Во избежание осложнений с властями Роман Ставропольский предложил братьям "загаситься" на время в Москве. Сборы были недолгими, и вскоре они, получив от своего "старшого" приличную сумму подъемных, отбыли в столицу.
Ростовский был наслышан о подвигах Губайдулиных, а потому не раздумывая взял их в свою бригаду. К моменту обращения к нему Рокотова братья зарекомендовали себя с самой лучшей стороны. И когда зашла речь о защите семьи Мордковичей, Андрей Ростовский сразу подумал, что лучше них никто не справится. Очень удачно: три смены, трое братьев, трое звеньевых. Оставалось подобрать три группы толковых ребятишек. Но за этим дело не стало. С десяток молодых ребят давно рвались на стоящую работу, и Ростовский благословил их, дотошно проинспектировав на предмет готовности.
Отсеяв колеблющихся, Ростовский вызвал братьев, представил им подопечных, посвятил в суть дела. После этого вручил им две укомплектованные всяческими прибамбасами тачки, договорился о системе связи с ними и, в особых случаях, с работодателем, то есть с Константином Рокотовым.
В тот же вечер один из братья, как и было сказано выше, взяв с собой тройку боевиков, заступил на охрану матери и дочери Мордкович.
Глава 5
Широши рассуждает
Напомним, что мы расстались с Бешеным в тот момент, когда он разговаривал по мобильному телефону с Широши после боя, в котором не удалось захватить бен Ладена.
Завершился разговор же их так:
С вашим мерзким карликом я вместе не полечу, а то ему не поздоровится, - мрачно сообщил Савелий, помнивший, как этот гнусный тип обошелся с беднягой Раулем.
Я так и думал, - невозмутимо ответил Широши. - Кстати, не забывайте, что вы приняли за Фридриха его двоюродного брата Манфреда, существо абсолютно безобидное, и зверски расправились с ним.
Это вы крупный специалист по карликам, а я, представьте, нет! - отрезал Савелий.
Не будем сводить счеты, дорогой Савелий Кузьмич, тем более что вы не один, - мирно произнес Широши.
Его замечание было к месту, поскольку Роджер Лайн внимательно прислушивался к разговору Савелия, не сводя при этом глаз с Фридриха, стоявшего на лесенке вертолета.
Хотя Савелий не имел возможности выяснить,
понимает ли Лайн русский язык, но в данной ситуации Широши, безусловно, был прав.
Нет сомнений, что потомок благородных англосаксов предложит вам свой транспорт, но вам его любезностью пользоваться не нужно. Мы сами с усами! - Последняя фраза Широши прозвучала особенно по–домашнему.
Да я и не собирался, - поспешно согласился Савелий.
Вы не беспокойтесь: я все предусмотрел, - к Широши вернулось его обычное самодовольство, - ваш транспорт ждет вас рядом с грузовиками вашего американского брата по оружию. До скорой встречи!
До скорой! - Савелий спрятал телефон в карман.
Карлик помахал ему на прощанье рукой, ловко вскарабкался в вертолет, который немедленно взмыл в небо.
Никогда не слышал о том, что в российском ГРУ служат карлики… - как бы размышляя вслух, произнес Лайн.
Плохо же у вас поставлена разведывательная работа, Роджер, - криво усмехнулся Бешеный. - Этот карлик обладает чудовищной силой и притом отлично владеет большинством восточных единоборств. В бою он просто бешеный!
Савелий не мог отказать себе в удовольствии поддразнить этого высокомерного цэрэушника. На последнее слово Лайн, как и ожидал Савелий, немедленно отреагировал:
Кстати, мистер Филимонов, раз уж мы соратники в бою, я, наверное, могу называть вас Серафим. - Имя далось Лайну с некоторым трудом. - В России имеется такой знаменитый Бешеный, правда он не служил в ГРУ, однако вы наверняка о нем слышали. Интересно, где он теперь?
Не только слышал, но и встречался неоднократно. - Савелий оценил профессиональную хватку Лайна - в любой ситуации добывать необходимую информацию.
