- Когда я узнал, что вы напали на его след, меня охватила паника. Я должен был заставить его молчать; если бы вы вышли на него, он обо всем рассказал бы. Но я не хотел его убивать, в самом деле не хотел. Уверяю вас.
- Но ты велел Леммеру убить его? - сказал Витлок. Ван Дехн подавленно кивнул и увидел, что Витлок показывает на плейер.
- Да, - пробормотал он.
- Как тебе пришла мысль завербовать Кепплера? - спросила Сабрина.
Ван Дехн посмотрел на вращающиеся катушки и остро взглянул на Витлока:
- Вы скорректируете мое участие в убийстве? Вы обещали.
- Отвечай на вопрос, - отрезал Грэхем, угрожающе нависая над Ван Дехном. - Как ты нанял Кепплера?
- Я не принимал в этом участия. Его нанимал Драго.
Витлок вспомнил свой вчерашний разговор с Ван Дехном и сказал:
- И чтобы быть уверенным, что все пройдет гладко, он предложил бесплатно отвезти картину в аэропорт.
- Таким образом, ты и двое охранников подменили картину по дороге в аэропорт. Когда подделку выгрузили, никакой необходимости спешить обратно в музей не было, у Кепплера было достаточно времени выгрузить оригинал и снять ложные панели. Я прав? - сказал Грэхем.
- Да, - не глядя на него, ответил Ван Дехн.
- Сколько тебе заплатили за подлог? - спросила Сабрина.
- Обещали десять миллионов, если операция пройдет успешно.
- А сколько заплатили вперед? - продолжала она.
- Драго положил на мой счет в швейцарском банке миллион долларов. Он сказал, что как только подделка вернется в музей, заплатит остальное.
- Сколько заплатили другим? - спросил Витлок.
- Тойсгену заплатили полмиллиона долларов, но это была скорее дань уважения, не более. Его не интересовали деньги. Я заплатил Леммеру и Хамильтону со своего счета, который открыл для меня Драго здесь, в Амстердаме. О Кепплере и его охранниках я ничего не знаю, думаю, что Драго заплатил им.
Грэхем уселся на краешек стола.
- Полтора миллиона долларов плюс дорожные расходы за одну из самых драгоценных картин в мире! Я бы сказал, что Шредер провернул выгодное дельце.
- Десять с половиной миллионов плюс расходы, - поправил его Ван Дехн.
Грэхем окинул Ван Дехна презрительным взглядом:
- Ты что, и в самом деле так наивен? Драго положил на твой счет миллион, чтобы только разжечь твой аппетит. У него и в мыслях не было платить тебе остальное. Ты слишком много знаешь.
Ван Дехн посмотрел на Витлока, тот кивнул, подтверждая:
- Я сталкивался с такими случаями. Если бы у него были честные намерения, он положил бы на твой счет в швейцарском банке половину положенных тебе денег.
Ван Дехн уставился на свои трясущиеся руки:
- Как же я мог быть таким слепым? Он все время использовал меня, да?
- Драго знает, что подлог обнаружен? - спросила Сабрина, нарушив внезапно наступившее молчание.
Ван Дехн покачал головой.
- Нет. Он сказал, что, если подлог обнаружат, газеты и телепрограммы раззвонят об этом по всему миру. Он не учел закрытого расследования.
Грэхем улыбнулся:
- Обожаю бороться с самонадеянным противником, он всегда допускает ошибки.
Сабрине сразу вспомнился Смайли. Он каждый раз упрекал ее в импульсивности и самонадеянности. Может, Грэхем намекал на нее? Но она никогда не была его противником. Она знает, что не была... но знает ли он?
- А у тебя не возникала идея позвонить Драго? - спросил Витлок.
- И потерять десять миллионов долларов?
- Ты знал о пятне на подделке? - спросила Сабрина.
- Да, знал. По существу, это "подпись". Многие художники, которые создают копии, так поступают. Они хотят оставить в них след своей индивидуальности. Драго тоже знал об этом, но никто из нас не мог заставить Тойсгена убрать "подпись".
