Когда раздался взрыв, на площадке за углом недовольные рабочие как раз переустанавливали мешки с мелом и сухой известью, исполняя нервозные указания председателя комиссии, который когда-то служил химиком на подводной лодке. "Заря" громыхнула над их головами, как предвестник страшного суда, - они уронили мешок, он лопнул, и белое облако тертого мела окутало членов комиссии, наблюдавших за их манипуляциями. Члены комиссии плевались и кашляли, размахивая руками - но это оказалось лишь началом их злоключений.
В строгом соответствии с полученными указаниями водитель замаскированной отличной пожарной машины, заслышав взрыв, от которого у него поджилки дрогнули, запустил двигатель, врубил насосный агрегат и, как самоходка из засады, атаковал площадку. Увидав большое белое пятно на грязном асфальте и запорошенные фигуры, он однозначно понял, что это и есть очаг поражения, который ему надлежит продезинфицировать. И пока остальные пожарные машины, поднятые по тревоге бдительными нарядами ГО, только выезжали за ворота гаражей, мощная струя его брандспойта уже настигла белого, как балтийский пекарь, председателя, а сам он азартно выискивал глазами новые жертвы терроризма, разбегающиеся от его мощной красной машины кто куда…
Спаси нас, Боже, от друзей, а от врагов мы и сами спасемся!..
Глава 4
И БУДЕШЬ ТЫ ЦАРИЦЕЙ МИРА,
ХОЗЯЙКОЙ ПЛАТНОГО СОРТИРА…
Специалист заблуждается по правилам!
(Наблюдение майора Веселкина)
I
- Улица академика Павлова 12, лаборатория НИИ экспериментальной медицины… - бормотал опер Валентин, перебирая маленькими, почти детскими пальцами сводки наружного наблюдения за последние три дня.
Вид его оставлял желать много лучшего. За две недели беспрерывной работы "мегаэстет" поистерся, маникюр с ногтей его сошел, а белая рубашечка изрядно отдавала желтизной после регулярной стирки ее вручную хозяйственным мылом. Миробоев существенно не изменился, сидел в углу комнаты инструктажа и раз за разом ронял немытую голову на грудь, досыпая. Одежда на нем была так измята, будто он три дня не раздевался. Возможно, впрочем, что так и было.
- Вот, Костя, смотри, - Валентин разложил, наконец, сводки на столе перед Зимородком. - Лаборатория Басаргина… ныне ЧП "Био-С". Штат сотрудников - пятеро врачей, шофер и студент-уборщица. Студент приходит только по ночам, шофер - только днем, врачи посменно, через день. Сам Басаргин, как босс, работает, когда вздумается. Впрочем, он, судя по вашим сводкам, трудоголик и корпит безвылазно по ночам. Так?
- Так, к сожалению, - кивнул Клякса.
- Почему "к сожалению"?
- Потому что и нам приходится торчать на постах, пока он там сидит, в своей Башне.
- В башне?..
- Там скверик, а в скверике дом с башенкой. Называется Башня Молчания… в ней Павлов свои опыты с собачками проводил. На второй этаж винтовая лестница, там еще от него вольеры остались…
- Вы что - внутрь заглядывали?
- Любопытствовали ребята… В саму лабораторию не попали, конечно. Там студент ковырялся. А наверху, в кабинете Басаргина, поставили прослушку, согласно заявке.
- А почему в сводках ничего по прослушке нет?
- Так он там один сидит. Никого не пускает. Молчит, что-то пишет. Иногда скажет: "Да…" - и снова молчит, или ругается. Никакой информации.
- Ладно… Что он за человек?
Клякса пожал плечами.
- Властный, жесткий, умный. Персонал его уважает и побаивается.
- Они давно работают вместе?
- Это важно? Не знаю, не выясняли. Попробуем, если надо…
- Не надо. Не спугните. Мы сами, - остановил Зимородка Валентин.
Миробоев всхрапнул и вздернул тяжелой головой, как лошадь.
- Я вижу, вам тоже достается, - покосился на него Клякса.
