* * *
Патрик Глен въехал в зеленый тенистый дворик, где бывал уже не раз в гостях у главного редактора еженедельника "Новый век" Петра Гришина. Соблазн поскорее заполучить необходимую информацию был настолько велик, что Патрик не выдержал и явился в редакцию минут на пятнадцать-двадцать раньше запланированного времени.
Выйдя из салона автомашины, высокий мужчина поставил на сигнализацию свой "БМВ" и окинул взглядом дворик. Была какая-то странно подозрительная тишина, от которой у Патрика возникло дурное предчувствие. Однако со свойственной ему американской деловитостью журналист отмахнулся от всякого рода предрассудков и уверенной походкой направился к полуподвальному помещению редакции.
Обдумывая на ходу план предстоящей сделки с Гришиным, Патрик вдруг поймал себя на мысли, что его что-то беспокоит: подъезжая к НИИ, он заметил в "Жигуленке" симпатичную темно-русую женщину, которую он, несомненно, где-то встречал раньше. Глен напряг свою память, силясь вспомнить симпапушку и неожиданно быстро нашел ответ: он видел ее в агентстве Кириллова и, кажется, даже успел переброситься несколькими фразами.
Зато людей в "Форде" кофейного цвета, с которым американец чуть не столкнулся при въезде во двор, Патрик точно никого не знал, хотя обратил внимание на их суровые, мрачные лица, которые тут же запали в уголках его цепкой памяти. Патрик отметил про себя, что эти зверообразные мужики могли сойти для съемок фильмов ужасов или боевиков про русскую мафию.
Особенно Патрику запомнился верзила на переднем сиденье - с монгольским разрезом глаз и дьявольской ухмылкой на тонких бледно-синих губах.
С такими мыслями американец резко шагнул вниз по ступенькам и, оступившись, выругался:
- Бля!
Далее он продолжил свой путь не так резво, внимательно глядя под ноги и на чем свет стоит мысленно проклиная Россию и все, что с ней связано.
Железная дверь была приоткрыта. Толкнув незапертую входную решетку ногой, Патрик Глен вошел в полумрачный коридор, где за столом, откинувшись на спинку стула, "отдыхал" молодой охранник с полуоткрытым ртом и закатанными вверх глазами.
- О матка Русь, - не поздоровавшись с охранником, с презрением бросил американец, - одна пьянь да лодыри!
Задрав высоко голову, Патрик даже не удостоил вниманием никчемного работника, который надрался на работе и спал на посту, словно убитый.
- А еще в Европу лезут! - пренебрежительно буркнул журналист, медленно продвигаясь к кабинету главного редактора. - Азия она и есть Азия!
Находясь под впечатлением "пьяной выходки" охранника и в возбужденном состоянии от встречи с колким взглядом пассажиров "Форда", журналист не сразу уловил, что в редакции стоит подозрительная тишина и спокойствие.
- Может, у них вчера был какой-то религиозно-партийный праздник? - рассуждал Глен, но, неплохо зная русские обычаи и все праздники, гость ничего не мог припомнить существенного. - Наверное, кто-то родился или умер! Да мало ли причин и поводов у этих варваров, чтобы надраться! - Его лощеное лицо скривилось в презрительной гримасе. - Интересно, а в каком состоянии тогда находится их шеф Петр Гришин? Судя по утреннему разговору, вроде бы был в норме.
Американец с горем пополам добрался до кабинета главного редактора и с надменной улыбкой открыл дверь. То что предстало перед взором самоуверенного гостя потрясло его до глубины души, а вернее, мгновенно стряхнуло с него всю спесь и гонор. Патрик Глен неподвижно стоял с перекошенной челюстью и выпученными бесцветными зрачками. Рыжие волнистые волосы медленно выпрямились и стали топорщиться в разные стороны от страха.
Картина была жуткая: в развороченной комнате в нелепой позе "по уши" в крови сидел главный редактор еженедельника Петр Миронович Гришин со снесенным куском черепа, словно у него сняли скальп дилетанты-садисты. Рядом лежала молодая девушка с развороченной резаной раной от низа живота до области сердца. Все ее внутренности вылезли наружу, и Патрику даже показалось, что некоторые еще пульсируют и увеличиваются в размерах.
Забыв о выдержке, американец неловко икнул и, отвернувшись в сторону, протяжно блеванул на пол.