- Твоя жена знала о подделке? - спросил Витлок.
Ван Дехн с виноватым видом уставился на плейер.
- Нет. Я собирался оставить ее и, получив деньги, начать новую жизнь. Наши отношения прервались уже несколько лет тому назад, поэтому для нее это не имело бы никакого значения.
- Какой из себя Драго, опиши его, - хрипло сказал Витлок, выбросив из головы все мысли о своей жене и сосредоточиваясь на допросе.
- Чуть больше тридцати. Всегда в белом. Белый цвет идет к его волосам. Они у него обесцвечены и прилизаны. Узкое лицо, носит очки в металлической оправе. Улыбчив, но глаза всегда холодные. И без всякого выражения, как будто он смотрит сквозь тебя. Взгляд... пугающий.
Ван Дехн указал на телефон:
- Ну вот, я рассказал вам все, что знаю. Вы не станете вызывать полицию?
- Пока полицию привлекать не будем, - объявил Витлок. - Ты будешь находиться под домашним арестом. Когда мы найдем картину, тебе предъявят обвинение.
- Но это противозаконно, - вскинулся Ван Дехн.
- Теоретически, - ответил Витлок.
- Мой адвокат заявит протест. Держать меня дома против моего желания - это тоже преступление!
- Это не облегчит твою участь, - сказал Витлок. - Я думал, мы уже пришли к соглашению?
- Да, но вы вертите им, как вам удобно.
Грэхем перегнулся через стол, его пальцы шевелились в дюйме от лица Ван Дехна:
- Играть начал ты, клянусь, ты не успеешь дойти до тюремных ворот, как станешь ходячей мишенью. Поверь на слово.
Ван Дехн молча провел рукой по лбу и сказал:
- Хорошо, я сделаю все, что вы хотите.
Грэхем и Витлок вывели его из комнаты. Сабрина позвонила Питеру де Йонгу, и он обещал немедленно установить круглосуточную охрану дома Ван Дехна. Она положила трубку, взяла плейер и поспешила за ними.
* * *
Жак Раст приземлился в аэропорту Схипхол на самолете "Сессна-340", который был закреплен за отделением ЮНАКО в Цюрихе. Его уже ждал черный "мерседес", чтобы отвезти прямо в "Парк-отель".
Раст был французом, ему было сорок два года, редеющие волосы он стриг всегда коротко, бледно-голубые глаза смотрели с сурового красивого лица. Несмотря на блистательную карьеру, отслужив четырнадцать лет в архиве французской разведки, он уволился и поступил в ЮНАКО, там он работал вместе с Витлоком, пока Филпотту не увеличили бюджет и он не взял еще десять оперативников в дополнение к двадцати, которые уже имелись. После этого Филпотт и Колчинский провели реорганизацию, в результате которой и родились ударные группы. Сабрину включили в группу Раста и Витлока, чтобы она как можно быстрее набралась опыта, и через шесть месяцев третья ударная стала самой сильной в профессиональном отношении из всех десяти команд. Раст до сих пор считал ее такой. Грэхем, несмотря на некоторые тревожные симптомы, полностью его заменил.
Год спустя третью ударную направили в Марсель; они должны были уничтожить международный наркосиндикат, перебросивший мост между Францией и Алжиром. Раст и Сабрина обходили доки, когда по ним открыли огонь; Раст упал на землю, но пуля попала ему в спину. В результате ранения его парализовало ниже пояса. После того как он выписался из госпиталя, его назначили на пост главного советника в Центре управления, а когда в автокатастрофе погиб начальник европейского отделения ЮНАКО, Раст стал его преемником, что немало удивило сотрудников - все считали, что этот пост займет Колчинский. Никто не мог проникнуть в замыслы Филпотта. А объяснялось все просто: одной из причин, по которой Колчинский пошел в ЮНАКО, была возможность избавиться от канцелярской работы на Лубянке. У него было призвание к практической деятельности. Таким образом для Раста закончилась оперативная работа, и он пробовал свои силы в управлении. При его уме, великолепном знании Европы и бесценных связях по всему континенту он был настоящей находкой для ЮНАКО. Прошел год, как он возглавил отделение в Европе, и ему уже были не страшны никакие критики, его дружелюбие, самоотверженность и профессионализм получили общее признание.