- Да… мотались сегодня в одно место. Но вернемся к вашим сводкам. Вот что тут вырисовывается… Три дня тому "Газель" фирмы Басаргина выезжала по адресу улица Костюшко, два, в частный гинекологический кабинет… потом попутно заехала в Купчино, в роддом номер шестнадцать, и вернулась. Но почти сразу же опять выехала в тот район, на улицу Тамбасова, в роддом номер десять… или гинекологический центр при роддоме. Вы не смогли установить?
- Там ворота и двор общие, - сказал Клякса. - Не ясно, в какую организацию заходил врач.
- Вот именно… врач. Шофер ездит не один, а в сопровождении врача. Что же заставило их сделать такой крюк - вернуться на Петроградскую сторону и снова тащиться на Юго-Запад? Почему они сразу не заехали на Тамбасова?
- Забыли что-нибудь? - предположил усталый Клякса. Ему лень было думать.
- Возможно… Но вот на следующий день ситуация повторяется. Они едут на проспект Луначарского, семьдесят два… в медицинский центр "Даная", возвращаются - и тут же снова торопятся на Луначарского, сорок девять, в клинику семейной медицины, мимо которой проезжали час назад. Опять забыли? Или вы в сводке что-то спутали?
- В сводках все точно! - встрепенулся Зимородок.
- Я тоже так думаю, - поспешил урезонить его Валентин. - По крайней мере до сих пор все было достоверно. Но я бы уволил такой персонал, который раз за разом забывает про дела. Весьма вероятно, что в обоих случаях - на Тамбасова и на Луначарского - произошли какие-то события, потребовавшие их присутствия, и за ранее о наступлении этих событий они не знали.
- Роды, что ли, ездили принимать? - загудел вдруг спросонок на повышенной громкости Миробоев, не открывая глаз. Он, оказывается, все слышал.
- Всего таких визитов за время наблюдения зафиксировано девять - и каждый раз врач оставался в заведении не более получаса. Маловато для родов…
- Да я это так…
- Я так и понял. Спи, Коля, дальше. Значит, у них есть плановые поездки и неплановые, горящие. И всегда только днем. Женщины что - только днем рожают?
Они с Кляксой переглянулись. Ни один не знал достоверно ответа на вопрос.
- Я у жены спрошу, - пообещал Зимородок.
- Моя рожала ночью! - бахнул Миробоев и чуть не упал со стула. - Я как раз в засаде сидел!
- Ну и как? - полюбопытствовал Клякса.
- Пацан… три триста!
- Поздравляю.
- Это было десять лет назад, - уточнил Валентин.
- Но ведь ночью же!
- Прости, Коля, ты прав как всегда. Вернемся к лаборатории Басаргина. Что он сам?
- Холост… детей нет. Живет на Пионерской… там адрес есть. Дома бывает редко. Там у него бардак, все запущено.
- Заходили?
- Наведывались… аппаратуру ставили. А вы что пред полагаете - зачем они ездят в роддомы? Мои ребята тоже интересуются.
- Новорожденных похищают! - буркнул неугомонный Миробоев и хохотнул, продолжая дремать.
-Мысль была бы неглупа, - спокойно ответил Валентин, - если бы ваша разведка видела хотя бы одного ребенка. Хотя бы писк слышала. Что, вообще, врач в руках держит, когда ездит?
- Портфель. Пузатый старый саквояж. В нем лежит что-то объемное.
- Труп младенца поместится?
- Вполне.
Миробоев открыл глаза.
- Вы серьезно, мужики?!
- Шутим, Коля. Спи.
- А-а… - и он смежил веки и тотчас захрапел.
- Да-а… - протяжно вздохнул аналитик. - Все это загадочно и увлекательно, но ничуть не имеет отношения к нашей задаче.
- Если только не распространять заразу через родильные дома, - сказал Клякса.
- Это значит целая сеть террористов… с Басаргиным во главе. Похож он на такого?
- В общем, нет… Он мне даже нравится… конкретный такой мужчина. Знает свое дело… в чем-то темнит, не без этого… Может, разобраться, а потом прижать его?
- Чтобы он сознался в изготовлении штаммов сибирской язвы? - скептически покачал головой Валентин. - Хуже этой статьи вряд ли найдется. Думается мне, с роддомами - это побочное. Вы больше внимания уделите связям Басаргина. Сил хватит?
