- Да, дилетанты, - кивнул Петёрсен, - но пуля дилетанта производит точно такой же эффект, как и пуля профессионала. Прежде всего мне хотелось бы узнать, почему эти двое пытались на нас напасть. Наверное, вы это можете объяснить, Карлос.
- Почему вы так думаете?
- Вы знаете Алессандро.
- Знаю, но не очень хорошо. К тому же совершенно не представляю, чем вы могли ему досадить. И потом, я не разрешаю своим пассажирам вести на борту "Коломбо" военные действия.
- Разумеется. Но вы знакомы с Алессандро, следовательно, знаете, чем он занимается. - Нет, это мне неизвестно.
- Не верю. Вы избавите нас от многих хлопот, если без утайки расскажете правду. Но вы молчи те. Хорошо, раз не хотите помочь нам, придется помогать себе самим. Алессандро! - неожиданно крикнул Петерсен. И, немного подождав ответа, но не дождавшись его, повторил:
- Алессандро! У нас трое ваших людей. Один из них тяжело ранен. Я хочу знать, почему они решили напасть на нас. - Петерсен вновь замолчал - и вновь ответом была тишина. - Вы не оставляете мне выбора, Алессандро! Во время войны люди делятся на друзей и врагов. Друзья есть друзья, врагов убивают. Если вы друг - выйдите в коридор. В противном случае умрете в каюте.
Голос Петерсена звучал бесстрастно, но неумолимо. Забыв про боль в руке, Карлос опустил ладонь на плечо майора.
- На борту моего корабля люди не совершают убийств.
- Убийства совершают в мирное время, во время войны это называется казнью, - тон Петерсена вряд ли прибавил бодрости сидевшим в каюте. - Джордже, вы не могли бы…
Толстяку не надо было объяснять, что следует делать. Раздалась короткая автоматная очередь. Пули легли точно в то место, где находился дверной запор.
Петерсен осмотрел грушевидный предмет, лежащий у него на ладони.
- Что это? - обеспокоенно сказал Карлос.
- Вы же видите - ручная граната, - майор выдернул чеку и, рывком отворив дверь, швырнул гранату внутрь, после чего моментально захлопнул дверь каюты вновь.
- Господи, - лицо Карлоса стало белым, - что вы делаете? Их же разнесет в клочья! - но, не услышав взрыва, озадаченно поглядел на Петерсена.
- Газовые гранаты не взрываются, - сказал майор, - они шипят. Пяти секунд будет достаточно, газ быстродействующий.
- Какая разница - взорвать или отравить газом?!
- Это не ядовитый газ, - терпеливо объяснил Петерсен. - Джордже! - Он прошептал несколько слов на ухо толстяку. Тот усмехнулся и быстро, насколько позволяла качка, зашагал по коридору к корме. Петерсен снова повернулся к капитану. Кажется, вы позволите умереть вашему раненому приятелю?
- Во-первых, Кола мне вовсе не приятель. Во-вторых, ранение его не смертельно. Все, что в моих силах, это дать снотворное, ввести коагулянт и наложить повязку. Сделать больше в море я не могу. Наверняка, раздроблена кость или кости… Пьетро, - обратился Карлос к седобородому моряку, только что подошедшему к месту событий, - будьте любезны, принесите сюда мой ящик с медикаментами. И захватите, пожалуйста, двух матросов.
Тем временем Петерсен смотрел на приближающуюся пару - Михаэля фон Караяна и шаг в шаг идущего рядом с ним Джордже. Юноша изо всех сил старался выглядеть возмущенным, но в действительности казался испуганным и жалким.
- Ей-Богу, майор, с нашей молодежью все в полном порядке! - сияя, воскликнул толстяк. - Вы должны восхищаться ее самоотверженным духом. Мы здесь кувыркаемся вместе с добрым старым "Коломбо", но разве это остановит Михаэля? Никоим образом. Наш юный друг с наушниками на голове склонился над передатчиком и шлифует свое мастерство…
Петерсен остановил его взмахом руки. Когда майор заговорил, его голос был так же суров, как и лицо.
- Это правда, фон Караян?