"Мерседес" остановился у "Парк-отеля". Водитель выскочил, открыл багажник и вытащил складное инвалидное кресло на колесах, сконструированное специально для Раста. Водитель быстро разложил его и развернул к задней дверце. Швейцар, на глазах которого все это происходило, поспешил вниз и открыл заднюю дверь.
- Сэр, разрешите помочь вам.
Раст отшатнулся, выставив перед собой руки:
- Я еще и сам на что-то способен!
- Простите, сэр, - сказал швейцар.
Раст печально улыбнулся:
- Non, это мне надо извиниться перед вами. Я знаю, вы действовали из лучших побуждений, но я и сам справлюсь. Во всяком случае, спасибо.
Раст оперся руками о сиденье и придвинулся к открытой двери. Затем он потянулся к ручке кресла, но только оттолкнул его. Хотя и на тормозах, кресло чуть отъехало в сторону. Он выругался и перевел дыхание. Швейцар рванулся, чтобы поставить кресло на место, но водитель удержал его за руку и сказал, чтобы тот не вмешивался, его порыв не будет оценен по достоинству. Раст подцепил кресло за край, подтянул его к себе кончиками пальцев, ухватился крепче и, опершись на вторую руку, передвинулся ближе к креслу, сжав зубы, перекинул себя на него и с облегчением откинулся на спинку. Затем нажал на кнопку, вмонтированную в подлокотник, включил мотор, находящийся под сиденьем, и развернул кресло к гостинице.
- На самом деле это легче, чем кажется, - сказал он швейцару.
Швейцар усомнился, восхищенно приподнял фуражку и поспешил к такси, которое остановилось за "мерседесом".
- Я не надолго, - сказал Раст, беря свой кейс у водителя.
- Да, сэр, - ответил водитель и забрался в машину.
Раст направил кресло к дверям, которые автоматически открылись перед ним; в вестибюле он поискал глазами регистратуру и у хорошенькой девицы, которая там сидела, спросил, какой номер занимает Сабрина. Она назвала его и вызвала коридорного, который подошел к лифту, чтобы нажать нужную кнопку.
- Non, non, - воскликнул Раст, перегнулся через боковину коляски и вытащил пластиковую палочку, которой и нажал на кнопку.
От лифта до номера Сабрины было недалеко. Он постучал.
Сабрина открыла.
- Bonjour, cherie, comment vas-tu?
Она поцеловала его в обе щеки и отошла в сторону, давая ему дорогу.
- Tres bien, et toi?
- Ah, bien, bien! Как всегда, когда я вижу тебя.
- Льстец, - сказала она, бросая на него насмешливо-укоризненный взгляд. - Как долетел?
- К счастью, без происшествий.
Он подъехал к небольшому бару рядом с телевизором и налил себе немного пепси.
- Ну а где же наша неустрашимая парочка?
Она усмехнулась:
- Сейчас позову.
Грэхем пришел первым.
Они пожали друг другу руки, затем Раст распахнул воротник Грэхема, обнажив синяки на его горле.
- Выглядит отвратительно, Майк.
Грэхем пожал плечами:
- Риск - неотъемлемая часть нашей работы.
- И не говори, - пробормотал Раст и оглянулся на стук в дверь. - Это, должно быть, К.В. Джентльмен до мозга костей.
- Входи, К.В., - сказала Сабрина.
Витлок вошел и широко улыбнулся при виде Раста.
- Жак, ну как ты?
- Как обычно, К.В., как обычно.
Поздоровавшись с Растом, Витлок сел на краешек двуспальной кровати.
- Сергей ввел тебя в курс дела?
- И это называется ввести в курс дела! - улыбнувшись, воскликнул Раст. - Если бы ты видел телекс, который он прислал мне сегодня утром! Жизни не хватит, чтобы его прочесть!
