Игорь вместо ответа кивнул и нахмурился. В комнату вошла Мария Владимировна и поставила перед мужчинами две чашки черного кофе и вазу с печеньем.
В этот момент зазвонил телефон. Филимонов снял трубку и услышал знакомый звонкий голос президента банковской ассоциации "Двадцать первый век" Николая Ястребова.
– Алле, Геннадий Андреич, привет!
– Что так, с утра пораньше? – недовольно пробурчал Филимонов.
– Дело в том, что я уезжаю сегодня с ночевкой на базу отдыха развлекать гостей из Словакии. Хотел уточнить, во сколько завтра собрание ассоциации…
Филимонов слегка задумался.
– На час дня вроде бы назначали, – наконец произнес он.
– О'кей, – почти с пионерским задором отреагировал Ястребов. – Насчет кредита поговорим, а то Березов уже забодал меня.
– У тебя – все кредиты, а у меня – сплошные радикулиты, – съязвил Филимонов. – Слушай, Коля, на тебя никогда утром не нападали, когда ты выходил из подъезда?
– Нет! – бодро ответил Ястребов. – Я один раз прямо-таки почувствовал, что на меня нашлют киллера, и не ночевал у своей любовницы. А вместо меня киллер грохнул ее мужа – представляешь, какой пассаж! – И громко заржал в трубку. Отсмеявшись, он серьезно спросил: – А что случилось-то?
Филимонов уже был готов рассказать об утреннем происшествии, как вдруг передумал и сказал Ястребову, что сейчас ему позвонил старый клиент и сообщил о том, что на него напали. Ястребов не проявил к информации никакого интереса и, распрощавшись с Филимоновым, отключил связь.
"Черт возьми, – выругался Филимонов. – Везет мальчишке! Едет на базу развлекать гостей… Да наверняка все переговоры будет проводить Березов, а он будет только демонстрировать свою голливудскую улыбку и отбирать для гостей девок. По этому делу он большой мастер…"
Ястребову было всего двадцать шесть лет, и банк он возглавлял чисто номинально, а действительным владельцем его являлся некто Роман Березов, по кличке Боцман. Этот человек был, что называется, из тех, кто связан с мафией. То есть его капиталы были не совсем чисты, и несколько раз в моменты разгула дикого капитализма его вызывали для бесед в правоохранительные органы. Однако Березов сумел сохранить себя и как личность, и как предпринимателя, и к концу девяностых годов выглядел вполне солидно, и никакого криминального налета в нем не ощущалось. Осталась только кличка Боцман, данная ему непонятно кем в незапамятные времена. Формально Березов возглавлял другую структуру, менее значимую по официальным меркам – оптово-продуктовую контору "Маугли лимитед".
Он, Ястребов и Филимонов составляли лишь половину лиц, входящих в так называемую "большую шестерку". Вторую половину составляли двое братьев Шестаковых – Алексей и Борис, державшие под собой две фирмы, торговавшие оргтехникой и аудиовидеотехникой. И наконец, украшением этой компании была владелица акционерного общества "Ресторан "Чайка" Лариса Котова.
Весь этот, так сказать, конгломерат бизнесменов играл значительную роль на городской бизнес-карте Тарасова. То, что предприниматели объединились в ассоциацию, было вполне естественно. Ассоциация была призвана лоббировать интересы бизнесменов в органах власти, то есть проводить в депутаты своих людей. Кроме того, обсуждались и различного рода проекты, под которые банк Ястребова – Березова иногда ссужал деньги. Словом, инициатива не только поощрялась, но временами еще и оплачивалась.
Вот и завтра должно было состояться очередное совещание "шестерки", посвященное вопросу о кредите, который структура Филимонова брала взаймы у "Двадцать первого века" для осуществления прорыва на другом рыночном направлении, ранее Филимонову не свойственном.