Происходившее Савелия забавляло.
Вот как? - как бы безразлично проговорил Лайн. - Так вы хорошо его знали?
Ну, что хорошо знал, не скажу, но знаком был и видел его в деле, - закинул Савелий еще одну наживку, которую Лайн охотно проглотил.
А, если не секрет, где именно вы с Бешеным были вместе? - тем же нарочито безразличным тоном поинтересовался его американский знакомец.
Они медленно двигались в направлении расположения грузовиков, и сторонний наблюдатель или слушатель мог подумать, что "бойцы вспоминают минувшие дни", не более того.
Да какие же могут быть секреты от союзника? - совсем бесхитростно рассмеялся Савелий. - Мы же ведь теперь союзники, не так ли?
Он вопросительно посмотрел на Лайна.
Конечно, конечно, - поспешно подтвердил тот.
С Бешеным мы сталкивались в Афганистане и в Чечне, - раскрыл "великую тайну" Савелий.
Он правда такой фантастичный боец, как о кем говорят? - Впервые Лайн проявил открытую заинтересованность к обсуждаемой личности.
Савелия так и тянуло похулиганить:
Чего тут говорить, боец он был что надо. Но лично я не стал бы его особо выделять - у нас таких много!
Тогда почему ему достается большинство самых ответственных заданий ваших спецслужб? Ведь в кадрах он не состоит, жалованья не получает… - Лайн проявил завидную осведомленность о Бешеном.
А вот этого я вам не скажу, и не потому, что мне этого не хочется делать, а просто не знаю, Начальству всегда виднее. Вы же сами человек служивый, а начальство, когда что‑то решает, с нами, исполнителями, не советуется. Разве у вас не так? - простодушно заключил Савелий.
К сожалению, точно так! - согласился Лайн. Он с раздражением вспомнил бюрократические безобразия, предшествовавшие событиям одиннадцатого сентября в Нью–Йорке.
А где сейчас этот Бешеный? - после недолгой паузы снова поинтересовался Лайн.
Точно не знаю… Прошел слух, что убили его в Москве бандиты какие‑то, но подробности не выяснял. Не принято это у нас.
За разговором они приблизились к месту, где стояли армейские "Доджи".
Я подвезу вас до штаба объединенных сил в Косово, - любезно предложил Лайн.
Спасибо, - сдержанно поблагодарил Савелий, - у меня есть собственный транспорт.
И правда, рядом с тяжелыми грузовиками американца два небольших джипа смотрелись игрушечными. За рулем каждого сидел прапорщик в российской военной форме.
Машины не слишком походили на обычный армейский транспорт русских, и Лайн профессиональным взглядом разведчика зафиксировал их номера.
"Нужно будет проверить в штабе миротворческих сил", - подумал он.
Приятно было познакомиться, Се–ра–фим, - вновь по слогам произнес Лайн. - Может быть, еще где‑нибудь встретимся?
Кто знает, - не стал возражать Савелий. - Желаю удачи!
И вам тоже.
В кабине тронувшегося с места "Доджа" Лайн мучительно пытался вспомнить, где он видел этого русского капитана? Годами тренированная на лица память старого цэрэушника хранила в себе буквально сотни фотографий дипломатов, агентов и контрразведчиков, не только русских, но и их союзников из Восточной Европы.
Лайн мысленно тасовал эту пухлую колоду, но вспомнить так и не смог.
"Наверное, он на кого‑то просто очень похож. - И попытался себя успокоить, добавив с усмешкой: - В конце концов, все эти славянские рожи, в принципе, одинаковы…"
Пыль за урчащими грузовиками постепенно улеглась. Савелий стоял у джипов, дожидаясь Васька–Беспалого и Мамуку, которые задержались потому, что внимательно осматривали своих людей. А вдруг кто живой остался и просто потерял сознание? Но их надежды не оправдались: все они были мертвы.
У Бешеного вновь зазвонил телефон.