- Во бля-я-я… - вдруг заговорил американец на чисто русском языке да еще с вологодским акцентом, - Чи-ка-го-о-о!..
Очухавшись от первого потрясения, американец вдруг перешел на родной английский язык и закричал тонким протяжным, несвойственным ему голоском:
- Ре-e-e-opl!
С этим криком, рванувшись с места, он бросился в соседнюю комнату и тем самым только усугубил положение: там также было несколько трупов, среди которых возле работающего компьютера в нелепой позе с отрешенным видом монотонно покачивался в кресле седой юноша в наушниках. Паренек смотрел куда-то мимо гостя и, глупо улыбаясь, напевал какую-то модную песенку про Мурку в кожаной тужурке.
Это был предел: Патрик Глен почувствовал, что ему необходимо в туалетную комнату, однако ноги стали свинцовыми, а дыхание остановилось.
Неизвестно, что случилось бы с американским журналистом дальше, но в это время сзади раздался грозный окрик:
- Стоять!
Двое крепких мужчин в штатском набросились на иностранца и с силой заломили руки назад, отчего у онемевшего и парализованного американца внутри что-то хрустнуло…
Глава 6
Полковник Варанов сидел в своем кабинете и разбирал служебные записки. Он страшно не любил заниматься бумажными делами, но должность обязывала.
На вид Андрею Васильевичу было под пятьдесят или чуть больше. Он был поджарым мужчиной высокого роста и спортивного телосложения. В далекой юности полковник Варанов серьезно занимался вольной борьбой и даже был призером Спартакиады народов СССР. На борцовском ковре Андрей Васильевич встречался с великими мастерами вольной борьбы, в том числе и с легендой белорусского и мирового спорта Александром Медведем, неоднократным чемпионом мира и Олимпийских игр, которому проиграл схватку только по очкам.
Полковник Варанов не спал уже вторые сутки в связи с происшедшей трагедией в Баренцевом море.
Андрей Васильевич широко зевнул, медленно и с наслаждением потянулся и вдруг резко встал. Открыв окно настежь, службист сделал несколько приседаний и наклонов. Потом он плеснул из графина воды на руку и обтер уставшее лицо. Помотав седовласой головой из стороны в сторону, мужчина громко крякнул и промокнул лицо носовым платком.
Слегка освежившись, Андрей Васильевич закурил папиросу и несколько раз прошелся по кабинету. Отдохнув таким образом, мужчина сел за стол и снова принялся изучать документы и ставить резолюции.
Неожиданно в дверь постучали, и в кабинет вошел взволнованный старший лейтенант Петровский.
- Разрешите?
Полковник недовольно посмотрел на секретаря.
- В чем дело, Петровский? - строго спросил начальник. - Я же просил меня не беспокоить тридцать минут.
В голосе Баранова явно чувствовалась скрытая угроза.
- Неотложное дело!
Полковник глубоко вздохнул.
- Какое может быть неотложное дело? - чуть ли не выкрикнул начальник и отбросил ручку на стол.
Старлей слегка побледнел и выдавил:
- ЧП…
У полковника вдруг засосало в груди, и он непонимающе уставился на Петровского. Бледный вид старлея и та интонация, с которой он произносил слова, заставила Баранова насторожиться.
- Где?
- На Дмитровском…
Андрей Васильевич вдруг резко встал.
- Да не тяни ты!.. - повысил голос полковник. - Говори, что случилось Старший лейтенант Петровский покраснел и, собравшись с духом, выпалил:
- Погиб капитан Челядинский.
- Что-о-о?..
От такой новости у Баранова подкосились ноги, и он медленно осел на свое прежнее место.
- Как ты сказал?.. - не веря своим ушам, тихо переспросил полковник старлея.
- Погиб Челядинский…
Петровский чувствовал себя прескверно: он прекрасно знал, что Варанов относился к Владимиру Челядинскому как к сыну и не скрывал этого.
- Володя, - беззвучно прошептал губами Андрей Васильевич и потянулся за папиросой.
- Да.
Возникла неловкая пауза. Варанов медленно закурил и, опустив голову на грудь, тихо заскрежетал зубами.
- Как это произошло? - сухо спросил полковник.
Старлей пожал плечами и неуверенно доложил:
- Вроде.., застрелился.
Полковник мгновенно вскинул голову.
- Застрелился?
- Да.
- Что за чушь Петровский поежился и пожал плечами.
