- Да нет же, говорю вам. Надо было просто знать Аиду. Любовника она завести могла, но подарить ему дорогой подарок - нет. Не хочу наговаривать на покойницу, но она была очень расчетливым и прижимистым человеком.
После ухода Пивоварова в кабинет к Лаврову заявился следователь Валентин Архипов.
- Новостей - куча! - с порога радостно начал он. - Я вас не беспокоил, чтобы не мешать исповеди господина Пивоварова. - Он что, сам пришел?
- Сам.
- Ну и фрукт, - возмутился Валентин, когда Лавров рассказал, почему у него два года назад забрали дело по убийству Пивоваровой. - Он, оказывается, еще и "телегу" на вас накатал!
- Валя, не будь мелочным, - урезонил его Леонид Леонидович. - Человек все осознал. Помощь следствию оказывает. Ценить надо.
- Да ценю я, ценю. Понял теперь господин Пивоваров, что обходительность Фролова ему сейчас боком может выйти. Убийство жены не раскрыто, а с таким багажом в политические деятели не пролезть.
- Валя, ближе к делу.
- Короче, выяснилось, с кем провела последний день жизни Элла Ревенко. - Архипов сделал значительную паузу. - Она поехала в ресторан клуба, чтобы продать изумрудные серьги. Это из показаний соседки. "Эллочка очень бедствовала после гибели мужа, кому не знать, как мне. Совсем извелась, бедная, хорошая женщина была, душевная, раньше, когда деньги были, всегда мне в долг давала. Теперь так получилось, что и у меня иногда занимала. Серьги долго продать не решалась. Жалела, мужний подарок. И вдруг решилась. Куда, говорит, мне в них теперь ходить?"
- Серьги дорогие?
- Соседка сказала, что изумруды порядочные. Элла переживала, что, воспользовавшись ее бедственным положением, покупатель снизит цену.
- Имя покупателя знает?
- Нет. Ревенко ей не сообщила, она бы запомнила.
Валентин загадочно улыбнулся.
- Давай не тяни. Вижу, что покупателя знаешь.
- Покупателя не знаю, известно, к какому столику подошла Ревенко в ресторане.
- ?
- Значит, так. Первоначально за столом сидели трое: жена известного банкира Лада Козило со своей неизменной спутницей Веркой Прониной.
- А что так неуважительно - Верка? - перебил Лавров.
- Официант сказал, что мадам Козило только так ее называет. Я поинтересовался. Оказывается, муж Верки - беглый банкир. Был громкий скандал, когда его банк лопнул. Сама Пронина прибилась к богатенькой приятельнице и таскается с ней повсюду. Эта неразлучная парочка хорошо известна. Третьим в компании был молодой импозантный человек лет тридцати, а может, и меньше. Вроде как бойфренд Лады Козило.
- Так Козиле этой лет ого-го сколько, - вспомнил Лавров. - Ее личность постоянно на экране телевизора мелькает, а бойфренду, говоришь, и тридцати нет.
- Отсталая вы личность, Леонид Леонидович! Сейчас так модно.
- Ну-ну. Кто этот парень?
- Известно только имя - Борис. Потом к столику подошла еще одна дама. Наша старая знакомая, Тамара Вершинина. Помните такую?
- Помню. Вершинина сама подошла к компании?
- Официант не вполне уверен. Его в этот момент в зале не было.
- Заказ был сделан на троих или на четверых? Валентин смущенно вздохнул.
- Не беда, узнаем, - успокоил Лавров.
- Конечно, - заторопился Архипов. - Я этих трех дам вызвал сегодня в прокуратуру.
- Оперативно.
- Бориса, к сожалению, нет. Про него никто ничего не знает.
- Когда наши дамочки должны подойти?
Валентин взглянул на часы.
- Козила со своей спутницей минут через сорок. Вершинина попозже.
- Время еще есть. Надо умненько их опросить. Возьмешь на себя Козилу. Или нет, сначала - Пронину. Вершининой я займусь сам.
- Думаете…
- Я пока ничего не думаю. Вершинина была подругой Устинкиной, которую убили. Там мы вроде разобрались. К Пивоваровой мадам Вершинина отношения не имела. Но сейчас застрелили подругу Пивоваровой и опять возникла знакомая фамилия. Хотя… - Он вздохнул. - Вершинина должна была получить наследство после смерти бабки, значит, сейчас женщина она не бедная. Эти люди общаются между собой: рестораны, презентации, различные показы. А с другой стороны…
- Вы учили меня не верить в подобные совпадения.
- Ты и не верь.
Лавров задумался.
- Тут вот еще что настораживает. У Пивоваровой пропал перстень с черным бриллиантом, здесь исчезли серьги с "порядочными", со слов соседки, изумрудами. Но это, как говорится, информация к размышлению. Сейчас надо искать убийцу Ревенко по свежим следам. На стройке, где нашли труп, обнаружены следы лишь двух человек: убитой и убийцы.
- Кто шляпку спер, тот и тетку укокошил, - процитировал Валентин известного драматурга.
- Как версия - подходит. И этот человек, - продолжил Лавров свою мысль, - неравнодушен к драгоценностям.
- Леонид Леонидович, вы думаете, что это дело рук одного и того же человека?
- Такой вариант тоже не исключен.
Лавров поднялся из неудобного кресла.
- Черт его знает, где наши хозушники такую мебель раздобывают. Все кости ноют. - Он прошелся по кабинету. - Ты вот что, Валя, в разговоре с женой банкира будь поосторожнее. Особенно не напирай. Контролируй себя. А то потом эта публика жалобами начальство завалит.
- Есть фильтровать базар! - козырнул Архипов.
Веселился Валентин зря. Дамочка ему попалась не робкого десятка.
С Прониной он разобрался быстро. Та четко и лаконично отвечала на вопросы. Сидели втроем в ресторане, обедали. Потом появилась Вершинина, ее Лада окликнула, пригласила за столик. Ждали Ревенко, которая хотела продать Козило серьги.
- Ревенко и Козило были раньше знакомы?
- Нет.
- Откуда…
- Да я их познакомила, - перебила Пронина. - И про серьги Ладе тоже я сказала. Зачем такая роскошь, если жить не на что?
- Козило серьги купила?
- Нет, не сторговались. Ревенко сидела за столиком сама не своя, испуганная какая-то.
- Она ушла первая?
- Нет. Первой поднялась Вершинина. Ее шофер ждал, она с ним уехала. Эллу Ревенко Лада в машину пригласила. Та сначала отказывалась, потом согласилась.
Все это еще раньше рассказал следователю официант ресторана.
- Кто был в машине?
- Как обычно, - пожала плечами Пронина. - Лада, Борис, я, шофер, разумеется, и Ревенко. До самого дома мы ее не довезли, строители дорогу разрыли. Там, перед стройкой, и высадили.
- Во сколько это происходило примерно, не помните?
- Светло еще было, а время точное не помню. Часов семь-восемь, наверное.
- Ее убили недалеко от того места, где вы ее высадили.
Пронина горько усмехнулась.
- Слышала, что убили, но не знала, что там.
- Что вы делали дальше?
- Поехали к Ладе на дачу. Я осталась у нее ночевать.
- А Борис?
- Ну и Борис, конечно.
- Как фамилия этого Бориса?
- Понятия не имею. Вопрос не ко мне.
- Давно Козило с ним знакома?
Пронина задумалась.
- Примерно месяц.
Неприятности, произошедшие с мужем, научили ее быть сдержанной и ничему не удивляться.
С Козило разговор получился другой. Сначала она пыталась даже кокетничать со следователем, но как только вопросы стали конкретными, с нее слетел весь лоск.
- …Вы что, вы меня подозреваете?! - заорала она. - Да как вы смеете?! Да я вас…
Ох, и намучился с ней Архипов! Ему с трудом удалось ее успокоить. Она подтвердила все то, что сказала ее приятельница Пронина. Вопрос о Борисе заставил ее хихикнуть.
- Вы считаете, что я слишком стара для него? - кокетливо спросила мадам Козило, поигрывая кольцами с крупными камнями и поправляя довольно откровенное декольте.
Валентин за год не говорил столько комплиментов женщинам, сколько сказал сейчас жене банкира. Это совсем примирило ее с вызовом в прокуратуру.
- Фамилия у Бориса очень романтичная, как и он сам. Тюльпанов, Борис Тюльпанов, правда, звучит замечательно?
Где проживает ее любовник, она не знала.
- У моего шофера надо спросить, он его до дома иногда подвозил. Сама я у него в гостях не была.
- Связаться с ним можно?
- По мобильнику, только он почему-то второй день не отзывается.
Она выплыла из кабинета, оставив после себя стойкий запах духов.
- Хоть под душ полезай, - фыркал Архипов, вспоминая умопомрачительный наряд не желающей мириться с возрастом дамы.
Он закрыл папку с делом и решительно сунул ее в сейф. Все, на сегодня он свою норму отработал. У Козило и компании - твердое алиби. Не могут же они так складно врать! Бориса он отыщет, обычный хлыщ, наверное, живущий за счет дамочек, таких сейчас немало развелось. Уголовно такие действия ненаказуемы.
В отличие от буйной Козило, Тамара Вершинина не закатывала старшему следователю прокуратуры Лаврову истерик. Но ему от этого было не легче.
Она вежливо отвечала на все вопросы. Ответы совпадали с тем, что говорили до нее Пронина и Козило. Лаврову не в чем было ее упрекнуть. Как и два года назад. Она была так же осторожна и немногословна. Тогда он почувствовал, что Вершинина чего-то недоговаривает. Сейчас такого впечатления, пожалуй, не было.
Следователь удивился, что она смутилась, отвечая на простой вопрос.
- Почему я приехала в клуб? - переспросила она. - Да как вам сказать… Была на фирме у мужа, он сейчас в Германии, обедать дома одной не хотелось, вот и заехала.
- Куда вы отправились потом?
- На дачу.
- А не проще и пообедать было на даче?
- Не проще. Я не собиралась в тот вечер туда ехать. Ася позвонила. "И сказала про Рембрандта", - добавила про себя Тамара.
- Вы раньше не встречались с убитой?
Тамара покачала головой.
- Нет. Мне было неприятно присутствовать при торге. И очень жаль эту женщину.
- Вам не показалось, что Элла Ревенко чего-то испугалась?
- А вы знаете, я сейчас вдруг об этом тоже подумала. Она была немного странная, но я тогда решила, что она за серьги переживает. Кому приятно свои вещи продавать? А сейчас вспомнила ее глаза… Да, пожалуй, она была напугана.
- Она села к вам за столик в таком состоянии или что-то испугало ее уже на месте?
Тамара подумала.
- Не знаю. Я ее не разглядывала, она же не ко мне приехала. Потом, когда начался торг, обратила на нее внимание.
- Кого из знакомых, кроме компании Козилы, вы встретили в клубе?
Обычный вопрос, почему она опять занервничала?
- В холле я увидела знакомого журналиста. Его зовут Юра Егоров. Поговорили немного. Мы давно не виделись.
Вот как, об этой встрече следователь не знал. Зато знал о другой, но сама Вершинина пока почему-то помалкивала.
- Больше вы никого не встретили?
- Да, совсем забыла, - нахмурилась Тамара. - За соседним столиком сидел Стас Наумов. Это мой сводный брат.
- Вы разговаривали?
- Да нет, просто кивнули друг другу. Между нами дружбы нет.
- Что так?
Она пожала плечами.
Лавров видел, как неохотно она отвечает на его вопросы. Особенно о родственнике. Ответила, потому что он был настойчив. Если бы Валентин не выяснил у Козило и Прониной, что с Вершининой заговорил молодой мужчина, сидящий за соседнем столиком, вряд ли она "вспомнила" бы про это.
Лавров видел в окно, как Тамара пересекает двор. Не хотелось ей говорить про Наумова. Даже лицо изменилось, брезгливым стало. Но что это дает? У них у всех алиби. Искать убийцу Ревенко и Пивоваровой надо не здесь.
- А где, где его искать? - спросил себя следовать.
Ответа на этот вопрос он пока не знал.
Глава 25
Назаркин хорошо подготовился к встрече с няней Вершининой. Не поленился сделать себе удостоверение помощника режиссера киностудии. Фальшивое, конечно. Не проблема, если есть деньги. И знакомые.
- Какую студию писать?
- Любую. В Интернет можно глянуть.
- Смотри, тебе жить, но я бы не советовал.
- Почему?
- Там есть информация, и при желании можно обнаружить обман.
- Тогда пиши любую. Их сейчас до черта.
- "Лихоманы", - заржал знакомый.
- Хорош зубоскалить. Лучше придумай что-нибудь неброское, но солидное.
- Только за отдельную плату. Ладно, шучу. "Метеор", например.
- Годится.
- Фамилию какую писать?
- Чуев, Геннадий Иванович Чуев.
- Имя менять не хочешь, только фамилию?
- Мне так удобнее.
Через полчаса приятель протянул ему корочки.
- На, гляди, какой красавец.
- Угу. - Назаркин придирчиво оглядел ксиву. - Ты это… сделай так, чтобы оно не выглядело совсем новеньким.
- Просьба клиента - закон. - Он стал тереть чем-то бордовые корочки, потом капнул на них вонючую жидкость и опять потер. - Один момент, последний штрих художника.
Назаркин остался доволен.
- Ничего нового, все старо, как мир, - философствовал знакомый. - При развитом социализме на такую наживку дурочек ловили, в перестройку и в нынешнее время тоже.
Под это напутствие Назаркин отправился на Клязьму.
Уткнувшись в газету, он наблюдал за высокой стройной девицей, которая прогуливала маленькую девочку. Няня не казалась легкой добычей и дурочкой не выглядела, но он был уверен в себе.
"Если ей не надоели эти сюси-пуси, то я перестал разбираться в женщинах и потерял квалификацию", - подумал он, плотоядно поглядывая на пышную грудь жертвы.
Он встал со скамейки и небрежной походкой двинулся к девушке с ребенком.
Свернутая газета упала на дорожку аккурат в нужном месте. Он поднял ее и встретил любопытный взгляд няни.
Назаров лучезарно улыбнулся:
- Вы восхитительно смотритесь на этом фоне. Настоящая мадонна с младенцем.
Девушка не смутилась, и Бакс понял, что на верном пути. Квалификацию он не утратил.
- Никакая я не мадонна, просто няня, и ребенок этот не мой. - Она помедлила. - А вы, наверное, художник?
- Почему вы так решили?
- Здесь много художников.
- И вам многие предлагают написать ваш портрет?
- Ну, не многие, - смутилась она.
- Увы, я не художник. - Он сделал хорошую паузу. - Я всего-навсего скромный помощник режиссера. Наша киностудия называется "Метеор", может, слышали?
- Да, кажется, - неуверенно ответила она.
Назаркин видел, что его нехитрая приманка сработала. "Все старо, как мир", - вспомнил он слова приятеля. Сейчас ему было не до философии. Пришла пора активных действий.
- Ох, извините, забыл представиться. - Он вытащил свое удостоверение. - Чуев Геннадий. Для вас просто Гена.
- Оксана. - Она протянула свою мягкую ладошку.
- Какая у вас нежная кожа, - искренне восхитился он.
Он не был настойчив, но когда сказал, что прибыл сюда в гости к приятелю и скоро уедет, она огорчилась.
- Ваши хозяева отпускают вас погулять одну или только с ребенком?
- Вечером я свободна.
- Чудесно. Я хочу пригласить вас на ужин, надеюсь, вы не откажетесь. Где здесь прилично кормят?
В ресторане он был любезен, но рук не распускал. Клиент должен созреть. Он не говорил банальных комплиментов, был даже сдержан, чем заинтересовал ее еще больше.
На "ты" они перешли лишь к концу ужина. Он ждал, когда она начнет изливать перед ним душу. За этим дело не стало.
- Нет, конечно, я не мечтала стать няней. Школу закончила, попробовала поступить в театральный, но не прошла по конкурсу.
- Здесь или у себя на Украине? - деловито спросил Назаркин.
- У себя, конечно. Кто меня здесь возьмет?
Назаркин задумчиво смотрел на девушку.
- Оксана, а ты не хотела бы сниматься в сериале?
Он даже сам удивился, до чего правдиво звучал его голос. Он бы сам себе поверил.
- Это шутка?
- Нет. Дело в том, что мы собираемся снимать многосерийный фильм. Я только сейчас понял, что ты нам можешь подойти. Нет, не на главную роль, конечно, хотя… - Он задумался. - Надо сделать пробы. Не все зависит от меня. Короче, главную роль не гарантирую, но хороший эпизод - вполне.
- Это возможно? - Она уставилась на Назаркина. - Я ведь говорю с украинским акцентом.
- Это как раз то, что нужно. А где, ты думаешь, находят актеров? Не все студию МХАТ закончили.
- Я работаю, - неуверенно пояснила Оксана.
- Твоя работа - не помеха. Съемки должны начаться через месяц, к тому времени придумаем что-нибудь, если, конечно, пробы пройдешь. Ну как?
- Я… очень… - Она покраснела от радости.
Неужели это тот самый шанс, за которым она приехала в Москву? А почему бы и нет, в конце концов? Не боги горшки обжигают!
Дальнейшие отношения складывались традиционно. В койку он ее уложил на следующий день. Снял номер в гостинице. Когда понял, что девочка готова смотреть на мир его глазами, начал деловой разговор. Она уже немало ему рассказала о своих хозяевах и их привычках. А о чем ей говорить? Это была ее настоящая жизнь.
Она была обычной молодой девчонкой, не глупой, но ей хотелось всего и сразу.
Роскошная жизнь других кружила голову. Вон как они живут: машины, виллы, сногсшибательные наряды, поездки за границу! Встреча с Назаркиным, представившимся помощником режиссера, была ее шансом вырваться на свободу.
Бакс, заливаясь соловьем, не забывал при каждой встрече подсыпать ей в бокал наркотик. Он знал норму и ждал. С чуткостью сапера он уловил перемену в ее настроении.
- Роскошная жизнь, девочка, даром не дается.
- А если не даром?
И все же он ее недооценил. Она испугалась.
- Чего ты боишься, дурочка? Сама говорила, люди они богатые, в доме как в музее. От них не убудет. Тебе не надоело на чужой достаток смотреть? Так и проторчишь весь свой век в нянях.
Она мотала головой.
- Послушай, никто на тебя не подумает. Я сделаю слепки с ключей, ты мне скажешь, как снять квартиру с охраны. Никаких осложнений не будет. Главное - не попадаться. А потом мы будем вместе, только ты и я. Ну?!!
И Оксана решилась. Принесла ключи, сказала код клиента.
- Этот от первого замка бронированной двери, этот - от второго, - уточнял Назаркин. - Эти два ключа от внутренней двери. Серьезные ребята.
Особенно беспокоил Назаркина пароль.
- Тамара всегда пишет слово на бумажке и прячет в серебряную вазочку.
- Она может положить ее в другое место?
- Нет. Ася Ивановна ее сколько раз при мне ругала, но она ни в какую. Мне так удобно, говорит.
- А муж?
- Он сейчас в Германии.
- Приедет скоро?
- Мне не докладывают. Слышала разговор, что вроде еще на несколько дней задержится.
- Когда, говоришь, Вершинина собирается на дачу приехать?
- Завтра. Ночевать здесь останется.
Дубликаты ключей Назаркину изготовил все тот же знакомый, мастер на все руки.
- Вот этот ключ, - предупредил он, - с секретом. Если есть возможность, подмени его на оригинал. Меньше риску.
Назаркин проделал все мастерски, Оксана ничего не заметила. В последнее время она ходила как шальная.
- Ты, часом, не заболела, девка? - заметила ее состояние Ася. - Или обидел кто?
Оксана мотала головой.
"Будь что будет!" - твердила она себе.