Он открыл кейс, достал папку, снова закрыл его и поставил на пол у инвалидного кресла.
- Покопавшись в личной жизни Шредера и Драго, мы наткнулись на интереснейшие вещи. Хорст Кепплер служил начальником охраны у Шредера, а его охранная фирма в Амстердаме является собственностью Шредера.
- Вы не можете обвинить Шредера в плохих замыслах, - сказала Сабрина.
- А нашли что-нибудь о служащих Кепплера, которые участвовали в деле? - спросил Грэхем. - Хоть что-нибудь.
- Да, - ответил Раст и открыл папку. - Эрнст де Вере, тридцать два года. Был осужден за ограбление банка, приговорен к двадцати годам тюремного заключения, отсидел всего семь лет. К Кепплеру поступил два года назад.
- Грабитель работает в охранной фирме? - Витлок поморщился. - Уму непостижимо!
- Слушай дальше, К.В., - сказал Раст и вновь заглянул в папку. - Второй - Руди Остерхейз, тридцать пять лет. Осужден за угон бронированного фургона. Из восемнадцати лет отсидел девять. Поступил в контору Кепплера одиннадцать месяцев назад. Спустя четыре дня после выхода из тюрьмы.
- Похоже, им было известно, что Кепплер пригреет их у себя сразу после освобождения.
- Похоже, так, cherie, - согласился Раст. - По имеющимся сведениям, они начали отбывать наказание в тюрьме как отъявленные дебоширы, а потом вдруг превратились в образцовых заключенных. Остерхейз даже стал доносчиком и работал на тюремщиков. В результате их пребывание в тюрьме превратилось в пустую формальность. Начальник тюрьмы заявил, что это заслуга существующей исправительной системы.
- Вешают лапшу на уши, - пробормотал с возмущением Грэхем.
- С Леммером и Тойсгеном я все устроил. Их тела всплывут перед судом. А пока полиция по-прежнему числит Леммера в бегах. Что касается Тойсгена, то с ним сложнее. Правда, он всегда слыл затворником и у него не было друзей. Один из наших людей несколько дней будет приглядывать за квартирой на случай, если ему доставляют, скажем, молоко или газеты.
- Я знаю одного человека, который заметит отсутствие Тойсгена, - вспомнил Грэхем и рассказал о бармене Бохемере.
Раст отметил наблюдательность Грэхема:
- Мы учтем это, Майк, хотя пока я не представляю себе, что делать. Правда, если бармен заявит об исчезновении Тойсгена, Шредер об этом не узнает.
Зазвонил телефон.
Сабрина сняла трубку.
После некоторой паузы раздался голос:
- Сабрина?
- Слушаю.
- Это Питер де Йонг. Жак у вас?
- Минутку.
Сабрина, прикрыв трубку рукой, назвала Расту имя звонившего.
Раст подъехал к телефона и взял трубку. Лицо его нахмурилось, затем он поблагодарил де Йонга за звонок и положил трубку.
- Ван Дехн мертв.
- Мертв? - воскликнула Сабрина. - Каким образом?
- Самоубийство. Повесился в ванной. Конечно, мы проведем расследование, как он протащил туда веревку, но из разговоров с охранниками понятно, почему он пошел на самоубийство. Он говорил им, как его страшит перспектива оказаться в тюрьме, что вообще он теперь ходячая мишень. И все-таки, что его подтолкнуло к петле?
- Он был не так уж потрясен домашним арестом, правда, я ему сказал, что, если он не будет сотрудничать с нами, он превратится в ходячую мишень. - Грэхем встал и подошел к окну. - Я его просто припугнул.
- Очевидно, это и было причиной, - коротко резюмировал Раст.