Тарасовская кондитерская фабрика, давно уже дышавшая на ладан, была не один год предметом особого интереса Гээфа. И только сейчас, уговорив Березова и проведя соответствующую работу в структурах власти, он был готов купить ее на корню и попробовать перестроить производство. Под это дело "Двадцать первый век" дал Филимонову кредит в сто тысяч долларов.
Филимонов хотел было еще посидеть и подумать относительно того, что он скажет завтра на совещании, потом посмотрел на часы и понял, что уже пора ехать в офис.
– В "Чайку" езжай прямо сейчас, – сказал он Игорю, когда выходил из дома. – Я никому ничего рассказывать не буду, сам понимаешь… Мы – крупнейшее охранное агентство в городе, а тут – сапожник без сапог получается.
Игорь виновато опустил голову на грудь. Ему, прошедшему афганскую и чеченскую войны, безусловно, западло было бы признаться, что его отделали, как мальчишку.
– Ничего, не волнуйся, – похлопал его по плечу Гээф. – Все будет как надо… Насчет нападения этого – я разрулю. Узнаю кто – гениталии выдеру к чертовой матери!
Дмитрия, который до сих пор находился под воздействием паров хлороформа, он оставил на попечение своей жены и обещал прислать в середине дня за ним человека.
Несмотря на протесты Игоря, Геннадий Андреевич решил ехать на работу на своей машине, сам находясь за рулем. Он завез Игоря в ресторан "Чайка", дал соответствующие распоряжения охране и поехал к себе в офис.
* * *
Лариса приехала на работу в то утро позднее, чем обычно. В прошедшую ночь она долго не могла уснуть, так как постоянно думала о встрече с Владимиром, которая состоялась накануне. Она не могла объяснить себе до конца, почему так встревожена. Она лишь была уверена в том, что с Владимиром что-то не в порядке. Прошлым вечером масла в огонь подлила Настя, которая заявила ей о своем категорическом отказе ехать вместе с бабушкой на дачу. Лариса хотела отправить дочь туда, чтобы иметь возможность хотя бы ненадолго беспрепятственно встречаться с Путовым или даже уехать куда-то вместе.
Конечно, они могли встречаться и у него, но Лариса предпочитала такого рода встречи проводить обязательно на своей территории. То есть там, где она имела полную возможность определять правила игры.
Или на территории нейтральной, что лучше всего, – например, в ресторане или в обстановке солнечного курорта. Однако пока что судьба распоряжалась так, что на курорт Володя отправился один, притом по какому-то, как ей показалось, сомнительному делу. Впрочем, это были всего лишь догадки.
Прибыв в ресторан, она сразу же заметила в холле новое лицо. Темные очки на физиономии этого парня не могли скрыть свежие синяки, которые весьма явственно на ней проступали.
– Это что еще такое? – недовольно спросила она Степаныча, который подошел к ней с обычным утренним докладом.
– Наш новый начальник смены охраны, – лаконично ответил заместитель.
– Да? – скептически покосилась Лариса. – Такое впечатление, что этого начальника с утра пораньше фейсом, что называется, об тейбл били раз сто пятьдесят.
– Что-что? – переспросил Степаныч, который в школе изучал немецкий язык.
– Лицом об стол! – перевела ему Лариса.
– Ну, может быть, – невозмутимо ответил Степаныч.
Лариса еще раз посмотрела на нового начальника смены и про себя заметила, что начинает походить на своего заместителя – вечно чем-то недовольного брюзгу. Вдруг она узнала этого парня – это ведь охранник самого Гээфа, Игорь! Интересно, что это он здесь делает? И рука у него как-то неестественно болтается…
Настроение Ларисы с утра было не ахти, и она подумала, что, наверное, стоит высказать завтра на совещании "шестерки" Филимонову свое фи. Ведь это же полная профанация имиджа ресторана "Чайка" как элитного заведения города! Безобразие просто какое-то!
Продолжить далее свои рассуждения по поводу охраны ей не дал Степаныч, который снова, как и вчера, привязался к ней с проблемой мяса. Оказывается, у Людмилы, у которой вчера было решено закупать говядину, она была все же на два рубля дороже, чем у предыдущего поставщика. Радетельный Степаныч указал на это Ларисе и замолчал, ожидая ее решения.
– Ладно, я подумаю, – ответила она, но ей сейчас было совершенно не до проблемы с мясом.
Она уткнулась в бумаги на столе, явно намекая этим, что Степанычу пора оставить ее в покое и выйти из кабинета.
Заместитель и так уже все понял и направился к выходу. Он хотел было что-то сказать, но потом неожиданно махнул рукой и исчез за дверью.
И в этот момент зазвонил телефон. Лариса сняла трубку и услышала голос, который показался ей знакомым.
– Алло, Лара, слава богу, я тебя отыскала! – Женщина говорила капризным и манерным тоном.
– Алло…
– Ты что, не узнаешь меня? Ну надо же! Это же я, Света Гордеева! – Голос стал еще более капризным.
Лариса чуть было не хлопнула себя по лбу. Света Гордеева была ее старой подругой и два года назад уехала в Москву – сразу после некрасивой истории с мужем, который оказался подлецом и пытался подставить ее под уголовное преступление, надеясь таким образом выгодно с ней развестись. И тогда, во многом благодаря Ларисе, планы Светиного мужа потерпели крах.
Сейчас Светлана жила в Москве, родила сына от женатого мужчины – там была история любви – и даже умудрилась найти себе в столице какого-то выгодного жениха. Они с Ларисой общались, по причине географического характера, мало. И тем более удивительно было то, что она позвонила именно сегодня. И судя по всему, звонила не из Москвы, а отсюда, из города.
– Я только что с вокзала. У меня для тебя интересные новости, – сообщила Ларисе Гордеева. – Я сейчас приеду к тебе в "Чайку". Надеюсь, ты меня примешь как обычно.
– Конечно, конечно, – засуетилась Лариса.
Последний раз они виделись три месяца назад. Встреча была мимолетной, поскольку Лариса тогда только что познакомилась с Путовым и была полностью поглощена романом, а Света заглянула к ней в не совсем подходящий момент. Она приезжала в Тарасов всего на один день, и особо содержательного общения тогда не получилось.
Естественно, Лариса сейчас распорядится накрыть на стол и встретит подругу по высшему разряду. Она посмотрела на часы и решила, что если Света соберется быстро, уделив на этот раз макияжу чуть меньше времени, то она успеет и поговорить со старой подругой, и вовремя попасть на встречу с деловыми партнерами, которая была запланирована на два часа.
– Света, только давай через полчаса, не опаздывай, – попросила подругу Лариса. – У меня еще много дел на сегодня. А я знаю, что у тебя куча новостей. Может быть, перенесем все-таки на вечер? Заедешь домой, Настя будет рада…
– Нет, Ларочка, вечером я уже уезжаю назад, в столицу. А новости у меня для тебя действительно очень интересные.
"Господи, может быть, она снова вляпалась в какую-нибудь историю?" – грешным делом подумала Лариса, но потом сама испугалась своей мысли.
– Приезжай сейчас, – твердо сказала Лариса и повесила трубку.
Света оказалась на этот раз на удивление пунктуальной. Она прибыла ровно через полчаса. Лариса даже изумилась, поскольку ее подруга не отличалась точностью и обязательностью и, в отличие от Ларисы, была типичной женой нового русского. То есть если убрать налет больших денег и респектабельности, она, по сути, являлась просто скучающей домохозяйкой. Следовательно, понятие времени для нее заключалось в четырех категориях: утро, день, вечер и ночь. Такие вещи, как часы, минуты и тем более секунды, ее интересовали мало.
– Привет! – Света забежала в кабинет запыхавшаяся, обдав подругу ароматом "Леонарда" и подставляя щеку для ритуального поцелуя.
– Садись, отдохни здесь немного. Скоро мы пойдем в Зеленый кабинет, там уже должно быть все готово для встречи, – улыбнулась в ответ Лариса.
