"…Голос судьи звучал ровно и бесстрастно - какое дело было этой высокой женщине со старомодной прической до него? Она же постоянно видит их перед собой - одинаковых, растерянных, и они сливаются в одно лицо - общее, размытое, без оттенков, - одно безликое и безглазое чудовище.
Где-то плачет женщина, или ему это кажется?
Он прислушивается и понимает - плачет его мать, ей же нельзя волноваться…
Он смотрит на нее, пытаясь успокоить, придать ей сил, и встречает сухой, горящий взгляд своей младшей сестренки - да зачем ты так смотришь, я не виноват, хочется крикнуть ему, но уже поздно.
Губы его шепчут эти слова, как магическую формулу, - уже поздно.
Уже поздно…"
Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 2
-
Глава 3 5
-
Глава 4 7
-
Глава 5 9
-
Глава 6 11
-
Глава 7 14
-
Глава 8 16
-
Глава 9 18
-
Глава 10 20
-
Глава 11 21
-
Глава 12 23
-
Глава 13 24
Светлана Алешина
Изящный стиль работы
Глава 1
Нет в мире совершенства, думала я, тоскливо рассматривая дыру на купальнике, - теперь его даже не вернуть… Купальник был новенький, только что купленный за… Не буду говорить, за сколько, при мысли о его цене мои волосы встают дыбом.
Перед глазами стояло добродушно-хитренькое лицо продавщицы, уверявшей меня, что он "обязательно растянется". Если бы эта мымра сейчас оказалась передо мной… Ох, если бы только она тут оказалась!
В моих глазах были слезы, а довести меня - дело не простое, можете мне поверить!
Я швырнула злосчастный купальник на пол и уселась на кровать, подперев подбородок кулаками и уставившись в окно.
Небо было серым, безрадостным, как и мое настроение, ветер играл с деревьями, и ничто не напоминало о том, что сейчас июнь. Скорее уж октябрь, и, как ни странно, это меня успокоило. Я даже повеселела - в самом деле, зачем мне купальник в такую погоду?
- Ну и черт с тобой, - бросила я этой голубой тряпочке, валявшейся на полу. - Все равно от тебя толку никакого, и счастье ты мне вряд ли принесешь… А уж что касается денег - не дура, заработаю…
Не повод это для грусти, фыркнула я и отправилась на свою миленькую кухню. В такую дурную погоду нет ничего лучше, чем в тепле и уюте выпить чашечку кофе с сигареткой.
Во всяком случае, выходные у меня - редкие гости, и я не собираюсь портить себе день глупыми переживаниями по поводу неудачной покупки!
У Старцева настроение испортилось сразу. Стоило только открыть глаза и увидеть серый небосклон, украшенный зловещими тучами.
Значит, сегодня весь день пойдет насмарку, тоскливо подумал Старцев, и ладно бы, но именно сегодня они с Юлей намеревались поиграть в теннис.
Вместо этого - полный провал.
Юля скорее всего не вылезет из дома - прелестное южное растение, маленькая пери, нужная Старцеву сейчас больше всего на свете. И дело не в том, что Юля хороша собой, хотя этого у нее не отнимешь, а в ее папе.
Лучшей партии Старцеву не сделать. Папа - магнат. Папа так любит свою девочку, что готов на все ради нее. Девочка с глазами кроткой газели должна убедиться, что лучшего мужа, чем Старцев, она не найдет никогда.
Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Холеное, ухоженное лицо свидетельствовало о том, что владелец оного живет в достатке, не слишком обременен мрачными мыслями и глупыми предчувствиями, и - черт побери, подумал Старцев, хотя Юле вполне хватило бы и этого для осознания своего будущего счастья, - он еще и хорош собой!
Правда, в последнее время у Старцева проблемы с весом, но это возрастное явление, никуда не денешься…
Он старается. Он играет в теннис. Кстати, о теннисе…
Рука потянулась к маленькому подарку от "Би-лайн", быстрое движение пальцев - и Юля становится ближе, таковы чудеса техники…
Ее голос не вызвал в душе Старцева никаких эмоций, но жизнь - неплохая актерская мастерская, ежели вы не лох, поэтому Юля ни за что не догадается, что Старцев в момент этого "влюбленного шепота" продолжал бриться.