- У нас не было другого выхода, Жак, - вскинулся Витлок, посчитавший слова своего бывшего партнера по группе несправедливыми. - Раздел Четыре "в" Устава гласит: "Оперативник ударной группы вправе произвести домашний арест подозреваемого, если он чувствует, что подозреваемый может каким-то образом поставить под вопрос успешное выполнение операции". Юридически у нас нет права держать подозреваемого под арестом в его же собственном доме, однако в данном случае мы должны были это сделать. И не надо нас за это упрекать. Конечно, всегда находится ретивый адвокат, который кричит о неправомерности действий ЮНАКО и угрозе обществу, которую она представляет.
- Да я никого не упрекаю, К. В. И прекрасно знаю раздел Четвертый "в". Я когда-то тоже был оперативником, забыл? Меня больше беспокоит реакция полковника на доклад, который я ему должен буду послать. Ты же понимаешь, что методы Майка он может принять в штыки.
- А зачем ему об этом знать? - спросила Сабрина, глядя на Раста. - Ван Дехн покончил с собой, откуда нам знать, что он вкладывал в свои слова, называя себя ходячей мишенью?
- Незачем меня прикрывать, - рассердился Грэхем. - Докладывай все как есть. Я ничего не хочу скрывать.
- Не упрямься, Майк.
Раст кивнул, обдумывая идею Сабрины:
- Я тебя понимаю. Я учту твои соображения, когда буду писать доклад.
- Что тебе еще удалось раскопать о Шредере и Драго? - спросил Витлок.
Прежде чем ответить, Раст сделал глоток пепси:
- Майк совершенно прав, утверждая, что Шредер вынужден был продать "Xext". Я приготовил для вас по этому поводу более подробный отчет. Почитаете в самолете. А Драго мы прогнали через компьютеры и получили чистый нуль, будто его вовсе не существует. Тогда мы отправились в Лэнгли, надеясь найти что-нибудь у них. Выяснилось, что он был шифровальщиком и работал на чешскую разведку, а пять лет назад дезертировал на Запад. По данным ЦРУ, он отправился в Рио и последние четыре года работал у Шредера. В Рио вы встретитесь с человеком, который вам о нем расскажет подробнее. Она - личный друг Шредера.
- Она? - спросил Грэхем с подозрением.
- Ее зовут Сиобан Санто Жак.
- Весьма экзотично, - усмехнулся Витлок.
- Она вне всяких подозрений. Хотя одна заковырка есть - в наше распоряжение ее предоставило ЦРУ.
- Прекрасно! - в бешенстве воскликнул Грэхем. - У нас что, нет своего человека в Рио?
- Был, но его убили в той катастрофе, на катере, помнишь - в прошлом году.
- Рамирес. Да, припоминаю. Но почему полковник не заменил его?
- Не нашел подходящей замены, Майк. Нужен человек, который вращался бы в тех же кругах, что и Рамирес, и имел тех же друзей. Такого не нашлось. Тогда он навел справки о Сиобан. ЦРУ, естественно, не удивило его предложение. Они просто отказались обсуждать этот вопрос, который при сложившихся обстоятельствах напрашивался сам собой. Помимо всего прочего, она один из лучших агентов в Южной Америке. Ну, как ты можешь себе представить, полковник им это не спустил, пошел прямо к генеральному секретарю и изложил ему ситуацию. Генеральный секретарь связался с президентом, тот вызвал директора ЦРУ в Белый дом. Короче, Сиобан, оставаясь на службе ЦРУ, в случае необходимости будет работать на ЮНАКО. Это несколько подпортило наши отношения с Лэнгли, но в конце концов все образовалось, главное, полковник добился того, чего хотел.
- Ты когда-нибудь встречался с ней?
- Когда это у меня было время съездить в Рио, Майк? Нет, я никогда не встречался с ней, но она красавица и блестящий специалист своего дела.
- Насколько же она должна быть хороша, если полковник решился привлечь ее к работе, - сказала Сабрина.
- На нее можно положиться? - спросил Витлок.
- Она в курсе дела, но это не значит, что вы должны обсуждать с ней все детали. Ее задача представить вас Шредеру и все.
- Из того, что ты сказал, следует, что она в первую очередь работает на ЦРУ и ее можно использовать с максимальной осторожностью, - заметил Грэхем.
Раст улыбнулся: