- У нашего Нугзара все это - цель. - Рассказов внимательно посмотрел в глаза Амирана-Мартали. - А у меня - лишь средство. Что же касается моих внутренних установок… Вы меня простите, но это настолько личное, что говорить о них я не стал бы даже на исповеди…
После той первой встречи Амиран виделся с Рогожиным-Рассказовым еще несколько раз. Про первоначальные намерения Амирана они почти уже не говорили: Рассказов все время ловко уводил разговор в сторону. По, правде говоря, несмотря ни на что, Амирану нравилось общаться с. Рассказовым, выслушивать его едкий, дышащий иронией, яркими образными сравнениями и мало кому известной информацией анализ происходящих в России событий. В жизни Варднадзе такие интересные и умные собеседники попадались нечасто. Амиран все никак не мог составить окончательного мнения о своем собеседнике, пока один примечательный случай не расставил все по своим местам…
Амиран-Мартали с Рассказовым возвращались в Москву по Рублево-Успенскому шоссе. Рассказов на своей "БМВ" возил нового приятеля в "Царскую охоту" - загородный ресторан, знаменитый тем, что Ельцин угощал там ужином Президента Франции.
Под местную медовуху они с удовольствием отведали "телеги" - русского шведского стола, состоящего из маринованных грибков, пирожков и расстегаев, а затем уговорили на двоих вкуснейшего осетра, чуть ли не с руку длиной.
У обоих мужчин после вкусной еды и прекрасно проведенного вечера было отличное настроение. Сидя за рулем шикарной "БМВ", слегка хмельной Рассказов вполне достойно и в тон подпевал голосу, негромко льющемуся из радио:
Розовый фламинго - дитя заката. Розовый фламинго здесь танцевал когда-то…
Неожиданно автомобиль здорово тряхнуло. Что-то темное ударилось о правый бок "БМВ" и отлетело в поросший кустами кювет. Рассказов как ни в чем не бывало продолжал весело подсвистывать музыке и даже не подумал притормозить и узнать, что произошло.
- Тормози! - резко сказал Амиран, интуитивно почувствовав, что случилось нечто ужасное.
- Что? Зачем? - удивился Рассказов.
- Кажется, мы кого-то сбили. Надо вернуться и посмотреть, не сможем ли мы помочь…
- Помочь? Кому? Какому-то алкашу, который шляется, где его не просят? Неужели ты думаешь, что я и впрямь сделаю это?
- Мы сбили человека!
- Человека? Человеки не ходят ночью по обочинам дорог. Амиран, дорогой, расслабься! Зачем тебе тратить время и силы на какое-то быдло? Подумаешь - одним больше, одним меньше… - Я сказал, тормози! - яростно сверкнув своими темными глазами, угрожающе произнес Амиран. - Если ты немедленно не развернешься, я замочу тебя так же просто, как ты только что сбил ни в чем не повинного человека!..
- Ну хорошо, хорошо… - Видя, что его собеседник вовсе не шутит, Рассказов резко нажал на тормоза и, развернув машину на пустынном шоссе, повел ее к месту наезда.
- Тут! Тормози! - приказал Амиран-Мартали, увидев в свете фар копошащуюся в кустах у обочины чью-то фигуру.
Рассказов остановил машину на противоположной стороне шоссе. Открыв дверцу, Амиран-Мартали услышал чье-то громкое причитание, похожее на вой. Он выскочил из "БМВ" и подбежал к кустам. В полутьме сначала не разобрал, что происходит. Увидев плачущую женщину, подумал, что ее и сбила их автомашина. И плачет она от боли.
- Вы в порядке? - спросил он, участливо взяв женщину за руку. - У вас ничего не сломано, мамаша?
- За что? За что мне такое наказание? - навзрыд плакала женщина, не обращая внимания на вопросы Амирана. - А-а-а! Доченька ты моя любимая, доченька ты моя единственная! Зачем? За что?.. Не покидай меня!..
