– Эта смерть на тебе, ты понял? – перевел Шамиль и показал на чемоданчик: – И на этих деньгах. – Владимир Александрович промолчал. Мимо провели пленного офицера в накинутом на голову мешке. – Они будут убивать их по одному… Каждую неделю, по пятницам. Снимать на видео и отдавать в программы новостей, иностранцам. Пока у России не найдется денег, понял? – Шамиль переступил через лежащее на земле тело и от себя добавил: – Они это сделают, да…
Никита Филатов
Часы от президента
"Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мертвым узлом."
Омар Хайям
Было бы глупо сейчас подорваться на мине.
– Вы что-то сказали?
– Нет, это так… Не обращайте внимания.
В принципе, район считался одним из самых спокойных на границе. По-серьезному здесь никто не воевал с прошлой осени, даже обстрелы и угоны скота можно пересчитать по пальцам.
Судя по карте, которую Владимир Александрович видел в штабе, дорога проходила через заброшенные виноградники. Однако, за окнами машины все равно ни черта нельзя было разглядеть – даже неба над головой не видно, все вокруг утонуло в сырой, однообразной, тягучей пелене.
– Да, погодка…
– Туман, мать его! – На переднем сидении, рядом с водителем, тяжело пошевелился полковник лет пятидесяти.
Обернувшись, он протянул Виноградову пачку "кэмела":
– Угощайтесь.
– Спасибо, бросил, – улыбнулся Владимир Александрович.
– Завидую. Давно?
– Седьмой год уже…
– А ты?
– С удовольствием! – Здоровенный прапорщик с эмблемой внутренних войск на рукаве вытянул сигарету, поблагодарил и полез в карман за спичками.
При этом откидной металлический приклад его автомата уперся Виноградову прямо под ребра:
– Извиняюсь…
– Ничего.
Владимир Александрович чуть потеснился, прикинув, что с учетом могучей комплекции соседа на троих места сзади уже не хватило бы.
Полковник тем временем скосил взгляд на спидометр:
– Может быть, дальний включишь?
Водитель помотал головой:
– Нет, лучше не надо. Время есть…
Он давно уже, сразу за блок-постом, переключился на ближний свет, поэтому желтые конусы от фар сливались в одно трясущееся пятно чуть ли не под самым носом "волги".
– Ладно, тебе виднее.
Дорога заворачивала вправо, и световые лучи выхватили из тумана опрокинутые на обочину останки грузовика.
– Из "подствольника"… С той стороны пальнули. – Специально для Виноградова прокомментировал водитель.
– Зачем?
– Веселый народ. Дети гор!
– Скоро приедем, – опять обернулся полковник.
Но Владимир Александрович уже и сам сообразил, что граница где-то неподалеку. На дистанции точного выстрела из подствольного гранатомета…
И действительно, контрольно-пропускной пункт возник из тумана даже раньше, чем ожидалось – водитель еле успел затормозить.
Убрав ногу с педали тормоза, он опустил стекло:
– Бойцы, есть тут кто живой?
Темно. Ни звука… Только отражают свет автомобильных фар злые, рубиново-красные огоньки на шлагбауме.
– Эй, братья-славяне!
– Они что, так и сидят здесь? – Только для того, чтобы нарушить жутковатую тишину поинтересовался Виноградов.
– И без воды к тому же, – подтвердил сосед. – Ни тебе помыться, ни вообще…
Он снял автомат с предохранителя:
– Схожу, проверю?
– Давай, – кивнул полковник.
Но рядом с машиной уже выросла фигура в камуфляже:
– Доброй ночи. Документики попрошу…
И почти сразу же по глазам прибывших ударил мощный пучек электрического света.
– Слышь, фонарь убери! – Возмутился водитель.
– Обязательно, – ни лица, ни погон человека в камуфляже было не разглядеть, но вел он себя вполне по-хозяйски:
– Спасибо. А ваши?
– Будто номера на машине не видно…
– Ну, всякое бывает, товарищ полковник. Сами знаете. Прошу прощения, все в порядке!
– Можно уже выходить?
– Да, конечно.
– Слава Богу… – Водитель заглушил двигатель и выключил фары.
– Готовы? – Обернулся полковник.
