Звон разбитого стекла и длиннющая, от всей души болезной, автоматная очередь подтвердили мои наихудшие опасения. Сам я, слава Богу, воспринимал побоище только на слух, присев в компании струхнувшей не меньше меня Елены где-то в районе унитаза. По первой прикидке, боец взобрался по скобам на самый верх надстройки, привязал капроновую веревку к какой-нибудь подходящей хреновине, пристегнулся к ней альпинистским карабином и аккуратно, стараясь не стучать подметками по стене надстройки, съехал на уровень окна. Потом вышиб его каблуком и начал поливать все, что было внутри, щедрыми очередями. Шибко крутым и наколотым осталось только истошно визжать и дрыгаться, пока пули выдирали из них клочья мяса вместе с фрагментами татуировок, размазывая эти неаппетитные ошметки по стенам каюты. Но не долго, секунд десять всего лишь. После этого боец вышиб из окна остатки стекляшек, чтобы не порезать что-нибудь нужное в хозяйстве, и влез в каюту. Не очень шумно, но слышно было. Вообще-то мне стало ясно, что господа или товарищи, которые учинили этот налет по всем правилам абордажного искусства, явно не заботятся о соблюдении тишины. При современном развитии бесшумного оружия можно было и поберечь нервы граждан. В конце концов, ребята Куракина, среди бела дня похищая меня из лап Доминго Косого - ей-Богу, уж лучше я бы у него на псарне остался! - обошлись без большого шума и треска. Тихо чпокнули Эдуардо и Оскара, "примочили" меня парализантом, сунули в дельталет и увезли сюда. А эти новые претенденты на содержимое моих мозгов жутко любят цирковые эффекты.
Судя по легкому бряканью, в окно влезал еще один. Меня заинтересовал практический вопрос. А именно: знают ли эти вооруженные и очень опасные граждане, что в каюте находимся мы с Хрюшкой, то есть цель их весьма небезопасной операции? Или же им это окошко просто понравилось своими размерами и удобным расположением? Если они в первую очередь рассчитывают обойти с тыла тех, кто задержал их коллег на лестнице, то могут и проскочить мимо туалета, - дай Бог, правда, чтобы для страховки нам гранату не кинули! Но надежда эта быстро растаяла.
- Он здесь, - шепотом произнес кто-то по-английски. - В туалете! Индикатор зашкаливает.
- Поговори с ним, я прикрою со стороны коридора. По-моему, сейчас здесь будут гости.
- Мистер Баринов! - Тот, что был оснащен индикатором, постучал по двери стволом автомата. - Мы знаем, что вы здесь. Если вы вооружены, отдайте оружие и выходите.
Но тут громко затарахтело в коридоре, из комнаты ответили двумя очередями, кто-то совсем недалеко вскрикнул.
- Shit! Дерьмо! - прошипел один из налетчиков. Стало тихо, внизу слышались только осторожные шаги, стрельбы больше не было. Шуршала карманная рация. Ее владелец больше не обращался ко мне, похоже, у него появились другие проблемы. Скрипнула кнопка, шуршание прекратилось.
- Питон, Питон, ответьте Мамбе.
Эти позывные нагнали на меня жуткую тоску. Запахло канализацией и подземными горизонтами "Горного шале". Неужели "джикеи" не могли за два года придумать что-нибудь новое? Впрочем, они все-таки придумали индикатор, который, должно быть, очень четко пеленгует работу моей микросхемы и вопреки предположениям самодовольной Хавроньи наводит на меня группу захвата.
- Мамба, я - Питон, - отозвались из эфира. - Где вы?
- На месте. Объект локализован, обеспечьте безопасный вывод. Как поняли?
- Понял отлично. Коридор до лестницы свободен. Оппоненты площадкой выше. Будете ждать очистки?
- Сколько времени просите?
- Десять минут.
- Работайте, жду доклада. Как поняли?
- Все понял. Доклад будет.
- Конец связи.
