- На футболе. Все папаши с детишками ходят по воскресеньям на футбол.
- Так что там насчет забавного?
- Ты знаешь семью Пагарелли?
Я отрицательно покачала головой.
- Они живут рядом с Бетти Ландо. Переехали полгода назад. Старый мистер Пагарелли сидит все время на крыльце. Он вдовец, живет с сыном и снохой. Сноха не позволяет старику курить в доме, вот он всегда и торчит на крыльце. Как-то Бетти упоминала, что разговаривала с ним, и тот хвастался, как работает на Эдди Абруцци. Он сказал, что Эдди платит ему за то, чтобы он присматривал за нашим домом. Разве не бросает в дрожь? То есть, что ему-то, что Эвелин сбежала? Я не понимаю, в чем проблема, раз она вносит арендную плату.
- Еще что-нибудь?
- На дорожке стоит машина Эвелин. Появилась утром.
Вот тут я сдулась. Стефани Плам, опытный детектив. Я припарковалась позади машины Эвелин и даже не заметила.
- Ты слышала, как она подъехала? Видела кого-нибудь?
- Нет. Ленни обнаружил. Вышел за газетой и заметил машину.
- У соседней двери ничего не слышала?
- Нет, только тебя.
Я скорчила гримаску.
- Вначале много тут перебывало народу, спрашивали Эвелин, - рассказала Кэрол. - Содер и его друзья. Абруцци. Содер просто заходил в дом. Наверно, у него были ключи. У Абруцци тоже.
Я взглянула на дверь Эвелин.
- Ты не думаешь, что Эвелин сейчас здесь?
- Я стучала в дверь, смотрела в задние окна и никого не увидела.
Я перешла к крыльцу Эвелин, Кэрол потащилась за мной. Я постучала, сильно постучала. Приложила ухо к переднему окну. И пожала плечами.
- Там никого нет, - уточнила Кэрол. - Верно?
Мы прошли к черному входу и заглянули в кухонное окно. Насколько я видела, ничего не тронуто. Я потрогала ручку двери. Все еще заперто. Жаль, что стекло вставили. Мне бы хотелось заглянуть внутрь. Снова пожала плечами.
Мы с Кэрол прошли к машине. И встали в метре от нее.
- В машину я не заглядывала, - предупредила Кэрол.
- Стоит заглянуть, - сказала я.
- Сначала ты, - предложила она.
Я втянула воздух и сделала два гигантских шага вперед. Потом заглянула в машину и облегченно выдохнула. Никаких трупов. Никаких частей тел. Никаких зайцев. Хотя сейчас, когда я подошла поближе, запах от машины оставлял желать лучшего.
- Может, стоит позвонить в полицию, - сказала я.
Было в моей жизни несколько случаев, когда любопытство не уступало дорогу здравому смыслу. Сейчас был не один из них. Машина стояла на подъездной дороге не запертая, ключи вставлены в гнездо зажигания. Можно легко открыть багажник и заглянуть в него, но у меня не было желания этого делать. Я была совершенно уверена, что знаю источник запаха. Мне хватило найти на диване Содера - та еще травма. И я не хотела найти еще Эвелин или Энни в багажнике машины.
Мы с Кэрол сидели рядышком на крыльце, пока ждали "сине-белых". Никто из нас не хотел высказать мысли вслух. Слишком уж это казалось страшным: что-то громко произнести.
Когда появилась полиция, я встала, но с крыльца не сошла. Приехали две патрульные машины. В одной сидел Констанца.
- На тебе лица нет, - заявил он. - Ты себя нормально чувствуешь?
Я кивнула. Голосу я боялась доверять.
У багажника стоял Большой Пес. Он открыл его и встал, подбоченившись.
- Тебе стоит взглянуть, - позвал он Констанцу.
Тот подошел и встал рядом с Большим Псом.
- Да твою-то мать!
Мы с Кэрол схватились за руки, чтобы поддержать друг друга.
- Скажи, что там, - попросила я Констанцу.
- Ты уверена, что хочешь знать?
Я кивнула в знак согласия.
- Здесь мертвец в костюме медведя.
Мир на мгновение замер.
- Это не Эвелин или Энни?
- Нет. Я же говорю тебе, мертвец в костюме медведя. Иди сама посмотри.
