В новом романе Ю. Латыниной Валерий Нестеренко, крупный московский авторитет, расследует убийство друга - главного технолога не большого, но очень прибыльного предприятия, на которое претендовали и губернатор, и продажный глава облУВД, и зарубежная фармацевтическая компания.
Содержание:
-
Юлия Латынина - Саранча - (Бандит-4) 1
-
Глава 1 1
-
Глава 2 3
-
Глава 3 9
-
Глава 4 13
-
Глава 5 18
-
Глава 6 24
-
Глава 7 29
-
Глава 8 34
-
Глава 9 40
-
Глава 10 45
-
Глава 11 51
-
Глава 12 55
-
Глава 13 60
-
Глава 14 68
-
ЭПИЛОГ 71
Юлия Латынина
Саранча
(Бандит-4)
Оставшееся от гусеницы ела саранча, оставшееся от саранчи ели черви, а оставшееся от червей доели жуки
Иоиль, 1,4
Глава 1
В один зимний февральский день 199… года хорошо одетый молодой человек пил чай в фешенебельном отеле "Рэдисон-Славянская", что неподалеку от Киевского вокзала города Москвы.
Гостиница начиналась широким и длинным коридором, который уводил посетителя все дальше, мимо дорогих бутиков и ресторанов к лестнице на второй этаж, где размещались залы для всяческих конференций и собраний. Вот и сейчас в гостинице проходило какое-то международное сборище: коридор был уставлен черными пластмассовыми указателями, в которых были вдеты белые бумажки с надписью: "На конференцию", а внимательный глаз при входе мог видеть черную доску с названиями залов, на которой вставными буквами была обустроена английская надпись: "4-th Annual Biochemistry Conference", и адрес: Composer's Hall.
Слева от коридора, у самого входа, начиналось уютное фойе, где можно было посидеть в кресле, побеседовать и выпить чашечку кофе. Собственно, именно разговором и занимался молодой человек. Его собеседник был постарше его и куда агрессивней: он встряхивал во время беседы головой, то и дело щелкал пальцами, и руки его с неожиданной и пугающей пластикой летали над столиком, как смычок скрипача - над покорным ему инструментом.
Молодой человек, казалось, был значительно спокойней. Он сидел абсолютно неподвижно, ни разу не переменив позы и лениво откинувшись в кресле. Белоснежные рукава дорогой рубашки, выступавшие на несколько сантиметров из-под безукоризненно пошитого пиджака, были сколоты золотыми запонками. Тонкие, сильные пальцы с коротко подстриженными ногтями совершенно неподвижно лежали на столе, не суетились и не перебирали тут же лежавших бумаг, не отстукивали нервного танца по полированной поверхности.
- Кто? Я? - вскричал второй, пожилой, чуть привстав с места. - Мля буду, не делал я этого! Да тому, кто такую мульку пустил, яйца повыдирать мало!
Охрана в начале фойе насторожилась. Молодой человек что-то коротко и негромко сказал в ответ.
Невнимательный наблюдатель (а охрана "Рэдисона", безусловно, к таковым не относилась) мог бы решить, что собеседников только двое. Внимательный же глаз непременно заметил бы четырех человек, расположившихся по квадратно-гнездовой схеме за соседними столиками. Все четверо были очень похожи друг на друга: матерые субъекты с метровыми плечами, на которых, казалось, трещали хорошо пошитые пиджаки. Двое гоблинов, очевидно, страховали пожилого, а еще двое - молодого.
Беседа продолжалась минут десять. Пожилой потихоньку успокаивался, молодой все так же улыбался. Наконец они, видимо, о чем-то договорились, молодой встал, протягивая пожилому руку. Тот с размаху хлопнул его по плечу
- Лады, Сазан! Приятно с тобой иметь дело, не то что отморозки эти…
Пожилой стремительно повернулся, кивнул двум шкафам, и вся троица быстро покинула фойе.
- Договорились? - почтительно вопросил Сазана один из его спутников.
- Да, - ответил тот. Улыбнулся и добавил:
- Вот так на ровном месте стрельба начинается. Потому что людям лень взять трубку и перетереть не с чужих слов…
Двое его спутников торопливо допивали кофе, к которому так и не притронулись во время беседы, и поглощали высокий заграничный пирог, покрытый взбитыми, как юбка невесты, сливками. Молодой человек, которого назвали Сазаном, вышел в просторный коридор и неторопливо оглядывался, видимо, в поисках туалета.
