с кухни.
- Твою мать! - Пораженно вскрикнул Ламонт.
Англичанин, схватившись за бешено колотящееся сердце, подался вперед и присмотрелся:
- Райан?!
Джек на мгновение молча посмотрел окно. Наконец, он сказал:
- Я, должно быть, совершил ошибку.
Ламонту потребовалось мгновение, чтобы оправиться. Он закричал:
- Это я тебе гарантирую! Что ты делаешь в моей квартире?!
- Я имел в виду, что ошибался, доверяя тебе.
- Что за цирк? Какого хрена ты здесь делаешь? Ты что, вскрыл чертов замок?
- Нет. Это он, - Райан кивнул в сторону противоположного угла. Сэнди заметил в темноте силуэт крупного человека, который словно скучая, прислонялся к стене.
- Кто… Это еще что за хрен?
Райан продолжил, словно этого и не услышал:
- Я бы не стал доверять тебе, если бы не Сент-Джон. Ты понятия не имел, что мы были в какой-то опасности. Это было у тебя на лице.
- О чем ты?
- Если бы ты знал о тех людях, что следили за нами, ты бы так себя не вел. И даже когда ты давил на меня, чтобы я бросил дело "Газпрома", ты делал это только потому, что на тебя давил Кастор. Изначально ты заинтересовался этим делом, ведь так?
- Джек, не дави на мозг. Говори, чего тебе надо, или я вызову полицию.
Крупный человек в углу сказал резким голосом:
- До телефона ты не доберешься, приятель.
Джек подошел к Сэнди и сел рядом.
- Я верю тебе, - сказал Джек почти шепотом. - Я не могу поверить, что ты замешан в том, что делает Кастор.
- Кастор? А что Кастор такого сделал?
- Хью Кастор работает на русских.
Сэнди рассмеялся. Он явно был напуган, но Джек, как не старался, не мог заметить признаки обмана. Он видел еще большее замешательство. Непонимание.
- Ерунда.
- Подумай о том, что происходит с "Кастор энд Бойл". Мы стали частью системы, используемой Кремлем для подавления своих врагов. Все наши успешные дела против олигархов, выступавших против Володина. Все дела против siloviki, которые, как и в случае с Гэлбрайтом, шли ни шатко, ни валко и так и оставались в подвешенном состоянии.
- Нелепость. Мы выигрывали дела и против siloviki.
- Я сам разбирался в ситуации. Положительный исход для наших клиентов в делах с siloviki был возможен только в тех случаях, когда эти siloviki уже поссорились с Володиным и его приближенными.
Ламонт на мгновение задумался. Он покачал головой.
- Ты с ума сошел. - Но он выглядел растерянно.
Джек посмотрел в окно на темную Темзу.
- Кастор встретился в своем доме с русским. Человеком по фамилии Лечков.
- И что? Он знает немало русских.
- Ты знаешь Лечкова?
- Нет. Кто он?
- Мы думаем, что он член "Семи сильных людей". Он послал несколько головорезов отдуплить меня и убить этого человека.
Ламонт, казалось, был искренне ошеломлен.
- Зачем?
- Оксли раньше был в МИ-5. Кастор был его куратором. Я отправился на встречу с Оксли в городок Корби. Как только я это сделал, все изменилось. Русские, которые пассивно следили за мной, напали на меня. И на Оксли тоже.
Ламонт перевел взгляд с Райана на Оксли и обратно.
- Точно. В новостях было. Убийство в Корби.
- Не убийства, - автоматически поправил Райан. - Только самозащита.
Сэнди подался вперед. Джек подумал, что его сейчас вырвет. Наконец, он что-то пробормотал, но Джек ничего не понял.
- Что?
Сэнди повторил громче:
- Нестеров.
- Что Нестеров?
- Когда Хью Кастор узнал, что ты вышел на Нестерова, он вышел из себя. Он хотел, чтобы тебя уволили за то, что ты продолжаешь дело "Газпрома" после того, как я тебя уже два раза предупредил. И меня он тоже хотел уволить за то, что я не проконтролировал.
- Почему?
- Не знаю. Он говорил, что в SIS ему рассказали, что Нестеров из ФСБ, но это не так - он узнал это имя, как только услышал. Я подозревал, что он уже о нем что-то знал. Но в том, как он себя вел, было что-то неправильное. Я знал это, но не мог понять.