- Нет. Я хотел бы…
- Вы лжец. Если Джордже сказал, значит, так оно и было. Какое сообщение вы передавали?
- Не передавал я никакого сообщения…
- Джордже!
- Правильно, Петер. Он не передавал никакого сообщения. Не успел.
- Действительно, у парня едва ли было на это время, - вставил Джакомо. - Он оставался один лишь с той минуты, как я покинул каюту. - Джакомо разглядывал заметно потрясенного Михаэля с нескрываемым отвращением. - Парень не только трус, но и глупец. Неужели ему не пришло в голову, что я в любой момент могу вернуться? Он почему-то не запер дверь.
- Что за сообщение вы намеревались передать? - спросил Михаэля Петерсен.
- Да не намеревался передать никакого сообщения. Я…
- Дважды лжец. Кем вы являетесь для адресатов и кто получатель ваших радиограмм?
- Я…
- Трижды лжец. Джордже, конфискуйте, пожалуйста, его снаряжение. И, чтобы поставить в этом деле точку, заберите рацию у его сестры.
- Как? Вы заберете у нас рации? Но они же наши, - Михаэль был в отчаянии. - Вы не можете сделать этого.
- Боже милостивый! - Петерсен изумленно посмотрел на него. И не имело значения, удивлялся майор искренне или притворно - эффект был тот же. - Молодой идиот! До вас не доходит, что сейчас я - ваш непосредственный начальник? Могу запереть ваши передатчики, а по обвинению в мятеже и вас самого. В наручниках, если понадобится, - Петерсен покачал головой. - Неужели вы настолько глупы, что не знаете: использование радиопередатчика неправомочным лицом во время войны считается одним из наиболее тяжких преступлений на море. - Он повернулся к Карлосу. - Или я не прав, капитан Тремино? - нарочито официальное обращение майора придало его словам звучание приговора.
- Боюсь, вы действительно правы, - не слишком охотно подтвердил капитан.
- Этот молодой человек правомочен передавать радиосообщения?
- Нет.
- Видите, фон Караян? Капитан тоже мог бы взять вас под стражу. Джордже, принесите, пожалуйста, рации в нашу каюту. Хотя… Погодите, - Петерсен взглянул на Карлоса. - Поскольку Михаэль нарушил прежде всего флотский устав…
- В моей каюте есть надежный сейф, - сказал капитан. - К нему подходит только один ключ, и он у меня.
- Великолепно.
Джордже отправился исполнять приказ, а несчастный Михаэль поплелся за ним. Они прошли мимо Пьетро, который в сопровождении двух матросов нес черный металлический ящик.
Карлос открыл аптечку, содержимое которой свидетельствовало о безупречности подбора медикаментов. Капитан сделал раненому два укола, после чего ящик закрыли и унесли, так же как и самого раненого.
- Хорошо, - продолжил майор, - теперь давайте посмотрим, что творится в каюте.
Алекс навел на дверь пистолет-пулемет. Джакомо проделал со своей "береттой" то же самое, демонстрируя солидарность с Петерсеном и его людьми. Майор же даже не позаботился достать оружие, хотя "люгер", как всегда, был при нем. Он просто нажал на дверь и распахнул ее.
Оружие и впрямь оказалось ненужным. Находившиеся в каюте не надрывались в кашле, не истекали слюной, из глаз их не текли слезы. Они пребывали словно в состоянии сильной апатии. Алекс опустил пистолет-пулемет и, забрав у мужчин револьверы и жутковатого вида ножи, выбросил их в коридор.
- Так, - Карлос почти улыбался. - Это было не очень умно с моей стороны. Да, майор? Если бы вы решили ликвидировать людей, то здесь находился бы и Кола. Я как-то упустил из виду этот момент… - Он профессионально принюхался. - Кажется, нитрооксид - веселящий газ.
- Неплохо для доктора, - откликнулся Петерсен. - Я думал, его используют только в стоматологии. Да, нитрооксид, несколько усовершенствованная его форма. Этот вид анестезии не заставляет вас рыдать, хохотать, петь. Проще говоря, вы не становитесь кретином. Как правило, ничего подобного не происходит. Под воздействием данного газа человек лишь на какое-то время впадает в прострацию и совершенно не подозревает о том, что с ним происходит.