- Верю тебе на слово.
- Твоя бабушка очень разочаруется, если ты не посмотришь. Не каждый день попадаются мертвецы в костюме медведя.
Прирулили парамедики и следом за ними парочка машин без опознавательных знаков. Вокруг сцены преступления Констанца натянул желтую ленту.
Через дорогу припарковался Морелли и прогулялся до нас. Он заглянул в багажник и посмотрел на меня.
- В багажнике труп в костюме медведя.
- Мне уже сказали.
- Твоя бабуля ни за что тебе не простит, если ты не посмотришь.
- Я что, в самом деле захочу на это взглянуть?
Морелли внимательно посмотрел в багажник.
- Нет, наверно нет. - Потом подошел ко мне. - Чья это машина?
- Эвелин, но никто ее не видел. Кэрол говорит, машина появилась утром. Ты ведешь это дело?
- Нет, - ответил Морелли. - Бенни. Я так, просто решил глянуть. Мы с Бобом ехали в парк и по дороге услышали, что передали по радио.
Я увидела, что из пикапа выглядывает Боб. Он прижал нос к стеклу и пускал слюни.
- Я в порядке, - успокоила я Морелли. - Позвоню, когда тут закончу.
- У тебя есть телефон?
- Привезли вместе с "Си Ар-Ви".
Морелли взглянул на машину.
- Взяла в прокат?
- Типа того.
- Черт, Стефани, ты же не у Рейнджера взяла машину? Нет, погоди. - Он воздел руки вверх. - Я даже не хочу знать. - Потом бросил на меня косой взгляд. - Ты когда-нибудь спрашивала, где он берет эти машины?
- Он сказал, что если расскажет, то ему придется меня убить.
- А ты не задумывалась, что, возможно, он не шутит?
Морелли забрался в пикап и завел мотор.
- Кто такой Боб? - спросила Кэрол.
- Боб - тот, кто сидел в пикапе и пускал слюни.
- Я бы тоже пускала слюни, сиди я в пикапе Морелли, - заметила Кэрол.
Бенни прошелся по записям в блокноте. Ему было чуть больше сорока, и он, скорее всего, уже подумывал об отставке через год-другой. Наверно, после таких дел отставка становится еще привлекательнее. Я не знала Бенни лично, но Морелли упоминал о нем время от времени. Из того, что я слышала, Бенни был хорошим спокойным копом.
- Мне нужно задать вам несколько вопросов, - сказал Бенни.
Я уже знала наизусть все эти вопросы.
Я села на крыльцо спиной к машине. Не хотела видеть, как они вытаскивают парня из багажника. Бенни сел напротив меня. Позади него мне было видно старого мистера Пагарелли, который наблюдал за нами. Мне стало любопытно, не смотрит ли за нами и Абруцци.
- Знаете что? - обратилась я к Бенни. - Все уже надоело, сколько может повторяться?
Он посмотрел с виноватым видом:
- Я почти закончил.
- Да я не про вас. А про это. Медведь, заяц, диван, все.
- Не подумывали сменить работу?
- Каждую минуту каждого дня. - Но, впрочем, иногда в этой работе есть свои положительные моменты. - Мне нужно идти, - сказала я. - Дел много.
Бенни закрыл блокнот:
- Будьте осторожны.
Вот как раз этого совета я не собиралась придерживаться. Я запрыгнула в машину и объехала транспорт, блокирующий дорогу. Полдень еще не настал. Лула должна еще быть в конторе. Мне нужно было перемолвиться с Абруцци словечком, и я чересчур трусила пойти на это в одиночку.
Я припарковалась у тротуара и вкатилась в контору.
- Хочу переговорить с Эдди Абруцци, - обратилась я к Конни. - Ты знаешь, где его могу найти?
- У него офис в центре. Не знаю, бывает ли он там в субботу.
- Я знаю, где ты его можешь найти, - прокричал из недр своего логова Винни. - Он будет на скачках. Каждую субботу он ходит на трек, хоть в дождь, хоть в ясный день, пока там бегут лошади.
- Монмут? - спросила я.
- Ага, Монмут. Он будет на треке.
Я взглянула на Лулу:
- У тебя нет вдохновения сходить на бега?