– Я так полагаю, что ты там не только с подругами встречаешься? – игриво спросила Света и, не дожидаясь ответа, тут же выдала свое заключение по вопросу межполовых отношений. Оно не отличалось особой оригинальностью. – Какие же все-таки мужики сволочи, а! – произнесла Света, усаживаясь на стул.
– Что там у тебя такое произошло? Опять какие-то иллюзии насчет мужской верности?
– Нет, никаких иллюзий, что ты! – отмахнулась Гордеева. – Я думаю, ты и сама все прекрасно понимаешь.
– Насчет чего? – удивилась Лариса.
Света метнула на подругу быстрый взгляд, улыбнулась и, слегка поправив прическу, глядя в зеркало напротив, начала:
– Представляешь, вчера в Белокаменной видела твоего Евгения. С очередной шлюшкой, абсолютнейшей мымрой, взглянуть страшно. Ни кожи ни рожи, да и… Словом, одевается как в колхозе "Нижнедыровский".
– Это совершенно неудивительно. Он совсем опустился, как только я его бросила, – невозмутимо парировала Лариса.
– Ну вот, он мне даже не кивнул, хотя наверняка заметил. Отвернулся, словно стыдно ему было. Он тебе хоть помогает? – Во взгляде Светланы промелькнули нотки сочувствия.
– Да я и сама могу обеспечить и себя, и Настю! – с некоторым вызовом ответила Лариса. – Разве в этом дело? Когда людей уже не связывают чувства, какая разница? В моем-то положении… Да хоть и не помогал бы. – Голос Ларисы несколько погас, она погрустнела. – Настя вот только к нему очень привязана, сама не пойму, почему. А так – да пусть хоть на всей Москве каждый вечер женится, а утром разводится! – Лариса снова начала заводиться.
– И правильно! – поддержала подругу Света. – Абсолютно правильно! Только это, Ларочка, еще не все…
Гордеева вдруг посмотрела на подругу с нескрываемой жалостью. Лариса заметила новые оттенки в настроении подруги и состроила недоуменную мину.
– Помнится, тогда, весной, – Света пощелкала пальцами, – ну, когда я к тебе приходила…
– Ну? – нетерпеливо подбодрила ее Лариса.
– Я видела у тебя такого интересного мужчину, он еще поразил меня своей царственной осанкой, как будто император какой…
– Продолжай.
– Его я сегодня видела, Лара.
– Ну и что? – Лариса уже основательно напряглась.
– Тебя вообще с ним что-нибудь связывает? – внимательно посмотрела Гордеева на подругу.
Лариса чуть помедлила и после небольшой паузы сказала:
– Ну, скорее да, чем нет.
– Тебе, должно быть, интересно, куда он сегодня направился?
– В командировку, – пожала плечами Лариса. – Ты, надо полагать, его видела на вокзале?
– Ты удивительно догадлива, Лара. На вокзале, где же еще!
– Ну, естественно, потому что ты, кроме вокзала, в городе вряд ли где успела еще побывать.
– Он садился на адлерский поезд.
– У него командировка в Сочи.
– А про то, с кем он туда отправился, он тебе ничего не говорил?
– Нет. – Ларису внезапно охватило раздражение по поводу самого тона беседы, который с самого начала взяла Гордеева. – Ты можешь сказать четко и ясно, без всяких недомолвок?
– Могу. Вместе с ним была жена Генки Филимонова, Машка. Когда вы тут организовывали ассоциацию, ты меня с ней как-то познакомила.
– Маша? – искренне удивилась Лариса.
– Ну да. Они очень романтично смотрелись на перроне, держась за руки и раскуривая сигареты перед отходом поезда.
Внутри Ларисы пробежал неприятный холодок. Она непроизвольно нахмурилась и сжала руки в кулаки. Поймав взгляд Светланы, который стал еще более жалостливым, она взяла себя в руки, отвернулась и пробормотала:
– Чушь какая-то…
– Я точно уверена, что это была Маша, – твердо повторила Гордеева.