- Необычные познания для солдата, - заметил Карлос.
- А я необычный солдат, - парировал Петерсен. - Алекс, последите за пленниками, пока я осмотрю каюту.
- Осмотрите каюту? - удивился капитан. Почти все пространство занимали вплотную поставленные друг к другу пять брезентовых коек. Отсутствовала даже вешалка для одежды. - Но здесь нечего осматривать.
Петерсен не ответил ему. Он сорвал с коек одеяла и бросил их на пол. Под одеялами было пусто. Затем майор поднял один из пяти рюкзаков и бесцеремонно вытряхнул на койку его содержимое. Кроме одежды и элементарных туалетных принадлежностей из рюкзака высыпалось огромное количество патронов, в обоймах и россыпью. Содержимое второго рюкзака ничем не отличалось от первого. Застежка третьего оказалась закрыта на крохотный висячий замок. Петерсен взглянул на Алессандро, сидевшего на полу с тупым безучастным лицом. Любой намек на злобу или агрессивность был бы предпочтительней этой животной тупости. Но майор не принадлежал к людям, которыми двигают эмоции.
- Глупо, Алессандро, - сказал он. - Хотите спрятать что-нибудь - делайте это не столь откровенно. Дайте ключ.
Алессандро плюнул на пол, но не произнес ни слова.
- Фу, как некрасиво, - Петерсен покачал головой. - Вы похожи на второсортного негодяя. Алекс!
- Обыскать его?
- Не стоит. Ваш нож.
Острый как бритва нож Алекса распорол плотный брезент, точно бумагу. Майор, сунув в отверстие руку, извлек из рюкзака маленькую бутановую горелку и такой же маленький странный чайничек. Верх его, как и донце, был сплошным, зато горлышко венчала винтовая пробка. Петерсен потряс посудину - внутри плескалась вода. Он повернулся к капитану.
- Не рассказывайте больше никому о гостеприимстве, царящем на борту "Коломбо". О каком радушии может идти речь, если человек, отправляясь с вами в плавание, берет с собой собственный чайник?
Карлос выглядел сбитым с толку.
- Любой пассажир "Коломбо" может получить столько чая, кофе или других напитков, сколько его душа пожелает… - Внезапно лицо его прояснилось. - Конечно же, этим чайником собирались пользоваться на берегу!
- Конечно. - Петерсен вывалил из рюкзака оставшиеся вещи. - Трудно представить, как можно заваривать чай или кофе при отсутствии таковых. В общем, я узнал все, что хотел. Впрочем, о многом догадался ранее.
- Если вы узнали все, что хотели, то почему продолжаете обыск?
- Естественное любопытство. Да и Алессандро - не слишком заслуживающий доверия человек. Кто знает, вдруг в следующем рюкзаке - ядовитые змеи?
Ядовитых змей в четвертом рюкзаке не было, однако в нем лежали две газовые гранаты и "вальтер" с глушителем.
- … И бесшумный "убийца" в придачу. Давно мечтал о таком, - Петерсен, сунул "вальтер" в карман и открыл последний, пятый, рюкзак. В нем обнаружился металлический кейс размером с небольшую обувную коробку. Майор поднес кейс к ближайшему пленнику - им оказался Франко.
- Знаете, что внутри?
Франко молчал. Вздохнув, Петерсен наставил ствол "люгера" на пленника и произнес:
- Капитан Тремино, если я сейчас спущу курок, этот человек сможет потом ходить?
- О, Господи, - Карлос, вероятно, не привык к подобным сценам. - Наверное, сможет, но останется на всю жизнь калекой!
Петерсен отступил от пленника шага на два. Франко бросил на Алессандро умоляющий взгляд. Тот отвел глаза в сторону. Франко вновь посмотрел на майора, вернее, на его "люгер".
- Знаю, - он с трудом выдавил из себя слово.
- Откройте.
Франко отомкнул два латунных зажима и открыл крышку кейса. Ни взрыва, ни характерного шипения газа не последовало.
- Почему вы не сделали этого сами? - спросил Карлос.