- И я так думаю Андрей Васильевич затушил папиросу и резко встал из-за стола. Глаза его пылали гневом.
- Кто сообщил о самоубийстве?
Петровский вытянулся по стойке смирно.
- Майор Барышников.
При упоминании майора полковник на мгновение застыл и недоверчиво посмотрел на старшего лейтенанта.
- Барышников?
- Так точно! - отчеканил старший лейтенант Петровский.
Полковник Варанов, ничего не сказав, медленно покачал головой. Потом взял пачку "Беломора" и закурил очередную папиросу.
- Так… - задумчиво протянул полковник. - Экспертно-медицинская группа выехала на место происшествия?
- Да.
- Кто за старшего?
- Подполковник Грищенко.
Варанов одобрительно кивнул и глубоко затянулся вонючим дымом. Старший лейтенант Петровский брезгливо поморщился: он не курил и не переносил табачного дыма. Заметив недовольную физиономию подчиненного, полковник Варанов презрительно махнул рукой.
Андрей Васильевич недолюбливал Петровского, считая его штабной крысой и карьеристом.
- Свободны!
- Слушаюсь!
Старлей развернулся и собирался уже выйти, но неожиданно полковник остановил его.
- Петровский…
Ответственный секретарь развернулся.
- Слушаю.
Варанов вышел из-за стола.
- Наш "конь" на ходу?
- Да, вчера починили.
- Хорошо, - удовлетворенно произнес полковник. - Предупредите Алексея, чтобы подогнал машину к четвертому подъезду.
Старлей удивленно посмотрел на Баранова.
- Хорошо, - тихо произнес он и, не выдержав, поинтересовался:
- Вы уезжаете?
Полковник Варанов уже надевал серый плащ.
- Да, - решительно произнес Андрей Васильевич и направился к выходу. - Я на Дмитровку. Буду через минут сорок-пятьдесят.
- А если вам будут звонить из генерального штаба? - задал каверзные вопрос секретарь.
Пожилой мужчина внимательно посмотрел на молодого карьериста и понял, что этот малый - "далеко пойдет""
- Скажи, что умер! - выкрикнул на ходу полковник.
На лице старлея появилось изумление.
- Как?
Андрей Васильевич усмехнулся и указал ему на дверь.
- Вот так, Петруша!
Проглотив обиду. Петровский Петр Петрович молча вышел исполнять приказания начальника. Однако все сделанное или сказанное в Управлении навсегда оставалось в его цепкой памяти.., до походящего момента.
Глава 7
В квартире воцарилась мертвая тишина. Изредка слышался шум улицы да звуки падающих капель воды в ванной комнате…
На полу, рядом с валяющимся пистолетом, в полуобморочном состоянии сидела Марина Метелкина, тупо уставившись в одну точку на ковре.
Устало протерев взмыленную лысину, майор Барышников отошел от телефона и, аккуратно взявшись за дуло пистолета, поднял оружие с ковра.
Потом осторожно развернул целлофановый мешок и бросил в него орудие убийства - неопровержимую улику.
Он просчитал все до мелочей: застрелив капитана Челядинского, старый чекист до появления Марины Метелкиной уничтожил отпечатки своих пальцев носовым платком, вынул из обоймы оставшиеся пули и бросил пистолет на видное место, рассчитывая на нервное потрясение Метелкиной смертью любимого человека.
Так и вышло: обезумевшая Марина совершила непоправимую ошибку, взявшись за оружие и оставив на нем свои отпечатки.
- Ну что, красавица, - ухмыльнулся майор, - одного отправила на тот свет и меня следом хотела отправить?
Марина не реагировала на вопросы Барышникова, а только монотонно твердила:
- Убийца, убийца, убийца.
Постоянное повторение одного и того же стало раздражать Барышникова. Минут через десять-пятнадцать должны были подъехать эксперты из Управления, и за это время нужно было привести Метелкину в нормальное состояние, чтобы не возникло непредвиденных осложнений.
- Дура ты, Метелкина! - беззлобно произнес мужчина. - Говорят же тебе, Володька сам застрелился.
Об этом я и начальству доложил.
Марина отрицательно замотала головой.
- Не правда!
- Что не правда?
Девушка подняла голову и ненавидящим взглядом впилась в Барышникова.
- Это вы его застрелили!
Майор презрительно покачал лысой головой.
- Глупая ты, Марина, - устало произнес Барышников, - зачем же мне его убивать?