Владимир Александрович кивнул и подхватил пристроенный внизу, между ног портфель-дипломат:
– Всегда готов!
Пассажиры "волги", стараясь на всякий случай не хлопать дверцами и вообще не шуметь, выбрались наружу.
– Сюда, за мной давайте! – Встречающий мигнул фонариком в сторону бетонных блоков контрольно-пропускного пункта.
Глаза постепенно привыкали к темноте, но Виноградов все же старался не потерять из виду широкую спину идущего впереди прапорщика.
Неожиданно, спина эта дернулась куда-то вбок и вниз:
– Ох, ч-черт!
Владимир Александрович тоже пригнулся, пытаясь свободной рукой нащупать на поясе несуществующую кобуру:
– Что такое?
– Осторожнее, за колючую проволоку не зацепитесь, – запоздало предупредил откуда-то из тумана человек в камуфляже.
В ответ прапорщик не стесняясь в выражениях сообщил все, что думает по поводу него лично, собственных порванных штанов, а также внутренней и внешней политики российского государства.
Сопровождающий извинился, но прибавил пару фраз в том духе, что здесь все-таки не Новый Арбат, даже не штаб федеральной группировки – и надо бы под ноги смотреть…
– Что? Ты это кому, парень?
– Тихо! Прекратите, – на правах старшего по званию осадил всех полковник.
Дальше двигались молча.
Впрочем, идти пришлось совсем недалеко. Сначала обогнули бронетранспортер, пахнущий порохом, пылью и все ещё не остывшим за ночь металлом. Затем прошли вдоль бетонных конструкций с торчащим из амбразуры стволом и оказались перед закрывающим вход куском брезента.
– Прошу! Аккуратнее, не ударьтесь…
На появление гостей личный состав КПП отреагировал довольно спокойно. Во всяком случае, никому из бойцов в голову не пришло подавать команды, вскакивать и вытягиваться по стойке смирно.
Видимо, здесь спали не раздеваясь – во всяком случае те, кто лежал сейчас на двухярусных, сколоченных из неструганых досок нарах сняли с себя только обувь. Автоматы и каски были пристроены прямо под боком у спящих, либо висели на вбитых в стену железных крюках.
Тяжелый дух давно не мытых тел и оружейной смазки мешался с запахом дыма – прямо посередине, на полу была установлена печка-"буржуйка" с уходящей куда-то вверх трубой.
Перед печкой стоял на коленях чумазый боец в расстегнутом ватнике. В тот момент, когда появились гости, он как раз приоткрыл чугунную дверцу, и по потолку забегали огненные блики.
– Ну, чего у тебя? Порядок?
– Дрова сырые, товарищ старший лейтенант, – вместо приветствия доложил дневальный.
Только сейчас, при неожиданно ярком свете пламени, Виноградов заметил звездочки на погонах человека в камуфляже.
– Рассаживайтесь. Сейчас перекусим, чайку попьем…
– Вы как? – Обернулся к Владимиру Александровичу полковник. – Время, вроде, позволяет.
Виноградов посмотрел на часы: до встречи оставалось ещё почти сорок минут.
– С удовольствием.
Пока прибывшие, стараясь никого не разбудить, рассаживались прямо на нары, хозяин порезал хлеба. Затем на расстеленной газете появились консервы и несколько кружек:
– Вы как насчет… по чуть-чуть?
Возникла неловкая пауза, и Виноградов понял, что отвечать придется ему:
– Нет. Спасибо, конечно, но… Мне нельзя, а вы сами смотрите, по настроению.
– Хороший коньяк. Местный, – на всякий случай уточнил старший лейтенант. На этот раз он обращался уже непосредственно к Владимиру Александровичу.
– Спасибо. В следующий раз… На обратном пути.
Водителю было не положено, полковник по примеру Виноградова пить отказался, поэтому хозяин плеснул из фляги только себе и прапорщику:
– Без обид?
– Да нормально все… Поехали!
Как раз подоспел и чай.
Пристраивая поудобнее дипломат, Владимир Александрович перехватил заинтересованный взгляд дневального. Усмехнулся: да уж, действительно! Приехал, понимаешь, какой-то хрен с горы.
Форма новая, чистенькая, без знаков различия. Шнурованые ботинки, портфельчик пижонский… И не то, что нормального "калаша" – даже кобуры с пистолетом на поясе нет.
Полковник тем временем поддерживал беседу:
– Сколько же вас тут всего?
– Я – двенадцатый.
– Тесновато…
Молодой офицер пожал плечами:
– Приходится спать по очереди. Но ведь так и так четверо службу тянут, пока остальные здесь.
– С едой-то хоть нормально?
– Сухпаек привозят.
– Ну надо же, безобразие какое… – Искренне возмутился полковник из штаба. – Вернусь, доложу обязательно. Командующему группировкой, лично!
– Да ладно! Обидно вот, что надбавку сняли… Мы же теперь, вроде как, не в зоне чрезвычайного положения находимся. Боевых действий тоже официально нет.
– Это верно.
– Так и получается, что ни льготной выслуги, ни денег… Хорошо, хоть командировочные пока платят.
…Примерно через полчаса засобирались.
– Все пойдем?
– Да в общем-то… Водитель может остаться.
– Товарищ полковник!
– Сиди. Жди пока… Или машиной займись, чтобы в любую минуту была готова. Понял?
– Понял, – опустился обратно за стол водитель.
– Может, лучше до утра останетесь? – Откинув брезентовый полог поинтересовался у полковника начальник КПП.
– Посмотрим. Как получится. Верно?
– Верно, – кивнул Виноградов.
Глупо загадывать. Неизвестно ведь, как все сложится. Люди с той стороны могут опоздать. А могут и совсем не приехать.
Они вообще много чего могут. Например, прямо на месте перестреляют Владимира Александровича и его спутников. Или увезут их куда-подальше…
Как этот паренек сказал? Веселый народ, дети гор!
Туман вокруг показался не таким густым, как раньше. Но почти сразу же за бетонным порогом Виноградова заколотила мелкая дрожь – то ли от ночного холода, то ли от напряжения нервов.
Хорошо хоть, никто не видит…
– Вот и мост уже.
– Мост?
– Ну, это мы его так называем.
– Понятно, – кивнул Владимир Александрович.
Они снова вышли к трассе, только теперь уже перед контрольно-пропускным пунктом. В этом месте дорога пролегала по узкой грунтовой перемычке, соединяюшей края сухого рва – подобного тем, какими в древности наши предки-славяне отгораживались он грабительских набегов. Ров был глубокий, в полтора человеческих роста, и вытягивался по обе стороны, насколько хватало глаз.
– Граница…
– Которой не существует?
– Административная, – уточнил полковник.
Виноградов остановился перед сколоченным из бревен и опутанным "колючкой" сооружением, которое перегородило проезжую часть.
– Дальше не стоит пока.
– Да, конечно.
От чужой территории подошедших отделяло теперь всего несколько метров.
– А у них здесь свой блок-пост есть? Постоянный?
– Нет, – помотал головой старший лейтенант. – Зачем?
– Тоже верно.
– Им-то кого опасаться? Нас, что ли?
Полковник опять угостил всех курящих сигаретами:
– Запаздывают…
– Подождем.
– А куда деваться?
– Тихо! Секундочку… – Начальник КПП поднял вверх указательный палец, и все сразу же услышали мерный, нарастающий рокот двигателей:
– Это случайно не те, кто вам нужен?
Виноградов кивнул:
– Легки на помине. Минут через десять будут здесь.
– Так… Теперь моя задача? – старший лейтенант ни к кому персонально не обращался, но ясно было, от кого он ждет ответа.
Владимир Александрович обернулся в сторону торчащего из амбразуры крупнокалиберного пулемета:
– Знаете, возвращайтесь к себе. Прикроете нас, если что.
– И вообще… Действуй по обстановке, – добавил полковник.
Начальника КПП никто ни во что не посвящал. Просто предупредили, что ночью приедут люди из штаба, а зачем, почему… А теперь ситуация нравилась ему все меньше:
– Людей из резерва поднимать?
Виноградов помялся, посмотрел на спутников:
– Да, пожалуй. Надеюсь, все будет тихо, но на всякий случай…
Когда молодой офицер исчез за бетонным укрытием, полковник снова потянулся к сигаретам:
– Жаль. Вот сейчас бы я полтинничек принял!