Питон с Мамбой своими переговорами прояснили ситуацию. "Джикеи" загнали французов выше ярусом, но оттуда, должно быть, простреливался трап. Теперь Питон просил десять минут на то, чтобы ликвидировать это неудобное обстоятельство, а Мамба, надо думать, за это время намеревалась достать меня с Ленкой из санузла. Уже через секунду прозвучала фраза, убедившая меня в том, что все обстоит именно так.
- Мистер Баринов, - вежливо позвали из-за двери. - Вам и вашей жене ничего не угрожает. Вы сами знаете, что нужны нам живыми. Выходите, и мы доставим вас в безопасное место…
Но тут в каюте оглушительно грохнуло. Дверь, соединяющую каюту с санузлом, сорвало с петель воздушной волной и с грохотом шибануло о раковину умывальника и зеркало. Осколки фаянса и стекла градом посыпались на пол, несколько кафельных плиток разлетелись на куски. Нас с Ленкой не задело, но сшибло на пол и слегка оглушило. Слава Богу, что мы не подходили к двери.
Как ни странно, но если я и вырубился от взрыва, то не больше, чем на пару секунд. Голова слегка гудела, в ушах звенело, во рту было солоно, но не от крови. Я сидел на полу, а в десяти сантиметрах от моей пятки лежал автомат, похожий на укороченную "М-16", знакомый мне по стычкам в "Бронированном трупе". "Джикей", одетый в черное трико, черную вязаную шлем-маску с прорезями для глаз, носа и рта, а также бронежилет (естественно, тоже черный), валялся поверх выбитой двери. Броник прикрыл его грудь от осколков, но, к сожалению, осколков у этой гранаты оказалось до фига. Пара штук пошли ниже пояса, и о своем мужском достоинстве "джикею", наверно, пришлось бы намертво позабыть. Но судьба была к нему милостива, бедняга об этой потере так и не узнал, поскольку еще один осколок долбанул его прямиком в лобешник.
Толком не придя в себя, я инстинктивно схватил автомат. Хотя не очень точно знал, смогу ли я из него выстрелить и, что важнее, нужно ли мне стрелять вообще.
Пыль, поднятая гранатным взрывом, не успела осесть, когда послышался некий дикий визг, отдаленно напоминающий знаменитое "ки-я!", и какой-то козел вломился в каюту из коридора. Недолго думая подручный Куракина открыл огонь, но не по мне, а по "джикеям", валявшимся на полу. Того, который лежал в каюте, я не видел, а потому не знал, подавал он признаки жизни или нет, стонов по крайней мере, слышно не было. А вот того, что лежал у нас в санузле, по моему разумению, долбить уже не было смысла. Тем более что при этом можно было запросто зацепить и нас с Ленкой. Самое удивительное, что в этот момент я, как ни странно, думал, будто застрелить нас в планы этого бойца не входит.
Увы, я сильно ошибся! Но слава Богу, это мне и Ленке сошло с рук.
- N'est tire pas! S'est Elene! He стреляйте! Я - Елена! - заверещала "француженка", и будь фортуна более вредной, нам бы после этого хана настала. Потому что мужик в шортах и черной кожаной безрукавке с заклепками влетел в санузел с одной целью - пришить нас на месте, а потом сказать, что так и было. Но его подвела любовь к длинным очередям. Все, что было в магазине, он уже распродал покойным "джикеям", а как раз на меня и Ленку не хватило. Надо было видеть его рожу, когда инструмент издал пустопорожний щелчок. Я не мог позволить промедление, смерти подобное - в буквальном смысле! - и нажал на спуск "джикейского" трофея. Господина в шортах и безрукавке проковыряло в пяти местах, и он со своим пустым "хеклер-кохом", слегка подпрыгнув и взвизгнув нечто нечленораздельное, но уже похожее не на "ки-я!", а на "мон дье!", шмякнулся поперек дохлого "джикея". На кафеле за его стеной появилось несколько выбоин, а по уцелевшим плиткам расплескалась кровища.
Ленка на сей раз даже не завизжала, а только икнула.