- Не знаю, но это вы сделали!
- Я?
- Да!
- Ты в этом уверена?
- На все сто!
Сан Саныч рассмеялся и, достав пакет с пистолетом, показал Марине.
- Как ты думаешь, девочка, - сказал он, - а чьи здесь пальчики на пистолете?
Марина вдруг все поняла, и майор наконец увидел страх у нее в глазах.
- Это не мои, - пробормотала Метелкина, - это вы специально подстроили!
Мужчина вплотную подошел к девушке и рассмеялся ей прямо в лицо.
- Это теперь решать экспертам: твои это пальчики или нет, - заметил майор. - Это им выносить приговор убийце капитана Челядинского!
Девушка от негодования изменилась в лице и вдруг бросилась на Барышникова.
- Сволочь!
Однако Сан Саныч был готов к такому повороту событий и встретил Метелкину увесистой оплеухой, от которой она отлетела на несколько метров.
- Проститутка! - процедил сквозь зубы майор - Если бы ты не расставила свои длинные ноги перед Челядинским, то он и теперь бы спокойно жил со своей семьей, а не терзался угрызениями совести!
Думаешь, я не знаю о ваших шашнях? Думаешь, никто в Управлении не догадывался о ваших отношениях?!
- Это все не так, - истерично ревела молодая женщина.
Майор подошел к лежащей на полу женщине и, схватив за волосы, зарычал:
- Что?! Думаешь, я не видел, как мучается Володька? А все из-за кого? Из-за тебя, стерва! Хотела окрутить парня, разбить семью, отнять у сына отца!
- Нет!
- Что нет? - повысил голос до крика Сан Саныч. - Это ты не мне, а вдове будешь объяснять, почему он пустил себе пулю в лоб.
Молодая женщина испуганно замотала головой.
- Я не виновата.., я…
- А кто виноват, что он застрелился? - давил на очумелую Метелкину опытный психолог. - Я, что ли? Это ваши дела, а мне насрать! Ты заварила кашу, сама и расхлебывай!
- Я не виновата, я не хотела, я любила его…
Майор Барышников добился своего, но решил "добить" свою жертву до конца. Он вдруг резко и бесстыже запустил волосатую руку под платье женщины и с силой сжал пальцами между ее ног.
- Этим ты его любила? - задыхаясь от волнения, произнес мужчина.
- Пусти! - возмутилась Марина и попыталась высвободиться от железной хватки майора. - Подонок!
Сан Саныч был в ударе. Свободной рукой он дал женщине звонкую пощечину, от которой та упала на спину. Не отпуская своей руки под платьем и еще энергичнее шевеля пальцами, он грозно прошипел:
- Из-за тебя произошло самоубийство! Твои пальчики на рукоятке и курке пистолета! И только я могу вытащить тебя из этого дерьма!
Молодая женщина испуганно вытаращила глаза и больше не сопротивлялась. В словах Барышникова была страшная правда, и она не видела пути к спасению.
- Как?
Ее голые ноги расслабились, а из глаз брызнули горькие слезы.
- Очень просто… - пообещал майор. - Ты будешь делать все, что я тебе прикажу! - донеслось до ее сознания. - Поняла?
Марина отвернулась в сторону.
- Да.
* * *
Когда на явочной квартире на Дмитровском шоссе появилась экспертно-медицинская группа во главе с подполковником Грищенко Зиновием Семеновичем, труп капитана Челядинского находился все в том же положении, что и ранее, только в похолодевшей руке мертвеца за посиневшие пальцы цеплялся злосчастный пистолет - неопровержимая улика вины и глупости "самоубийцы"…
Глава 8
Патрик Глен, под кодовой кличкой Шнобель, отошел от первого шока и уже осмысленно отвечал на вопросы старшего оперуполномоченного по особо важным делам Северного округа, молодого, но перспективного лейтенанта Викентия Павловича Прошкина.
Первые сумбурные показания американец давал человеку совсем из другого ведомства, а точнее, пожилому майору ГРУ Илье Матвеевичу Звягинцеву.
Однако, получив необходимую информацию и поняв, что иностранец мало в чем повинен и больше из него ничего не выкачать, люди из военной контрразведки, тщательно прошмонав всю редакцию, передали американского журналиста гражданским властям. Правда, они не отказались от своего подопечного, а только отошли на время в "тень", продолжая вести необходимый негласный надзор за развитием событий и контролируя ситуацию.