В эту секунду в дальнем конце коридора показался еще один посетитель гостиницы. Наиболее примечательной деталью его внешности были темные взъерошенные волосы. Волосы были чрезмерно длинны и, будучи курчавыми и непричесанными, не спускались чинно вниз, а торчали неприбранными сосульками во все стороны от худого, красными пятнами пошедшего лица. Человек был молод, высок и довольно щупл. Он шел, петляя как-то по-заячьи и непрестанно оглядываясь, и уже раза два или три чудом разминулся с другими гостями отеля.
- Ой, извините!
Щуплый паренек, некстати обернувшись через плечо и поспешая притом вперед, налетел на стоящего к нему спиной Сазана. Сазан обернулся мгновенно. В фойе, в пяти метрах, из-за столика вскочили двое бультерьеров, начисто забыв про кофе.
- Игорек? - вдруг удивленно спросил Сазан. Тот некоторое время соображал.
- Валера! - вдруг радостно выпалил он. - Валерка Нестеренко! Ты… ты откуда здесь?
Двое бультерьеров, повинуясь то ли знаку, то ли настроению хозяина, умиротворенно вернулись к своему кофе. Озабоченный своими мыслями, Игорь их, разумеется, не приметил.
- Да так, - сказал Валерий, - встреча у меня здесь. А ты что?
- Да я вот… на конгресс…
- А, ну да! Ты же у нас химиком был… как институт-то, на пятерки закончил?
Игорь внезапно пошел пятнами и еще раз потерянно оглянулся, как будто ожидал, что из недр рэдисоновского коридора сейчас выползет лернейская гидра и заглотает его, как удав яичко.
Игорь был еще довольно молод, моложе Валерия года на четыре. Они росли в одном и том же московском дворе, и Игорь был самым младшим в их компании, будучи принят в нее за необыкновенное разумение. Только Игорь Нетушкин мог знать, какую дрянь залить под школьный паркет на пятом этаже, чтобы под паркетом расплавилась проводка и ненавистные занятия тем самым были сорваны. Именно Игорь Нетушкин предложил ребятам во дворе построить ракету, а когда ракета была изготовлена, приехали угрюмые парни из КГБ, осмотрели изделие и страшно заинтересовались составом топлива. Игоря некоторое время приглашали на Лубянку и довольно тупо расспрашивали о том, кто поделился с ним секретами оборонного значения. Дело могло кончиться довольно плохо, но во время одного из допросов, когда Игорь уже устал отвечать на идиотские вопросы, дверь кабинета отворилась, и в него зашел человек, который представился как генеральный директор НПО "Союз" - главного российского разработчика и производителя твердого топлива.
Как известно, ракетное топливо состоит из собственно горючего и окислителя, и в ракете Игоря эту функцию выполняли соответственно алюминиевая пудра и динитразовая кислота. Как выяснилось, Игорь нашел то же самое техническое решение, что и разработчики топлива для СС-20. Проблема была не в этом. Проблема была в том, что динитразовая кислота, полученная принятым в СССР методом, стоила около 5 тысяч долларов за тонну. При получении методом Игоря она стоила 200 рублей.
История с динитразовой кислотой как-то разочаровала Игоря, и в результате к десятому классу он расстался с химией и увлекся молекулярной биологией.
Когда Валерий пришел из армии, тот как раз поступал на биофак МГУ. Потом Валерий Нестеренко на два года залетел на зону по "хулиганке", а когда он вернулся, Игоря во дворе уже не было - семья переехала из старой московской коммуналки в какое-то неведомое Беляево.
- А ну пошли, - сказал Валерий, радушным жестом показывая Игорю на одно из кресел в фойе.
Случайно или намеренно, но они уселись довольно близко от двух спутников Валерия. К ним тут же подошла официанточка с меню.
- Что будешь? - спросил Валерий.
Игорь испуганно помотал головой: ничего, мол. Его слишком тощая шея по-цыплячьи вытягивалась из короткого воротничка рубашки. Рубашка была застирана и кое-где обесцвечена до крахмальной белизны попавшими на нее реагентами.
- Два кофе, - распорядился Валерий. - Как живешь, Игорек?
- Да вот… ничего живу… Работу мою хвалят… в США пригласили… десять тысяч долларов в месяц для начала, представляешь?
- Ну так езжай, - сказал Валерий.
Игорь нервно сглотнул.
- Своя лаборатория, как тебе, а? Господи, это…
Игорь замолчал и по-страусиному сунул голову в сцепленные руки.
- Тебе что-то мешает уехать, да?
Игорь внезапно вскочил.
- Из-звини… я должен идти…
- Сядь! - голос Нестеренко был неожиданно жесток и холоден, как броневой лист. Его старый знакомец поспешно сел.
- У тебя неприятности, да? Ты работал на оборонку и теперь не можешь поехать в США?
- Ах, да какая там оборонка, она ко второму курсу давно развалилась…
Игорь вдруг нервно и обреченно засмеялся.