- Сиди! - сказал я ей, хотя она никуда идти не порывалась, а совсем напротив - забилась в угол и мелко дрожала. Я тоже дрожал, но не так сильно. Все-таки два года никого не убивал, немного потерял форму. Пока успокаивался и унимал дрожь, прислушался: в каюте стояла гробовая тишина, а наверху перестреливались короткими и одиночными.
- Мамба, Питон вызывает Мамбу! - запищала рация. Поскольку никто не отозвался, я рискнул перешагнуть через "джикея" и "куракинца".
В каюте лежало три жмурика. Те два "куракинских", которых "джикеи" расстреляли через окошко, и "джикей" с рацией. Двери в коридор не было, гранатный взрыв и ее сорвал с петель. За окошком просматривалась капроновая веревка, свисавшая вниз. В общем, все, как я и предполагал. В коридорах и на трапах надстройки было слишком шумно, чтоб туда соваться. Веревка к себе так и манила. Но у меня были сомнения насчет альпинистской подготовки Хавроньи. Правда, падать было не так уж высоко, метра четыре, не больше, но на железную палубу, где легко было плюхнуться на какую-нибудь, выражаясь по-морскому, "дельную вещь".
- Мамба, ответьте! Мамба, я - Питон, ответьте! - хрюкал "джикей". Очевидно, напрямую добежать до каюты Питону опять что-то мешало. Возможно, кто-то из "куракинцев", вроде того, что долбанул из подствольника по нашей каюте, еще был жив и, спрятавшись в какой-то каюте, ограничивал им свободу передвижения.
Грешен, у меня на какую-то секунду появилось мелкохулиганское желание подобрать рацию, нажать кнопку передачи и сказать что-нибудь приятное для "джикеев". Например: "Питон, я - Объект, Мамба накрылась медным тазом, жду указаний, куда выходить". Самое интересное при этом было бы, если бы я дословно перевел выражение "медным тазом" на английский язык. То-то бы "джикейщики" головы поломали!
Однако я предпочел не хулиганить, а ободрать с трупов боезапас. В дополнение к "джикейскому" штурмовому автомату я прибрал один "хеклер-кох", к которому набралось три магазина, и опоясался ремнем, снятым с одного из "куракинцев". Видуха от этого - ремень поверх ватного шелкового халата! - у меня получилась шикарная. Не то доблестный воин революционного монгольского хана Хатан-батора Максаржава, выступающий в поход против контрреволюционной банды барона Унгерна фон Штернберга, не то наоборот, контрреволюционный китайский мандарин, собирающийся воевать против Народно-освободительной армии Китая. Но на поясе была кобура с 15-зарядной автоматической "Береттой 92 СБФ", а также какой-то солидный штурмовой ножик. Кроме того, из-за пояса другого убиенного я выдернул небольшую гранатку. Он ее накрыл пузом, и потому при взрыве эта хреновина поленилась детонировать.
Копошился я не очень долго - минуты три, но при этом поглядывал на дверной проем. Само собой, с опаской: вдруг еще, кто гранатой плюнется? Но вся возня шла где-то далеко. Нервный Питон перестал вызывать Мамбу. То ли в горле пересохло, то ли не до того стало.
Ленка осторожненько выползла из туалета, подобрав до колен полы своего махрового халатика, чтоб не замараться в луже, которая натекла на пол душевой.
- Бр-р! - передернулась она, шарахаясь от покромсанных осколками трупов.
- Мясокомбинат какой-то!
- Слезешь по веревке? - спросил я.
- Попробую, - отозвалась Хавронья. - Ты нашел индикатор?
- И не искал…
- Ищи! - она мне, прямо как овчарке, приказала. - Если не найдешь, они нас через пару минут сцапают.
Времени у нас было не вагон. Я вообще не знал, как выглядит этот самый индикатор. Мне почему-то думалось, что он размером с японский видеоплейер. На самом деле это оказалась игрушка размером с пейджер. Ленка нашла ее и сунула в карман своего халата.
- Смотри за дверью, но из нее не высовывайся! - порекомендовал я. Дело в том, что мне захотелось поглядеть в окно.
Нельзя сказать, что "джикеи" добросовестно очистили все от стекла, кое-какие кусочки пришлось самому выдернуть. Порезаться не сумел, и на том спасибо.