- Потому что мир полон ненадежных людей, - ответил Петерсен. - Такие кейсы часто бывают с секретом. Если их открывает тот, кому это делать не положено, кто не знает расположения потайной кнопки или выключателя, то рискует взлететь на воздух либо вдохнуть какую-нибудь дрянь. Многие современные сейфы имеют подобные устройства. - Майор забрал у Франко кейс. Изнутри он был выложен вельветом, на котором лежали разноцветные стеклянные ампулы, маленькая круглая коробочка и два шприца для подкожных инъекций. Петерсен потряс коробочку - внутри что-то перекатывалось. Он положил коробочку на место и протянул открытый кейс капитану. - Вам как медику будет интересно. Осмелюсь предположить, эти жидкости и таблетки предназначены для приведения жертвы в бессознательное состояние, временное или постоянное. Видите, тут семь ампул: одна зеленая, три голубые и три розовые. Думаю, зеленая жидкость - скополамин, средство, ослабляющее память. Различный цвет шести других ампул имеет только одно объяснение - три из них оказывают смертоносное действие, а три другие - нет. Вы согласны со мной, капитан?
- Может быть, - отозвался Карлос. Его уже не удивляло недовольство Петерсена, которое тот высказал вечером. - Все может быть. Хотя не исключено и иное.
- А по-моему, это бесспорно, - Петерсен оглянулся - в дверь каюты протиснулся Джордже. - Ну как? Все нормально?
- Возникла небольшая заминка с юной леди, сообщил толстяк. - При изъятии передатчика она оказала на редкость энергичное сопротивление.
- Следовало ожидать. К счастью, Джордже, вы гораздо сильнее ее.
- Едва ли этим можно гордиться. Рации находятся в вашей каюте, капитан, - Джордже оглядел помещение, выглядевшее так, словно по нему недавно пронесся смерч. - Какой беспорядок!
- Я немного поспособствовал… - Петерсен взял кейс из рук Карлоса и передал его Джордже. - Как вы полагаете, что тут?
Трудно было представить, как пухлая, херувимообразная физиономия в одно мгновение может превратиться в подобие могильного камня, но именно это случилось с лицом толстяка.
- Яд.
- Верно.
- Ампулы принадлежат Алессандро?
- Да.
В течение нескольких секунд Джордже созерцал сидевшего на полу мужчину, затем вновь повернулся к Петерсену.
- Думаю, придется с ним побеседовать.
- Вы допускаете ошибку, - голос Карлоса звучал не очень уверенно. - Я врач. Вы не знаете человеческой натуры. Алессандро не станет говорить.
Джордже посмотрел капитану прямо в глаза, выражение его лица не изменилось - и Карлос невольно отпрянул назад.
- Пять минут наедине со мной, десять самое большее - и любой человек будет болтливым, как уличная торговка. Алессандро хватит пяти минут.
- Может, мы так и поступим, - сказал майор. - Кроме ампул, здесь есть еще кое-что интересное. Например, пистолет с глушителем, - он указал на "вальтер", - газовые гранаты, миниатюрные горелка и чайник, пара сотен патронов. Что скажете по этому поводу, Джордже?
- Только одно: этот тип собирался нас усыпить, выкрасть некий реальный или воображаемый документ, над паром вскрыть конверт - странно, но он был уверен, что бумага лежит в конверте, - затем заклеить конверт и исчезнуть. Проснувшись утром, мы почти наверняка не заподозрили бы, что произошло нечто непредвиденное.
- Да, это единственное, что можно было запланировать. Но я хочу получить ответы на три вопроса. Почему Алессандро так интересовался нами? Какие у него планы на будущее? И, наконец, кто его послал?
- Мы все это запросто узнаем, - сказал Джордже.
- Не сомневаюсь.
- Но не на борту судна, - вмешался Карлос.
- Почему? - толстяк с интересом посмотрел на него.
- На судне, которым я командую, не будет никаких пыток, - слова капитана смягчала интонация, с какой они были сказаны.
- Карлос, не создавайте ни себе, ни нам лишних хлопот, - произнес Петерсен. - Нет ничего проще, чем запереть вас вместе с этой кучкой бандитов. Не вы один знаете дорогу в Плоче. Но мы не хотим поступать подобным образом. Ясно, что вы оказались в щекотливой ситуации, и вовсе не по своей вине. Пыток не будет. Обещаем.