Голос Широши спросил:
Наш заокеанский приятель благополучно отбыл?
С ветерком, - усмехнулся Савелий.
Тогда вы, Савелий Кузьмич, садитесь в первый джип, а ваши ребята поедут во втором. Они скоро будут дома. Я просто не считаю нужным, чтобы они видели меня. О погибших не думайте - их похоронят, как положено. - Широши отключился, не дожидаясь реакции Савелия.
На прощанье Савелий, Васек–Беспалый и Мамука крепко обнялись.
Почему ты не с нами? - спросил Васек–Беспалый, после того как Бешеный объяснил им, как они будут добираться.
Есть еще кое–какие делишки, - уклончиво ответил Савелий. - Но мы скоро обязательно увидимся, - заверил он.
Троекратно посигналив друг другу, джипы разъехались в разные стороны. В одном месте побережья Адриатического моря соратников Бешеного ждал белоснежный быстроходный катер. Путь их домой лежал через Италию и Турцию, где у вездесущего Широши никаких проблем не было, ибо коррупция в этих двух прекрасных странах традиционно цвела так же пышно, как и в России.
Самого же Савелия в другой точке побережья Широши ждал на простой рыбацкой шхуне, которая более смахивала на судно контрабандистов, замаскированное под рыбацкую посудину. Никаким комфортом и не пахло, а воняло тухлой рыбой.
В кубрике, где одетый в потертую штормовку восседал Широши, были двухъярусные койки, которые, как вспомнил Савелий, по–английски именовались "банки".
Команда была азиатская и напоминала одеяниями средневековых пиратов, а флаги на корме и мачте развивались турецкие.
Усевшись на потемневшую от времени деревянную койку напротив Широши, Савелий почувствовал, как на него волной накатывалась усталость. Сказывалось жуткое напряжение последних дней и недель.
Горячо было? - участливо поинтересовался Широши.
Бывало и погорячее, но все‑таки обидно, что мы не достигли главной цели, - устало ответил Савелий.
Кто же знал, что албанцы, вместо того чтобы заниматься нелегальной коммерцией и поставкой наркотиков в Европу, попытаются взять Усаму в заложники и потребовать за него выкуп? - непонятно кому задал вопрос Широши.
Как кто?! - вспылил Бешеный. - Вы должны были это предвидеть! - нагло заявил он.
Было ясно, что Широши ни в чем не виноват, но почему лишний раз не поддразнить этого самодовольного типа?
Однако смутить Широши было не так‑то и легко.
Спасибо, конечно, за столь высокую оценку моих скромных возможностей, - церемонно склонив голову, произнес он, - но я же неоднократно повторял вам, что я не волшебник и не всеведающий провидец. Не так уж и редко моя информация оказывается неполной. Так что не судите меня строго.
Бешеный понимал, что по всем правилам он должен описать всю операцию в деталях, но было лень. И потому только спросил его:
Что теперь будем делать?
Прежде всего вам следует снять накопившуюся усталость! - авторитетно заявил Широши.
Из кармана штормовки появилась на свет уже знакомая Бешеному серебряная фляжка. Широши налил Савелию две полные до краев крышечки. Тот не возражал. Он прекрасно помнил, какой необычайный эффект дало это снадобье в мексиканской сельве. Только на этот раз вкус бальзама показался немного горьковатым, но Савелий ничего не сказал.
Куда мы плывем? - спросил он без особого интереса.
В Турцию, - с готовностью ответил Широши.
А потом куда? - попытался выяснить Бешеный, но язык ему уже не повиновался, и он провалился в глубокий сон без сновидений…
В это время в штабе миротворческих сил в Косово Лайн тщетно пытался выяснить, кто такой Серафим Филимонов, называвший себя капитаном и командовавший отрядом ГРУ. То, что русские начальники разводили в недоумении руками, наотрез отказываясь признать само существование Филимонова и его людей, Лайна не слишком удивило. Русским он никогда не верил и не забывал о ни с кем не согласованном марш–броске на аэропорт Приштины. В поведении русских логика присутствовала: они стремились захватить бен Ладена сами для каких‑то своих тайных целей.
Поразило Лайна другое: никто из работников спецслужб западных союзников США и слыхом не слыхивал о капитане Филимонове.
Из чего следовало два вывода.
Первый - спецслужбисты откровенно плохо работали и просто прозевали прибытие в Косово Филимонова и его группы. Вариант этот был возможен, ибо соблазнов вокруг было достаточно - от доступных девиц до дешевейшей ракии.
Второй вывод нравился Лайну меньше. Из него неминуемо следовало, что русские обладали каким- то секретным каналом переброски своих людей по всей Европе и к тому же имели хорошо законспирированных "кротов" в западных спецслужбах. Ведь когда Лайн и его команда прибыли на место, Филимонов был уже там и обратился к нему по имени.
Все эти тревожные мысли не отпускали Лайна и в салоне первого класса "Боинга", уносившего его из Стамбула, куда его перебросили из Косова на военном самолете, в Вашингтон.
В свете анализа ситуации, проведенного Лай- ном, конкретная фигура капитана Филимонова отходила на задний план. Не важно, как звали этого знакомца пресловутого Бешеного - Филимонов или Филиппов. Важным было другое - русские опять вели себя, как хотели. И снова нужно было изобретать, как поставить их на надлежащее место…
Савелия разбудил шум океанского прибоя. Он открыл глаза и обнаружил себя в хорошо знакомом кресле рядом с вольером, где обитали любимые морские свинки Широши.
Свинки, копошившиеся у сетки, казалось, Бешеного узнали. Когда его взгляд остановился на них, они встали на задние лапки и радостно заверещали. В густой траве Савелий разглядел еще два маленьких пушистых комочка - видно, за время его отсутствия Чика стала матерью.
Эта мысль мгновенно сменилась другой. А вдруг непредсказуемый Широши опять лишил его подвижности? Савелий резко встал и сделал шаг–другой по направлению к вольеру. Ноги были в полном порядке. Его приближение вызвало у свинок неописумый восторг. Он машинально с виноватой улыбкой развел руками - мол, нечем мне вас сейчас угостить. Потом обернулся и посмотрел в сторону дома. На террасе восседал улыбающийся во весь рот Широши, приветственно приглашающим жестом машущий ему рукой.
Бешеный бодрым шагом подошел к террасе и зло спросил:
- Когда вы, Феликс Андреевич, наконец, откажетесь от ваших штучек? Хватит уже ставить над моим бедным организмом эксперименты! А то я начинаю думать, что нужнее вам в бессознательном состоянии.
Широши терпеливо ожидал, когда Савелий выговорится и спустит пар.
Говорков разозлился не на шутку:
Признавайтесь, чем вы меня опоили вместо вашего хваленого "эликсира жизни"? Сколько суток я проспал?
Широши принял обиженный и немного виноватый вид.
Проспали вы, Савелий Кузьмич, не больше недели. А жидкость, которую выпили, еще одно мое изобретение, почерпнутое из древних кельтских манускриптов. Я называю ее "эликсиром забвения". Помогает восстанавливаться после стрессов, только восстановление идет более плавно и требует некоторого времени. Вы ведь не можете сейчас пожаловаться на отсутствие бодрости в вашем теле?
Савелий и вправду не мог ни на что пожаловаться, ибо чувствовал себя превосходно.
Ну, вот видите, - истолковал его молчание как согласие Широши.
Бешеный не сдавался:
Я убедительно прошу вас перестать потчевать меня вашими многочисленными изобретениями без предварительного информирования меня о возможных последствиях. - И зло добавил: - Я вам не подопытный кролик!
Тут Широши расхохотался во весь голос:
Вот уж на кого вы никак не похожи, так это на беззащитного кролика! Кстати, по–моему, свинки вас узнали и обрадовались, не так ли, Савелий Кузьмич?
Узнали, узнали, - не стал спорить Савелий.