– Коньяк был хороший, – поддержал его прапорщик внутренних войск, снимая с плеча автомат. – Зря вы отказались.
– Еще не все потеряно… Наверстаем.
– Во, видите?
Сквозь туман пробились огоньки фар: два поменьше, а один, большой и яркий, чуть впереди.
– Значит, все же приехали…
В голосе Виноградова спутникам послышалась плохо скрываемая тревога – и в то же время явное облегчение от того, что судьба уже никому не оставила выбора.
– Ну, ни пуха ни пера! – Первым протянул холодную ладонь полковник.
– К черту… – со здоровяком-автоматчиком Владимир Александрович тоже обниматься не стал, ограничились рукопожатием:
– Счастливо!
– Вы там давайте того, поосторжнее.
– Попробую. Поквитаетесь с ними, если что?
– Нет вопросов. – Вполне серьезно пообещал прапорщик, припечатав рукой затвор "калашникова".
Виноградов обернулся – за бетонными блоками КПП, угадывалась суета вооруженных людей. Рыкнул, прокашлялся и выехал на огневую позицию разбуженный по такому случаю бронетранспортер.
– Пор-рядок!
Шум двигателей на той стороне приблизился почти вплотную, и неожиданно из-за пелены тумана вынырнул БТР – точная копия того, что перегораживал сейчас трассу за спиной Владимира Александровича.
На башне, рядом с пулеметом, была установлена мощная фара. И не фара даже – а скорее прожектор, освещавший путь и самому бронетранспортеру и пристроившимся к нему сзади серым "жигулям".
Колонна замерла у самого края моста.
Несколько секунд Виноградова и его спутников изучали. Потом одновременно распахнулись все четыре двери автомобиля, и пространство перед ограждением сразу же заполнилось людьми.
Разумеется, они были вооружены. В глазах зарябило от множества автоматов, гранат, кинжалов, пистолетных рукояток и патронташей местного производства.
Прибывшие оказались в форме, которую почему-то принято называть полувоенной: пятнистые ватники российского образца, кроссовки, джинсы, или заправленные в сапоги штаны с накладными карманами. Все одинаково чернобородые, в тонких вязаных шапочках…
Впрочем, один из бородачей отличался от своих спутников лихо заломленным набок беретом с кокардой – и зеркальными солнцезащитными очками в половину лица.
Он и заговорил первым:
– Кто Виноградов? Ты?
Владимир Александрович кивнул:
– С кем имею честь?
Но вместо ответа бородач в берете поинтересовался:
– Деньги привез?
– Я не расслышал, кто вы…
– Не важно. Давай сюда!
Виноградов скорее почувствовал, чем услышал, как замерший рядом прапорщик сдвигает вниз планку предохранителя.
– Слышишь? Давай чемодан!
– Не имею права.
К удивлению Владимира Александровича, ответ его был собеседником воспринят как должное:
– Не бойся… Шутка!
Виноградов пожал плечами, показывая, что и не испугался вовсе.
– Поехали?
В горле совсем некстати застрял комок, но тут на помощь пришел полковник из штаба:
– Хотелось бы напомнить, что безопасность нашего представителя и его… груза гарантирована самим Бесланом Асхабовым лично.
Ссылка на командира президентской гвардии, казалось, произвела определенное впечатление:
– Зачем волноваться, полковник? Все будет хорошо.
Бородач говорил с акцентом, и при каждом движении в блюдечках его очков вспыхивал отраженный свет фар.
– Надеюсь.
Как говорится, долгие проводы – лишние слезы.
Стараясь случайно не наступить на колючую проволоку, Виноградов обогнул заграждение и оказался на противоположной стороне моста:
– Я готов.
– Поехали! Сюда садись.
Бородачи довольно организованно полезли по местам: кто обратно в люк бронетранспортера, кто в командирские "жигули".
Владимиру Александровичу пришлось устроиться опять на заднем сидении автомобиля, но теперь на пару с самим командиром. И через минуту машина уже выворачивала задним ходом на обочину, пропуская вперед бронетранспортер.
Прежде чем началась дорога, Виноградов успел разглядеть размытые очертания КПП и две фигуры, замершие у самого края рва.
Кажется, товарищ полковник снова курил…