- Юлечка?
Старцевский голос был мягок, низок и наполнен страстью ровно настолько, насколько это было необходимо.
Свободная рука Старцева тем временем спокойно водила бритвой по щеке.
- Да, - Юля протянула это свое "да" немного лениво и снисходительно.
- Я скучаю по тебе, - продолжил игру Старцев.
"Мы разыгрываем спектакль для невидимых зрителей", - внезапно пришло ему в голову.
Он усмехнулся про себя, поскольку мысль эта была забавной.
- Я тоже, - ответила Юлечка, и Старцеву показалось, что она зевнула, как кошка, которой помешали нежиться на кушетке.
- Мы встретимся?
- Там дождь… Нет, Дима. Я не могу сегодня, правда. У меня же начнется насморк, и тогда…
Что будет тогда, когда начнется насморк, Юлечка еще не придумала, видимо, но Старцев прекрасно понял, что означенная болезнь для Юлечки страшна.
- Я приеду за тобой на машине, - кротко пообещал он.
- И куда мы поедем в такой ливень?
В голосе Юли прозвучало сомнение в правильности старцевских планов.
- Куда пожелаете, королева, - нежно мурлыкнул он.
- Нет, Дима, давай отложим на завтра. Я правда не могу…
И тем не менее он продолжал уговаривать ее, используя все приемы мягкого шантажа, еще минут пять, но крепость, увы, не пала, Юля оставалась при своем мнении - в дождь разгуливать в высшей степени неразумно, а все неразумное Юлю не устраивало.
Поэтому Старцев, чтобы вполне вписаться в образ желаемого супруга, был обязан стать разумным, и мольбы о встрече он прекратил.
Разговор был закончен, бритье тоже…
За окном кончился дождь, и Старцев, глядя, как первые лучики солнца начинают сражаться с серостью неба, пробормотал:
- Ну и дура…
В принципе, все к лучшему, подумал он. По крайней мере пока я свободен и день принадлежит мне… Только мне.
Он быстро оделся, и спустя пятнадцать минут от дома на улице Южная, где проживал господин Старцев Д. В., тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения, отъехала "БМВ", официально закрепленная за означенным господином, навстречу развлечениям запланированным и случайным и навстречу началу некоторых весьма странных событий в жизни этого самого Дмитрия Васильевича Старцева.
* * *
Все покупки были сделаны. Пакет с надписью "Хольстен" - лучшее пиво" раздулся как воздушный шар, и тащить его было тяжеловато. Кроме того, Катя опасалась, что проклятые ручки треснут от этой неимоверной тяжести, и тогда все окажется на земле.
Поэтому она дотащилась до скамейки, придерживая пакет обеими руками за дно, и села.
- Уф, - выдохнула она, достав сигареты. - Кажется, можно передохнуть…
Дома Катю ждала мать, при которой роскошь курения была недозволенной - вовсе не потому, что мать придерживалась церберской политики, а просто Катя сама не хотела доставлять матери неприятные минуты. Уж чего-чего, а этих минут у матери в жизни и так было предостаточно…
- Вот если бы я смогла вернуть Алешку, - вздохнула Катя, и сразу же, стоило заветной мысли вырваться на свободу, она подавила ее усилием воли - Катя не имела права раскисать.
Она прекрасно знала, что одно послабление - и обида на жизнь ворвется в душу, а тогда…
Тогда появится уныние, или, как это теперь называется, депрессия, поскольку некому им помочь.
Алешкина глупость сломала жизнь им всем, начиная с него самого и кончая Катей. Потому что теперь все обрушилось на ее плечи, рискуя раздавить ее, но Катя не из тех, кто позволит себя раздавить.
- Нет уж, - пробормотала она, рассматривая мчащиеся мимо нее машины. - Я вам не Лешенька. Меня вы голыми руками не возьмете…
Серые тучи уступили место солнышку, Катя отдохнула, и надо было продолжать путь с пакетом, наполненным всяческой снедью, - мама будет рада. На маминых губах, быть может, появится слабое подобие улыбки - спустя восемь лет она иногда пытается улыбнуться, но Катя сейчас не будет думать о том, что случилось восемь лет назад…
Лучше уж я подумаю о том, что сегодня я принадлежу наконец-то себе, рассудила Катя. Сегодня же выходной, и я вроде как на свободе… В руках у меня - беззаботное существование, хотя я никогда в жизни не пила этот их "Хольстен". А интересно, я когда-нибудь смогу его попробовать?