- Итак, Кастор знает Нестерова, - сказал Райан. - Кремль передал Нестерову больше миллиарда долларов. Зачем?
- Не знаю, - сказал Сэнди.
На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем Джек сказал:
- Мне нужно пообщаться с Кастором.
- Почему тебе просто не пойти в полицию?
- Мне не нужно, чтобы его арестовали. Мне нужны ответы.
- Кастор улетел из города сегодня днем, - сказал Сэнди.
- Куда он направился?
- У меня нет ни малейшего понятия. У него недвижимость по всему миру. Он может быть где угодно.
Вот черт, подумал Джек. Если Кастор покинул город после того, как узнал, что Джек и Оксли сбежали, это означало, что он ударился в бега.
* * *
Райан и Оксли оставили вконец подавленного Сэнди Ламонта в его квартире и поехали в аэропорт Станстед. Там они нашли "Гольфстрим" Ассоциации Хендли. Открылась дверь, опустился трап, и из самолета вышла Адара Шерман. Она сошла с трапа и посмотрела на них двоих. Джек обратил внимание, что руки она держала за спиной.
Джек знал, что за спиной у нее скрывалась кобура с "Сиг-Сойером".
Он поднял руки.
- Адара, это я, Джек.
Она склонила голову набок и затем расслабилась.
- Извини, Джек. Ты так изменился…
Джек улыбнулся, подумав, как хорошо ему удалось сменить свой облик.
Из самолета появились Динг, Дом и Сэм. Они обменялись рукопожатиями. Каждый не прошел мимо короткой стрижки и бороды Джека. Все наперебой начали рассказывать о том, что с ними было за последние несколько месяцев.
Поднявшись в самолет, Райан испытал мощное чувство облегчения. Возвращение друзей придало ему сил. Обнимаясь с Дингом, Домом, Сэмом и Адарой, он задался вопросом, почему, черт побери, отправился в Великобританию один.
Они поздоровались с Оксли, почти не зная, что это был такой. Сам Окс, казалось, был несколько смущен, пребывая в "Гольфстриме" за 25 миллионов долларов с бандой каких-то Янки, подозрительно похожих на группу спецназа. Но с сыном президент Соединенных Штатов он общался как с давним коллегой.
Адара спросила Джека, куда им направляться теперь, услужливо добавив, что до Франции или Бельгии они могут долететь без дозаправки, но если он желал лететь куда-то дальше, нужно было заправиться, а если он был готов вернуться прямо в Штаты, следовало ждать разрешения на вылет.
Он ответил, что ему нужно в Эдинбург. Теперь, когда Кастор сбежал, Джек понимал, что ответы придется искать по-другому. Ему нужно было встретиться с Гэлбрайтом.
Самолет оторвался от полосы менее чем через пятнадцать минут.
ГЛАВА 73
Если оценивать лишь потери противника, первые сорок восемь часов операции "Красный угольный ковер" принесли успех. В зоне боевых действий работало двенадцать американских и британских групп специального назначения и восемь разведывательных вертолетов. Все они были оборудованы лазерными целеуказателями, и работали во взаимодействии с украинскими ВВС. Группы целеуказания, вместе с вертолетами "Кайова Уорриор" и вооруженным БПЛА "Риппер" уничтожили 109 вражеских единиц бронетехники и вооружения. Среди уничтоженной техники было почти тридцать русских основных боевых танков Т-90, а также две огромные РСЗО БМ-30.
Эти 109 единиц составляли почти пятьдесят процентов всех целей, уничтоженных украинцами, замечательная цифра, учитывая, что на Соединенные Штаты приходилось менее одного процента сил, участвующих в боях.
Притом, что Россия полностью заняла крымский полуостров на второй день вторжения, после занятия пограничных Луганской и Донецкой областей, по мере продвижения на запад потери росли, а к концу дня наступление затормозила плохая погода, вынудившая остаться на земле большую часть российских вертолетов. Облачность также создала проблемы для российских самолетов, так как большинство применяемых ими боеприпасов были свободнопадающими бомбами и неуправляемыми ракетами, которые требовали хорошей видимости для обеспечения эффективности.