– Но она же… не имеет никакого отношения к бизнесу, сидит дома и ничего не делает.
– Ну, вот то-то и оно, – поддакнула Света. – А почему-то отправилась вместе с ним. А что, это действительно для тебя так важно?
Светлана встревоженно посмотрела на Ларису, которая выглядела совершенно потерянной и расстроенной. Она сама удивлялась тому, что происходило у нее в душе. Лариса вдруг сразу потеряла привычную уверенность в себе и почувствовала даже некоторую отчужденность и отстраненность от всего, что происходило вокруг.
Это продолжалось, надо сказать, недолго. Все же она привыкла держать себя в руках в разных критических ситуациях. Кроме того, слова Светланы – это еще не подтверждение того, что ее Володя и Маша Филимонова состоят в нежных отношениях. Мало ли что, в конце концов, может быть?! Ерунда какая-то… Она представила Володю и Машу рядом и сказала решительное "нет" по поводу их предполагаемого романа.
Мысленно успокоив себя тем, что до конца еще ничего не ясно, Лариса вдруг вспомнила, что в Зеленом кабинете, должно быть, остывает обед, приготовленный для нее и Светланы.
– Пойдем поедим, что ли! А то ты меня совсем заговорила, – сказала Лариса, стараясь говорить в свойственной ей оптимистичной манере.
– Ты не опоздаешь на свою встречу?
– Нет, время пока терпит. Свои новости ты изложила достаточно емко и быстро.
В тоне Ларисы слышалось некоторое раздражение, ей казалось, будто Светлана специально приехала к ней, чтобы расстроить ее сразу по двум пунктам: насчет Евгения и по поводу Владимира.
– Ты извини, Лара, если я тебя расстроила, – стала извиняться Света, как только вошла в кабинет. – Я, ей-богу, не хотела…
Лариса скептически поджала губы. Конечно, Света являлась ее подругой, и подозревать, что она нарочно хотела сделать ей больно, было бы чересчур. Но… Может, правы те, кто говорят, что не бывает верной женской дружбы. Может быть, подсознательно Светлана завидует ей, такой сильной и, что греха таить, более удачливой в жизни женщине, чем она. Хотя, какая тут, к черту, удача?! Муж начал раскованную жизнь с московскими бесстыдницами, а любовник, если вдруг допустить самое неприятное, просто-напросто изменил ей!
И с кем! Господи боже мой! Она мысленно представила себе лицо Маши Филимоновой. Ей же тридцать восемь лет! А ему тридцать. Это уже попахивает альфонством! Она вспомнила, как в прошлом году чуть не попала под обаяние брачного афериста по имени Виктор и сама могла стать жертвой мужского коварства.
Лариса тут же рассердилась на себя. Нет, необходимо сейчас же взять себя в руки. Тем более, что скоро встреча с деловыми партнерами, где ее эмоции совершенно никому не нужны.
Тут вошел официант, который принес на подносе первое и отвлек внимание Светланы. Она начала расспрашивать его о том, из чего приготовлено это блюдо, и, таким образом, обстановка несколько разрядилась.
Обед прошел довольно скучно. Лариса, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой, рассказала Светлане о последних вывертах своей дочери и посетовала на сложности переходного возраста. Света в свою очередь рассказывала о радостях материнства, о том, какой справненький растет у нее сынок и какую прекрасную няню за пятьсот долларов в месяц она ему наняла. Затем разговор переключился на блузочки, юбочки, брючки и сабо, и Лариса почувствовала, что уже начала отходить от того, что волновало ее последний час.
Наконец пришло время расставаться, и Светлана, вытерев губы салфеточкой, как всегда, поблагодарила подругу за великолепный обед.
– Еще раз извини, Ларочка. Я с удовольствием бы посетила тебя дома, но видишь – не получилось.
– Да, я все понимаю, – ответила Лариса.
– Ну пока, рада была тебя повидать, теперь скорее всего буду только осенью. – Света подошла к подруге и чмокнула ее в щеку.