Пока это было совершенно нереально…
Тех денег, какие Катя зарабатывала, хватало только на недельный запас продуктов. И все-таки - когда-нибудь это кончится. В это Катя верила. Плохое должно когда-нибудь кончиться.
Она поднялась, взяла свой пакет и застыла.
Пакет снова опустился на скамейку - даже в момент потрясения Катя помнила, что именно на ней лежит ответственность за мать, за дом, за все на свете…
"БМВ" самодовольно катила по дороге. А за рулем…
- Черт, - вырвалось у Кати.
Это лицо она запомнила на всю жизнь. Да, он изменился. Теперь он стал толстым, и у него появились залысины.
Но ошибиться она не могла. Она восемь лет ненавидела этого человека - восемь лет видела перед глазами, засыпая, самодовольную ухмылку, слышала слова "все путем", когда…
"Об этом лучше не вспоминать", - строго сказала она себе по привычке, но сейчас мимо нее катило живое напоминание, и более того - оно нагло усмехнулось ей и подмигнуло. Катя глубоко вздохнула, провожая взглядом машину, запоминая номер по какому-то наитию, потому что это было слишком несправедливо, чтобы Катя могла и на этот раз справиться с собой.
Она так и стояла некоторое время, глядя вслед машине, а потом пришла в себя, подхватила со скамейки свой огромный пакет и, резко развернувшись, пошла домой, где ее ждала мать, так и не оправившаяся после потрясения восьмилетней давности.
Сделав несколько шагов, она вдруг снова остановилась и посмотрела туда, где только что исчезло мрачное воспоминание.
- Но я же не могу так этого оставить, - пробормотала она.
"А что ты можешь изменить? - издевательски прошептал ее внутренний голос. - Если ничего нельзя было сделать тогда, что ты можешь исправить сейчас, глупая девочка?"
- Еще не знаю, но я должна что-то придумать. Или хотя бы попытаться…
Очень мешал тяжелый пакет в руках, и Катя все-таки дошла до дома, сунула пакет матери и бросила ей, что она уходит по делу и постарается не задерживаться.
После этого она вышла из дома и зашагала по направлению к прокуратуре.
Единственный человек, который, как она думала, сейчас мог ей помочь, работал там следователем.
* * *
День уже не казался мне таким омерзительным. Про купальник я почти забыла - если я буду помнить про все мои невзгоды, можно и глупостей натворить, не так ли?
Я предпочитаю уделять неприятностям ровно столько внимания, сколько они заслуживают.
Поэтому к трем часам дня я уже вернула себе более-менее радостное расположение духа, посмотрела глупейший полицейский фильм по телевизору и счастливо замурлыкала, осознав, что еще не все радости окончились, - я все еще принадлежу самой себе, у меня есть время, кофе и музыка, а вечером я собиралась прокатиться с Витькой и Пенсом.
И вот тут он затрезвонил, как псих.
- У меня зазвонил телефон, - процитировала я известный детский стишок и фыркнула, беря трубку.
"Кто говорит? - Слон".
- Алло, - проворковала я в трубку, не очень-то обременяя себя размышлениями, кто на сей раз выступит в роли "слона", который просто умирает без моего общества. Наверняка это Андрей Петрович, мой любимый босс…
Кофе преспокойно дожидался меня на столе, тихо играл только что приобретенный "Энигматик" - такая жизнь слишком шикарна для Александры Сергеевны Данич. Вы же сами понимаете - начальство не дремлет. Оно постоянно стремится вашу распрекрасную жизнь испортить.
- Привет, ангелочек… Как жизнь?
А вот и обломалось, Александра Сергеевна! Это и не Лариков вовсе!
- Нормально, - сказала я. - Погода отвратительная, но кофе пока есть, сигареты тоже - значит, все не так уж плохо… А у тебя?