- Дежурим двумя машинами, - ответил Зимородок. - Если за "санитаркой" не гонять, то хватит. Одна на него, вторая - на контактера. Все по классике.
Разговор был окончен, и Костя уже собрался было уходить, но замялся у двери.
- Слушай… - неловко спросил он у Валентина. - Я смотрю - город на уши ставят потихоньку. Выезды прикрыты, вокзалы шмонают… Говорят, из отпусков отзывают врачей инфекционных отделений, а на Пороховых организуют карантинные бараки… Все так серьезно? Что-то подтвердилось? Как там наш трупешник с язвами - помог?
Валентин проникновенно посмотрел на него. Глаза опера были ясно-желтые, умные и какие-то холодные.
- Что - народ психует?
- Есть маленько… - подтвердил Клякса. - Особенно девчонки.
- О! - опять проснулся Миробоев. - Девчонки у вас классные! Передай, пожалуйста, привет той краснощекой… крепенькой такой!
- Оснований для паники нет, - убедительно сказал Валентин и ласково улыбнулся.
- Ага, - кивнул Зимородок. - Я так и скажу ребятам.
Он взял со стола ушанку, поправил пистолет в кобуре под мышкой и вышел.
-Оснований нет… - хмыкнул он, тяжело шагая по коридору. - Им хорошо. У них семьи в Москве…
Сегодня его группу растащили на три задания. Лехельт с Роликом опять обслуживали кого-то из верхов. Заявка на них была выдана персональная.
- Я приобретаю специализацию по "виперам"! - шутил Ролик. - Расту!
Тыбинь и Морзик вместе с разведчиками четвертого отдела, хорошо знающими северные районы, потрошили бомжатники в поисках ночлежки инфицированного бездомного, сбитого ночью машиной. Они не роптали. Им часто выпадала самая грязная работа, но Зимородок умел и вознаградить их.
Кира отдыхала после ночного дежурства возле Башни Молчания. В день на объект вышла машина с Людочкой и Димой Арцеуловым. С людьми, как никогда, была напряженка, и Завалишин разрешил Волану заступить в составе сменного наряда, велев Зимородку страховать и беречь его. Поэтому Костя, отмантулив ночную смену рядом с Кирой, не пошел домой, в общежитие, а сел за руль и вновь потянул с Ленинского на Петроградскую. Он понимал хлипкость сегодняшнего наряда - девчонка и разведчик после тяжелого ранения - оттого и решил посидеть полдня с ними, побарсуковать в машине, пока они наблюдают.
Он подкрался незаметно для своих со стороны проспекта Медиков. Справа черной немощью голых стволов пасмурнел Лопухинский сад, слева в треугольном сквере, охваченном по периметру дорогой, белели стены лаборатории и Башня Молчания. Место было достаточно уединенное, хоть пообок, у въезда на территорию НИИ экспериментальной медицины, стояли ряды машин. Клякса приткнулся на импровизированной стоянке в тупичке, откуда ему видны были и ворота сквера, и патрульная машина Волана поодаль.
- "Наружка", привет! - поздоровался он по связи. - Стою за углом позади вас. Побуду тут пока… чтоб вы не скучали.
- Костя, рад слышать. - Отозвался Арцеулов. - Не доверяешь? Напрасно… Ехал бы отдыхать. Тебе же в ночь сегодня.
- За санитаркой больше не гоняйтесь, - игнорируя обиды Димы, ответил Клякса. - Все внимание - Басаргину. Разбудите меня, когда понадобится. Отбой.
Он не вступал в обсуждение своих решений с подчиненными.
Поспать ему не дали. Едва он вытянул ноги и откинулся на спинку сиденья, в окно салона заглянул и постучал хорошо одетый, по моде - под горшок - выстриженный мужчина лет сорока.
- Ребята! Кто там?.. Костя, ты, что ли? А я смотрю - знакомая машина… Ну - как дела? Все в свои игрушки играете? Шпионов ловите?
- Здравствуй… - хмуро поздоровался с бывшим сотрудником Зимородок. - А ты здесь чего? Болеешь?