Внизу никаких постов не наблюдалось. Но зато наблюдались трупы. И у меня, строго говоря, был неплохой шанс к ним присоединиться. К счастью, я вовремя заметил багрово-красный лучик лазерного прицела, который приглядывался к окну другой каюты. Снайпер устроился на полубаке и спокойно, без суеты, клал всех чужих, пытавшихся вылезти из окон надстройки. Я присел, скрывшись в каюте, и посмотрел, как ползет по потолку каюты маленькое красное пятнышко. За это время я подумал, что выбираться через окно в наряде мандарина или цирика слишком рискованно. Но было занятно поглядеть, пальнет ли снайпер по "джикею".
- Как там коридор? - спросил я. Оказывается, Хрюшка уже вооружилась здоровенным "магнумом", который я позабыл снять с "куракинца", и готова была грохнуть в любую цель, которой не повезет появиться в коридоре.
Убедившись, что "граница на замке", я не без брезгливости поднял за ремень одного из "джикеев", подтянул его к окну и высунул по пояс в проем. Снайпер тут же вновь перевел свой лучик на наше окно. Я подергал жмура за ноги, чтоб он "пошевелился". От полубака до надстройки было метров с полсотни, поэтому разглядеть, в каком состоянии находится "джикеи", одетый в черное трико и маску, было сложненько, тем более что я его показывал не больше минуты. Красный лучик скользнул по черной ткани на плечах покойного, и произошло маленькое чудо. На ней ярко мигнули буквы: "G & К". Как только лазер ушел в сторону, буквы исчезли.
- Быстро переодевайся в это! - прошипел я Ленке, указывая на ниндзевое одеяние "джикея".
- Да оно же все в крови!
Я понял, что мне легче будет пристрелить ее, чем заставить переодеться. Пришлось сделать это самому, понятно, без удовольствия и с осторожностью, то есть сидя на полу, в "мертвой зоне". Пропотелое и липкое от крови, вонючее - убиенный напоследок слегка облегчился, - это обмундирование было явно не для брезгливых. Кроме того, не было никакой гарантии, что "джикейский" снайперюга не рассек моего прикола с трупом, показанным в окно. Увидит, что я вылезаю, и долбанет. С полста метров при лазерном прицеле - это не фокус. Но, может, конечно, и пожалеть. Продырявит ногу и свистнет рации Питона: мол, принимайте, ребята.
С другой стороны, надо ведь не только самому слезть, но и Хрюшку вытащить. Переодеваться она не хочет, да и вообще неясно, как эта поросятина в своем халатике будет спускаться.
В это время опять зашуршала рация.
- Кобра, я - Питон, ответьте! - стало быть, теперь ему другая гадина понадобилась. Слава Богу, что на той же рабочей частоте можно было послушать.
- Питон, я - Кобра, слышу вас.
- Кобра, Мамба не отвечает. Что там в окна видно?
- Кто-то показывался, похоже, какие-то проблемы с выводом. Был гранатный взрыв и несколько очередей.
- Кобра, ты уверен, что это они в окно показывались?
- Они. От лазера не прятались, марка светилась.
- Почему тогда на вызовы не отвечают?
- Я ж говорю: граната взрывалась. Рацию могло повредить.
- Что они делали, когда высовывались?
- Кажется, пробовали веревку. Сейчас опять убрались. Я думаю, ждут, что вы им коридор откроете.
- Попробуй поморзить им светом.
- Опасно, несколько окон не прочищены. Особенно на верхнем ярусе. Наверно, поэтому и Мамба не выходит.
- Коридора пока нет. В нижнем ярусе тоже не зачищенные остались. У нас два средних яруса, а у этих низ и верх. Еще пара очень хорошо сидит в коридоре, между нами и Мамбой. Был бы газ, прошли бы чисто, а у нас и так без трех четыре. Как понял?
- Нормально. Питон, они нас не декодируют?
- Похоже, нет. Если Мамба начнет выходить к тебе, дай знать. Как понял?