Амиран-Мартали в недоумении посмотрел по сторонам - и неожиданно увидел рядом с плачущей женщиной лежащее в кювете тело. Он подошел и наклонился. Это была девочка лет тринадцати-четырнадцати, из ее рта вытекала тоненькая струйка; земля под головой девочки потемнела от набежавшей из разбитой головы крови - наверное, отлетев от удара машины, девочка ударилась при падении о придорожный камень…
Амиран прижался ухом к левой, едва оформившейся грудке девочки и попытался уловить стук ее сердечка. Оно уже не билось…
"А ведь моей Машеньке сейчас могло быть столько же лет, сколько этой бедняжке!" - горестно подумал Амиран.
Рассказов нетерпеливо просигналил несколько раз. Амиран поднялся на шоссе и подошел к "БМВ".
- Ну что ты там застрял? - спросил недовольный задержкой Рассказов.
- Вылезай! - приказал Амиран-Мартали, распахивая дверцу машины с водительской стороны.
- Что?
- Вылезай, сучара! - Амиран-Мартали грубо схватил Рассказова за воротник его дорогого пиджака и потащил из машины. - Иди посмотри, что ты натворил!
Рассказов нехотя подошел к месту трагедии. Мельком взглянув на труп девочки и убитую горем мать, он пожал плечами и, достав бумажник, стал рыться в нем.
- Вот, женщина, возьми, это поможет тебе справиться с горем, - без всякого участия, не выразив соболезнования, словно речь шла о сбитой им собачке, сказал Рассказов, протягивая безутешной матери несколько стодолларовых купюр.
Несчастная женщина не замечала ни подошедшего Рассказова, ни денег, видно, и не слышала ничего вокруг. Она по-прежнему сидела над мертвой дочкой, поддерживая одной рукой ее окровавленную головку, другой приглаживала ее растрепавшиеся волосы и что-то горестно бормотала.
- Убери свои грязные деньги, паскуда! - бросил Амиран. - Бери девочку и неси в машину! Ее надо везти в больницу. Может быть, еще есть хоть один шанс на ее спасение…
- Я не люблю заниматься благотворительностью для нищих, - презрительно скривился Рассказов, спокойно пряча деньги в бумажник и убирая его в карман,
- а также не люблю тех, кто принуждает меня к этому…
Амиран увидел, как правая рука Рассказова скользнула в боковой карман пиджака и вытащила пистолет, - видимо, воспользовавшись отсутствием Амирана, он успел вынуть его из тайника, оборудованного в машине.
- Ты, Амиран, наверное, слишком сентиментален для этой жизни и так ничего в ней не понял… - произнес Рассказов. - В этой жизни побеждает только сильный. И мне нет никакого дела до этих отбросов… - Он кивнул в сторону женщины и ее дочери. - Очень жаль, что мы не нашли с тобой общего языка, ведь ты мне по-настоящему начинал нравиться… Не захотел дружить по-хорошему, теперь придется расставаться по-плохому. Жаль, мне вправду жаль, Амиран, что все так получилось… Однако ты сам во всем виноват!
Амиран нисколько не испугался; единственное чувство, которое он испытывал в этот момент, - это злость. По ставшим какими-то пустыми глазам Рассказова, по его побледневшему лицу Амиран легко догадался о том, что произойдет дальше: первым делом Рассказов избавится от него, потом от женщины и безмятежно и спокойно поедет дальше своей дорогой, мгновенно забыв о том, что случилось. Не исключено, что эта мразь станет насвистывать какой-нибудь веселый мотивчик: почему бы и нет? Ведь как все удачно завершилось!..
Не дожидаясь выстрела, Амиран коротко и резко взмахнул рукой. Его неожиданным союзником стала темнота, из-за которой Рассказов не заметил этого движения. Он нажал на спусковой крючок, но рука Амирана уже коснулась его кисти - и пуля ушла в сторону. От резкого удара пистолет вылетел из рук Рассказова и, кувыркнувшись в воздухе, исчез в темной траве. Амиран, разряжая кипящую в нем злость, несколько раз смачно влепил кулаком в растерянное и испуганное лицо Рассказова. Кровь залила лицо, но Рассказов почти не сопротивлялся и лишь закрывался от ударов локтями, отступая к машине.
У самого кювета Рассказов неожиданно резко развернулся и довольно легко для его возраста перемахнул кювет, зайцем перебежал через шоссе, юркнул в распахнутую дверцу "БМВ". Двигатель, на свое счастье, он не выключал, а потому мгновенно дал по газам. Взвизгнули шины, и машина, набирая с места бешеную скорость, рванулась вперед - и через несколько секунд ее уже не было видно.
Амиран с досадой плюнул ему вслед, затем вернулся к несчастной, продолжавшей подвывать женщине.
- Что поделаешь, мать: смылась эта сволочь! Но поверь, мать, он еще получит свое! - Он снова зло сплюнул.
- Горе-то какое! - шептала она, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
- Ты уж прости меня, мать: не могу я с тобой здесь оставаться! Вот, возьми от меня… - Он достал из кармана чуть початую банковскую упаковку стодолларовых купюр. - Это не грязные деньги - заработанные и от чистого сердца! Прими мои соболезнования, мать! - Он склонился перед нею и положил деньги ей на колени.
Вдруг женщина впервые подняла голову, взглянула каким-то странным взглядом на Амирана-Мартали и тихо проговорила:
- Скоро снег пойдет… Как же ты будешь там лежать, доченька? Тебе же холодно будет…
- Прощай, мать! - вздохнул Амиран. Он понял, что женщина замкнулась в своем горе и ничего не видит и не слышит вокруг.
- В мерзлой земле холодно… - проговорила женщина и вновь склонилась над мертвым телом дочери.
Амиран вышел на дорогу и стал ловить попутку…
После того случая Амиран-Мартали и Рассказов стали заклятыми врагами. Они не объявляли друг другу войну, но и без слов все было ясно. Амирану с его понятиями о чести и справедливости было не по пути ни со жлобами типа Джанашвили, ни с бессердечными злодеями вроде Рассказова…
Примерно в эти же дни Константин Рокотов, получив от Савелия задание наблюдать за Джанашвили, изо всех сил старался не упускать его из виду ни на секунду. Однажды Константин так увлекся, что оказался с ним в одном ресторане, куда Джанашвили завалился с очередной миловидной проституткой.
Не желая засветиться, Рокотов тоже решил перекусить: время было обеденное. Судя по сделанному заказу, Джанашвили явно мог засидеться до позднего вечера, и поэтому Константин, уверенный, что ничего существенного, о чем ему обязательно следовало бы знать, не произойдет, расплатился за свой обед и направился к выходу, чтобы съездить на заправку: бензина оставалось с гулькин нос. Спустившись на первый этаж, он уже хотел было выйти из ресторана, как ему на глаза попалась дверь туалета, куда Константин предусмотрительно направился - неизвестно, какая очередь ждет его на заправке.
После сытного обеда у неге было благостное настроение, и он начал насвистывать широко известную по всему миру мелодию из популярного фильма "Генералы песчаных карьеров". Едва он приоткрыл дверь, как в просторной туалетной комнате к нему подошел какой-то довольно худощавый парень. Он был чуть выше Константина ростом, одет не слишком богато, но с явным вкусом: элегантная кожаная курточка, стильные кроссовки, модные джинсы.
- Привет! - многозначительно сказал он; его глаза странно блестели и смотрели на Константина с явным беспокойством.
- Привет! - недоуменно отозвался он.
- Ты уверен, что тебе одной дозы хватит? - спросил незнакомец.
Рокотов моментально понял, что перед ним наркоторговец, и тут же решил накрыть распространителя "белой смерти". Но для верности ему нужно было точно знать, что смертельный товар находится при нем.
- Ты прав: чего мелочиться? Все равно до утра не хватит! - Константин постарался говорить с некоторым придыханием, так, как говорили наркоманы, с которыми ему приходилось общаться еще в Питере, когда он помогал Савелию.
- И сколько возьмешь? - Парень явно обрадовался такому неожиданному повороту.
- А сколько у тебя есть? - в свою очередь поинтересовался Рокотов.
- Много! - усмехнулся тот.