- Кто - я?! - воскликнул модный человек, и лицо его страдальчески дрогнуло. - Нет, что ты!.. у меня все тип-топ! Я не болею, Костя… А кто во второй машине?
- Волан и новенькая… ты ее не знаешь.
- Много новеньких? И как - справляются? Лучше меня? Не может быть! Бросали бы вы заниматься ерундой, шли бы дело делать!
Зимородок промолчал, глядя на бывшего сотрудника красными от недосыпа глазами.
- Я вас вижу иногда в городе, - сказал тот, помявшись. - Работы много, как всегда? Слышал, у вас кого-то ранили осенью…
Капитан все молчал - и человек стушевался, отошел к своей машине, оглядываясь. Говорят - бывших чекистов не бывает. Это не так…
Костя снова смежил веки - и опять ненадолго. У ворот сквера началось движение. Подъехал и криво встал у обочины длинный "фольксваген-пассат" цвета морской волны. "Хочу в отпуск" - вяло подумал Зимородок.
Лысый водитель "пассата" обладал габаритами борца сумо. Машина качнулась и поднялась на рессорах, когда он выходил.
- Однако, дядя… - раздался голос Димы Арцеулова по связи. - Затылок в видоискатель не помещается. Засняли… Поднимается по лестнице в Башню…
- Откуда знаешь? - спросил Клякса.
- В бинокль смотрю… в оконцах мелькает.
- Пишите разговор. Я его потяну, вы останетесь.
- Басаргин его хорошо знает… здоровается за руку… Костя, они что-то будут вывозить. Басаргин сказал: "Где шляешься? Все давно в термостатах. Мы работали три ночи"…
- Хорошо! - сказал Зимородок, массируя лицо, что бы взбодриться. - Пушок, на улицу! Отойди метров на двадцать от машины Лысого. По моей команде начинай движение, чтобы подойти к ней одновременно с хозяином. Все, что увидишь, запомни. Никаких лишних движений! Может, мы сегодня все и закончим, ребята…
Отчего-то Косте очень хотелось, чтобы так оно и было.
- Здоровый мужик… - сказал Волан. - Ты справишься, если что?
- Я сейчас операм на базу доложу. Пусть выезжают. Похоже, дела налаживаются… Вот он, идет! Пушок, внимание! Пошла! Медленнее, куда несешься вприпрыжку!..
Лысый появился в дверях лаборатории с большим металлическим контейнером в руке. Людочка, кутая лицо в пуховик, прошла мимо, наблюдая, как он осторожно укладывает ящик на переднее сиденье своей машины.
"Молодец, хорошо идет, - отметил Зимородок. - Естественно".
Не так-то просто пройти вблизи объекта - и не выдать себя. Навык нужен. Нельзя ни пялиться безотрывно, ни отводить глаза.
- Он чем-то расстроен, кажется, - доложила Пушок. - Так на меня посмотрел - даже страшно стало… В машине больше никого. Куда мне дальше?
- Иди пока прямо. Он отъедет - вернешься к Диме. Ты помнишь про специальное задание? Смотри за ним!
С утра на инструктаже Зимородок отозвал Пушка в сторонку, вооружил валидолом и поручил присматривать за Воланом, не позволять ему волноваться.
- Костя! - позвал Арцеулов. - Если уши меня не обманывают, Басаргин считает деньги! Лохматит толстую пачку, сопит - прямо возле "жучка"! Наверное, Лысый ему передал!
- Рубли или валюта?!
- Извини - не научился различать по шуршанию! Потренируюсь - научусь! Костя, неужели это они?!
- Будем надеяться… Если Лысый - курьер, должно быть прикрытие, а я его не вижу…
- Я тоже. Может, такой монстр без прикрытия ездит?
- Это серьезные люди. Смотрите внимательно.
- На той стороне, у Лопухинского сада, стоит джип, - пискнула Людочка.
- Ты уже туда добежала?
- Я волнуюсь!
- Иди тогда вокруг сквера до машины… Все! Лысый пошел! Дима, я за ним!
- Костя, будь осторожнее! Удачи!
- Джип поехал! - сказала Людочка. - Поехал джип - в сторону Каменноостровского проспекта! Как же вы один, Константин Сергеевич?!