- Плохо, - признался мой друг Леша Ванцов.
- Замучило начальство? - спросила я, искренне соболезнуя ему.
- Это тоже… Но с начальством, как с неизбежным злом, я уже смирился.
- Мне такого смирения не хватает, - вздохнула я. - Мне иногда мое начальство пристрелить охота… Так, знаешь ли, появиться на пороге, достать из кармана пистолет и пальнуть прямо в его самодовольную физиономию…
- Еще день назад ты нежно его любила, - напомнил он мне.
- День уже прошел, - мрачно объяснила я. - А от любви до ненависти один шаг… Ну, так по какому поводу ты мне звонишь?
Он помолчал, потом начал осторожно, издалека - я уже понимала, что Ванцов позвонил мне неспроста.
- Это долгая история. И разговор не телефонный…
- Что там у тебя случилось? - поинтересовалась я, потягивая кофе.
- Ну, как тебе объяснить это… - замялся Ванцов.
- Приезжай, объяснишь, - милостиво позволила я. - Сашка, ты чудо! Как ты догадалась, что мне может понадобиться твоя помощь?
- Особенного усилия мозговых извилин не надо, - рассмеялась я. - Обычно ты появляешься в случае крайней необходимости.
- Я не хотел бы портить твой выходной, - лицемерно вздохнул он.
- Ты его уже испортил, милый, - сообщила я. - Так что теперь приезжай, чего уж там… А то я весь день буду думать, что же тебе от меня было нужно, а я не люблю этого, сам знаешь…
- Все, еду. Надеюсь, это не займет у тебя много времени…
- Я тоже на это надеюсь, - сказала я телефонным гудкам - Ванцов уже повесил трубку.
Ванцов был уже в пути.
- По крайней мере, я успею хотя бы допить кофе, - грустно сказала я. - В этой чертовой жизни есть два неоспоримых зла - начальники и приятели. Иногда, Александра Сергеевна, даже начинаешь думать, что они созданы нарочно, чтобы жизнь не казалась чересчур спокойной.
Я взглянула в окно, где небо, словно назло мне, начало голубеть, и, говоря пиитическим слогом, "душу мою объяла печаль".
И почему другие люди живут себе спокойно, счастливо, торчат на дачах или пляжах, вкушая все радости бытия, а я вечно в работе - даже когда вырвалась из цепких объятий своего босса на один денек всего.
У Ванцова, как нарочно, немедленно назревает во мне необходимость, и он оказывается перед моими очами!
- И хоть бы платили нормально, - проворчала я. - А то работы по горло, а с деньгами напряженка…
Так что в тот момент, когда в мою дверь позвонили, я довела себя до крайней степени обиды и ярости. А посему Ванцов даже немного испугался, увидев мои нахмуренные брови и злобный взор. А уж его спутница - тем более…
- Привет, - опасливо сказал Ванцов, оглядываясь назад. - Я не один.
- Вижу, - кивнула я, рассматривая его спутницу. - Проходите…
Глава 2
Девочка была очень молоденькой, какой-то пушистой, как облачко, и при этом у нее были потрясающе взрослые глаза. Если бы не этот постаревший взгляд, я бы дала ей лет пятнадцать, не больше.
Что-то с этой девочкой было не в порядке, это я сразу приметила. И дело даже не в глазах, хотя я бы предпочла видеть у такой юной девицы все-таки более беззаботный взор. Она была… ОСТАНОВИВШЕЙСЯ. Наверное, именно так. Как будто жизнь остановилась для нее в определенный час - и все. Ни глупеньких, но так согревающих надежд. Ни радости ощущения бытия, свойственного шестнадцатилетним. Ни-че-го…
Она явно не принадлежала к дну общества. Одета была более чем скромно, это так, но очень аккуратненько, чисто, и вообще она производила впечатление человечка сильного и с чувством собственного достоинства. Такое бы поиметь многим моим богатеньким клиентам…
Но по совершенно неведомым причинам к этой девочке жизнь благоволила куда меньше, чем к ним. Иначе отчего бы у моей гостьи были такие грустные и усталые глаза?
Да еще я встретила их так неприветливо, с нахмуренным лбом!