- Понял отлично.
- И прикрывай их, по возможности, от верха и низа сразу.
- Понял, окосею, но прикрою.
- Конец связи, бай-бай, беби.
Нет, чужая рация, настроенная на рабочую частоту и с декодером, - полезнейшая вещь. Снайперюга - это он был Кобра - вкупе с Питоном, которого "куракинцы" зажали между двумя этажами, обменялись полезной информацией. Меня, правда, немного интересовало, что происходит на корме, где в кормовой надстройке находились рулевая и штурманская, а также радиорубка. Внизу тоже должны были находиться кое-какие люди, всякие там механики и дизелисты-электрики. Но судя по тому, что судно, не сбавляя хода, не рыская и не меняя курс на 180 градусов, продолжало куда-то двигаться, проблем с этими товарищами не было.
У меня проблемы были. И главная состояла вовсе не в выборе между "вылезать" или "не вылезать". Хотя это, конечно, была действительно серьезная проблема, поскольку, как выяснилось, кроме Кобры - о ней разговор особый! - пошабашить нас могут и "не зачищенные" сотрудники князя Куракина, сидящие и выше, и ниже ярусом. Увидят, как я вылезаю в "джикейском" наряде, палить не постесняются. Правда, их может отвлечь активность Питона, который, допустим, попробует атаковать вверх и вниз. У Питона положение, мягко говоря, хреновое. Говоря по-русски, его зажали с трех сторон. Во всяком случае, по его собственным словам. Конечно, они могли и брехать, если догадывались, что их кто-то подслушивает. Очень занятно прозвучала фраза "без трех четыре". Это могло быть условным знаком, согласно которому, скажем, надо было все сказанное понимать совсем наоборот. Или не все, а что-нибудь конкретное. Вместе с тем очень уж доверчивой, вопреки своему гадскому характеру, выглядела Кобра. Главной проблемой было другое.
Дело в том, что надо было придумать для себя стратегическую цель. В идеале все было просто: дождаться, кто кого, и поступить в распоряжение победителя. Обеим сторонам я нужен живым, Ленка тоже. Однако гостеприимным "куракинцам" очень не хотелось отдавать меня живым. И в том, что они меня пристрелят, можно было не сомневаться. Причем, как показал опыт с убиенным в санузле, пристрелить могут не только в самом безвыходном положении, но и просто ради спортивного интереса. Какого Аллаха молить за то, что патроны у мужика в безрукавке скончались раньше, а не позже? Хотя, казалось бы, "джикеев" он уже положил на грунт и мог потребовать с князя бутылку за наше освобождение. Нет же, падла, лезет с пушкой к беззащитным людям. Ведь мог "джикейский" автомат тоже оказаться пустым? Мог. Тогда бы трупом, наверно, был я. Конечно, это бы избавило от дальнейших неприятностей и излишнего перенапряжения мозгов, но и от всех прелестей жизни тоже. Одна такая прелесть в махровом халате сейчас приглядывала за коридором.
Куракинский приказ: "Живым не отдавать!" был вполне понятен. И ждать, что у "джикеев" в аналогичных обстоятельствах проявится человеколюбие, взыграет гуманизм или хотя бы совесть пробудится, не приходилось. Конечно, наследники Чалмерса и Дэрка менее эмоциональны, чем эти самые "белофранцузы". Они пристрелят, пожалуй, только если действительно почувствуют, что живым меня утащить не сумеют. Но зато пристрелят обязательно и очень качественно. Это прагматический подход к делу. Поскольку все, что касается Фонда О'Брайенов и секретов препаратов "зомби", было когда-то придумано людьми, то рано или поздно до этого можно будет докопаться и без помощи моей башки. Но дарить эту башку конкурентам за просто так, зачем же? Это же огромная фора и в финансировании, и в самом объеме исследований. Ан нет, мусью принс, получите-ка вы ваших землячков в дохлом виде. Тогда все будут в равных условиях, а незыблемый принцип свободы конкуренции будет соблюден от и до. Штатовская деловитость и размах, конечно, дадут преимущество производителям прохладительных напитков.