- Черт, да. Чувствую, мне повезет. Я могла бы поставить немного. Мой гороскоп обещает мне сегодня день, благоприятный для удачных решений. Только вот тебе нужно поостеречься . Твой гороскоп отстой.
Тоже мне, удивила.
- Вижу, ты на новой машине, - заметила Лула. - Взяла в прокат?
Я сжала губы.
Лула с Конни обменялись понимающими взглядами.
- Подружка, ты должна заплатить за эту машину, - воскликнула Лула. - И я хочу знать все подробности. Тебе лучше вести дневник.
- А я хочу знать размеры, - добавила Конни.
День был прекрасный, транспорт шел непрерывным потоком. Мы ехали в направлении берега, и, к счастью, был не июль, поскольку в июле эта дорога превращалась в стоянку.
- Твой гороскоп ничего не говорит насчет принятия хороших решений, - вещала Лула. - Поэтому, думаю, сегодня только я могу что-то решать. И я считаю, нам стоит поиграть в лошадки и держаться подальше от Абруцци. О чем вам вообще с ним говорить? Что ты собираешься сказать мужику?
- Я еще окончательно не определилась, но это будет что-то вроде "отвали на фиг".
- Ой-ой-ой, - сказала Лула. - По мне, так это плохое решение.
- Бенито Рамирез питался страхом. У меня такое чувство, что Абруцци тоже из таких. Хочу, чтоб он знал: это не сработает.
И хочу знать, за чем он гоняется. Почему Эвелин и Энни так ему нужны.
- Бенито Рамирез не только питался страхом, - заметила Лула. - Это только начало. Предварительная игра. Рамирез любил мучить людей. Он бы и над тобой издевался, пока ты не умерла… или не захотела сама умереть.
Я вспоминала об этом все сорок минут, которые мы ехали до скачек. И самое ужасное, я знала, что это правда. Знала не понаслышке. Именно я нашла Лулу после того, как над ней поработал Рамирез. Найти Содера - это легкая прогулка в парк по сравнению с тем, как я нашла Лулу.
- Вот что я думаю о работе, - сказала Лула, когда я въехала на стоянку. - Никто не имеет работу лучше нашей. Конечно, время от времени в нас стреляют, но смотри, мы не торчим сегодня в каком-нибудь убогом офисе.
- Сегодня суббота, - напомнила я. - Большинство народу не работает совсем.
- Ну да, - согласилась Лула. - Но мы можем сделать так и в среду, если захотим.
Зачирикал мой мобильник.
- Поставь десять долларов на Роджера Доджера на пятнадцатой дорожке, - сказал Рейнджер и отключился.
- Ну? - спросила Лула.
- Рейнджер. Хочет, чтобы я поставила десятку на Роджера Доджера на пятнадцатой.
- Ты говорила ему, что мы собираемся на скачки?
- Нет.
- Как он это делает? - изумилась Лула. - Откуда он узнал, где мы? Я же говорила тебе, что он не человек. Из космоса или еще откуда.
Мы огляделись, проверяя, нет ли за нами слежки. Я не подумала проверить хвост по пути.
- Наверно, у него система слежения за машинами, - предположила я. - Типа "Навигатора", но его система следит из Пещеры Бэтмена.
Мы последовали за приливной волной народа, текущей через ворота в чрево трибун. Первый забег только что начался, и запах нервного пота уже проник в район ставок. В воздухе витали всеобщий страх и надежда, и бешеная энергия, которые смешались на бегах.
У Лулы глаза разбежались, она не знала, куда ринуться сперва, слушая конфликтующий призыв начос, пива и пятидолларового окошка.
- Нам нужна программка бегов, - заявила она. - Сколько времени у нас есть? Не хочу пропустить этот забег. Тут лошадь по кличке Приниматель Решений. Это знак Господень. Сначала гороскоп, теперь это. Мне суждено было прийти сюда и поставить на эту лошадь. Это мой шанс.
Я стояла посреди площадки и ждала, пока Лула сделает ставку. Все вокруг меня говорили о лошадях и жокеях, жили моментом, наслаждались приятным времяпрепровождением. Я же со своей стороны не могла себе этого позволить. Я не могла выбросить из головы Абруцци. Меня преследовали. Моими чувствами манипулировали. Угрожали безопасности. И я рассердилась. И вот я здесь со всем этим. Лула была совершенно права насчет Рамиреза и его садистской жестокости. И наверно права, что разговор с Абруцци - плохая идея. Но я все равно собиралась поговорить. Ничего не могла с собой поделать. Конечно, сперва нужно было его найти. И это оказалось не так легко, как я сначала думала. Я забыла, какая тут большая площадь, и сколько народу.
Прозвенел звонок о закрытии окошка, и ко мне подскочила Лула.
- Я успела вовремя. Пошли скорей, займем места. Не хочу ничего пропустить. Я просто знаю, что эта лошадь победит. Ставка рискованная с малыми шансами. Сегодня мы идем на ужин. Я угощаю.
Мы нашли сиденья на трибуне и стали наблюдать, как выводят лошадей. Будь у меня свой "Си Ар-Ви", я бы взяла оттуда бинокль в бардачке. Увы, бинокль превратился в кучу расплавленного стекла и шлака, наверно, расплющенного в толщину монеты.
Я систематически осматривала толпу на трибунах, пытаясь найти Абруцци. Лошади тронулись, толпа подалась вперед, вопя и махая программками. Через мешанину цветов ничего невозможно было разглядеть. Рядом со мной подпрыгивала и орала Лула.
- Вперед, сволочь, - кричала она. - Скорей, скорей, скорей, долбанная тварь!
Я не понимала, чего мне хотелось. Я хотела, чтобы ее лошадь победила, но боялась, что если Лула выиграет, то совсем свихнется на этой ерунде с гороскопом и станет невыносимой.
Лошади пересекли финишную прямую, и Лула все еще подрыгивала.
- Да, - визжала она. - Да, да, да!
Я посмотрела на нее.
- Ты что, выиграла?
- Поставь свою задницу, я победила. И еще как. Двадцать к одному. Должно быть, я единственная в этом долбанном месте гениальная, кто поставил на это четырехкопытое чудо. Пойду возьму выигрыш. Ты идешь со мной?
- Нет. Я подожду здесь. Хочу поискать Абруцци, пока толпа поредела.
Глава 13
Проблема в том, что я обозревала всех, стоявших у ограды, со спины. Так довольно трудно узнать кого-то даже хорошо знакомого. А уж того, кого видел от силы пару раз, да и то мельком, узнать почти невозможно.
Лула плюхнулась на сиденье рядом со мной.
- Ты не поверишь, - сказала она. - Я только что заглянула в глаза дьяволу. - Она крепко зажала в руке билет и перекрестилась. - Святая матерь божья. Только взгляни. Я крещусь. Что это со мной? Я же баптистка. Баптисты не имеют дела с этим дерьмом.
- В глаза дьяволу? - переспросила я.
- Абруцци. Прямо на него наткнулась. Забрала деньги, сделала ставку, иду себе и тут бац! - сталкиваюсь с ним, словно назло. Он посмотрел на меня, а я взглянула ему в лицо и чуть трусики не намочила. У меня кровь в жилах застыла, когда я взглянула ему в глаза.
- Он что-нибудь сказал?
- Нет. Только улыбнулся мне. Страх-то какой! Не улыбка, а просто какой-то разрез на физиономии, и ни капли той улыбки в глазах. А потом посуровел, повернулся и пошел прочь.
- Он был один? Во что одет?
- Да снова с этим типом Дэрроу. Знаешь, у этого Дэрроу сплошные мускулы. И понятия не имею, во что одет. У меня мозги парализовало, когда я стояла в двух шагах от Абруцци. Меня просто засосало в эти жуткие глаза. - Лула передернулась и пробормотала: - Жуть.
По крайней мере я знала, что Абруцци здесь. И с ним Дэрроу. Я снова стала пробираться сквозь толпу у ограждения. И начала узнавать некоторых людей. Они стремились уйти, чтобы сделать ставку, но потом их как магнитом тянуло вернуться на излюбленные места у ограды.
Вот они, джерсийцы. Молодые парни, одетые в футболки, брюки-хаки и джинсы, мужики постарше в брюках из полиэстера и рубашках-поло. С оживленными лицами. Уж кто-кто, а джерсийцы сильно себя не сдерживают. И тела их укомплектованы приличным защитным слоем жирка, взращенном на хорошо прожаренной рыбе и сэндвичах с колбасой.
Краем глаза я увидела, что Лула опять крестится.
Она поймала мой взгляд и принялась оправдываться:
- Так удобнее. Вдруг здесь можно наткнуться на католиков.
Начался третий забег, и Лула кинулась на свое место.
- Вперед, Выбор Леди, - орала она. - Вы-бор Ле-ди! Вы-бор Ле-ди!
Выбор Леди опередила всех на голову, и Лула выглядела потрясенной.
- Я снова победила, - сказала она. - Что-то тут не так. Я никогда не выигрываю.
- Почему ты поставила на Выбор Леди?
- Ну это же ясно как день. Я леди. И должна сделать выбор.
- Считаешь, ты леди?
- Конечно, твою мать, - заявила Лула.
На сей раз я увязалась за ней на площадку к окошку. Подруга шла осторожно, оглядываясь вокруг, чтобы избежать встречи с Абруцци. Я же оглядывалась с противоположной целью.
Лула остановилась и застыла.
- Вон он, - сказала она. - У пятидесятидолларового окошка.
Я тоже его увидела. Он стоял третьим в очереди. Я почувствовала, как каждый мускул напрягся. Словно меня скрутило от глазных яблок до сфинктера.
Я решительно прошла вперед и предстала перед физиономией Абруцци.
- Привет, - сказала я. - Помните меня?
- Конечно, - ответил Абруцци. - Твоя фотография в рамке у меня на столе. А ты в курсе, что спишь с открытым ртом? Очень впечатляет.
Я замерла, надеясь не выказать эмоций. По правде говоря, он вышиб из меня дух. И вызвал такой приступ тошноты, что заболел желудок. Я, конечно, ожидала, что он пройдется насчет фото, но только не так.
- Догадываюсь, что вам нужно устраивать эти идиотские шуточки, чтобы компенсировать факт, что не добились успеха в поисках Эвелин, - заявила я. - У нее есть что-то, что вам очень надо, и вы не можете дотянуться ручонками?
Сейчас Абруцци застыл, словно аршин проглотил. На какую-то ужасную секунду я подумала, что этот тип меня стукнет. Потом к нему вернулось самообладание, и в лице снова появились краски.
- Ты глупая маленькая сучка, - сказал он.
- Угу, - согласилась я. - И ваш самый страшный ночной кошмар. - Ладно, это был дешевый киношный трюк, но мне всегда хотелось так сказать. - И меня не впечатлил заяц. В первый раз умно было засунуть Содера в мою квартиру, но это уже утомило.
- Ты сказала, что любишь зайчиков, - напомнил Абруцци. - Что, уже не любишь?
- Вы придурок, - заявила я. - Найдите себе другое хобби.
И, повернувшись, отчалила.
Лула ждала меня у жерла туннеля, ведущего к нашим местам.
- Что ты ему сказала?
- Посоветовала ему поставить на Персиковую Мечту в четвертом.
- Черта с два, - возразила Лула. - Не часто увидишь, чтобы мужик так побелел.
К тому времени, как я добралась до своего сиденья, коленки мои выстукивали дробь друг о друга, а руки тряслись так сильно, что я с трудом удерживала программку.
- Боженьки, - испугалась Лула, - у тебя, надеюсь, не сердечный приступ?
- Все в порядке, - успокоила я. - Просто возбуждает атмосфера скачек.
- Ага, я вижу, что это было.
С моих губ слетел истеричный смешок:
- Не подумай, что Абруцци пугает меня.
- Конечно, я же в курсе, - согласилась Лула. - Ты ничего не боишься. Ты крутейшая охотница за головами, твою мать.
- Чертовски правильно, - подтвердила я. И сосредоточилась на дыхании, чтобы не словить гипервентиляцию.
- Нам стоит почаще этим заниматься, - говорила Лула, выходя из моей машины и открывая свою "транс эм".
Она припарковалась на улице перед офисом. Дверь нашей конторы была закрыта, но магазинчик за соседней дверью еще не закрывался. Горел свет, и за окном виднелась Мэгги Мейсон, которая распаковывала коробки.