- Игорек! Вот ты где! А мы тебя ищем, ищем…
Сазан и Игорь оглянулись одновременно: первый быстрым и плавным движением, напоминающим разворот кобры, второй - словно школьник, застигнутый в ванной за срамным делом. К их столу подплывали двое - вальяжный пятидесятилетний господин в серой тройке, слегка раздувшийся от любви к жирному и сладкому, и другой - в чесучовом костюме, высокий, подтянутый и улыбающийся. Радушная улыбка на лице была как рекламный проспект, гласящий: "Смотрите, я - гражданин США".
- Д… да я… - промямлил Игорь, - вы лучше познакомьтесь - Санычев Демьян Михайлович, наш генеральный директор. А это Валера Нестеренко, мы в одном дворе жили, он теперь… э…э…
Игорь только тут вспомнил, что совсем не полюбопытствовал, чем теперь занимается его старый знакомый.
- Бизнесмен, - сказал Валерий любезно и потряс руку Демьяну Михайловичу. Ему показалось, будто он пожал стопку вымоченных в воде салфеток.
- С химией не связаны? - немедленно спросил Демьян Михайлович. - Лекарствами не торгуете? А то смотрите, у нас замечательные лекарства, феноцистин в стране производим только мы.
Если бы Валерий хоть отдаленно представлял себе, что это такое - феноцистин и от чего он пользует - от сердца или от живота, было бы совсем хорошо.
- Вы - это кто?
- Тарский химико-фармацевтический комбинат. Тарская область, натурально.
- Ты что, из Москвы уехал? - удивленно спросил Нестеренко.
- Да что он в Москве потерял? - преувеличенно бодро вскричал директор. - Он у нас умница! Главный технолог! Он ученый от бога, Игорек! Он вам из дерьма конфетку любого состава сделает, любого. Я вам говорю, без него бы завод в три счета загнулся. У нас в городе четыре химзавода, понятно? Четыре! Шинный стоит, "Тарскнефтеоргсинтез" стоит, "Тарский азот" стоит, и только мы работаем! А все почему? Вот вы не поверите…
И из директора внезапно, как из неисправного крана, хлынул поток слов. Демьян Михайлович говорил минут десять и говорил бы гораздо дольше, если бы раздосадованный Нестеренко, начисто переставший понимать, о чем идет речь, не спросил:
- А что такое ферментер?
Директор фармзавода смешно вытянул шею, пожевал губами, собираясь что-то сказать, а потом сообразил, что с таким необразованным человеком, который даже не видел ферментера, и говорить-то не о чем. И обиженно замолк.
Иностранец внезапно разразился длинной басурманской фразой. Игорь еще больше побледнел и что-то ответил. Видимо, директор тоже знал английский язык, и то, что сказал иностранец, ему пришлось не по душе. Он подхватил Игоря под руку, дернул на себя, как петрушку из грядки, и заявил:
- Нам пора. Пошли, Игорек, я тебе кое-что объясню.
Валерий встал - и напоролся на умоляющий и отчаянный взгляд своего старого приятеля. Валерий внезапно сунул ему свою карточку - не обычную, дежурную, с телефоном офиса, в котором он никогда не бывал, а белую, маленькую, на которой не было написано ничего, кроме имени и номера сотового телефона.
- Позвони, - сказал Валерий. - Обязательно. Лады?
Игорь кивнул. Демьян Михайлович потащил его прочь - молча, напористо, как трактор тащит зацепившуюся железяку. Улыбчивый иностранец озабоченно глядел им вслед. Потом он повернулся к Валерию.
- Ви есть друг Игорья? - спросил он на механическом русском.
- Да.
- Look, you have to persuade him, как по-русски - убедьить, да? Убедьить ехать университет! Он не есть инженер. Он есть ученый! Он будьет гордость Россия и США! А он уехать на завод дьелать аспирин! Аспирин дьелать во всем мире без Игорь Нетушкин!
- А вы из университета?
- Sorry! - и иностранец тут же извлек из пиджачного кармашка черненькую визитницу.
В этот момент что-то отвлекло его, рука иностранца дрогнула, и визитница упала на пол. Беленькие квадратики визиток рассыпались по полу "Рэдисона". Валерий нагнулся, чтобы помочь иностранцу поднять визитки, и заметил, что все они на разных языках. Валерию бросились в глаза изящные японские иероглифы, польская и венгерская визитки и какая-то арабская вязь.
На английской визитке значилось:
Dr. Fritjof Hertzke.
Lanka Gestalt AB.
Member of the Board of Directors.
Head of East European Division .
Доктор Фритьоф Гертцки.
"Ланка- Гештальт".
Член совета директоров.
Глава Восточноевропейского представительства.
