Мне кажется, эту Нину-Дину вообще ни о чем не предупредили и даже не сказали, зачем я, собственно, должна приехать. Когда я сообщила, что сейчас мы с ней будем сверять наши платежи в пользу их компании, она только глазами захлопала и беспомощно спросила: "А что, были какие-то платежи? А мне Саша ничего не говорил…" Но я решительно посадила ее рядом с собой и заставила смотреть в свои бумаги. Очень скоро я поняла, что она является бухгалтером еще в меньшей степени, чем я, и, например, банковскую выписку видит впервые в жизни. Объяснять ей приходилось на таком уровне: "Видите, Нина, такие длинные листы с мелким шрифтом? Это выписки, я их из банка каждый день беру. Видите, вот это – сколько денег в тот день к нам пришло – столбиком написано. К каждой сумме у меня есть платежка от клиента, и видно, сколько денег он нам прислал и за что. А вот этот столбик – это сколько мы в тот день заплатили разным людям, в том числе и вашей компании. Видите – вот цифра – 100 000 в адрес компании "ХХХ", вот к ней платежка, видите – на ней стоит отметка банка, что платеж действительно проведен в этот день. "ХХХ" – это ваша компания?" Нина ахала и отвечала: "Ну надо же! А я тут сижу и ничего не знаю… Ну, я пойду спрошу у Саши… у Александра Николаевича, "ХХХ" – это наша компания или нет…" Она исчезала и потом возвращалась со словами: "Ну да, он сказал, что были на "ХХХ" платежи, действительно… Как хорошо, что вы мне глаза открыли… А я-то сижу и ничего не знаю… Саша мне ничего не говорит…"
В таком ключе мы провозились с ней целый день, и я ткнула ее носом в каждую платежку. Под конец она уже перестала бегать с вопросами к "Саше" и только уныло кивала – видно, устала, не привыкла столько времени сидеть на одном месте, глядя в цифры. Пару раз заходил сам Александр Николаевич, уже не в малиновом пиджаке, а в ярко-красном, и приговаривал: "Молодцы, девочки, работайте, работайте…" Помню, что я сделала ему комплимент относительно того, как ему идет новый красный пиджак, и он прямо-таки просиял от удовольствия.
К вечеру я выписала столбиком все цифры перед Ниной-Диной, подвела итог, и вышло, по-моему, даже больше, чем 120 миллионов рублей, о которых до этого шла речь. Нина-Дина взяла бумажку и отправилась показывать ее Александру Николаевичу. В это время как раз приехал Виталий, зашел в нашу комнату, нервно спросил:
– Ну как, сосчитали?
– Ну да, она пошла результат начальнику показывать, там даже больше ста двадцати.
– Ладно-ладно, подожди здесь, я сейчас к нему сам пойду.
Он скрылся в комнате Александра Николаевича, появилась Нина уже без бумажек и стала угощать меня кофе. Мы прислушивались – иногда из комнаты, где закрылись "Саша" с Виталием, доносились вопли: "А проценты? Куда проценты?" – и другие в том же духе. Продолжалось это все, наверное, полчаса, потом они оба оттуда вышли, и Виталий мне решительно сказал: "Все, договорились, три миллиона еще платим, и все!" Александр Николаевич торжественно пожал мне на прощание руку и произнес: "Благодарю Вас, Вера, за деловой подход! Вот что значит умная женщина!" – и при этом, как мне показалось, с весьма кислой миной покосился на свою Нину-Дину.
Виталий предложил подбросить меня до дома на машине, чтобы мне с пачками бумаг не тащиться на автобусах и метро (я сама машину тогда не водила и сейчас не вожу, да и не было у меня, разумеется, никакой машины). По дороге он немного пояснил мне ситуацию. Оказывается, Александр Николаевич некоторое время тому назад вошел в конфликт с какой-то другой бандой, и даже кого-то там, кажется, убили. И вообще, конфликт все разрастался и разрастался, и прекратить его удалось только следующим способом. Из Америки вызвали знаменитого авторитета Япончика (я тогда в первый раз услышала эту кличку) в качестве третейского судьи. Он всех усмирил и помирил, но выставил счет за свои услуги обеим сторонам конфликта. Поэтому Александру Николаевичу срочно понадобились деньги, и он потребовал от Виталия немедленно возвратить долг. Что мы практически и сделали. И слава богу, что получилось, как говорится, обойтись "малой кровью", а то еще неизвестно, как нам удалось бы от него отделаться. Вот сейчас выплатим быстро последние 3 миллиона, и все.
Последнюю сумму в 3 миллиона мы действительно выплатили буквально за два дня, и больше я никогда не видела ни Александра Николаевича, ни других людей в разноцветных пиджаках (хотя с криминальным миром нам еще пришлось соприкасаться значительно позже).
После этой истории я неоднократно читала в газетах сообщения про знаменитого Япончика и с интересом следила за его судьбой. Он действительно был очень прославленным в соответствующих кругах человеком. Вот что о нем написано, например, в "Википедии":
"Иваньков (Япончик) был судим за использование заведомо подложного документа; грабеж, сопряженный с насилием; посягательство на жизнь сотрудника милиции; разбой с применением оружия, совершенный по предварительному сговору группой лиц; незаконное ношение оружия; подделку документов; применение насилия в отношении гражданина, выполняющего общественный долг; умышленное тяжкое телесное повреждение, совершенное в состоянии аффекта. Коронован в воры в законе в 1974 году в Бутырской тюрьме.
В 1991 году об освобождении Япончика ходатайствовали многие представители культуры и спорта, в частности Иосиф Кобзон и офтальмолог Святослав Федоров. СМИ писали, что среди просителей был правозащитник Сергей Ковалев, однако сам Ковалев это отрицает. В 2009 году он заявил, что лишь ходатайствовал о том, чтобы Япончика не переводили в "зону", с руководством которой у того был конфликт.
В марте 1992 года уехал в США. 8 июня 1995 года был арестован ФБР по обвинению в вымогательстве.
В 2005 году, после окончания срока, экстрадирован в Россию. 18 июля 2005 года присяжные Московского городского суда оправдали Япончика. Он обвинялся в убийстве в 1992 году двух граждан Турции и покушении на убийство третьего турка. Исполняющий обязанности прокурора Москвы Владимир Бакун заявил, что 7 из 12 присяжных были якобы ранее судимыми, но Верховный суд РФ оставил приговор в силе.
28 июля 2009 года в Москве на Иванькова было совершено покушение. Криминального авторитета обстреляли на выходе из ресторана "Тайский слон", на Хорошевском шоссе, 25. По информации источников РИА "Новости" в правоохранительных органах Москвы, неизвестные стреляли в Иванькова из двух снайперских винтовок СВД с оптическим прицелом. Иваньков был срочно госпитализирован. Врачи оценили его состояние как крайне тяжелое и провели экстренную операцию.
В ночь с 13 на 14 сентября 2009 года Япончик пережил клиническую смерть.
Иваньков умер от перитонита 9 октября 2009 года в частной клинике при онкологическом центре на Каширском шоссе г. Москвы. Врачи санировали брюшную полость, но спасти его не смогли – он так и не смог оправиться от ранений, полученных в результате покушения.
В связи с проведением судебно-медицинских экспертиз похороны Вячеслава Иванькова перенесены с 11 октября на 13 октября 2009 года. Утром 13 октября в храме Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище, где состоялось погребение, началась церемония прощания с усопшим. Сотрудники Инженерно-саперного отдела ГУВД по Москве обыскали всю территорию кладбища на предмет обнаружения взрывчатых веществ.
Смерть Иванькова вызвала большой резонанс: возле храма находилась большая толпа людей, а также журналисты крупных СМИ, фотокорреспонденты и телегруппы. По желанию родственников работа СМИ на похоронах была ограничена, сотрудники ЧОП препятствовали работе прессы, тем не менее РИА "Новости", "АП" и "Франс Пресс" выпустили на свои ленты фотографии траурной процессии. К самой церкви были прислонены многочисленные венки, на которых написано "От братвы из Кирова", "От братвы из Ярославля", "Любимому другу" и др. Распорядителем погребения выступил вор в законе Аслан Усоян по кличке Дед Хасан.
На церемонии погребения присутствовало около 500 человек, в основном "криминальные авторитеты" и участники преступных группировок. Широкое освещение похорон в СМИ вызвало осуждение в Государственной Думе.
Япончик похоронен на 50-м участке Ваганьковского кладбища, рядом с Леонидом Харитоновым. Летом 2011 года на могиле был установлен памятник".
Глава 9
1993 год. Рассылка писем. Региональный отдел
Тем временем, пока происходили события, описанные в предыдущей главе, наша компания довольно быстро росла и набирала обороты. Через некоторое время стало ясно, что как-то глупо ограничивать свою деятельность только Москвой, когда очевидно, что вне столицы еще более бедственное положение с лекарствами.
Мы были уверены, что, если как-то сообщить аптекам в регионах о нашем существовании, многие из них сразу же приедут к нам за товаром и, наверное, сначала будут даже готовы вносить деньги предоплатой. Дело было за малым – как им об этом сообщить.
Я всегда очень много рассказывала мужу о своей новой работе, и он неоднократно давал мне весьма полезные советы, так как человек он умный и практический. Вот и в этот раз идея создания "регионального отдела продаж" буквально носилась в воздухе, но я никак не могла сообразить самого главного – как проинформировать о себе потенциальных покупателей.
И тут именно Сереже пришла в голову поистине революционная идея. Во-первых, он придумал писать аптекам письма с информацией о нас и вложением нашего скромного прайс-листа. Во-вторых, он догадался, что во многих случаях адресовать эти письма можно практически "на деревню дедушке", и они все равно дойдут.
Это сейчас все почтовые ящики многоквартирных домов забиты рекламными листовками самых разных фирм, которые большинство людей, не читая, выкидывает в мусорное ведро, а в офисах секретаршам обычно бывает приказано нести почту на стол шефу, уже очищенную от всякого рекламного "мусора". А тогда эта идея – рассылки писем с коммерческими предложениями – была абсолютно нова, практически никто так не делал. Второй вопрос был – откуда взять базу адресов для рассылки? И тут родилась следующая идея. Было известно, что в каждом районе должна быть ЦРА (Центральная районная аптека), а в маленьких городах и поселках вообще, скорее всего, есть только одна-единственная аптека. Поэтому, если адресовать письмо таким образом: "Н-ский район М-ской области, Центральная районная аптека", то оно, скорее всего, будет доставлено по назначению. Нам как минимум позвонят, и тут надо будет быстренько записать телефон. Так мы получим основу региональной клиентской базы.
Итак, мы составили по справочнику список районов страны, а также список всех населенных пунктов с количеством жителей более 5 тысяч человек, распечатали их на принтере, заготовили стереотипные письма и конверты и просидели за заклейкой конвертов всем офисом несколько дней (включая и Сережу, который, как автор идеи, тоже захотел принять участие).
В результате мы ежедневно относили на почту гору писем, большая часть которых, разумеется, пропадала впустую. Отклик был примерно 10 %, но нам и этого хватило по уши. Новые покупатели повалили такой толпой, что нам пришлось срочно расширять офис и брать на работу еще людей, чтобы всех принять.