Его уже начали раздражать эти "кролики",
"свинки". Не дай бог, Широши опять ударится в воспоминания о своем прошлом зверинце и карьере укротителя.
Широши почувствовал поднимавшееся в собеседнике раздражение:
Не дуйтесь, Савелий Кузьмич, я просто хочу, чтобы вы не зацикливались на постигшей вас неудаче.
Однако Бешеного не так просто было сбить с толку.
Я так до конца и не понял, зачем вам этот урод Усама нужен именно живым? Прикончить бы его, и дело с концом! К примеру, в Алжире я бы запросто это смог.
Надежды, что мы его все‑таки захватим живым, я все еще не потерял, несмотря на целую цепь неудач, - словно разговаривая сам с собой, произнес Широши.
Насколько я помню, вы намерены устроить открытый процесс над бен Ладеном, может, под эгидой ООН, - с явной иронией подхватил Савелий. - А по–моему, это чистой воды бессмысленное пижонство! - убежденно подвел он итог.
Не скажите, - вовсе не обиделся Широши, - физически уничтожить Усаму - это палка о двух концах. Во–первых, он сразу будет объявлен мучеником за веру, а во–вторых, на его место тут же заступит новый усама. Но дело даже не в этих достаточно очевидных последствиях его насильственной смерти…
А в чем? - нетерпеливо перебил Бешеный.
Не помню, говорил ли я вам, что Усама начинал свою боевую и политическую деятельность в качестве важного агента ЦРУ? Американцы плотно работали с ним в Афганистане, видя в нем фигуру, способную объединить всех правоверных мусульман в борьбе с неверными, то есть с советскими безбожниками. Вам, Савелий Кузьмич, на собственном опыте известно, что это у них не так уж плохо и получилось.
Известно, - мрачно подтвердил Савелий. - Почему же он повернул против США?
Вот в том‑то и главная загадка. Американцы снабжали его деньгами, оружием и инструкторами. Сегодня это непреложный факт. А почему стал воевать против своих прошлых наставников и покровителей, может поведать только он сам. Поэтому я и стремлюсь заполучить его живым.
Понятно, - согласился Савелий.
Вокруг того, кого именуют Усамой бен Ладеном, масса загадок. Одна из них - его неуловимость. Он дает интервью, рассылает видеокассеты, комментирует и поучает. Не странно ли, что американцы никак не могут его захватить?
Думаете, на самом деле они и не хотят этого? - оживился Бешеный.
Для того чтобы прийти к такому определенному мнению, мне не хватает конкретных фактов. Но иногда мне начинает казаться, что бен Ладен - всего лишь некий виртуальный враг, изобретенный американцами на место канувшего в Лету коммунизма.
Даже так? - недоверчиво спросил Савелий. - А как же взрыв Всемирного торгового центра в Нью–Йорке?
Подозреваю, что за этими взрывами стоит наш с вами приятель - Анри Гиз.
Почему же Усама взял этот теракт на себя? - Бешеный не очень понимал, куда Широши клонит.
Интересно, почему вы решили, что он определенно взял эти взрывы на себя? - Тон Широши не скрывал насмешку. - Восточный менталитет очень коварен, а речь цветиста и маловразумительна. То, что Усама не отрицал прямо своей причастности к теракту и отнесся к очередному проявлению исламского фанатизма положительно, еще ничего не доказывает.
Вы хотите сказать, что бен Ладен по каким‑то своим соображениям взял на себя ответственность за эти взрывы? - Савелий был очевидно озадачен.
Что он своего участия не отрицал - очевидно, а вот по своим ли собственным соображениям или советам, сегодня сказать не могу, - со значением произнес Широши.
Так по чьим же, Гиза, что ли? - Бешеного всерьез заинтересовала трактовка, которую давал известным событиям его собеседник.
Может, Гиза, а может, и своих бывших американских патронов, - медленно с расстановкой проговорил Широши, и его глаза многозначительно прищурились.
А им‑то зачем? - В голосе Савелия прозвучало явное недоумение.