- Но вы только что сказали…
- Психологическое воздействие.
- Наркотики? - Карлос мгновенно насторожился. - Инъекции?
- Ни то ни другое. Все, тема закрыта. Меня мучает еще один вопрос: почему Алессандро окружил себя неумелой компанией? Ответ очевиден - камуфляж. Он хотел выглядеть обыкновенным разбойником. Да, этот парень находчив. - Петерсен огляделся. - Карлос, нельзя ли попросить кого-нибудь из ваших людей принести кувалду или что-нибудь похожее на нее?
- Для чего вам нужна кувалда? - капитан вновь стал подозрительным.
- Вышибить из Алессандро мозги, - усмехнулся Джордже, - прежде чем начать задавать вопросы.
- Дверной запор поврежден, - напомнил капитану Петерсен. - Кувалда понадобится, чтобы закрыть каюту снаружи. Мы вобьем в дверь герметизирующие скобы.
Капитан вышел в коридор, отдал распоряжение и вернулся обратно.
- Пойду взгляну на раненого, - сказал он.
- Сделайте одолжение. Разрешите подняться в вашу каюту или как там называется то место, где мы с вами вчера встретились?
- Конечно, а зачем?
- Если бы вам пришлось полтора часа мерзнуть на палубе, не стали бы спрашивать.
- Понятно. Тонизирующее. Надеюсь, джентльмены, вы справитесь без меня, - Карлос помолчал и сухо добавил:
- У вас будет достаточно времени, чтобы подготовиться к моему допросу.
Он ушел, и почти тотчас же появился Пьетро, принесший небольшую кувалду.
Оставив пленников в каюте, Петерсен, Джордже и Алекс закрепили на двери все восемь герметизирующих скоб и при помощи кувалды толстяк загнал их в пазы. Теперь даже горилла не смогла бы открыть дверь изнутри. Оставив кувалду поблизости, троица спустилась в машинное отделение. Там было безлюдно - управление катером осуществлялось из рубки рулевого. Прошло меньше минуты, прежде чем они нашли то, что искали.
- Ночная работенка вызывает кошмарную жажду, - сказал Джордже, наливая себе третий стакан "граппы". Он взглянул на рации Зарины и Михаэля, стоявшие около ножки его стула. - Надежней было запереть их в нашей каюте. Почему вы решили перенести их к капитану, Петер?
- Потому что наша каюта - чересчур надежное место. Юный Михаэль никогда не отважится проникнуть в нее.
- Не пытайтесь убедить меня в том, что он попытается извлечь свою рацию отсюда, - промолвил толстяк.
- Маловероятно, согласен. Михаэль, ясное дело, не герой, если конечно, не великолепный актер. Хотя, по-моему, актер из него такой же, как и герой. Однако, если он окажется в отчаянном положении - а такое должно случиться, ведь он не сможет отправить свое сообщение вовремя - то попробует добраться до рации.
- Не представляю, как у него это получится? Карлос скоро вернется в каюту и передатчик снова будет под присмотром. К тому же от сейфа есть один-единственный ключ, и тот у капитана.
- Карлос может дать ему ключ.
- О! Именно так должен работать изощренный ум, - воскликнул толстяк. - Итак, остаток ночи мы не спускаем глаз с нашего Михаэля? Даже если тот попытается наверстать упущенное - что это доказывает? Только то, что между ним и Карлосом существует какая-то связь?
- В этом я и хочу удостовериться. Глупо надеяться, что кто-нибудь из них добровольно признается во всем. Тем более Михаэль. По прибытии в Плоче можно изолировать его - приказать взять под стражу за неподчинение или по подозрению в попытке контакта с противником.
- Вы действительно подозреваете его в этом, Петер?
- Упаси, Господь! Конечно, нет. Но он же собирался передать кому-то радиограмму? Этот "кто-то" вполне может оказаться шпионом. Подобное обвинение произведет на Михаэля должное впечатление. Я хочу знать наверняка: есть ли связь между ним и Карлосом.