И телефоны в Стокгольме и Варшаве.
Стоило полагать, что на остальных было написано то же самое, хотя за арабский вариант Валерий, само собой, ручаться не мог.
Валерий собрал визитки и вручил их шведу.
- Oh so sorry! - сказал тот, копошась в белых квадратиках. - Let me find you a Russian one… We are a multinational company, you see "Ох, простите, дайте я найду вам ту, которая на русском. Мы транснациональная компания, как видите…"…
Визитка, протянутая им в спешке, была на болгарском.
Валерий равнодушно, как того требовал этикет, отдал ему свою визитку, обычную, с именем-отчеством и названием торговой фирмы, председателем совета директоров коей он значился. Транснациональная компания "Ланка-Гештальт" его мало интересовала. Как показывал его опыт, транснациональные компании редко пользовались услугами таких, как Валера Нестеренко.
На сем они и распрощались.
***
Нестеренко был достаточно занятым человеком, и, кроме того, он привык, что когда он кому-то дает свой сотовый телефон и просит позвонить - этот кто-то берет и звонит.
Поэтому до вечера он не предпринимал никаких особых усилий, чтобы разыскать Игоря, а вечером был чей-то день рождения с обязательной обжираловкой и последующим свальным грехом, и, хотя Нестеренко не пил, он проснулся довольно поздно, не то чтобы с трещащей, но с хмурой головой и смутным ощущением недоделанного дела. Потом опять закрутились заботы, и только к вечеру, спохватившись, Валерий набрал номер "Рэдисон-Славянской" и попросил соединить его с Игорем Нетушкиным.
- Извините, господин Нетушкин уехал час назад, - сообщили ему. - Конгресс кончился, и он уехал.
- Он не оставил адреса в Тарске? - спросил Нестеренко.
- Нет.
Валерий положил трубку и тут же поднял ее снова.
- Яшка? Помнишь, где я раньше жил, коммуналку?
- Да.
- У меня во дворе был сосед, Игорь Нетушкин. Он потом переехал куда-то на окраину, а потом - в Тарск. Учился на биофаке. Закончил, кажется, пятилетку в три года… Пробей его адресок в Москве и в Тарске. Комбинат "Заря". Главный технолог он, что ли.
Три телефона Нетушкина - два тарских, рабочий и домашний, и домашний телефон его матери в Москве - принесли Валерию в тот же вечер.
Валерий позвонил в Тарск, но связь оказалась на редкость гнусная. Дело было вечером, Валерий звонил из машины, и ему пришлось дозваниваться минут десять, а когда он дозвонился, то нарвался на автоответчик, который подтвердил, что он дозвонился по номеру такому-то и попросил оставить сообщение.
- Привет, Игорь, - сказал Нестеренко, - это Валера Нестеренко. Помнишь такого? Позвони мне. У меня, кажется, есть покупатель на ваши лекарства.
- Пиип, - равнодушно сказал автоответчик.
На следующий день жизнь вновь понеслась в карьер: фирма, которой Валера ставил "крышу", влетела в крутую запутку, Валера носился, как бешеный, на черном "хаммере" с охраной, орал на директора фирмы, разводил рамсы с бригадой, охранявшей провинившегося барыгу, и, конечно, наглухо забыл про далекий, затерянный в суглинках Нечерноземья Тарск. У парня проблемы? Ну что ж, в конце концов, это дело Игоря - разыскать человека, который вызвался ему помочь.
Он вспомнил о старом дворовом приятеле только спустя две недели, еще раз позвонил в Тарск, но испорченная междугородняя линия никак не пропускала его. Валерий пожал плечами и набрал телефон его матери, Виктории Львовны. На этот раз трубку сняли довольно быстро.
- Виктория Львовна? - спросил Нестеренко.
- Да.
- Я не знаю, вы меня помните или нет, меня зовут Валера Нестеренко, я в вашем дворе жил, на Cтapoградской. Я еще самым хулиганистым был, безотцовщина, помните?
- Да, я тебя… то есть вас… помню, - голос звучал безжизненно и глухо.
- Я вот почему звоню. Я недавно Игоря встретил, в Москве, на конгрессе, он мне продиктовал свой тарский телефон, а я вроде не правильно записал. Звоню, а там автоответчик, и притом он не говорит, что это квартира Игоря, а просто цифры называет - 328937. Может, я телефон не правильно записал.
- Ты правильно записал, - прошелестело в трубке. - Это его телефон. Был.
- Что значит - был?
- Игоря больше нет. С поза… с позавчера.
- Что с ним случилось? Он не…
- Его убили. Расстреляли прямо на улице.
- Кто? - дико закричал Нестеренко.
Но в трубке уже раздавались одни короткие гудки.