Очень удачно вышло, что как раз съехал из нашего НИИ "сосед-бандит". После него на этих площадях недолго просуществовала небольшая фирма, торговавшая поддельными ликерами (спирт + немного краски и сахара), но у них продажи все время шли вниз. Они даже вызывали священника, чтобы освятил офис, в надежде, что это поможет. Не помогло. Перед отъездом хозяин этой фирмы зашел попрощаться и печально рассказал самокритичный анекдот.
Банк. С утра сотрудники в спешке передвигают мебель с места на место, выравнивают все по сантиметру, компасу и т. д. Посередине всего этого хаотичного движения стоит старенькая уборщица в обнимку со шваброй, испуганно смотрит на это действо. Бормочет про себя: "Только помыла, сейчас все опять затопчут, ироды" и т. д.
Стояла долго, смотрела на все это, потом спрашивает:
– Милые, а что вы тут делаете? Переезжаете?
– Нет, бабуля, мы сейчас мебель по фен-шую передвинем, и у нас сразу доходы взлетят до небес.
– Сынки, я тут давно уже работаю, еще до революции полы в этом здании мыла. Так вот, до революции тут публичный дом был. Так там, когда выручка падала, кровати не двигали. Там сразу девок меняли.
Потом незадачливый бизнесмен попрощался и уехал, и мы торжественно перебрались в те шесть комнат, которые он освободил в торце здания.
Мы даже смогли выделить целую комнату под кабинет наших "боссов", сделали там ремонт, постелили простенькое ковровое покрытие и купили им довольно дорогую (по нашим тогдашним представлениям) офисную мебель. Кроме того, одну комнату пришлось выделить под кассу, потому что новые покупатели приезжали в большинстве своем с огромными пачками наличных денег, и многие делали закупки даже не на одну аптеку, а на 2–3 аптеки своего района.
Покупатели добирались до нас своими силами на разнообразном транспорте, но в основном на электричках и поездах. Одна из наших машин целый день была занята тем, что подвозила покупателей с тяжеленными коробками к различным городским вокзалам. Из-за очереди на использование этой машины время от времени между ними случались драки. В офисе тоже непрерывно стояла длинная крикливая очередь. Стульев тут же стало не хватать, пришлось купить несколько диванчиков для посетителей.
Были и совершенно неожиданные издержки. Например, мы одновременно с переездом получили в свое пользование мужской и женский туалеты, слегка их отремонтировали и положили там мыло и туалетную бумагу. Так вот, эта бумага исчезала из туалетов с такой же скоростью, с какой мы успевали подтаскивать новую. Посетители ее крали. Не то чтобы они все повально были ворами. Нет, это были в своем большинстве очень порядочные люди, нас практически не пытались обмануть при сделках с медикаментами.
Я помню случай, когда клиентке (откуда-то с Урала) неопытная сборщица на складе положила в заказ лишних 100 упаковок церебролизина (очень дорогого лекарства), и мы заметили это только вечером, когда покупательница уже уехала. Мы были уверены, что дело швах и этих денег нам никогда не вернуть. Так вот, она сама позвонила через два дня и сообщила, что тоже обнаружила "лишние" упаковки и привезет за них деньги в свой следующий приезд. Она так и поступила. И это был не единственный случай такого рода.
Но, по-видимому, в российских регионах в тот момент туалетная бумага все еще была часто недоступна, хотя в Москве уже появилась (все-таки это были 1993–1994 годы, магазины начали потихонечку заполняться). И вот, попадая в наш офис, чуть-чуть отремонтированный и довольно-таки чистый, и видя в туалете эту давно забытую роскошь, многие просто не могли удержаться и прихватывали рулончик с собой в сумках.
Наш "хозяйственник" Валерий (тогда уже появилась необходимость и возможность иметь в штате специального сотрудника, который был мастером на все руки – и сантехник, и электрик, и плотник, и маляр, – отвечал за мелкий текущий ремонт и поддержание чистоты и порядка в довольно большом офисе и именовался "хозяйственником") раздобыл где-то держатели для туалетной бумаги особой конструкции. Бумага на них крепилась таким образом, что снять рулончик с держателя было невозможно без специального ключа. Валерий привинтил эти держатели к стенке в обоих туалетах и доложил, что, по его мнению, теперь эта проблема успешно решена. Ничуть не бывало! Уже через час он влетел ко мне в кабинет злобный, весь встрепанный, и сообщил, перемежая свою речь страшными проклятиями, что в обоих туалетах держатели вырваны из стены с корнем и исчезли вместе с туалетной бумагой!
Короче говоря, эта проблема исчезла только года через два-три. Впрочем, может быть, это было связано с тем, что и мы, и все наши конкуренты стали развивать по стране систему филиалов, которые, как и в Москве, осуществляли доставку медикаментов до порога аптек, и покупатели перестали ездить за товаром к нам в центральный офис.
Таким образом, у нас работало уже два отдела продаж – "московский" и "региональный". Спрос был бешеный, товара остро не хватало. Пришлось ввести систему "квотирования" и сразу по приходу делить товар на "московскую" и "региональную" квоту. Вове-программисту пришлось срочно сделать соответствующие изменения в базе данных – предусмотреть возможность виртуального разделения товара на две части сразу после приходования поставки. Доступ к одной части товара был разрешен только с компьютеров "московского" отдела, а к другой – с компьютеров "региональщиков".
На стенке в коридоре мы повесили карту России, и "региональщики" гордо втыкали цветные кнопки во все новые и новые города, из которых к нам приезжали клиенты. Стали к нам приезжать в офис и первые представители поставщиков. Виталий и Валентин им показывали нашу карту и по-английски пытались объяснить, что такое "квота регионального отдела", чтобы доказать, что нашей компании надо дать товарный кредит, и не маленький, а большой, так как товара не хватает, а спрос колоссальный. Я помню, как какой-то иностранец, с которым они пытались объясниться, все качал головой, и было видно, что он совершенно не верит в существование каких-то "региональных квот".
Один раз нам прислали через банк очень большую сумму предоплаты из какого-то заполярного города (уж не Норильск ли это был?) и по телефону попросили отправить им товар с помощью курьерской службы DHL – она тогда уже работала в Москве. Я предупредила, что это выйдет очень дорого, но они сказали: "Плевать, мы оплатим и доставку, сколько там они насчитают. Нам товар очень нужен, у нас люди помирают!" Я вообще была не уверена, что DHL возьмется за такое дело, но они взялись. Приехали к нам забирать товар на грузовике с надписью "Хлеб", и мы полвечера загружали в нее коробки.
Иногда из-за дефицитного товара случались конфликты между клиентами.
Наш начальник транспортного отдела Юра рассказывает, что однажды случилась такая история. Якобы один клиент, явившись с самого утра в региональный отдел, выписал себе кучу дефицитного товара и, пока менеджер оформлял его накладные, вышел покурить и курил что-то очень уж долго. За это время приехал другой клиент на небольшом грузовичке и попросил себе примерно тот же товар. А товар уже весь был приготовлен для первого клиента, и больше этих таблеток на складе не было. Второй клиент заметался и предложил нашему менеджеру заплатить на 20 % больше, но только чтобы товар отдали ему! И перекупил тем самым весь заказ, быстро заплатил наличными, схватил документы и начал загружать ящики в свой грузовичок. В этот момент явился первый претендент на заказ! Вышла сначала ругань, потом драка, пришлось вызывать милицию, и их обоих уволокли в отделение…
Надо сказать, я сама эту историю не помню, но непрерывный и довольно конфликтный дележ товара между клиентами и между "московским" и "региональным" отделами тогда был постоянным фоном нашей работы.
За товаром приезжали не только на небольших грузовичках. Попадались платежеспособные региональные клиенты, которые увозили "таблетки" КамАЗами!
Вот, например, одна из историй того времени, которую вспомнил мой муж Сережа.