- И семь доз? - после небольшой паузы, словно взвешивая свои возможности, что действительно соответствовало истине, спросил Константин: сегодня утром одна из его бывших клиенток выплатила наконец гонорар за выполненную работу.
- Да хоть десять! - скривился парень. - А с манишками как?
Константин пожал плечами и молча полез во внутренний карман пиджака, но тут парень выхватил пистолет.
- Не психуй: мани хочу показать! - усмехнулся Рокотов и чуть оттопырил полу пиджака.
- Очень медленно…
- Как скажешь… - Константин нарочито медленно вытащил портмоне.
Наркоторговец разом успокоился и сунул пистолет за пояс.
- Засвети! - бросил он.
Константин приоткрыл портмоне и шелестнул стодолларовыми купюрами.
- Хорошо, пошли! -Парень совсем успокоился.
- Далеко товар?
- Нет, в машине…
Рокотов кивнул, убрал портмоне в карман. У него оставалось несколько секунд, чтобы определиться, как ему поступить. Если торговец один, то проблем никаких не будет, а если его кто-то прикрывает, то нужно будет действовать по обстановке. Костя вдруг подумал, что есть еще один опасный момент: настоящий наркоман. Он уже сообразил, что мелодия, насвистываемая им, является условным паролем для наркоманов и торговца. Направляясь к двери, он сжался, как пружина, в любой момент ожидая знакомой мелодии. Однако его, вероятно, хранил сам Господь: никакого свиста до самой машины, да и машина оказалась пустой.
Парень снял сигнализацию с голубого "Мерседеса" и тихо проговорил, кивнув на заднюю дверцу:
- Садись!
А сам сел на пассажирское место рядом с водительским, залез в бардачок и вытащил оттуда полиэтиленовый пакет, в котором были видны приготовленные для продажи порции героина.
- Семь, говоришь? - переспросил наркоторговец.
Дальше медлить было нельзя, Константин выхватил из кармана позолоченный "Паркер", подаренный отцом еще в день окончания школы, и приставил ручку к шее наркоторговца.
- Очень медленно, двумя пальчиками, достаешь пистолет и ласково, не дергаясь и безо всяких глупостей, передаешь его мне! - тихим, вкрадчивым голосом прошептал ему Константин и чуть громче добавил: - И без глупостей, если хочешь остаться живым.
- Тебе что, малый, жить надоело? - попытался хорохориться парень, но его выдал дрожащий голос. И это правильно: кому жить не хочется?
- А мне кажется, что это тебе жить надоело! - возразил Рокотов и грубо ткнул ручкой ему в шею. - Пистолет сюда! Живо!
- Хорошо, хорошо! - сдался тот, медленно вытащил пистолет из-за пояса и отдал Константину. - Ты кто, мент?
Взяв пистолет, Костя взвел затвор:
- Нет, добрый Робин Гуд… Теперь пакет! Парень повиновался.
- А теперь колись: у кого берешь эту гадость?
- Меня ж замочат! - испуганно воскликнул тот и всхлипнул.
- А может, и нет, а я тебя сейчас могу кончить!
- Я имени его не знаю, меня свели с ним! - захныкал тот.
- Не вешай лапшу! - Рокотов ткнул его в затылок, на этот раз пистолетом.
- Я не вешаю: правда не знаю, но могу показать, где он живет!
- Вот и хорошо! Медленно пересядь на место водителя, только напоминаю: без глупостей!
Вскоре они остановились у многоэтажки на Кутузовском проспекте. Константин накрепко связал своего пленника, сунул ему в рот его же носовой платок и направился к будке у шлагбаума. Прикинувшись страховым агентом, он разговорился с дежурившим на посту охранником, наплел что-то про названную наркоторговцем квартиру и поинтересовался человеком, проживающим в этой квартире. Как же он был удивлен, когда услышал фамилию - Рогожин. Это надо же случиться такому совпадению? Он наблюдает за Джанашвили, тот засвечивается с Рогожиным… Неужели и Джанашвили занимается наркотиками? Маловероятно! А может, это просто однофамилец того Рогожина?
Константин спросил, дома ли хозяин квартиры, но охранник сказал, что сейчас Рогожина нет дома и потому он его не пропустит. Позвонив из телефона-автомата знакомому майору на Петровку, Константин вкратце рассказал о вооруженном задержанном с героином (умолчав, впрочем, о Рогожине, решив поделиться этой новостью сначала с Савелием), попросил выслать наряд, но его не впутывать и все лавры взять себе. Майор радостно согласился, и его сотрудники вскоре приехали. Не задавая лишних вопросов, они взяли задержанного, его оружие и тут же укатили.
А Рокотов, решив, что теперь Рогожин от него и так никуда не денется, поехал домой, чтобы немного поспать. День был насыщенным, длинным, и он настолько устал; что утратил бдительность и не заметил, что за ним давно следует черный джип "Чероки"…
В джипе ехали боевики Амирана-Мартали, который, руководствуясь известной поговоркой "враг моего врага - мой друг", все-таки стремился узнать, кто еще, кроме него, так пристально интересуется дружбой Джанашвили с Рогожиным; вряд ли это мог быть их друг или союзник. Скорее наоборот. Ну а если так, то почему бы и не познакомиться с неизвестным доселе врагом Нугзара?..
Амиран попросил ребят Сереги-Трехпалого, пасущих Джанашвили, уделить особое внимание тому, кто, как и они, "сидит на хвосте" у Нугзара. Прошло несколько дней, и бойцам Сереги-Трехпалого наконец удалось выяснить, кто этот неизвестный.
Оказалось, что это - частный детектив, Константин Михайлович Рокотов, двадцати шести лет. Амиран не сомневался в том, что детектив, очевидно, работает по чьему-то заказу. Требовалось время, чтобы подтвердить это предположение. А для начала он задумал глянуть на офис этого ушлого детектива.
Естественно, Амиран не стал дожидаться приглашения, чтобы его посетить, и воспользовался своими навыками профессионального вора.
На всякий случай, для прикрытия, Амиран взял с собой толкового помощника и, войдя в квартиру, не спеша осмотрелся. Офис Рокотова-младшего не представлял собой ничего такого, что могло бы рассказать о профессии его хозяина. В небольшой комнате стояли обычный раскладной диван, тумбочка, пара стандартных кресел. У окна письменный стол, на нем компьютер. Кухня тоже была обставлена очень скромно: стол, старенький холодильник, полка с посудой, пара табуреток.
Амиран порылся в ящиках стола, надеясь найти хоть какую-нибудь зацепку, которая бы указывала на объект нынешнего рокотовского любопытства. Но в ящиках, кроме случайных бумажек типа старых телефонных счетов, расписок о получении платы за оказанные услуги (Амиран с интересом отметил про себя, что большинство из этих расписок подписаны женщинами), а также многочисленных рекламных проспектов, предлагающих доступ в Интернет, ничего дельного не было.
Ни Амиран, ни его помощник в компьютерах ничего не понимали, и им пришлось уйти из офиса Константина в полном смысле слова с пустыми руками.
Но Амиран не любил останавливаться на полпути. Он приказал своим ребятам оставить на время наблюдение за Джанашвили и заняться Рокотовым. Немного подумав о последствиях, он поручил им захватить Константина и привезти его на блатхату - специальную квартиру, предназначенную для экстренного ухода "на дно". Об этой квартирке на окраине Москвы мало кто знал, а ее формальным владельцем числился дальний родственник Мишки-Зуба. Амиран пока ни разу не воспользовался ею - и вот теперь эта квартира могла пригодиться для разговора с Рокотовым.
Так как Амиран строго-настрого приказал своим людям не применять к Константину никаких методов физического воздействия, их задача оказалась не из простых. Один из них - тот, кто первый засек Костю за работой, - спросил Амирана-Мартали:
- Амиранчик, а если он упрется, тогда как? Он же здоровый бычара, не доходяга какой-нибудь. Мы подвалим к нему с лаской, а он стреманется и вломит кому-то из наших промеж рогов. Что ж нам, улыбаться ему за это?