- Да уж как-нибудь без вас! Ваша задача - Басаргин! База сказала - опера уже едут…
Нетерпеливое желание побыстрее закончить дело овладело Зимородком. Работать в одиночку было непросто, не хватало обзора, он вскоре потерял из виду джип и сосредоточился на "пассате" Лысого, решив ни за что не отпускать его. Оперативный выслал ему в помощь резервную машину, и мрачный Миробоев с Валентином уже сорвались с места, где бы они ни были. Надо было непременно продержаться на хвосте у объекта - и Костя вцепился в него зубами. Ему казалось - сейчас дожмем, возьмем, расколем - и спать… Он старался не думать о других вариантах, не поддаваться тревожному чувству незащищенности со спины.
Поначалу Лысый вел себя спокойно. Опытный Зимородок чувствовал его состояние по манере вести машину. "Пассат" не бегал из ряда в ряд, неспешно подходил к светофорам. Клякса пер вплотную, особо не скрываясь, поддавшись нетерпеливому, раздражительному желанию "дожать". Через некоторое время, зависнув позади объекта в длинной череде машин у перекрестка, Зимородок вдруг припомнил обезображенное язвами лицо больного сибирской язвой, сообразил, что, может быть, лежит в контейнере на переднем сиденье "пассата". Никак нельзя было заставлять Лысого нервничать.
А здоровяк как раз забеспокоился, принялся сигналить, выскочив из плена автомобильной пробки, притопил так, что Косте пришлось попотеть, чтобы не "грохнуть" его. С Каменноостровского свернули на Большой проспект и вскоре - на Средний проспект Васильевского острова. Там, на шестнадцатой линии, "пассат" остановился у большого пятиэтажного дома, Лысый выбежал с контейнером под мышкой, на ходу поглядывая на часы, и поспешно втиснулся в стеклянные двери новенького подъезда.
Костя, едва успев включить маячок, позволяющий определить местоположение его машины, помчался следом. Вывеска какой-то международной медицинской конторы подтвердила его подозрения. Вид старшего разведывательной группы несколько не соответствовал костюмерным изыскам окружающих - в ночь Зимородок одевался просто, тепло и удобно - в ватник. Молодой подтянутый охранник на входе тотчас бросился наперерез и попытался задержать его.
- Куда?! К кому?! - выкрикнул он, блокируя попытки Кляксы обойти его и устремиться в глубь здания, к лифтам, возле которых Лысый угрожающе потряхивал контейнером, позволяющим убить десятки тысяч человек.
Он даже ухватил Зимородка за руки.
- Сынок! - возмущенно сказал Костя и припечатал каблуком сапога по лакированной поверхности модных туфель неопытного цербера. Одним рывком вырвав кисти из ослабшего захвата, он кинулся в погоню. Дверцы лифта закрылись у него на глазах. Капитан, стуча сапогами, побежал по ступенькам. Он завелся, подпадая под магию погони - да и важность задачи не позволяла упустить объект. Связи с базой у него теперь не было, и он должен был все решать на ходу, самостоятельно. А кто может сказать, как выглядит начало теракта с применением бактериологического препарата?
Запыхавшись, он нагнал лифт на четвертом этаже, но Лысого в нем уже не оказалось. Петлистый коридор, отделанный пластиковыми панелями, прорезали полтора десятка дверей. Костя бросился открывать их поочередно, выкрикивая:
- Пожар! Пожар!
Он хотел, чтобы люди начали покидать здание.
Для большей убедительности он схватил в углу новенький красный огнетушитель и потрясал им перед глазами испуганных служащих. Оставляя за спиной гудящие растревоженные кабинеты и десятки голов, выглядывающих недоуменно в коридор, Зимородок ворвался, наконец, в обширный зал, где за конторками и стойками в сложной системе перегородок сидело человек с полета. В дальнем углу он увидал могучие плечи Лысого, склонившегося над раскрытым контейнером. Рядом с ним стояли еще двое, явно нерусского вида, осторожно заглядывали внутрь. "В офисах распыляют!" - успел подумать капитан.
- Стоять! - крикнул он угрожающе, преодолевая страх перед отвратительной, неведомой ему болезнью. - Стоять!